Top.Mail.Ru
Глаза, полные дыма. Интервью с Кастанедой

Глаза, полные дыма. Интервью с Кастанедой

Альтернативный вариант интервью Карлоса Кастанеды с Грасиелой Карвалан, состоявшееся летом 1983 года. Испанская версия этой статьи была сначала опубликована в Южной Америке, в журнале Mutantia (Буэнос-Айрес, Аргентина), а позднее, на английском языке в Йога Джорнал под названием «Дар Орла». Позднее появилась расширенная и переработанная версия этого интервью, известная нам по разным изданиям. Например, вот эта редакция интервью.
Мы знакомим вас с изначальной версией разговора с Карлосом, более сфокусированным, на наш взгляд.

Я написала Карлосу Кастанеде в связи с серией интервью, которые я готовлю с современными мистическими мыслителями в Северной и Южной Америке, Он позвонил мне в Сент-Луис, и мы договорились, что я позвоню ему, когда буду в Калифорнии летом, я связалась с ним позже, как и планировалось, и было решено, что мы с тремя друзьями встретимся с ним в Лос-Анджелесе,

Указания, которые Кастанеда дал нам по телефону, привели нас к входу на парковку UCLA. Ровно в 16 часов к нам подошел невысокий темноволосый мужчина в синих джинсах и куртке кремового цвета. Это не мог быть никто, кроме Карлоса Кастанеды.

Мои друзья планировали оставить меня работать с ним и приехать позже, чтобы забрать меня. Но он попросил их остаться. Он хотел провести со всеми нами дружескую беседу, а не давать формальное интервью как это бывает с профессиональными писателями.

С самого начала стало ясно, что Кастанеда хочет рассказать о работе, которой он занимался в течение последнего года. Он игнорировал многие из заданных вопросов, отшучиваясь, передразнивая и предаваясь несдерживаемому юмору во всем. Несмотря на его заразительно хорошее настроение и неприличные анекдоты, было мало случайных или небрежных разговоров, Кастанеда хотел произвести впечатление и заставить нас осознать серьезность работы, которую он делал.

Он не стал выбирать выбрал сравнительную базу для обсуждения, хотя он много читал и хорошо знаком с другими традициями. Поскольку учение толтеков было транслировано только с помощью конкретных образов, которые препятствуют их интерпретации на более абстрактном, спекулятивном уровне, Карлос Кастанеда использовал анекдоты и истории, чтобы проиллюстрировать свою работу. Он остался верен своим учителям и традиции толтеков.

Он утверждает, что он не шарлатан и не гуру. Правда, дорога, которую он выбрал, требует постоянных тренировок и строгих упражнений, которые мало кто может выдержать. Но это дорога, считает он, которая предлагает реальную возможность для тех, у кого есть несгибаемое желание быть свободным.

В течение некоторого времени мы мало что слышали о Карлосе Кастанеде. Где вы были?  Чем вы занимались? 

О, у меня была задача, которую я должен был выполнить, и ответственность, от которой я не мог отказаться. Это то, чем я занимаюсь в течение последнего года. Дон Хенаро и дон Хуан больше не с нами. Сейчас с нами женщина-тольтек, которая направляет нас. Она отправила ла Горду и меня на работу. Я взял имя Хосе Луис Кордоба, но все знали меня как Джо Кордоба. Ла Горда работала со мной весь год, и более года мы выдавали себя за семейную пару Джо Кордоба и его жена.

Мы нашли работу на остановке грузовиков, и мне приходилось вставать в 5 утра каждое утро. Ла Горда тоже работала долгие часы. В конце года женщина-тольтек сказала нам, что пришло время двигаться дальше. Мы были такими хорошими сотрудниками, что босс не хотел нас отпускать — правда в том, что мы работали очень усердно. День и ночь.

В свое время мы с ла Гордой нашли работу горничной и дворецкого. В итоге нас выгнали без зарплаты, и, что еще хуже — чтобы защитить себя от нашего протеста — они вызвали полицию. Мы попали в тюрьму вообще ни за что.

Вы знаете, теперь я действительно Джо Кордоба, и это просто замечательно, потому что я не могу пасть еще ниже. Это все, что я представляю собой.

Глаза, Полные Дыма. Интервью С Кастанедой 1

Джо Кордоба. Иллюстрация Лизы Гликман

Чему вы научились из этого задания?

Женщина-толтек учит нас через жизненные ситуации. Я думаю, что лучший способ учиться — это ставить себя в ситуации, когда мы можем обнаружить, что мы — ничто. Противоположный путь — это путь личной важности. Если мы следуем ему, то тратим свою жизнь на то, чтобы выяснить, будет ли кто-то любить нас или нет. По словам женщины-тольтека, лучший способ — начать с осознания того, что это не имеет значения.

Однажды мы были в гостях у друга, когда несколько журналистов из «Нью-Йорк таймс» пришли искать Карлоса Кастанеду. Ла Горда и я начали работать в саду моего друга. Мы наблюдали, как журналисты вошли и поговорили с моим другом. Когда он вышел в сад, он накричал на нас и оскорбил нас перед журналистами. Видите ли, он мог сколько угодно орать на Джо Кордобу и его жену. Никто не пытался нас защитить. Кем мы были? Ничтожества. Как и многие другие работники — животные, работающие под палящим солнцем.

Это задание научило нас тому, как противостоять трудностям и эмоциональному воздействию дискриминации. Дон Хуан видел чувство важности как монстра с 3000 головами. Независимо от того, сколько голов вы отрубите, всегда найдутся сотни других. Нам, людям, нравится обманывать себя, заставляя верить, что мы действительно что-то значим и что-то из себя представляем. Главное — не реагировать. Если вы отреагируете, вы пропали. Вы не можете обижаться на тигра, когда он нападает на вас; вы просто отойдите в сторону и дайте ему пройти.

Некоторые люди, которые вас знают, утверждают, что вы работаете над своими книгами так же усердно, как и любой серьезный писатель, иногда по шестнадцать-восемнадцать часов в день. Является ли работа такой тяжелой частью вашей задачи?

Я вообще над ней не работаю. Я просто копирую страницу, которую вижу в своих снах. Никто не способен сотворить нечто из ничего. Абсурдно думать, что кто-то может это сделать. Мой отец однажды решил стать великим писателем. Он обставил свой кабинет так, чтобы он соответствовал кабинету великого писателя. Когда комната была полностью отремонтирована, он приступил к поиску идеального письменного стола для своей идеальной комнаты. Когда он нашел письменный стол, то потратил много времени на поиск подходящего к нему стула. Когда он сел писать, то обнаружил, что забыл купить подходящую крышку для столешницы. Когда он наконец сел и посмотрел на чистую страницу, он понятия не имел, о чем писать. Таким был мой отец.

Он хотел написать идеальное предложение. Он не понимал, что мы всего лишь посредники. Я вижу каждую страницу в своих снах. Мера успеха этой страницы зависит от моей способности точно воспроизвести ее. Творчество никогда не является личной задачей.

Если дон Хуан реален, то кто он?

Он свободный человек, чей дух жаждет свободы. Он — целостность, невероятное присутствие; он присутствует как целое в каждый момент, который мы называем «сейчас». Дон Хуан свободен от наших основных предубеждений восприятия. Он может видеть. Отдавать все сейчас — это его путь, его правило. Этому нет никакого реального объяснения. Просто так оно и есть.

Что замечательно в доне Хуане, так это то, что, хотя он совершенно сумасшедший, обычные люди не может воспринимать его таким, какой он есть на самом деле. В этом мире дон Хуан безупречен, и он знает, как действовать незаметно. Он предлагает миру преходящий образ — на час, на месяц, на 60 лет. Никто никогда не мог застать его врасплох! Он всегда знал, что этот мир существует лишь мгновение и что будет потом… это прекрасно! Дон Хуан и дон Хенаро очень любили красоту!

Представление дона Хуана о времени сильно отличается от нашего. Вероятно, именно поэтому он мог бы дождаться Карлоса Кастанеду. Чему он научил меня, так это тому, что все преходяще. Он прорвался сквозь мои предубеждения восприятия, пока вся моя система не была разрушена.

Глаза, Полные Дыма. Интервью С Кастанедой 2

Иллюстрация Лизы Гликман

Если вы потратили много времени, пытаясь «стереть свое прошлое», но при этом время от времени давали интервью для продвижения своих книг, как вы совмещаете свои роли писателя и ученика чародея? Когда вы решаете общаться с внешним миром и почему?

Дон Хуан дал мне задание записать традицию. Именно он настоял на том, чтобы я давал конференции и интервью. Он хотел, чтобы я продвигал книги. Потом он сказал мне, что я должен остановиться, потому что такая работа отнимает слишком много энергии.

У меня есть друг в Лос-Анджелесе, который получает всю мою почту. Всякий раз, когда я прихожу, я складываю всю почту в ящик, открываю его и выбираю одно письмо. Это единственный вопрос, который я прочитываю и на который отвечаю. Это единственный вопрос, на который я должен ответить. В твоем случае я вытащил твое письмо. Мне было трудно найти тебя, но я должен был. Женщина-тольтек тоже это знала.

Вы писали о том, что вам особенно трудно изучать магию. Почему у вас было так много проблем?

Я был очень, очень упрям, я не хотел учиться, я боролся с учением, и именно поэтому дону Хуану пришлось употреблять со мной растения силы. Вот почему моя печень разорвана в клочья.

Дону Хуану пришлось обманом заставить меня учиться. Я должен был научить свое тело новым ощущениям, чтобы оно училось вопреки мне. Тело Ла Горды научилось этому очень быстро. Никто из тех, кто встречал ла Горду раньше, не может поверить, что сегодня она та же самая женщина. Когда я встретил ее, она была невероятно толстой женщиной, тяжелой и избитой жизнью. Теперь она молода, полна жизни и очень привлекательна.

Вы часто упоминали тольтеков. Что вы подразумеваете под тольтеками? Являются ли они нацией или тайным обществом? Сколько их там? Кто они такие?

Слово «тольтек» имеет много значений. Можно говорить о тольтеках точно так же, как можно сказать, что кто-то демократ или республиканец. Само по себе это слово не имеет антропологических коннотаций. Быть тольтеком — значит знать тайны сновидений и искусство сталкинга. Толтеки — это те, кто поддерживает 5000-летнюю традицию,

Что такое система знаний толтеков?

Толтеки знают, что идея свободы воли абсурдна. Толтек понимает, что здравый смысл обманывает нас, что обычное восприятие показывает нам лишь часть правды. В жизни должно быть нечто большее, чем просто прохождение, питание и размножение самих себя. Так что же все это значит? Почему мы живем в рутине? Это старые вопросы, но проблема в том, что мы так и не научились видеть. Мы приучены верить, что повседневное восприятие — это единственное реальное восприятие. Искусство мага состоит в том, чтобы разрушить это предубеждение восприятия, чтобы человек мог видеть дальше здравого смысла.

Толтеки не могут тратить время впустую, я был одним из тех людей, которые не могли обойтись без друзей. Я даже в кино не мог пойти один. Дон Хуан сказал мне, что мне придется оставить все позади, включая тех друзей, с которыми у меня не было ничего общего. Я сопротивлялся этому.

Однако однажды, возвращаясь в Лос-Анджелес, я вышел из машины в квартале от дома и позвонил по телефону. Как обычно, мой дом был полон людей, я попросил одного из моих друзей собрать мою сумку и принести ее мне, я сказал ему, что он может разделить остальные мои вещи между друзьями. Естественно, они не обращали на меня внимания и брали вещи, думая, что они всего лишь взяты взаймы. Я не видел их снова в течение 12 лет.

Когда я вернулся, я позвонил им всем, и мы собрались вместе на ужин. Это был мой способ поблагодарить их за дружбу. Сейчас все они женаты и имеют детей. Но я должен был поблагодарить их и закрыть этот этап своей жизни.

Толтеки считают секс ужасной тратой времени и энергии. Они ведут аскетический образ жизни, который, с точки зрения остального мира, является неприемлемым и невероятным.

Верят ли толтеки в концепцию любви, земной или божественной?

Я возражаю против сентиментальных оттенков этого слова. Романтическая любовь — это еще одна из человеческих иллюзий. Жизнь — это война. Мир — это аномалия. Пацифизм — это чудовищная идея, потому что люди — существа борьбы.

Как вы можете говорить, что усилия по спасению жизни чудовищны? Что бы вы сказали таким людям, как Ганди, которые так сильно верят в пацифизм?

О, Ганди никогда не был пацифистом! Он был одним из величайших воинов в истории человечества. Каким он был воином! Пацифизм означает сдаться; пацифизм — это позиция тех, у кого нет целей в жизни, кто предпочитает быть самодовольным и гедонистичным.

Без врагов мы — ничто. Иметь врага, жить с осознанием невзгод — это часть нашей человеческой формы. Мы должны освободиться от этой человеческой формы, но это требует времени. Сначала мы — существа, которые борются. Это наш первый уровень, то, что дон Хуан называет хорошим тоналем в человеке. Тональ подобен исходному материалу в каждом человеке.

В чем же тогда цель жизни, по мнению толтеков?

Чтобы выбраться из этого мира живым, миновав грозного орла, целым и невредимым. Это путь магов: уходить со всем, что ты есть, и только с тем, что ты есть.

Ушли ли дон Хуан и дон Хенаро «целыми»? Спаслись ли они от орла?

Дон Хуан никогда не умрет. Он покинул этот мир живым и здоровым, целым и невредимым! Как и дон Хенаро. Толтеки никогда не умирают. Но они должны покинуть этот мир через левую сторону орла, на цыпочках.

Орел — это метафора или реальная сущность? Похоже ли это на союзников, которые охраняют вход на другую сторону?

Толтеки верят в существо, которое они называют орлом. Это необъятная тьма, простирающаяся до бесконечности, сквозь которую сверкают молнии. Они называют его орлом, потому что у него есть крылья, черное тело и светящаяся грудь.

Орел содержит в себе все, что есть, он заключает в себе всю человеческую красоту и всю дикость и уродство, которые не являются по-настоящему человеческими. Орел — самая черная масса, какую только можно вообразить. Это не человек, и в нем нет жалости.

Орел пожирает всю энергию, которая вот-вот исчезнет, потому что он питается этой энергией. Подобно гигантскому магниту, он притягивает жизненную энергию из окружающего мира. Вот что сказал мне дон Хуан. Но он и его коллеги — колдуны. Они живут тем, что для меня является метафорой.

Единственный способ спастись от орла — это уйти на цыпочках, затаив дыхание. Когда человек готов покинуть мир, он должен что-то предложить орлу, пожертвовать собой. Это предложение называется перепросмотром личной истории.

Толтеки не могут спастись по отдельности, только как группа из восьми человек. Они могут покинуть мир только в этом базовом ядре. Остальные остаются, чтобы поддерживать традицию.

Как происходит «перепросмотр». Похоже ли это на пересмотр вашей жизни перед смертью?

Сначала вы должны составить список всех людей, которых вы когда-либо знали в жизни, список всех тех, кто заставил вас поставить на карту свое эго, этого многоголового монстра личной гордости. Вы должны вернуть всех тех, кто помогал вам играть в игру «Любят они меня или нет?» — игру, в которой вы проводите свою жизнь, зализывая раны. Перепросмотр требует больших усилий памяти. Образы должны быть тщательно нарисованы и разложены перед вами. Затем, движением головы справа налево, вы сдуваете каждое изображение, как бы сметая его из своего поля зрения. Это волшебное дыхание.

В конце перепросмотра больше нет трюков, игр или самообмана. Тогда остается только задача — задача в ее простоте, чистоте и грубости.

Возможно ли перепросмотр для всех? Может ли кто-нибудь избежать орла?

Да, но человек должен обладать несгибаемой волей. Если кто-то колеблется или колеблется, орел сожрет его. Сомнение невозможно. Например, чтобы подвести итог, донья Соледад семь лет пряталась в норе и так и не вышла оттуда. Она оставалась там, пока не закончила со всем. Это все, что она делала в течение семи лет.

Преображение доньи Соледад было поистине удивительным. Она проявила такую силу воли, что смогла изменить себя. Но, развив свою волю до такого уровня, она также развила в себе более сильную личную гордость. Вот почему она не сможет обмануть орла. Но она просто фантастична! У нее такая сила! До этого она была мамаситой Паблито, всегда стирала одежду, гладила, убирала, предлагала людям небольшие блюда. Ты бы видел ее сейчас. Она молодая, сильная женщина. Не с кем было пошалить. Даже если она не сможет убежать от орла, она никогда не будет тем слабым существом, которым была когда-то.

В своих книгах Вы часто упоминали другие источники — Египетскую Книгу мертвых, Трактат Витгенштейна, труды святого Иоанна Креста, святого Августина и поэтов Хуана Рамона Хименеса и Сезара Вальехо. Есть ли у вас время почитать и узнать, что происходит в этом мире? Нашли ли вы много параллелей между учениями дона Хуана и другими эзотерическими традициями?

Я больше ничего не читаю. Моя машина всегда набита книгами, тоннами книг, вещами, которые мне присылают люди. Раньше я читал книги дону Хуану. Он любил поэзию! Но ему нравились только первые четыре строчки стихотворения. После этого, по его словам, силы были потеряны. Для него идея и образ либо присутствуют в первых четырех строках, либо их нет. Впоследствии дон Хуан подумал, что все это повторение.

Я интересовался работами Гуссерля и общался с практикующими Хатха-йогу, что я считаю замечательным. Но нет никакого способа объяснить учения дона Хуана с помощью этих систем. Гуссерль никогда не выходит за пределы теоретического и философского уровня в своей работе. Он не имеет дела с человеком в своей повседневной жизни. Феноменологический метод — хорошая основа для исследования, но западный человек, то есть европейский человек, породил только политического человека. Этот политический деятель представляет нашу цивилизацию. Учения дона Хуана открывают дверь для другого человека, гораздо более интересного человека, человека, который уже живет в мире магии, в волшебной вселенной.

Однажды я встретил ученика Гурджиева, который полностью смоделировал себя по образцу учителя. Он побрил голову и щеголял огромными усами. Я пригласил его приехать. Как только он вошел в мой дом, он схватил меня за горло и начал избивать. Он сказал мне, что я должен уйти от своего учителя, потому что я зря трачу свое время! По его словам, он мог бы научить меня всему, что мне нужно было знать, за шесть или семь уроков. Можете себе представить? Шесть или семь уроков могут научить вас всему…

В ваших предыдущих книгах женщины редко играли важную роль в вашем обучении. Они появились как скучные, обычные смертные или злые ведьмы. Теперь эти люди ушли или заняли второстепенное положение по сравнению с такими фигурами, как ла Горда. Почему дон Хуан и дон Хенаро были заменены ла Горду и женщиной-тольтеком?

Дон Хуан считал, что у женщин больше талантов, чем у мужчин, потому что они более восприимчивы к миру. Они не растрачивают себя так много в этой жизни. Вполне естественно, что он оставил меня в руках женщины. По-другому и быть не могло, потому что только женщина может научить искусству сталкинга. Женщины хорошо владеют этим искусством, потому что они всегда жили с врагом. Им всегда приходилось действовать осторожно в мире, где доминируют мужчины. Вот почему женщина-тольтек пришла учить нас.

Женщины — очень могущественные существа. Жозефина, например, — настоящее чудо. Она сумасшедшая. Сумасшедшая! Жозефина никогда не смогла бы жить в этом мире. Она улетает очень далеко, но всегда возвращается, потому что не хочет покидать этот мир одна. Она хочет забрать меня, и она все время искушает меня своими рассказами о чудесах во время своего полета. Но Горда спасает меня. Она — моя точка опоры и мое равновесие.

Жозефина — существо, не привязанное к материальному миру; она эфирна. Она может уйти в любое время. Ла Горда и я гораздо более осторожны.

Глаза, Полные Дыма. Интервью С Кастанедой 3

Иллюстрация Лизы Гликман

«Женщина-тольтек» звучит очень интригующе. Какая она из себя? Чем она отличается от дона Хуана?

Модальность женщины-тольтека полностью отличается от модальности дона Хуана. Во-первых, я ей совсем не нравлюсь. Но ей нравится Горда. Она очень сильная женщина, и ее мышцы двигаются особым образом. Она стара, но кажется молодой женщиной, загримированной так, чтобы выглядеть старой. Вы видели Элизабет Тейлор в фильме «Гигант» с Джеймсом Дином? В какой-то момент она играет роль пожилой женщины, но всегда знаешь, что она очень молода. Вот как выглядит женщина-толтек.

Вы когда-нибудь читали «Нэшнл инкуайрер»? (американский таблоид, пишет о таких темах, как знаменитости, оккультизм и НЛО прим перев.).

Это единственное, что я читаю, когда приезжаю в Лос-Анджелес. Мой друг избавляет меня от проблем со спиной. Недавно я видел там фотографию Элизабет Тейлор. Теперь она действительно «гигант».

Женщина-тольтек теперь несет ответственность за всех нас. Многое изменилось с тех пор, как ушел дон Хуан. Я скучаю по нему. Но я должен был учиться у женщин. Женщина-тольтек очень сердится и часто бьет нас. Мы ходим с этими огромными синяками от ее побоев. И она дает нам ужасные задания! Есть многое, чего я не понимаю, и вещи, которые я никогда не смогу объяснить. Но я полностью доверяю дону Хуану. К настоящему времени я научился доверять тому, чего не понимаю. Дон Хуан снова и снова доказывал мне, насколько глупым было мое желание понять вещи. Он был прав.

Женщина-тольтек скоро уйдет. Она сказала нам, что ее место займут две другие женщины. Женщина-тольтек очень строга, но она лучше тех, кто придет после нее. Может быть, она еще не уйдет. На самом деле никто не может помешать телу жаловаться и бояться предстоящего предприятия. И все же… нет никакого способа изменить судьбу.

В своей последней книге вы говорите о «дырах» в людях, у которых были дети. Как вы тогда объясните отношение доньи Соледад к Паблито или отношение ла Горды к своим дочерям? Кажется немыслимым, что рождение детей лишит жизнь «острия».

Ну, на самом деле я не могу все это так хорошо объяснить. Существуют различия между людьми, которые размножались, и теми, кто этого не делал. Чтобы на цыпочках пройти мимо орла, нужно быть цельным. Человек, полный дыр, не может пройти. Дон Хенаро — сумасшедший, сумасшедший человек. Дон Хуан — сумасшедший, серьезный человек. Он идет медленно, но продвигается все дальше. В конце концов они оба добираются туда.

Как и у дона Хуана, у меня есть дыры, и мне придется следовать его путем. У Хенарос есть другой способ. У них есть особое преимущество, которого нет у нас с доном Хуаном. Они более нервные, они двигаются быстрее. Они очень легкие. Их ничто не останавливает.

У тех, у кого были дети, таких как ла Горда и я, есть другие характеристики, которые компенсируют эту потерю. Мы стали спокойнее, и, хотя путь долог и труден, мы все равно добираемся туда. Как правило, те, у кого были дети, знают, как заботиться о других. Это просто по-другому.

Большую часть времени люди понятия не имеют, что они делают и почему они это делают. Они не отдают себе отчета в своих действиях, и они, они платят! Я понятия не имел, что делаю.

Когда я родился, я забрал все у своих матери и отца. Я оставил их искалеченными. Я должен был вернуть им преимущество, которое я у них отнял. Теперь я должен сам вернуть себе это преимущество.

Являются ли дыры непоправимыми или их можно исправить?

В жизни нет ничего необратимого, и дыры могут заживать. Всегда можно вернуть то, что нам не принадлежит, и возместить то, что нам принадлежит.

Каковы ваши ближайшие планы?

Ла Горда и я, вероятно, отправимся в путешествие. Она хочет путешествовать и поехать в «Парикчи», как она это называет. Теперь, когда она ходит по магазинам в Gucci и выглядит очень элегантно, она хочет поехать в Париж. Я продолжаю говорить ей, что там ничего нет, но она все равно хочет пойти. Она даже очень хорошо выучила английский. Это тоже было частью ее задачи.

Будет ли Карлос когда-нибудь свободен и присоединится ли он к дону Хуану и дону Хенаро на другой стороне?

Я жил на уровне ниже, чем у мексиканского крестьянина, что говорит о многом. Разница между крестьянином и мной в том, что у крестьянина есть надежда, он работает, чтобы чего-то достичь, и верит в будущее. У меня, с другой стороны, ничего нет, и с каждым разом будет все меньше.

Прямо сейчас моя единственная свобода заключается в том, чтобы быть безупречным, потому что только будучи безупречным, я могу изменить свою судьбу и оставить этот мир целым. Если я это сделаю, я присоединюсь к дону Хуану и дону Хенаро; если я этого не сделаю, я не изменю свою судьбу, и орел сожрет меня.

В этом мире я никогда не был таким самим собой, как тогда, когда я был Джо Кордобой, жарил гамбургеры весь день напролет, мои глаза были полны дыма.

Гресиела Н. Корксмлан (это ее фамилия по мужу – прим.перев.), доктор философии, профессор испанской литературы, издатель и писатель. Она живет в Сент-Луисе, штат Миссури.

Северный КецальКоатль

Северный КецальКоатль

Многие из тех, кто следят за публикациями на этом сайте, и слушают лекции или участвуют в практиках, знают, что осевой нарратив шаманов Древней Мексики выражался в мифе о КецальКоатле, Кукулькане, Пернатом Змее, который изображался как Змей с перьями птицы Кецаль. КецальКоатль с самого начала стал символом новых видящих, шаманов и практиков, которые нацеливались на поиски Свободы. КецальКоатль (и некоторые его вариации, например Оперенный Змей-Ягуар) стал знаком и символом духовного преображения, эволюции воспринимающих существ, выхода за пределы личных и корпоративных интересов

Дон Хуан называл себя и членов своей когорты – людьми мифа. Имеется ввиду что каждый из этих людей мог не просто прикоснуться, узнать или подумать о Намерении Свободы, как о некоей потенциальной вероятности.  Они жили, воспринимали и мыслили самих себя и свою жизнь не извне, а изнутри мифа, они смогли стать его частью, проводниками определенного сновидения, чего-то одновременно неуловимого и абстрактного, но в то же время – очень прагматичного.

Итак, мы знаем, что миф Кецалькоатля был распространен по всей Центральной Мексике, включая Панаму, а также имел свои отклики в мифах шаманов Южной Америки – в истории о боге создателе и освободителе Виракоче. Однако мы не очень часто слышим о Кецалькоатле на севере современной Мексики – и на юге современных США. А ведь толтеки, миштеки, как и ацтеки (и некоторые другие) были пришельцами с Севера, из районов Аризоны, Соноры и Южной Калифорнии, из тех самых мест, которые описываются в неопубликованной книге Тайши Абеляр «Сталкинг Дубля» — Санта Ана, Эрмосильо, Викам и Потам, районов и мест, где сейчас обитают, в том числе, индейцы Яки. Те места, где Дон Хуан встречался с Карлосом Кастанедой.

Первые толтеки, которые пришли в Центральную Мексику с Севера, попали под влияние и фактически стали учениками теотиуаканцев. По некоторым сведениям, в Теотиуакане незадолго до организованного ухода жителей города в миры сновидения, жили и обучались пришельцы с Севера – лидеры толтеков. После ухода Теотиуакана толтеки обучались в Шочикалько. Вслед за своими лидерами мигрирован народ с Севера и был построен и основан новый город Толлан недалеко от Тетиуакана, который к тому времени уже опустел. Своего могущества и расцвета Толлан достиг в 9 веке, а пик развития пришелся на 10 век. Также в центральной Мексике параллельно расцветали и другие центры толтекской культуры.

Иными словами, влияние мифа о Кецалькоатле распространялось с Юга на Север. И некоторые северные народы массово мигрировали на Юг. Однако было и обратное движение. Доказательство этому – древний глинобитный город Касас-Грандес или Пакиме. Это поселение в 400 километрах от Ногалеса, расцветало в плодородной долине реки Касас-Грандес у подножия гор Сьерра-Мадре-Оксиденталь.

Сам город просуществовал относительно недолго – его постройка началась примерно в 1130 году, а покинут город был в 1450 году. Историки до сих пор спорят, какие именно народы заселяли этот город – индейцы пуэбло или культура моголлонов, или люди хохокам из Соноры. Однако понятно одно: этот город находился под влиянием мифа о Кецалькоатле и шаманских практик из Мезоамерики. Этот город связывал торговые и обменные пути с Севера на Юг и с Юга на Север.

Кецалькоатль появляется в сложной и удивительной керамике Лас Грандес. Посмотрите на изображение Пернатого Змея (здесь он изображен как Рогатый Змей) на керамике Пакиме.

Северный Кецалькоатль 4

О присутствии Кецалькоатля красноречиво свидетельстуют и главные ворота, вход в город, построенный в виде буквы «Т». Древние видящие называли Т-энергию основой жизни, ветра и дыхания. Т-энергия присутствует в захоронениях и святилищах древних майя, нефритовый знак «Т» вкладывали в рот умершим вождям и жрецам в качестве знака их новой жизни. «Т-энергии» также присутствуют в магических пассах шаманов Древней Мексики. В некоторых случаях знак Т-энергии изображается как крест: чакана в южноамериканской интерпретации, или крест майя и ацтеков. В этом значении Крест связывался с четырьмя ветрами и направлениями Земли.

В городе были построены насыпи-платформы, обширные площади для общественного и торгового использования, специализированные загоны для выращивания ара и индеек, а также две L-образные площадки для игры в мяч, построенные в стиле, похожем на те, что встречаются в Мезоамерике. В Casas Grandes также были курганы для изображений и священные курганы. Один церемониальный холм имеет форму пернатого змея, и это священное место могло быть посвящено Кецалькоатлю. Другой священный холм имеет форму индюка или другой птицы. По всему Casas Grandes можно найти парилку, частные дворы, кладбища и несколько церемониальных складских помещений. Casas Grandes имеет Т-образные дверные проемы и квадратные колоннады, как и поселения анасази в каньоне Чако.

Город дважды пережил катаклизмы. Первое событие в городе случилось в 1340 году.  Часть населения оставила город и его культура резко поменялась.

Что это было? Часть практикующих магические практики оставила город наподобие того, как это произошло в Толлане, Шочикалько и Теотиуакане? Возможно.

Северный Кецалькоатль 5

Гранд Касас (Пакиме)

Город существовал еще столетие с небольшим, однако в 1450 году все жители бросили его. Согласно местным легендам, второе опустошение города произошло после жестокой войны.

По словам Бальтасара Обрегона (р. 1534 г. н.э.), первого испанца, посетившего Касас-Грандес после завоевания ацтеками в 1521 г. н.э., местные коренные жители рассказали ему, что бывшие жители отправились в шестидневное путешествие на север., никогда больше не возвращаться в регион. Однако стоит учитывать, что Север – согласно представлениям древних людей, был местом обитания бога смерти.

Угасание точки сборки. Сдвиг и смещение точки сборки.

Угасание точки сборки. Сдвиг и смещение точки сборки.

Современные видящие относительно точки используют термины следующие термины: «сдвиг» и движение («смещение») точки сборки.  Подробнее смотри об этом ниже.

Древние использовали немного другой термин, который в переводе на русский можно перевести как «копирование свечения точки сборки». Дело в том, что перед тем, как оказаться в другой позиции, в другом положении, точка сборки гаснет. Ее сияние, его светящееся гало, практически полностью тускнеет.  Иными словами, в прежнем положении точки сборки прекращается процесс восприятия, и формирования того, что называется «картина мира».

С точки зрения человека, с которым это происходит, он «засыпает» или «умирает». Его восприятие на какое-то время прекращается, прерывается. Именно этим, по всей видимости, объясняется тот факт, что Дон Хуан называл искусство сновидения: «магическим способом желать миру спокойной ночи». А само угасание точки сборки перед ее сдвигом представляет собой буквально смерть привычного мира и может переживаться человеком очень драматично и поэтично.

Именно поэтому, вообще говоря, так эффективны для освобождения точки сборки такие практики как отпускание, захоронение, перепросмотр, прощания, прощения, принятия и благодарности. Потому что все это – элементы «символической смерти», которые позволяют нам отпустить и ослабить железную хватку, которой мы цепляемся за привычные элементы повседневности. Это то, что позволяет точке сборки временно угаснуть, приглушить ее гало.

Что, в свою очередь позволяет точке сборки свободно переместиться в новую позицию и зажечь свое гало в новом месте. Древние видящие использовали термин «копирование» точки сборки, потому что точка сборки словно бы «исчезала» в одном «месте» и «появлялась», зажигалась в другом.  Ее перемещение было практически незаметным, поскольку перемещалась она в «выключенном состоянии».

И тут надо отметить следующее: перед тем, как переместить в новую позицию, точка сборки испытывает давление. Определенным образом она «знает» о том, что ей предстоит оказаться на новом месте. Человек в этом состоянии испытывает тревогу, беспокойство или накатывающую печаль, как если бы ему предстояло умереть или он «умирает» (что, в некотором смысле, правда). И в этот момент у человека есть два пути: путь воина и путь обычного человека. Ему предстоит кое-что важное утратить – то, что составляло многие годы основу его мотивации, ось его привычной картины мира. Он чувствует неопределенную идущую неизвестно откуда угрозу своему существованию (что тоже в некотором смысле правда).

Обычный человек сопротивляется этой угрозе. Он начинает цепляться за привычные устои и суждения с удвоенной силой. Как матрос цепляется за веревки и канаты на своем суденышке, чтобы его не унесло приближающимся штормом. Обычный человек тратит свою энергию для того, чтобы сохранить во что бы то ни стало привычное существование. Он избегает смерти любыми доступными ему способами. (Любопытно кстати, что избегание смерти в современной медицине фактически означает перевод человека в состояние частичной, неполной смерти — например, медицинская кома. Или отключение некоторых рецепторов). 

Но выбор воина в целом – иной. Если он чувствует, что он готов, то он группируется как перед затяжным прыжком в стратосферу, и искренне благодарит мир, которому предстоит уйти из области его восприятия. Он собирает всю доступную ему личную силу, отпускает все обязательства, которые удерживали его в прошлом, и намеревает себя в новое измерение. Воин использует символическую смерть как портал для доставки своего осознания.

 

Дон Хуан объяснил, что древние маги различали два типа смещения точки сборки. Первый тип — смещение в любое положение по поверхности светящегося шара или внутрь него. Такое смещение получило название сдвига точки сборки. Второй тип — смещение точки сборки наружу, за пределы светящегося шара. Это было названо движением («смещением») точки сборки. Маги древних времен обнаружили, что различием между сдвигом и движением определяется природа восприятия, формирующегося в результате смещения.

Поскольку сдвиг точки сборки является ее смещением в пределах светящегося шара, миры, воспринимаемые вследствие этого, какими бы странно причудливыми они не казались, принадлежат к человеческой сфере. Человеческая сфера составлена энергетическими волокнами, проходящими сквозь светящийся шар. В противоположность сдвигу, движение точки сборки является смещением ее в положение вне светящегося шара, в результате чего задействуются волокна, не относящиеся к сфере человеческого. Восприятие этих волокон вызывает к жизни немыслимые, непостижимые миры, в которых нет никаких следов чего бы то ни было, свойственного человеку.

……

Затем дон Хуан указал на очень важное различие, которое ускользало от меня все эти годы, — между движением и смещением точки сборки. Движение, по его словам, является глубоким изменением ее положения, настолько глубоким, что точка сборки может достичь даже других пучков энергии, находящихся в пределах светящейся массы наших энергетических полей. Каждая полоса энергии представляет собой совершенно иной для восприятия мир. С другой стороны, смещение — это незначительный сдвиг в пределах той полосы энергетических полей, которая воспринимается нами как мир повседневной жизни.

Американизация толтекского Пути Знания, американизация Пути Дао. Первая часть

Американизация толтекского Пути Знания, американизация Пути Дао. Первая часть

Карлос Кастанеда, завершив линию Дона Хуана, решил открыть знания для широкой аудитории. В частных разговорах с Армандо Торресом он утверждал, что в какой-то момент Дон Хуан, убедился что Карлос является неподходящим по энергетической структуре для продолжения линии. И тогда он сформировал новый план, согласно которому Карлос завершит древнюю линию нагвалей, закроет ее «золотым ключом». Публикация книг и популяризация знания, лекции и презентации были частью этого замысла.

Сам факт публикации первых книг Кастанеды именно в качестве научных трудов был продуманным ходом, поскольку  наступившая эпоха (и сейчас мы наблюдаем этот тренд все отчетливее) вносит науку на то место в социуме, которое ранее занимала религия. Вокруг научного знания возникает своеобразный, но вполне выраженный культ, а сомневающиеся изображаются еретиками, безумцами и луддитами, покушающимися на основы мироздания.  Иными словами, если бы книги Кастанеды попали бы на другую книжную полку, они бы, возможно, не собрали бы такую аудиторию. Карлос Кастанеда успел заскочить, так сказать, в последний вагон истории.

И, приступая к задаче распространения знания толтеков, Карлос столкнулся с вызовами, незнакомыми для Дона Хуана. Как адаптировать Знание таким образом, чтобы по крайней мере, вход в него, был понятен и привлекателен для неподготовленных западных людей? Нужно было представить Знание толтеков таким образом, чтобы он было доступно для уровня осознания обычного человека, и имело достаточную объяснительную силу.  Это был очень сложная, практически нерешаемая задача.

Даже ацтеки, унаследовавшие формальные инструменты, святилища и практики толтеков, не смогли удержать того самого ребенка, которого чаянно или нечаянно выплеснули вместе с водой. Имеется ввиду – потеряли суть знания, утратили к ней доступ. А ведь ацтеки имели прямой контакт с наследием толтеков и с сохранившимися магическими линиями. И сами они, в культурном плане и в языковом плане были несравненно ближе к толтекам: их образ вселенной, способ мышления и действия имел очевидную связь с толтеками и их предшественниками, теотиуаканцами.

А что сказать про современного человека? Его представления, привычки и картина мира бесконечно далеки и от состояния внутренней тишины, и от мира древних видящих. Современному человеку крайне сложно отказаться от своих идей, укорененных в его картине мира с раннего детства. Он оторван от природы, зависим от гаджетов, а его внимание поглощено потоком суждений и воспроизводством привычной картины мира. У него попросту недостаточно внимания, чтобы понять, о чем идет речь. Не просто «о чем идет речь», а в какой «области», в каком «направлении» или «месте» находится обсуждаемый предмет.

Ответом на это было создание тенсегрити. На первый план были выдвинуты не самые главные магические инструменты, занимавшие в линии, скажем так, подчиненное положение. Магические пассы не были второстепенными для Дона Хуана, но и не стояли на главном месте. Это была часть процесса индивидуального обучения и накопления энергии. Магические пассы были индивидуальными и очень конкретными в линии Дона Хуана, обучение им приходило на тонком уровне, в том числе через сновидения. А до ухода линии в изолированное положение, пассы были частью многочисленных и сложных жреческих ритуалов и практик.

Пассы стали основной приманкой для ищущих, и сам по себе выбор пассов не был случайностью. Сам Карлос многие годы занимался кунгфу и был в курсе роста многочисленных школ йоги. Позиции тела, движения и дыхания, собранные в понятные комплексы, ката или в последовательности, являются тем, что обладает качеством, необходимым для превращения в «товар» в капиталистическом обществе. Это тот «товар», который можно «приобрести», освоить и начать практиковать, в отличие, скажем от искусства сновидения или сталкинга, которые больше похожи на неуловимый аромат, легкое облачко на горизонте: результат трудно фиксируется, не гарантирован и его всегда можно поставить под сомнение. Не говоря уже о том, что его невозможно формализовать. Намерение, сновидение, осознание – слишком капризные и чувствительные темы, о которых трудно рассказывать современному человеку, не вводя того в искушение расхохотаться рассказчику в лицо. И причина здесь не в рассказчике, а в той ловушке плоской и ритуальной рационализации, в которой оказалась современная западная (и не только западная) цивилизация .

Мир магов имеет очень мало пересечений с миром современных людей, и у современных людей мало шансов проникнуть из своего мира в мир видящих и шаманов.  Но регулярная практика пассов, особенно в совокупности с практикой перепросмотра (которой тоже была найдена современная форма – практика Свидетеля) увеличивают кубический сантиметр шанса. Иными словами, стать практиком тенсегрити – это значит пройти в переходное состояние, в котором, наконец, появляется шанс стать на путь воина. Магические пассы и перепросмотр – это шанс подойти к вратам, которые (если их все-таки открыть) ведут длинным и извилистым путем в другую, полностью непохожую, альтернативную позицию восприятия мира. Это лучше, чем вообще ничего.

Многие люди в 90е года, и позднее, горько стенали, жаловались и причитали на тему «платного обучения» тенсегрити и магическим пассам. Некоторые – жалеют себя до сих пор. В принципе, это нормально для современного человека, чувствовать себя жалким и беспомощным, ощущать себя жертвой и злиться на то, что тебе не дают что-то бесплатно, только потому что ты красавчик, избранный судьбой, любимчик, заслуживающий особого отношения. Таких людей немало и в России, и за ее пределами.

Но финансовая сторона тенсегрити не случайна. Тенсегрити представляет собой мост, соединяющий современный мир с переходной реальностью мифов и сказок. А современный мир – холодный, рассудочный, жесткий и корпоративный, попросту не эффективен там, где не фигурирует энергия денег, в той или иной форме. Деньги – кровь нашего мира, и внимание людей намертво привязано к деньгам, хотим мы этого или нет. Сами жалобы на взимание платы подтверждают это: деньги эффективно фиксируют внимание. А для перехода по этому мосту нужно сфокусировать внимание. Деньги – не самый сильный, но все таки достаточно надежный стимул для накопления критической массы напряженного внимания (об этом читайте отдельно), необходимого для преодоления барьера восприятия.

У древних людей был избыток свободного внимания. Даже у средневековых людей было свободное внимание (которое позволяло им входить коллективно в измененные состояния сознания, видеть чудеса), но у современных людей – его практически нет. Люди не имеют свободного, несвязанного внимания, цивилизация фактически полностью «проглотила» их, а цифровые и мобильные технологии забрали и те скудные остатки, которые оставались. Может быть, политическая свобода и материальный достаток и присутствуют в жизни современного человека, но его положение в энергетическом плане выглядит крайне удручающей.  Можно сказать, что человек современный подошел к какому-то краю, за которым зияет бездна неудачи человечества как вида. Возможно, именно этим обусловлено то, что разрушаются стены герметических традиций, удерживавших их ранее в секрете. Хранить прежние секреты в модальности современного мира потеряло смысл.  Сами стены восприятия, в которых заперт современный человек, охраняют его лучше любых секретов.

Старый анекдот про море и сына-дебила достаточно точно описывает эту ситуацию:

Отец и сын приехали на море.
— Смотри, сынок, это море.
— Где?
— Да вот, перед тобой, такое синее.
— Где?
— Ну прямо перед тобой. Большое.
— Где?
— Да вот, смотри, вот же оно. Волны, ветер, смотри.
— Где?
Отец не выдержал, схватил сына за волосы, и давай его головой в воду макать. После этого сын: — Папа, что это было?!
— Море, сынок.
— Где?..

Да, мы такие. У нас перед носом происходят невероятные вещи, а мы умудряемся их игнорировать. Чудеса – на кончиках наших пальцев. А мы водим этими пальчиками по экранам смартфонов.

Продолжение читайте здесь

Встреча с Карлосом Кастанедой

Встреча с Карлосом Кастанедой

Интервью Карлоса Кастанеды с Даниэлем Трухильо Ривасом

Господин Кастанеда, в течение многих лет вы были абсолютно недоступны. Что заставило вас изменить эту ситуацию и рассказать людям о знаниях, которые ваша партия получила от нагваля Дона Хуана Матуса?

Необходимость осознания того, чему научил нас Дон Хуан, заставила нас распространять учение. И это было задачей, выполнение которой не терпело отлагательства. Независимо друг от друга мы пришли к выводу, что мир, в который погрузил нас Дон Хуан, находится в пределах способностей восприятия любого человека. Мы вместе выбирали, по какому пути двигаться дальше. Мы не могли принять позицию, что, будучи тайным, путь Дон Хуана предназначался лишь для нас. Иной путь состоял в распространении учения Дона Хуана, что, конечно, было гораздо более трудным и опасным выбором, но единственным, созвучным тому достоинству и красоте, которыми Дон Хуан напитал все учение.

Принимая во внимание все, что вы говорили о непредсказуемости действий воина, что подтверждается тремя десятилетиями вашей недоступности, можем ли мы ожидать, что фаза вашей публичной жизни продлится хоть некоторое время? И сколько она может продлиться?

Мы не можем дать какие-либо временные оценки. Мы живем по принципам, которым научил нас Дон Хуан. Дон Хуан дал нам замечательный пример безупречной жизни в соответствии с тем, о чем он говорил. И этот пример действительно замечательный, поскольку его крайне трудно повторить: невероятно сложно быть одновременно монолитным и бесконечно гибким в любых ситуациях. А именно так Дон Хуан прожил свою жизнь. В связи с этими посылками можно быть лишь безупречным посредником: никто не может быть игроком в этой космической шахматной партии, только лишь пешкой. Все решает безличная энергия, которую маги называют Намерением или Духом.

Насколько я знаю, как ортодоксальные антропологи, так и защитники доколумбового культурного наследия Америки не принимают вашу работу серьезно. И сегодня бытует мнение, что ваша работа — результат вашего исключительного писательского таланта. Есть и другое мнение. Некоторые обвиняют вас в двуличии, поскольку стиль вашей жизни и ваша деятельность сильно контрастируют с тем, что большинство людей ожидают от мага. Как вы можете разрушить эти предрассудки?

Система восприятия западного человека базируется на предопределенных идеях. Мы выносим наши суждения исходя из того, что известно априори, например идея того, что такое «ортодоксальный». Что такое «ортодоксальная антропология»? То, чем пичкают в университетских аудиториях? Что такое жизнь мага? Это что, пляски с перьями на голове вокруг костра и вызов духов?

Тридцать лет люди обвиняют Карлоса Кастанеду в создании литературного персонажа лишь потому, что то, что я рассказал им, сильно разнится с тем, чему их научили в университете на лекциях по антропологии или во время практики. Однако то, чему научил меня Дон Хуан, требует тотальной мобилизации человека, а в такой ситуации мало что из предопределенного опыта может пригодиться.

Я никогда не пытаюсь сделать какие-либо заключения о мире магов — чтобы это сделать, нужно быть активным членом этого мира. Для представителей гуманитарных наук, к примеру, социологов, элементарно вынести свои суждения, касающиеся западного мира, — просто они всю жизнь прожили там и являются активными членами этого мира. Но как антрополог, потративший в общей сложности два года на изучение чужой культуры, может судить о ней? Необходима целая жизнь, чтобы вжиться в чуждую культуру. Я более 30 лет работал в мире магов древней Мексики, но я не могу сказать, что являюсь полноправным членом этого мира и способен делать какие-либо заключения по этому поводу.

Я обсуждал эти вопросы с людьми разных научных специализаций, и обычно они соглашались со мной. Но они тут же забывали все, с чем они соглашались, и продолжали отстаивать свои ортодоксальные академические принципы, не заботясь о том, что их выводы могут быть ошибочными.

Почему вы не разрешаете себя фотографировать, записывать ваш голос, публиковать вашу истинную биографию? Могло бы это повлиять, и если да, то как, на то, чего вы достигли в вашей духовной работе? Не будет ли полезным некоторым искателям истины знать о вас правду для подтверждения реальной возможности следования по пути, который вы описываете?

Что касается фотографий и биографии, я и члены партии следуем исключительно инструкциям Дона Хуана. Для такого мага, каким был Дон Хуан, основной причиной для нераспространения о себе какой-либо информации является стирание личной истории. Отказ от «Я» — процесс крайне сложный. Чего маги типа Дона Хуана ищут, так это состояния непрерывной текучести, когда «Я» просто ничего не значит. Дон Хуан считал, что фотографии и записи позволяют посторонним вмешиваться в жизнь мага: позитивно или негативно.

Люди просто помешаны на фотографиях, аудиозаписях и биографических сведениях о себе, что весьма далеко отстоит от принципа уничтожения чувства собственной значимости. Дон Хуан говорил, что лучше никому не знать что-либо о жизни мага; вместо того чтобы сообщать что-либо о себе непосредственно, можно создать некий постоянный образ, что будет прямо противоположным происходящему в обычной жизни: в обычной жизни мы сталкиваемся с людьми, полными психологических проблем и без идеи, которые только и заняты своим «Я».

Как вы относитесь к коммерческим организациям, образовавшимся на почве распространения ваших знаний? Каковы ваши реальные отношения с Cleargreen Incorporated и другими компаниями (Laugan Productions, Toltec Artists)? Я имею в виду коммерческие связи.

На данном этапе работы необходим кто-нибудь, кто займется физическим распространением учения Дона Хуана. Cleargreen находится в близком контакте с нашей работой, а также и Laugan Productions и Toltec Artists. Идея распространения учения Дона Хуана в современном мире может базироваться на современных способах распространения информации, лежащих вне поля моей деятельности. В этом смысле, эти компании способны предоставить средства для распространения того, что я намерен распространять.

Правда, у компаний наблюдается тенденция трансформировать и адаптировать все, что к ним попадает, под свою собственную идеологию. Если бы не искренняя заинтересованность Cleargreen, Laugan Productions и Toltec Artists, то к настоящему моменту все, что говорил Дон Хуан, было бы трансформировано во что-либо иное.

Есть множество людей, которые тем или иным способом пытаются «примазаться» к вашей славе для завоевания популярности. Как вы относитесь к действиям Виктора Санчеса, который проинтерпретировал и переработал ваши учения в целях разработки своей теории? И как вы относитесь к заявлениям Кена Орлиное Перо о том, что он был выбран Доном Хуаном в качестве своего ученика и что Дон Хуан возвратился исключительно ради него?

Я могу гарантировать, что некоторые люди, называющие себя моими учениками или учениками Дона Хуана, никогда не встречались с Доном Хуаном. Я, кстати, с ними тоже не встречался. Дон Хуан был крайне заинтересован в продолжении своей линии магов. У него было четверо учеников, которые живут и сейчас. Также у него были и другие ученики, которые ушли с ним. Дон Хуан не был заинтересован в передаче знаний, он обучал этим знаниям своих учеников для того, чтобы продолжить свою линию. Из-за того, что четверо его учеников не могут быть продолжателями его линии, они вынуждены распространять его знания.

Существование учителя, который чему-либо обучает, является концепцией исключительно нашей системы восприятия, а не системы восприятия магов древней Мексики. Для них было абсурдом учить кого-либо. Но передать знания тому, кто способен продолжить линию магов — совсем другое дело.
А тот факт, что некоторые используют имя Дона Хуана и мое имя, лишь отражает их потуги получить собственную выгоду без особых усилий.

Положим, что термин «духовность» обозначает состояние сознания, в котором человек способен полностью контролировать собственные потенциальные способности, что-то достигнутое посредством упорной физической, интеллектуальной и моральной работы. Вы согласны с этим определением? Как выглядит мир Дона Хуана в рамках этой концепции?

Для Дона Хуана, исключительно прагматичного и трезвомыслящего мага, термин «духовность» ровным счетом ничего не значит, он обозначает некую идеальную реальность без базиса, которая довольно симпатична и окружена поэзией, но не выходит за эти рамки, будучи лишь литературной концепцией.

Маги, такие как Дон Хуан, исключительно практичны. Для них существует лишь Вселенная без компромиссов, где разум и осознавание являются результатом схватки с жизнью и смертью. Он считал себя навигатором в бесконечности и говорил, что для путешествия в неизведанное (как это делают маги) необходим исключительный прагматизм, собранность и железные нервы.

В свете всего сказанного, Дон Хуан считал, что «духовность» (описание чего-то недостижимого в рамках обычной жизни) не является руководством к реальным действиям.

Вы отмечали, что ваша литературная активность, как, впрочем, и Тайши Абеляр и Флоринды Доннер-Грау — действия по инструкциям Дона Хуана. Какова реальная причина этого?

Причина написания всех наших книг была действительно создана Доном Хуаном. Он утверждал, что даже если человек не писатель, он все же может писать, но тогда процесс написания трансформируется из литературного действия в магическое. А то, что решает создание книги и ее содержание, не является продуктом ума писателя, а есть непосредственное действие Силы, которую маги считают основой Вселенной и которую называют Намерением. Именно Намерение решает, чем будет заниматься маг — написанием книг или чем угодно другим.

Дон Хуан говорил, что у мага есть обязанность впитывать в себя всю доступную информацию. Работа мага заключается в том, что он должен информировать себя обо всем, что лежит в поле его интереса. Действия мага таковы, что он просто непринужденно следует по течению информации. Дон Хуан говорил, что «тот, кто смог добиться такого состояния и добраться до самого источника информации, тот уже не маг — он само Намерение. Маг же является лишь безупречным проводником Намерения». Для Дона Хуана писательство было не просто литературной работой, а битвой мага.

Есть ли у вас какие-либо планы в этой области? Будут ли, к примеру, выходить другие книги?

В данный момент в издательстве находится серия книг. Cleargreen планирует к концу года опубликовать книгу по Тенсегрити и еще одну о Внутреннем Безмолвии. Некоторые работы Тайши Абеляр, Флоринды Доннер-Грау и Кэрол Тиггс сейчас находятся в стадии завершения.
Если вы не будете против, я хотел бы сказать, что основные идеи в ваших работах очень близки к концепциям восточных философских течений, но противоречат общепринятому мнению о культуре индейцев Мексики. В чем схожесть и отличия с теми и другими концепциями?

Я ничего не могу сказать по этому поводу. Я не занимался ни тем, ни другим. Мои работы являются лишь феноменологическим отчетом о том мире, в который погрузил меня Дон Хуан. С точки зрения феноменологии как метода философии, невозможно делать какие-либо оценки о предмете исследования. Мир Дона Хуана столь безграничен, загадочен и необычен, что он не поддается простому исследованию. Все, что можно сделать — это лишь описать его, и это потребует чудовищных усилий.

Предполагая, что учения Дона Хуана стали частью оккультной литературы, скажите, как соотносятся нагвализм и такие традиционные области, как философия масонов, герметизм, кабала, таро, астрология? Имели ли вы контакты с этими направлениями или их представителями?

Еще раз повторяю, я ничего не могу сказать по этому поводу, у меня нет никаких концепций относительно этих течений. Дон Хуан отправил нас в путь в неизведанное, а на это требуется вся личная сила.

Имеют ли такие понятия, как точка сборки, энергетические волокна, из которых состоит Вселенная, мир неорганических существ, сталкинг и сновидение аналоги в знании Запада? Некоторые утверждают, что видение человека в качестве светящегося кокона напрямую соотносится с аурой…

Насколько я знаю, ничего из того, чему учил нас Дон Хуан, не имеет аналогов в западном знании.
Однажды, когда Дон Хуан был еще с нами, я провел целый год в поисках гуру, учителей, чтобы они объяснили, что они делают на самом деле. Я искал аналогии того, чему учил меня Дон Хуан, в современном мире. Мои возможности были ограничены, удалось лишь встретиться с известными мастерами, у которых миллионы последователей, но, к сожалению, я так и не встретил ничего похожего.

В ваших работах читатели встречают несколько разных Карлосов Кастанед. То мы встречаем глупого студента, мыкающегося в тисках силы Дона Хуана и Дона Хенаро (в основном, в «Учениях Дона Хуана», «Отдельной Реальности», «Путешествии в Икстлан», «Сказках о Силе» и «Втором кольце Силы»). Позже мы встречаем опытного мага («Дар Орла», «Огонь изнутри», «Сила Безмолвия» и, частично, «Искусство сновидения»). Когда произошел этот перелом?

Я не считаю себя магом, или учителем, или продвинутым учеником мага; я не считаю себя и антропологом или социологом в западном понимании. Мои публикации — лишь описание феномена, который никак не соотносится с западным знанием. Я никогда не смогу описать то, чему учил меня Дон Хуан, исходя из концепции причин и следствий. Никогда нельзя было предугадать, что он намеревался сказать мне, или то, что произойдет в ближайший момент. В этих обстоятельствах переход из одного состояния в другое не есть нечто предопределенное, спланированное или следствие накопленной мудрости.

В ваших работах можно встретить крайне непривычные для западного ума эпизоды. Как непосвященному человеку поверить в существование всех этих «отдельных реальностей»?

Проверяется это весьма просто: нужно вовлечь весь организм человека, а не только его ум. Невозможно понять мир Дона Хуана интеллектуально, дилетантски пытаясь добиться быстрого и легкого знания. Как невозможно ничего достоверно проверить в мире Дона Хуана. Все, что мы можем сделать — это достигнуть расширения сознания, что позволит нам более целостно воспринимать окружающий нас мир.

Другими словами, цель магии Дона Хуана — разрушить интерпретирующую систему, обусловленную историческим и жизненным опытом, для возможности восприятия неизвестного. Поэтому Дон Хуан называл себя навигатором в бесконечности. Он утверждал, что бесконечность лежит за пределами обычного восприятия. Сломать обычное восприятие было целью его жизни. В силу того, что Дон Хуан был неординарным магом, он породил в нас четверых ту же самую цель. Он заставил нас перешагнуть через интеллект и воплотить концепцию разрушения традиционного восприятия.

Вы утверждаете, что человеческие существа характеризуются как «воспринимающие энергию». Вы ссылаетесь на то, что для непосредственного восприятия энергии необходим сдвиг точки сборки. Какую пользу это может принести человеку XXI столетия? Каким образом осуществление этого может помочь в духовном продвижении?

Как полагают маги типа Дона Хуана, все существа наделены способностью непосредственного восприятия энергии. Они утверждают, что точка сборки, как они ее называют, существует в пределах энергетической сферы человеческого организма. Другими словами, когда маги видят человека в виде энергии, пронизывающей всю Вселенную, они видят светящийся кокон. В этом коконе маги могут видеть сияющую точку, находящуюся между лопаток на расстоянии вытянутой руки от тела. Маги утверждают, что восприятие человека сосредоточено в этой точке, что поток энергии, пронизывающий Вселенную, трансформируется в этой точке в сенсорную информацию, которая интерпретируется, результатом этого и является наш мир повседневной жизни. Маги считают, что нас учат интерпретировать и, следовательно, нас учат воспринимать (осознавать).

Чисто практический толк от непосредственного восприятия энергии не зависит от века, в котором вы живете. Он позволяет расширить границы восприятия и использовать это в жизни. Дон Хуан говорил, что просто восхитительно непосредственно видеть порядок и хаос Вселенной.

В настоящее время вы представляете систему физических движений, называемую Тенсегрити. Чем они являются на самом деле? Какова их цель? Какова от них практическая польза для духовного продвижения?

Как учил нас Дон Хуан, маги древней Мексики открыли серию движений, выполняя которые тело получает столько физической и ментальной энергии, что они назвали их магическими. Дон Хуан говорил, что с помощью этих магических движений маги древности повышали уровень осознавания, что давало им неограниченные возможности расширения восприятия.

Поколениями эти магические движения передавались только практикующим магию. Движения держались в строгом секрете и были окружены всяческими сложными ритуалами. Этим путем обучался сам Дон Хуан, так он обучал и нас. Мы прилагаем усилия в деле распространения этих магических движений для того, чтобы любой желающий мог практиковать их. Мы называем их Тенсегрити. И мы преобразовали движения, предназначенные для каждого из нас в отдельности, адаптировав их для применения любым практикующим.

Практика Тенсегрити индивидуально или на групповых занятиях улучшает здоровье, несет молодость и улучшает общее самочувствие. Дон Хуан говорил, что практика магических движений помогает накапливать силу, необходимую для повышения уровня осознания и расширения границ восприятия.

Помимо вашей когорты участники семинара встречают и других людей: чакмулов (Chacmools), трэкеров энергии (Energy Trackers), Голубого Лазутчика (Blue Scout)… Кто они? Это новое поколение видящих? В этом случае, как стать членом этой группы?

Каждый из этих людей был тем, кого наказал нам ждать Дон Хуан. Он предсказал появление каждого из них. Поскольку линия Дона Хуана не может быть продолжена из-за особенностей конфигурации его четырех учеников, их миссия трансформировалась из продолжения линии в ее завершение, по возможности, наиболее удачным способом.

И мы не в праве изменять эти инструкции. И мы не можем искать или принимать кого-либо в активные члены группы. Мы можем лишь следовать Намерению.

А тот факт, что магические движения, так охраняемые в течение поколений, сейчас широко изучаются, говорит о том, что опосредованно люди, практикующие Тенсегрити и живущие по принципам пути воина, становятся частью партии новых видящих.

Вы и ваша когорта сосредоточили свои усилия по распространению своего учения в США (большей частью в Калифорнии) и в Мексике. Каковы шансы того, что вы примете приглашения для проведения семинаров из других стран континента, к примеру, Чили?

Мы сейчас находимся в состоянии расширения зоны проведения семинаров и намереваемся посетить другие страны Латинской Америки и Европы. Cleargreen Incorporated планирует на 1997 год поездки в Европу, точнее, в Испанию и Германию, и по Латинской Америке.

В «Readers of Infinity» вы используете термин «навигация», определяющий то, что реально делают маги. Не намереваетесь ли вы поднять паруса и совершить свое последнее плавание? Закончится ли на вас линия воинов-толтеков, хранителей знания?

Именно так! Линия Дона Хуана на этом закончится. Вместе с нами.

Я часто спрашиваю себя о том, применим ли путь воина для духовной работы семейным людям?

Путь воина включает в себя все и всех. Любая семья может стать семьей воинов. Трудности здесь заключаются в том, что взаимоотношения строятся на базе эмоций, а на пути воина они просто разрушаются. В обычной жизни мы, генерируя эмоции, ждем ответной реакции от других. Дон Хуан говорил, что я был твердолобый инвестор, что мой стиль жизни можно было описать так: «Ты -мне, я — тебе».

Какие наработки должны быть у человека для духовной работы с использованием знаний, разбросанных по вашим книгам? Что бы вы порекомендовали тем, кто решил самостоятельно заняться практической реализацией того, чему учил Дон Хуан?

Нет предела тому, что может достичь человек, если его намерение является действительно намерением. А учения Дона Хуана вовсе не духовные. Я повторяю это потому, что вопрос всплывает снова и снова. Да идея духовности и близко не лежала рядом с железной дисциплиной воина. Единственная важная вещь в мире магов типа Дона Хуана — это прагматизм. Когда я его встретил, я считал себя практичным человеком, ученым, оплотом объективности и прагматизма. Он просто разрушил все мои «заморочки» и дал понять мне, чисто западному человеку, что я никчемный и бездуховный тип. Я пришел к пониманию, что лишь повторял слово «духовность», противопоставляя его обыденности жизни. И я хотел избавиться от меркантильности обычной жизни, а попытки сделать это называл духовностью. И я осознал, что дон Хуан был прав, требуя от меня разобраться с тем, что я назвал «духовностью». Да я просто не знал до этого, о чем говорил.

Может, это и отдает самонадеянностью, но нет иного пути сказать об этом. Маги типа Дона Хуана хотели лишь повышения уровня осознавания, максимального расширения границ восприятия. И это колоссальная задача и прекрасная цель, которую никак не заменить «духовностью» западной цивилизации.

Что бы вы пожелали людям Южной Америки, чилийцам? Можете ли вы что-либо добавить в дополнение к ответам на наши вопросы?

Мне нечего добавить. Все человеческие существа одинаковы. В начале моего общения с Доном Хуаном он постоянно показывал мне, насколько похожи все жизненные ситуации. Я, как типичный представитель Южной Америки, был постоянно озабочен идеей социального реформирования. Однажды я задал Дону Хуану убийственный с моей точки зрения вопрос: «Почему тебя не трогает кошмарное положение твоих соплеменников, индейцев яки в Соноре? Ведь многие из них страдают туберкулезом из-за нищенского существования!»

Дон Хуан ответил: «Да, это все весьма печально, но твоя-то ситуация не лучше, и если ты думаешь иначе, то ошибаешься. В общем, человеческое существование — сплошной хаос. И нет ни у кого никаких преимуществ. Все мы рождены, чтобы умереть. И для нас нет выхода, пока мы это не осознаем».

И это другая сторона прагматизма магов, осознавание того, что мы рождены, чтобы умереть. Говорят, что когда мы осознаем это, все становится на свои места и принимает трансцендентальный порядок и меру.

Опубликовано в газете «Коммерсантъ» №71 от 17.05.1997, стр. 13

Путешествия с тенсегрити Карлоса Кастанеда

Путешествия с тенсегрити Карлоса Кастанеда

РАССКАЗЫ И ПОУЧЕНИЯ ОТ НАВИГАТОРОВ БЕСКОНЕЧНОСТИ

Лос-Анджелес, Калифорния, 30 июля 1996 года

Я отправилась в Тенсегрити, вооруженная чувством собственной важности журналиста. Семинары, созданные Карлосом Кастанедой для обучения «магическим пассам» (движениям), обнаруженным шаманами древней Мексики, быстро приобретали известность, и я хотела написать статью о семинарах с необычным названием, прежде чем они попадут в мейнстрим. То, с чем я столкнулась, заставило меня отказаться от моей роли, моего диктофона и блокнота и вместо этого получить опыт, который уникален по любым стандартам семинара.

Другие, с кем я познакомилась благодаря Тенсегрити, также щедро поделились своими впечатлениями. «Меня впервые познакомил с Карлосом друг, и я ничего о нем не знал. Я не прочитал ни слова ни из одной из его книг», — сказал Грег Мамишьян, электрик из каньона Топанга, Калифорния, который участвовал в занятиях, проводимых Кастанедой несколько лет назад, до того, как было принято название «Тенсегрити». «Мы просто назвали их экспериментальными классами». Позже он представил название Тенсегрити. «Тогда группа из 30-35 студентов собиралась и изучала одно небольшое движение на каждом занятии, по словам Мамишьяна, в отличие от более сложных пассов, которые с тех пор преподавались, которые обычно включают «много из движений, связанных воедино». В течение нескольких месяцев Мамишьян посещал занятия один или два раза в неделю. Тогда, как и сейчас, пассы часто включали энергичные физические движения, и обучение часто перемежалось рассказами Кастанеды о его ученичестве у мексиканского индейского шамана или колдуна дона Хуана Матуса. «О да, он рассказывал самые смешные истории; он просто мастерский рассказчик», — восхищался Мамишьян. Для тех, кто сейчас посещает Тенсегрити, частые, но незапланированные выступления Кастанеды на семинарах для многих являются изюминкой мероприятия. «Я помню первое, что он сказал нам: «Вы все существа, которые умрут». И это всегда было отправной точкой», — размышлял Мамишьян на тему, которая пронизывает работы Тенсегрити и Кастанеды.

Мамишьян, давний практик дзен-медитации, также отчетливо помнил свою первую встречу с Кастанедой, когда человек, которого он вскоре узнал как нагваля, искал место для парковки за пределами места встречи. Мамишьян тут же предложил свое собственное. «Что меня впечатлило, я думаю, почти так же сильно, как и все остальное, так это то, как сильно он (Кастанеда) ценил это, искренне ценил, что кто-то предоставил ему место для парковки», — сказал он, рассказывая о том памятном дне. К концу вечера и более чем трехчасовой лекции Кастанеды о мире волшебников дневной электрик был вдохновлен узнать как можно больше. «У меня не было никаких предубеждений, и я так рад, что так оно и было, потому что я понятия не имел о его (Кастанеды) прошлом. Я только что увидел конечный результат 35 лет. Я увидел конечный продукт, и он мне сразу понравился», — размышлял Мамишьян. Частые замечания Кастанеды о «роман е со знанием» имели особое значение. «Он любит неизвестное. Он полностью очарован этим, и теперь я тоже».

Мамишьян быстро проглотил все книги, когда-либо написанные Кастанедой, и очень рано испытал необычный вид сновидений, который они неоднократно описывают.

«Сновидение, как видят сны маги, — это упражнение осознания и упражнение восприятия», — объяснил Мамишьян, описывая, как он следовал методу, изложенному в книгах Кастанеды, чтобы напомнить себе перед сном «искать свои руки, когда вы сновидите». Однажды ночью, посреди обычного сна Мамишьян испытал ноющее чувство по поводу чего-то, что он должен был помнить. «Внезапно меня осенило, и я сказал себе: ищи свои руки, дурак!»  и я это сделал. Я вытянул руки перед собой и посмотрел, и там были мои руки, и это вызвало пробуждение в моем сне», — продолжил он. «Я был так ошеломлен тем, что бодрствую и в то же время нахожусь во сне. Говорю вам, это действует на нервы, потому что мы привыкли бодрствовать только здесь.»

Теперь, благодаря дополнительному опыту трех семинаров по Тенсегрити, Мамишьян прокомментировал их влияние на его состояние сновидения: «Ночью я бы заметил разницу. У меня было бы достаточно энергии, чтобы осознать это». Как и прежде, на семинарах были представлены возможности послушать, как Кастанеда и его коллеги рассказывают о своих, казалось бы, невероятных жизнях. «Мне понравилось наблюдать Карлоса. Мне нравилось его слушать. Что позволяет вам сделать семинар, так это немного прикоснуться к их миру… и Тенсегрити является частью этого, потому что цель или намерение Тенсегрити не имеет ничего общего с нашей повседневной жизнью. Это очень тонко меняет вашу точку зрения, и вы получаете шанс попробовать мир волшебника». Как и многие люди, посещавшие семинары, Мамишьян регулярно практикует Тенсегрити с одной или несколькими группами, которые спонтанно возникли в Лос-Анджелесе и других городах, где люди встречаются, чтобы выполнять движения. Хотя и не связан с Кастанедой или Cleargreen Inc. (компания из Санта-Моники, которая организует Tensegrity), группы практики предоставляют многим людям регулярное место для ознакомления с растущей коллекцией пассов. Новости о предстоящих семинарах, объявления в Интернете (у Cleargreen теперь есть веб-страница по адресу http://www.castaneda.org ) и знания Кастанеды также накпливаются в группах.

«Во всех этих людях есть такое ощущение загадочности, что слухи кружатся вокруг них, как циклон», — сказал Мамишьян. «Здесь так много знаний из вторых рук… люди любят маленькие кусочки и фрагменты». Однако это развилось настолько, что в какой-то момент Кастанеда использовал Интернет, чтобы дать всем понять, что он не желает, чтобы ему поклонялись как гуру. Тем не менее, помимо огромной популярности Кастанеды, опыт людей с Тенсегрити разнообразен. Немногие вещи могут вызвать тревогу эго, суждения и оживить привычные модели поведения быстрее, чем войти в комнату с более чем 200 незнакомцами, с которыми я столкнулся на своем первом семинаре по Тенсегрити 10-12 ноября 1995 года в Лос-Анджелесе. Даже с учетом запрета на ведение записей (который существует для всех участников), мой разум непрерывно цеплялся за детали, которые я пытался запомнить. Сразу стало очевидно, что организация хорошо управляется. От руководителей дорожного движения, следящих за парковкой, до встречающих у хорошо расположенных регистрационных столов, «взгляд» излучал опыт профессиональных организаторов встреч и мероприятий.

Оказавшись внутри, мои отстраненные наблюдения начали рушиться. Люди, посетившие несколько семинаров по Тенсегрити, говорят, что каждый из них индивидуален. Ноябрь ознаменовался оживленной деятельностью, которая была очевидна с самого начала. Непосредственный вид участников-ветеранов Тенсегрити (людей, которые знают, о чем идет речь, добавил мой разум) быстро привлек мое внимание. Тогда я вряд ли мог представить себя впоследствии исполняющим движения, вдохновленные лапами, в стиле «Существо Земли», которые, как я видел, с энтузиазмом практиковали небольшие группы, разбросанные по залу. Между тем лозунги на этих спортивных футболках с Тенсегрити намекали на то, что было впереди. «Чувство собственной важности убивает… делайте Тенсегрити», — сказал один из них, повторяя ключевую тему. Еще одно чтение «Магия в движении» указывало на часы, потраченные на каждом семинаре на обучение выполнению различных пассов. Но рубашка с надписью «Энергетическое тело не там, где вы… делай тенсегрити» — это основные причины выполнения этих мощных движений. Говорят, что пассы восстанавливают частицы энергетического тела, которые отделились от нашего физического «я» в ходе повседневной жизни. Они также помогают остановить непрекращающийся внутренний диалог, который лишает нас внутренней тишины.

На семинарах по Тенсегрити всегда остается загадкой, кто выйдет на сцену. Лекции читаются любым или всеми четырьмя учениками дона Хуана — Карлосом Кастанедой, Кэрол Тиггс, Флориндой Доннер-Грау и Тайшей Абеляр — в зависимости от энергетической конфигурации момента. Условия были такими в ноябре прошлого года, что все появилось в течение выходных (беспрецедентное событие). Кроме того, впервые стройная молодая женщина по имени Голубой Разведчик покинула страницы книги Кастанеды («Искусство сновидения»), чтобы присоединиться к актерскому составу литературных персонажей, оживших на этом семинаре. Женщины-маги, которых Кастанеда быстро называет «ведьмами», являются одаренными ораторами, которые очаровывают аудиторию рассказами и учениями из своих мультивселенных жизней.

Опытные посетители семинаров вскочили на ноги и зааплодировали, прежде чем я понял, что в комнату вошел Кастанеда. После удивления, увидев его во плоти (он напомнил мне лепрекона или жокея), я была поражена его невероятным чувством юмора. Если бы он когда-нибудь согласился сниматься, он был бы отличным гостем для Джея Лено или Дэвида Леттермана. В какой-то момент своего часового выступления он улыбнулся, как будто делился секретом, и сказал: «Внутри у меня пусто». И это звучало так, как будто под его анимированной одеждой, которая крутилась по сцене, рассказывая истории его голосом, действительно ничего не было.

Наряду с идеями об энергии и восприятии, которые занимают центральное место в мире магов, Кастанеда говорил о постоянной теме семинара – чувством собственной важности — и шутил о том, какой могла бы быть его жизнь (парковщик машин, как он шутил), если бы не его учитель, шаман дон Хуан, который завербовал его. Кастанеда быстро обучил всех, кто незнаком с работами этого автора «Кто есть кто в Америке», тому, как энергетическая форма человека изменилась с яйцеобразной формы прошлого в конфигурацию, которая теперь больше похожа на сферу.

Он объяснил, как восприятие различных реальностей возникает в результате движения светящейся точки за лопатками («точки сборки»), где собирается восприятие. Учитывая приблизительно 600 различных точек внутри человеческой сферы, едва заметное смещение точки сборки, предположительно, может означать путешествие в другие миры. Именно Кэрол Тиггс была первой, от кого я услышала, что Кастанеда и его группа называют себя «навигаторами бесконечности». Привлекательная, харизматичная и остроумная, Тиггс расхаживала по сцене, чтобы наметить ее границы, после того как назвала свое магическое имя (протокол для мира, в котором она обитает). Тиггс «перепрыгнула с дорожки на дорожку» [Колеса Времени – прим.ред.], когда она объясняла процесс (который некоторые могли бы назвать ченнелингом), чтобы получить доступ к другому времени, и рассказала об опыте из своей жизни на пути воина. Подобно мастеру чтения мыслей, настроенному на безостановочный внутренний диалог, который поглощает большую часть человеческого внимания, Тиггс озвучила эти нескончаемые мысли, которые звучат в голове. Флоринда Доннер-Грау позже смеялась над тем, что Тиггс хотел озаглавить семинар «Как насчет меня!!», чтобы подчеркнуть отчаянную борьбу эго, которое борется за сохранение контроля.

Кэрол Тиггс вывела на сцену семь человек и заставил их на минуту замолчать, когда в зале стало тихо и практически запульсировало электричество. Усадив их бок о бок, Тиггс прошла вдоль строя и сказала каждому: «Смотри мне в левый глаз», тем временем мягко подталкивая каждого из «избранных» откинуться назад, «Она сделала это для всех в аудитории», — сказала одна женщина, позже обсуждая, что произошло. «Если каждый сможет перестать думать, что я хотел бы быть там, наверху, и открыться настоящему моменту, она (Тиггс) перезагрузит всех в комнате. По мере того, как у вас появляются моменты тишины, вы становитесь все более и более пустыми», — продолжила женщина, — что, согласно Кастанеде, создает возможность выбора.

Доннер-Грау, описывающая саму себя как сомнамбулист (мечтатель) группы, объяснила, что маги часто разделяют друг с другом свои сновидения и могут взаимно переживать другие реальности — даже в той степени, в какой сущности из ее мира сновидений иногда появлялись в повседневном мире, где ее соратники также их могли видеть. Доннер-Грау подчеркнула важность установления намерения разделить два мира, чтобы избежать того, чтобы один проникал в другой. Когда существо в виде кошки-кролика из ее мира сновидений появилось на улицах Лос-Анджелеса, один из сотрудников Доннер-Грау тоже увидел его и заболел почти на неделю.

Беседы с людьми о Тенсегрити неизменно поднимают вопрос о том, реальны ли истории, рассказанные Кастанедой и его коллегами-магами, или же они являются символическим путешествием. По словам четырех навигаторов, это так же реально, как и этот мир, который мы считаем «этим». На самом деле настолько реально, что один из них сравнил наш повседневный мир с маленьким окном, в которое мы выглядываем, а затем думаем, что окно — это «ОНО». (У меня промелькнуло школьное воспоминание — и рассказ Платона о людях, которые жили в пещерах и думали, что тени — это реальный мир.) В отличие от других ораторов, которые были окружены бурной деятельностью, когда вошли в зал, Тайша Абеляр спокойно появилась на сцене. Стоя в одиночестве, она описала свои путешествия к краю бесконечности с собакой-воином по имени Манфред, когда он покинул этот мир, и как это путешествие навсегда изменило ее жизнь — часть ее так и не вернулась. Эмоции и привязанность наполнили воздух, когда Абеляр поделилась с нами своими последними мгновениями с Манфредом, волшебником, воплощенным в теле собаки, который стал ее учителем, компаньоном и другом. Когда Абеляр говорила о Манфреде, а позже о Кастанеде, ее голос передавал огромную привязанность и силу, которая, по ее словам, существует, когда привязанность исходит из позиции отрешенности.

Стройная молодая женщина, которая сказала, что живет в двух мирах, представилась как Голубой Лазутчик. Она объяснила, что ей трудно поддерживать вес, потому что она беспокойна; как разведчик, ее роль заключается в том, чтобы двигаться впереди. В этом мире она дочь Кэрол Тиггс и Карлоса Кастанеды, сказала женщина. Затем она прочитала стихи, написанные много лет назад ее отцом, которые выражали мысли и чувства человека, променявшего академическую жизнь на мир волшебников. Собственная поэзия Голубого лазутчика появилась в этом году в «Читателях бесконечности» Карлоса Кастанеды (ранее «Путь воинов»), журнале прикладной герменевтики, который издается Cleargreen Inc. (Герменевтика, которая сначала была методом интерпретации священных, часто библейских текстов, теперь обращается к историческим, социальным и другим аспектам нашего мира.)

Значительная часть каждого семинара сосредоточена на изучении и отработке движений, переданных от древних магов. Три женщины представили эти магические пассы широкой публике в 1995 году — Кайли Лундал, Рени Мюрез и Найи Мюрез. Затем, идентифицированные как чакмулы (категория воинов-хранителей майя) на серии семинаров, проводимых по всей территории Соединенных Штатов и в Мексике, это, казалось бы, неутомимое трио научило тысячи людей выполнять пассы.

В декабре 1995 года на заключительном семинаре года в Анахайме, штат Калифорния, произошла серьезная реструктуризация. Подразделение чакмул было распущено, и с начала 1996 года был внедрен новый формат обучения. Перевоплотившись в группу из шести человек под названием «Энергетические трекеры», Лундал, Мюрез и Мюрез теперь преподают магические пассы в паре с тремя другими женщинами-инструкторами.

Ричард Дженнингс, бывший корпоративный юрист в индустрии развлечений, а в настоящее время исполнительный директор Hollywood Supports (в Лос-Анджелесе), участвовал почти в каждом семинаре по Тенсегрити с тех пор, как нашел их в Интернете. Его первая встреча с «ведьмами» Кастанеды на семинаре «Омега» весной 1995 года в Нью-Йорке была трогательной: «У меня был такой опыт вождения, который в принципе неописуем», — сказал Дженнингс. «Все началось с ощущения того, насколько живым все было вокруг меня. Я прочувствовал всю историю Манхэттена, пробираясь сквозь пробки к главной артерии, чтобы выбраться из города. Это был просто уровень глубокого осознания».

Дженнингс утверждает, что во время поездки он получил представление обо всем, что произошло до этого момента в его жизни. «Я внезапно осознал причины многих вещей, которые я сделал в своей жизни», — заметил он. Другие вопросы были прояснены в течение выходных. «Я был очарован всеми книгами Кастанеды, но у меня было много сомнений», — сказал уроженец Калифорнии. «Это действительно была последний аргумент, который убедил меня в том, что они делают то, о чем говорили… что они были подлинными».

Другой заядлый участник Тенсегрити, который был так тронут своим первым семинаром, что переехал в Лос-Анджелес для участия в интенсивном трехнедельном курсе прошлым летом, пережил аналогичный мистический опыт. Но он появился раньше любого из семинаров. Убедив друга, посещавшего Тенсегрити в Аризоне, показать ему и нескольким друзьям несколько пассов с семинара, группа направилась в горы. «Пока мы практиковали их на этом скалистом выступе с видом на долину, к нам подошла маленькая лиса. Мы стояли в кругу, и лиса вроде как подошла… затем она подошла к каждому человеку в круге и обнюхала их точно так же, как это могла бы сделать собака или кошка. Сделав это, она отошла, села немного в стороне и довольно долго наблюдала за нами, пока мы выполняли пасы», — сказал ныне работающий в Вестсайде (Лос-Анджелес) профессионал.

Имея за плечами уже три семинара за 1996 год (единственный в этом году был только для женщин, «Женское энергетическое тело»), Дженнингс провел некоторые сравнения с другими, которые он посещал. «Окленд (19-21 апреля 1996 года) стал новой вехой. Это определенно вывело все на совершенно новый уровень. Индивидуальная лекция каждой ведьмы была более мощной, более целенаправленной, чем я когда-либо слышал. Они говорили о вещах, о которых мы раньше не слышали. «Кэрол Тиггс завершила его. Она была такой сильной, какой мы ее никогда не видели… сплетая все эти нити воедино, описывая ее взаимодействие с доном Хуаном, рассказывая о том, как она пыталась изменить свое восприятие вещей, избавиться от эго…» — размышлял Дженнингс. Результаты, полученные в Окленде, вызвали дополнительные комментарии.

«Они действительно порождают, больше, чем предыдущие пассы, немедленное чувство внутренней тишины. Они короче. Существует очень четкий порядок», — объяснил Дженнингс. Набор состоял из пяти разминочных движений и десяти пассов, которые участникам было поручено выполнять регулярно в течение следующего месяца по просьбе нагваля (Кастанеды). Это контрастирует с общим форматом с относительно небольшим количеством ограничений.

Дженнингс также отметил восприимчивость аудитории. «Было больше приостановки суждений, чем, я думаю, я когда-либо видел, и это позволило им (когорте Кастанеды) углубиться и рассказать нам то, о чем они не могли рассказать нам раньше».

Отсылка, сделанная на январском семинаре в Окленде о новой книге навигации мага [«Активная сторона бесконечности» — прим.ред], всплыла во время апрельских выходных Тенсегрити. «У меня было ощущение, что они дают нам как минимум главы из этой навигационной книги, если не всю книгу целиком», — сказал Дженнингс. На семинаре также подчеркивалась важность перепросмотра (одна из тем, которые будут преподаваться на недельном семинаре 20-25 июля). «За последний год они дали нам Тенсегрити первого уровня, чтобы начать оттачивать наши энергетические тела», — сказал Дженнингс. «Но, чтобы действительно пойти дальше в этом, создать новый дом для нашей возросшей энергии, мы должны действительно серьезно взглянуть на все наши встречи, на то, как мы повторяемся в нашей жизни… и высвобождать энергию из этих различных ситуаций».

Некоторые из изменений, которые Дженнингс заметил в себе в результате занятий Тенсегрити, — это потеря веса и уменьшение вредных привычек и навязчивых идей. «Я отказался от сахара, отказался от кофеина и в результате чувствую себя намного более трезвым», — сказал он. «Тебе больше не нужны стимуляторы». Речь идет о практических вариантах, которые помогают нам открыться тому, что происходит в мире, включая энергию в ее потоке «. Другой участник семинара прокомментировал изменения, произошедшие с ним после занятий Тенсегрити: «Я сразу же перестал пить кофе». Повышенная физическая жизнеспособность и повышение уровня энергии также были отмечены после того, как он бросил пить кофе». Количество энергии, которой вы обладаете, кажется, действительно важным фактором во всем, что вы делаете в любой области деятельности», — отметил мужчина. «От медитации до вашей работы, до походов за продуктами или чего-то еще — просто наслаждайтесь жизнью». Я ожидал, что Тенсегрити будет местным (Лос-анджелесским) событием. Какое неправильное представление! Там были люди из Италии, Франции, Аргентины, Венесуэлы, Канады, Мексики и других стран. Некоторые люди всю ночь ехали на семинар из Сан-Франциско, другие летели из разных точек Соединенных Штатов. Там был один десятилетний ребенок, были кажется семидесятилетние, высокий процент мужчин и отсутствие обычной облегающей яркой одежды, обычной на многих мероприятиях в Южной Калифорнии.

«У каждого своя идея», — сказал Мамишьян, который часто задавался вопросом о том, почему другие делают Тенсегрити и какие результаты они испытывают. «То, что случилось с ними в результате Тенсегрити, совершенно другое. Это очень, очень открытая вещь, и намерения людей очень разные. Это похоже на открытую архитектуру», — заметил он. «Я даже не пью газированную воду, но все же у меня были переживания, которые можно было бы описать только как психоделические, но с одним отличием — они возникали совершенно естественно. Просто от меня требуется экономить энергию и перераспределять ее очень специфическим способом».

Поскольку Тенсегрити продолжает перевоплощаться из 1995 года Чакмула в 1996 году в Энергетических Трекеров, продолжающаяся эволюция кажется несомненной. «Они всегда будут меняться. Это никогда не будет чем-то, что отлито в граните», — улыбнулся Мамишьян. Когда я в последний раз слышал выступление Кастанеды во время периода вопросов и ответов, кто-то спросил его, где находится точка сборки Земли. Кастанеда сделал паузу и задумался, у него был такой вид, будто он собирается превратить этот ответ в шутку. Затем он серьезно сказал: «Может быть, в Лос-Анджелесе… Я не уверен. Но дон Хуан оставил нас здесь.»

Примечание: Тенсегрити происходит от архитектурного термина, сочетающего напряженность и целостность. Это было сочтено моим именем для модернизированной версии Кастанеды и учения о магических пассах, потому что они включают избирательное напряжение и расслабление ключевых частей тела.

Sedona Journal — октябрь 1996, Элизабет Кей Макколл

 

Разговаривать с силой и кружиться с союзником.

Разговаривать с силой и кружиться с союзником.

Впервые на русском и впервые в интернете, представляем интервью Карлоса Кастанеды с Гвинет Крейвенс, опубликованное в журнале «Харперс базар», в 1974 году. Статья до этого времени не публиковалась в интернет ни на русском, ни на английском языке. 

Глоссированный Карлос Кастанеда

КАРЛОС КАСТАНЕДА ВЕДЕТ свой выгоревший автобус Фольксваген по бульвару, который проходит через весь Лос-Анджелес к океану.
«У меня были проблемы с машиной», — говорит он. «Дон Хуан посоветовал мне поговорить с машиной и сделать ее продолжением себя. Я ему сказал: «Да ладно, дон Хуан, это же просто машина! Это было бы безумием». Он сказал: «Машина работает от силы и внутри силы. Это сила, с которой ты должен говорить». Так я и сделал, и теперь моя машина — машина воина. Это просто глупый «Фольксваген», как и любой другой, но если у меня кончится бензин, он будет стоять перед заправкой».
Он улыбается. «Это вопрос разговора с силой».

КАСТАНЕДА отправился в АРИЗОНУ в 1960 году, чтобы изучить использование лекарственных растений среди индейцев яки. Он собирался поступить на аспирантуру по антропологии в Калифорнийском университете и хотел прийти туда уже с научной статьей в руках. В Аризоне он познакомился с индейцем доном Хуаном Матусом, который имел репутацию знахаря. Дон Хуан в конце концов сказал, что определенные знаки показали, что Кастанеда должен стать его учеником.

Я спросил себя: «Чему может научить меня, человека науки, этот старый грязный индеец? « — говорит Кастанеда в само насмешливом тоне. Но далее он объясняет, что не хотел отказываться от предложения, которое могло привести к хорошей научной работе. Под руководством дона Хуана он экспериментировал с психотропными растениями. Дон Хуан неоднократно подчеркивал, что эти растения должны были наделить силой и средствами для вхождения в другой порядок реальности. Кастанеду также заставляли выполнять непонятные и сложные ритуалы. В то же время дон Хуан терпеливо разъяснял очень подробную систему знаний с настолько чуждыми основами, что Кастанеда едва ли мог воспринимать их всерьез. В свою очередь, дон Хуан считал презренным занятием то, что Кастанеда собирал данные для людей в университете.

Может ли этнограф летать?

Однажды, после нанесения на тело средства, изготовленного из ядовитого дурмана, Кастанеда, вероятно, поднялся в воздух и воспарил над горами и облаками. В конце концов он провалился в черноту. «Летел ли я?» — спросил он позже дона Хуана. «Летало ли мое тело, как птица?». Дон Хуан, который временами мог принимать облик ворона, ответил, что Кастанеда летал, как человек, принявший дьявольскую траву. Кастанеда продолжил, не удовлетворившись ответом:

«Давай скажем по-другому, дон Хуан. . . . Если бы я привязал себя к скале тяжелой цепью, я бы точно так же летал, потому что мое тело не было никак связано с моим  полетом».

Дон Хуан недоверчиво посмотрел на меня. «Если ты привяжешь себя к скале, — сказал он, — то, боюсь, тебе придется лететь, держа скалу за тяжелую цепь.»

Кастанеда начал входить в другой континуум реальности даже тогда, когда он не использовал психотропы. Не в силах больше воспринимать повседневную реальность как должное, он стал бояться потерять цепи, которые привязывали его к этой гипотетической скале. Поэтому он вышел из ученичества и оформил свои обширные полевые записи в магистерскую диссертацию «Учение дона Хуана: путь познания яки». Это была первая из трех его книг, ставшая подпольным бестселлером. (К его огромной досаде, Кастанеду с тех пор преследуют люди, считающие его одним из иллюминатов. Один пылкий «ученик» преследовал своего «гуру» днем и ночью, пока Кастанеде не пришлось толкнуть его через скамейку в парке. «Единственный способ справиться с психопатом — это самому стать психопатом», — сухо замечает Кастанеда. )

Кастанеда посвятил книгу дону Хуану и отвез экземпляр ему в Мексику. Индеец искренне восхитился обложкой и сказал с наигранной грустью, что ему лучше не оставлять ее, потому что «ты знаешь, на что у нас идет бумага в Мексике».

Несмотря на опасения и подозрения Кастанеды, отдельная реальность дона Хуана стала слишком отвратительной и слишком навязчивой, чтобы её игнорировать; кроме того, Кастанеда хотел подтвердить теорию, над которой работал.

Он побывал на множестве пейотных церемоний, в ходе которых участники не обменивались ни словом, ни жестом, но после все они соглашались, что Мескалито, дух пейота, явился им и преподал определенный урок. Надеясь найти объяснение этой поразительной однородности реакции, Кастанеда предположил, что скрытый лидер в группе подсказывал остальным. Их единодушие, таким образом, представляет собой «отдельную реальность». Он изложил свою теорию дону Хуану. «Ты ненормальный!» — воскликнул дон Хуан. «Почему кто-то должен беспокоиться о подсказках в такой важный момент, как митота? Неужели ты думаешь, что с Мескалито кто-нибудь когда-нибудь дурачился?». Он добавил, что согласие по поводу Мескалито и его урока возникло из-за того, что участники видят, а не просто смотрят.

Видение, по его словам, — это телесное осознание мира как он есть, а не описание его, вбиваемое в нас с рождения. «Мы учимся думать обо всем… и затем тренируем наши глаза, чтобы смотреть, думая о вещах, на которые мы смотрим… Но когда человек учится видеть, он понимает, что больше не может думать о том, на что он смотрит, а если он не может думать о том, на что он смотрит, все становится неважным». Когда человек учится видеть мир, тот предстает как мимолетный, недифференцированный поток явлений.

Чтобы подтолкнуть Кастанеду к видению, дон Хуан пригласил дона Хенаро, орла среди магов. В книге «Отдельная реальность: Дальнейшие беседы с доном Хуаном «, втором андеграундном хите Кастанеды, который продолжает продаваться в количестве 1000 экземпляров в неделю, он пишет о великолепном искусстве дона Хенаро, которое тот использовал, чтобы заставить его сбросить оковы разума. Дон Хенаро пируэтом преодолевал невозможные водопады, заставлял воздух грохотать от невидимых лавин и мгновенно переносил себя на десять миль. Сбитый с толку ученик реагировал мучительно: «Мой разум отказывался воспринимать такого рода стимулы как «реальные», — писал он. «Я начинал рыдать. Впервые в жизни я чувствовал тяжесть своей разумности». Хотя он не смог видеть, он, по заверениям дона Хуана, обрел знание.

В третьей книге, «Путешествие в Икстлан: Учение дона Хуана « Кастанеда оценил свое ученичество. Он больше не мог объяснять галлюцинациями, вызванными наркотиками, удивительные события, свидетелем которых он стал — слишком много вещей происходило с ним, когда он был в здравом уме. Психотропные вещества были лишь одним из способов нарушить поток перцептивных интерпретаций, составляющих наше описание мира. Он писал, что существуют «определенные состояния сознания, в которых реальность повседневной жизни изменяется, потому что поток интерпретаций, который обычно протекает непрерывно, был остановлен рядом обстоятельств, чуждых этому потоку». Магическое описание мира было чуждо его обычному потоку. Столкновение произошло однажды, когда дон Хенаро заставил запертую машину Кастанеды исчезнуть, а затем снова появиться под сомбреро. Кастанеда выдерживал это нарушение в течение нескольких минут, а затем упал в обморок.

Избиение мертвой лошади

[Шаман Огненной Земли] мог помочь достигнуть завесы и коснуться тех скрытых центров, которые разрывают обычное, естественное течение энергии и создают трансформации».

Джозеф Кэмпбелл, «Маски Бога: Примитивная мифология»

Книги Кастанеды были названы его коллегами классикой антропологии. Писательница Джойс Кэрол Оутс высоко оценила их прекрасное построение, безупречный диалог, незабываемую характеризацию и романистическую динамику. С моей стороны было бы нечестно притворяться, что его произведения оказали на меня иное влияние. Они помогли мне упорядочить мои собственные размышления о измененных состояниях сознания и погрузили меня в те же ощущения, которые я испытал, когда однажды прочитал подробное, но очень упрощенное объяснение общей теории относительности. В обоих случаях отдельные и чуждые реальности методично выстраивались, кирпичик за кирпичиком, с периодическими непонятностями — но неважно, продолжайте — пока вдруг я не почувствовал себя полностью открытым. Завеса была мгновенно сорвана, чтобы открыть работу удивительных сил, сжимающих все в подозрительно знакомую картину, но с радикально измененной перспективой.

«Карлос, — спрашиваю я, — ты бы сказал, что маги — это эквивалент физиков-ядерщиков?».

«Это хорошая аналогия», — отвечает он. Мы подъезжаем к парку и выходим из автобуса. «Традиция восходит к палеолитическим охотничьим группам, но во времена империи Ацтеков они были учеными того времени. Физики тоже работают вместе и опираются на открытия друг друга; мир мага — это мир отдельного человека, человека перед лицом его смерти.»

Мы выбираем место в парке. Он устанавливает алюминиевые складные стулья с оранжевой и золотой тесьмой, и мы садимся. «На этих стульях сидели Брухо — эти стулья обладают силой!» — весело говорит он. Он определенно не похож на инертного софиста-недоучку, которым, по его словам, он когда-то был. Он внимателен, любознателен и общителен, и создается впечатление, что он обладает таким интеллектом, от которого невозможно устать. У него короткие черные вьющиеся волосы, ясные карие глаза и коренастое компактное телосложение. Он одет в желтую непромокаемую рубашку и коричневые брюки, а на голове у него узкополая холщовая шляпа, которую он надевает на голову, когда не жестикулирует ею.

За его головой — ствол пальмы, а дальше — бескрайняя синева Тихого океана и полуденного неба.

«Смотреть на космос, как это делают мистики», — говорит он, вскидывая руки вверх, — все равно, что бить мертвую лошадь. Так много всего в этом чудесном мире прямо перед нами, но мы не воспринимаем его, потому что наш разум отсеивает многое. Конечно, я пришел оттуда, и я вернусь. А пока я нахожусь в потрясающей петле, в путешествии силы длинною в жизнь». Он очерчивает маршрут пальцем в воздухе. «И мое тело — это все, что у меня есть. Это изысканный инструмент осознания. Я должен прекрасно им пользоваться».

Здание

МИР, КАК МЫ ЕГО ВИДИМ, состоит из перцептивных единиц, которые можно назвать «глоссами». Например, «здание» — это глосса». Он указывает на белую, недостроенную высотку в нескольких кварталах от нас. «Все составные части «здания» должны присутствовать, прежде чем мы скажем, что это здание. Определить части «здания» может быть невозможно, и все же мы все знаем и согласны с тем, что такое здание, потому что мы научились глоссировать «здание». Мы учимся глоссировать очень скоро после рождения. Это совсем не связано с языком. Единственные существа, у которых нет глоссы, — это аутичные дети; глосса основана на соглашении, а аутичные дети не договариваются с миром. Из-за какого-то физиологического различия они не являются членами. Такое членство возникает, когда все согласны с определенным описанием мира. Да, это просто здание. Но в этом здании есть нечто большее, чем вы думаете».

Личная история и туман

ДОН ХУАН НАСТАИВАЛ, что не бывает никаких совпадений или случайностей и что маг

должен нести полную ответственность за свое поведение. Маг старается растворить все границы — между бодрствованием и сном, между собой и миром, между прошлым и настоящим — чтобы проявить все возможные способности ученика, оживить их и сделать пригодными для использования. Он велел Кастанеде окружить себя туманом, чтобы устранить свою социальную идентичность, стерев свое прошлое и сделав себя недоступным для других. Однако несколько элементов из его личной истории избежали стирания.

Он родился в Бразилии в конце 1930-х годов в семье итальянских иммигрантов. Когда ему было пятнадцать лет, он один приехал в Соединенные Штаты и жил в семье в Лос-Анджелесе. Его мать умерла, когда ему было около шести лет, но «ужасающее бремя ее любви» он нес очень долго, пока вдохновленный мескалито, не столкнулся с ней несколько лет назад. Он воспитывался на ферме своего деда восемью тетями.  Его отец, профессор литературы, изредка навещал его, что только приводило мальчика в ярость от его отчужденности и слабости воли. Хотя Кастанеда не общался с отцом в течение нескольких лет, тот явился ему в видении под действием пейота, и Кастанеда смог выпустить свой гнев.

Когда он вырос, ему пришлось иметь дело с двадцатью двумя двоюродными братьями, и он дрался с ними со всеми, пока они не оставили его в покое. Из-за своей вспыльчивости он сломал ключицу однокласснику, и почувствовал себя виноватым настолько, что он поклялся никогда больше не побеждать. Дон Хуан смог разглядеть это препятствие и помочь ему преодолеть его, сказав, что некоторые люди сами выбирают быть жертвами.

Магия — это практика феноменологии

[Эйнштейн показал], что даже пространство и время являются формами интуиции, которые не в большей степени могут быть отделены от сознания, чем наши понятия цвета, формы или размера. Пространство не имеет объективной реальности, кроме как в виде порядка или расположения объектов, которые мы в нем воспринимаем, а время не имеет независимого существования, кроме порядка событий, которым мы его измеряем». — Линкольн Барнетт, «Вселенная и доктор Эйнштейн»

«МИР МОЕГО ОТЦА скучен и стерилен», — нетерпеливо говорит Карлос. — «Он не хочет разговаривать ни с кем, кто не читал Платона». Под «миром моего отца» я подразумеваю западную культуру, европейскую традицию, со всеми ее предубеждениями. Дон Хуан говорит: «Остановите предпосылки, остановите предубеждения». Экзистенциализм согласен с этим: он говорит, что мир существует до нашего представления о нем. Но философы никогда не говорят, как освободиться от смысла. Некоторым удается перестроить старые глоссы — это сделали такие люди, как Лири и Баба Рам Дасс, — но именно маг может сказать вам, как освободиться». Он швыряет шляпу на землю. « Магия — это просто практика феноменологии».

«Что же нам делать?»

Он легко встает на ноги, опускает руки к бокам, сгибает пальцы и поднимает взгляд чуть выше горизонта. «Вы сканируете, вот так, слегка скосив глаза, чтобы они не фокусировались, и медленно идете вдоль, чтобы кора головного мозга будет наводнена образами. Человеческий мозг в значительной степени полагается на анализ характеристик, и такая практика нарушает этот процесс. Ваш мозг так напряженно работает, чтобы разобраться с потоком образов, что через некоторое время вы обнаруживаете, что не в состоянии думать. Ваш внутренний диалог останавливается. Вы останавливаете поток интерпретаций. Ваше восприятие становится замысловатым и удивительным. Теперь я могу сидеть часами, не разговаривая с собой».

Он садится и говорит о нарушении рутины и о том, как это может прервать поток интерпретаций. Вы должны постоянно пытаться делать неожиданное. Если кто-то спрашивает вас о времени, вместо ответа вы можете закричать и убежать. Начнут происходить удивительные вещи.

«Задача мага — прервать поток, а задача ученика — поддерживать это прерывание. Обычный человек, однако, считает, что его жизнь зависит от поддержания этого потока, несмотря ни на что! И если вы угрожаете этой непрерывности, он будет защищаться, говоря, что вы сумасшедший». Карлос закатывает глаза и крутит руками. «Вы также можете нарушить рутинное восприятие, если будете смотреть на тени среди листьев дерева, а не на сами листья, или обращать внимание на разнообразие звуков, доносящихся до ваших ушей в любой момент. Тело любит такие вещи».

Цель этих практик это видение

«Видеть — это воспринимать всем телом, а не только разумом. Мир — это только ощущение». Он снова встает и широко разводит руки. «Сначала ты осознаешь, что повсюду сверкают частицы, как пыль на крыльях мотылька. На самом деле, вы можете взять немного пыли от настоящего мотылька и рассыпать ее в воздухе вокруг себя в качестве предварительного упражнения. Когда блеск рассеется, вы обнаружите, что можете видеть. Боже, это потрясающе! Чего дон Хуан не понимает, так это того, что он мог видить, что я вижу, но я сам не всегда уверен насчет этого. Я все еще в конфликте со своим разумом». Он ударяет себя по животу. «Это ведет меня прямо сюда. Напряжение между моим телом и моим разумом настолько велико, что я теряю двадцать фунтов каждый раз, когда посещаю его. Но он больше не хочет мне помогать. Он говорит, что теперь я знаю, что делать».

Карлос снова садится. «Для мага люди могут предстать в образе гриба или чашки. Однажды мы с доном Хуаном просидели всю ночь в его доме, пока он заставлял меня думать о разных людях — друзьях, профессорах, людях, которых я даже не знал, а дон Хуан анализировал их по форме. Он всегда был прав относительно каждого из них — относительно их личностей. Потом он сказал мне позвать дона Хенаро. Вы знаете, дон Хенаро действительно страшный человек. Он очень сильный и может размазать тебя, не моргнув глазом. Ну, я позвал его.

«Внезапно он предстал передо мной таким, каким он всегда появляется в реальной жизни — не в форме гриба или чашки. Он смеялся. Привет, Карлито, — сказал он. Зачем ты позвал меня?»

«Эй, подожди.» Я говорю: «Ты действительно видел, как дон Хенаро из плоти и крови материализовался перед тобой?»

«Ну, — говорит Карлос, — я думал, что дон Хуан обманул меня. Что он знал, что в конце концов я попытаюсь вызвать дона Хенаро, и заставил его прятаться снаружи. Но дон Хенаро в то время был за тысячу миль отсюда. Это был его нагуаль, его дубль. Вот как дон Хуан объяснил мне это. При перестройке мира ничто из того, что есть, не является «настоящим». Понимаешь, то, что я воспринимаю сейчас, на самом деле является воспоминанием о том, каким ты был долю секунды назад. Платон говорил, что все знание — это воспоминание. Дон Хуан говорит, что все осознание — это воспоминание, и можно вспомнить два отдельных события одновременно».

Мне кажется, что отдельная реальность Эйнштейна сливается с отдельной реальностью дона Хуана, и у меня кружится голова.

Сновидение рук и книг

ПОМНИТЕ о текучести, живости и точности написанного Карлосом.

«Это потому, что я вижу свои книги во сне», — скромно говорит он. «Дон Хуан научил меня контролировать свои сновидения как способ обретения силы. Сначала ты устанавливаешь знакомую точку отсчета, например, свои руки, и, когда ты видишь сон, ты постоянно возвращаешься к этому образу. Вы заставляете себя делать это. Отсюда вы можете перейти к анализу конкретных деталей в конкретном сне или выбрать то, что вы хотите увидеть во сне. Во второй половине дня я просматриваю тетради со всеми своими полевыми заметками и перевожу их на английский язык. Затем я засыпаю ранним вечером и вижу во сне то, что хочу написать.

«Когда я просыпаюсь, я могу работать всю ночь. В моей голове все гладко укладывается, и мне не нужно переписывать. Мой обычный стиль письма на самом деле очень сухой и тяжелый».

Карлос и его союзник

ДОН ХУАН СКАЗАЛ КАРЛОСУ, что союзники — это силы, которые напоминают просачивающиеся кусочки ткани, но могут принимать любую форму. В психотропном видении Карлос увидел своего союзника, стоящего в поле в одежде мексиканского крестьянина. Союзник появился вновь, когда дон Хуан отправил Карлоса в пустыню, чтобы тот присоединился к миру магов.

Когда ученик учится видеть, союзник приходит, чтобы побороться с ним. Если ученик не готов, он может защититься, думая о том, что ему нравится делать как человеку. Если ученик все-таки решается схватить союзника, борьба закружит его в воздухе, а если он побеждает, то становится единым целым с союзником и приобретает сверхчеловеческие способности.

«Союзник — это сила, глосса. Он визуализируется, становится доступным, а затем приходит за тобой. В этом фактичность этой конкретной глосса. До сих пор я не был готов противостоять ему».

Лос Анжелес перестал быть Лос Анжелесом

«Что ждет тебя впереди, Карлос?». «Я хочу пройти этот путь до конца и полностью слиться со знанием дона Хуана. Я знаю, что союзник ждет меня — он может прийти в любую минуту, и сейчас я готов к этому. Я только что закончил книгу о формировании перцептивных глосс, у меня теперь нет свободных концов, нет привязанностей, и я силен — это очень важно для победы над союзником. Борьба с союзником — это последний шаг для меня, и он очень пугающий. Но альтернатива еще хуже — остаться в мире моего отца и стать профессором. Я больше не могу быть частью этого мира. С другой стороны, я не могу жить как индеец. Мне «остается только возможность принять союзника».

«Почему ты так напуган? Если ты преуспеешь, у тебя будут сверхчеловеческие способности».

«Но что, если я потерплю неудачу? А после того, как ты станешь магом, ты перестанешь быть человеком. Обычные люди кажутся тебе фантомами. Дон Хуан все еще навещает свою семью, но для него все они — фантомы. Единственный настоящий человек для дона Хенаро — это дон Хуан. Маги — страстные, интенсивные люди — вот почему их тянет к таким знаниям. Но после того, как они становятся единым целым с союзником, их уносит в неведомые дали. И все же они продолжают пытаться вернуться домой, прекрасно понимая, что не могут этого сделать. Это очень трагично; их контроль над своим одиночеством превосходен. Дон Хуан делает свой земной путь таким легким, таким изысканным, что иногда мое тело не может его вместить». Он делает паузу. «Дон Хенаро никогда не сможет вернуться на свою ферму в Икстлане, и, если мне удастся сделать этот последний шаг, я никогда не смогу вернуться в Лос-Анджелес, который я знаю. А мне здесь нравится. Но дон Хуан не уверен насчет того, что со мной может случиться, ведь я буду первым европейцем, который сделает это. В центральной Мексике есть потрясающий маг, который, как предполагается, остался человеком. На самом деле, я собираюсь поговорить с ним завтра».

В «Путешествии в Икстлан» дон Хуан и дон Хенаро обучают Кастанеду борьбе с союзниками.  Из этих двух проворных стариков получилась неплохая комедийная команда. Дон Хуан велит Кастанеде встать определенным образом, а затем прыгнуть вперед и схватить его.

«Сначала он должен поцеловать свой медальон», — вмешался дон Хенаро. Дон Хуан с притворной серьезностью сказал, что у него нет медальонов.

«А как же его тетради?» — настаивал дон Хенаро. «Он должен что-то сделать со своими тетрадями. Он должен положить их куда-нибудь, прежде чем прыгать, или, может быть, он использует свои тетради, чтобы победить союзника.»

«Будь я проклят!» — сказал дон Хуан с, казалось бы, искренним удивлением. «Я никогда не думал об этом. Держу пари, что это будет первый раз, когда союзник будет сокрушен тетрадями».

Карлос складывает свои стулья брухо и ставит их на заднее сиденье своего автобуса. После четырех часовой беседы он не проявляет ни малейших признаков усталости.

«Я все еще считаю многие свои чувства непригодными», — говорит он. Но назад дороги нет». Я иду к концу мира прямо сейчас».

Я думаю, как жаль, что такой замечательный человек может быть вычеркнут из нашего мира и попасть в мир нам недоступный. «О, я вернусь», — говорит он обнадеживающе.

Гвинет Крейвенс, журнал «Харперс базар», 1974 год

Кастанеда о свободе и любви

Кастанеда о свободе и любви

Нагваль Карлос Кастанеда, Флоринда Доннер-Грау и двое учеников обедали в местном кафе. На заднем плане играла романтическая песня, ранчера, и Карлос Кастанеда, улыбаясь, сказал: «Великий знак! Давай поговорим о любви. Это то, чего мы все хотим, не так ли? Мы хотим лююююбвиии».

Ученики нервно захихикали и заерзали на своих стульях.

«Давайте, выложите это на стол», — продолжил нагваль. «Ты никогда не будешь свободен, если не сделаешь этого. Но сначала мы должны узнать, какова наша история. Мы хотим быть свободными, чтобы почувствовать, что такое настоящая любовь, привязанность без инвестиций».

Он повернулся к молодой женщине. «Ты очень много перепросматривала. Как ты думаешь, какова твоя история?»

«Ну, я сделала все, что могла, чтобы угодить мужчинам, чтобы они любили меня. Моя мать делала то же самое. Один пример был с одним мужчиной, я все делала для него. Я готовила для него, я делала всю уборку по дому, я пыталась доставить ему сексуальное удовольствие», — шепотом сказала она Флоринде, затем снова повысила голос. «Я даже оплатила некоторые из его счетов. И он все равно ушел…»

«Это случилось со мной», — перебил молодой человек.

«действительно?» сказал нагваль. «Расскажи нам».

«Ну, была одна женщина; теперь я понимаю, что мы действительно созданы друг для друга…Я действительно любил ее. Я даже показал ей свои чувства, и этого было недостаточно. Она бросила меня! Я не мог в это поверить.»

«Почему она ушла?» — повторил нагваль, сверкая глазами.

«Я действительно не знаю… она никогда…»

— В этот момент за спиной молодого человека раздался треск, звон бьющегося стекла за соседним столиком и гневный женский голос: «Ты, должно быть, шутишь! У тебя есть другая женщина, и ты ждешь, что я останусь с тобой? Когда ты собирался мне сказать?»

Мужчина, который сидел с ней за столом, ответил, защищаясь: «Послушай, ты должна понять, я не сказал тебе, потому что думал о тебе, я просто хотел защитить тебя».

Внезапно женщина поняла, что весь ресторан смотрит на нее, и выбежала, плача.

Двое учеников стояли с открытыми ртами. Глаза Флоринды сияли.

«Ух ты», — тихо сказал нагваль, когда люди в ресторане попытались возобновить свои обеды. «Сражаемся, чтобы защитить наши секреты. Ууу», — сказал он, вздрогнув.

«Итак, — сказал он, возвращая свое внимание к молодому ученику мужского пола, — есть ли что-нибудь, что вы упускаете из своей истории?»

«Ну, у меня были другие женщины, но моей девушке не нужно было этого знать! «Хм!» — проворчал нагваль. «И ты называешь это любовью?»

Молодой человек, казалось, не слышал. «Мой отец сделал то же самое, и мой дед до него! И моя мама и бабушка, казалось, приняли это. Это у нас семейное! В любом случае, нагваль, разве не в этом заключается свобода? Преодолевать вредные аспекты социализации, не быть связанным?»

«Да, ты очень умен, кабальеро», — сказал нагваль. «Умен — для себя. Да, свобода — это преодоление вредных аспектов социализации, таких как прятаться или пытаться манипулировать другими людьми, или предполагать, что вы имеете право уклоняться от определенных обязанностей из-за своего пола; если вы воспринимаете энергию напрямую, что, по словам дона Хуана, и есть свобода, это приведет вас к восприятию и участию в эволюционных аспектах социализации, таких как развитие тонко настроенного осознания вашего влияния на других».

«Как свобода может быть эгоистичной?» — продолжал. «Это рабство — кошмар. Свобода — это свобода от суждений, свобода от наших социализированных ожиданий, а не свобода от ответственности; на самом деле, мне жаль говорить вам, что свобода приносит новые обязанности — вы более осведомлены, поэтому вы не можете прятаться от того, что знаете, — и честность требует, чтобы вы действовали в соответствии с этим новым знанием. Воин-путешественник готов рисковать своей жизнью, чтобы действовать и общаться так, чтобы уважать Дух — в себе и в других».

«То, что вы делали, — продолжил он, — это не свобода; это имитация худших аспектов вашей родословной, таких как сохранение секретов для достижения ваших собственных целей. И это делают не только мужчины; они находят женщин, которым нравится соглашаться с этим, даже поддерживать это, правда, Флоринда?»

«Верно!» — спросила Флоринда. «Женщины, которые угождают мужчинам, которые не хотят связывать себя обязательствами, оправдывают их, соглашаются на несколько крох привязанности, потому что чувствуют себя недостойными настоящей привязанности — как в вашей истории, правда?» — она повернулась к молодой ученице.

«Верно», — ответила она.

«Или женщины, которые ожидают, что мужчина позаботится о них, — продолжила Флоринда, — потому что они думают, что сами не способны на это, а затем они хотят обвинить мужчину в том, что он не делает их счастливыми! Или у нас есть женщины, которые пытаются вести себя как мужчины, совершая завоевания. Или пытается украсть чужого мужчину. И во всех этих случаях они отдают свою власть мужчинам и борются, чтобы защитить свое право на это!»

«Звучит ли что-нибудь из этого для тебя как свобода?» — спросил нагваль.

«Нет, это не так», — пробормотали ученики.

«Свобода — это наше право по рождению», — продолжал нагваль, — «и все же ее нужно заслужить, оттачивая наши связи с нашей родословной, чтобы мы могли воплощать и развивать ее превосходные части. Как бы то ни было, вы пойманы в ловушку в фиксированной точке сборки человеческой формы: затушеванные части вашего наследия.»

«Дон Хуан сказал мне, что, если мы хотим избавиться от этой фиксации, мы должны перестать тратить лучшую энергию, которая у нас есть, энергию отсюда», — сказал нагваль, делая широкий жест, указывающий на область ниже его пупка вплоть до его ног. «Нижние диски! Мы используем эту энергию, чтобы прятаться, искать утешения, бороться за власть или чувствовать себя подавленными — все, что нам знакомо, все, что заставляет нас чувствовать себя уверенными или защищенными — и, прежде всего, все, что мешает нам подвергать сомнению наши собственные поступки».

Он сделал паузу и пристально посмотрел на учеников.

«Дон Хуан сказал, что тщательный перепросмотр наших историй, связанных с областью нижних дисков, может освободить нас от человеческой формы и вместо этого привести нас к воплощению человеческих возможностей — возвышенной сущности нашей линии, человеческих существ», — продолжил он. «Это может дать нам энергию и осознанность, чтобы спросить, никого не осуждая: «Живу ли я мечтой или кошмаром своего рода? Мне снятся кошмары в одиночестве? Или я сновижу вместе с Бесконечностью, с Духом».

Переломный момент

Переломный момент

Дон Хуан Матус руководил Карлосом Кастанедой, чтобы подвести его к тому,  что он назвал переломным моментом — прерыванию непрерывности его жизни — то есть линейности его привычек мышления и действий. Он сказал, что для того, чтобы видеть энергию и жить с внутренним присутствием как корень своей жизни, нужно достичь такого прерывания либо через свой жизненный опыт, либо сознательно вызвав его.

В случае Карлоса Кастанеды он сказал, что должен прекратить использовать своих друзей и другие отвлекающие факторы как прикрытие или оправдание от самой важной встречи: встречи с самим собой. Он посоветовал ему снять комнату, чем тусклее, тем лучше, с тусклыми зелеными коврами с пригоршнями сигарет и тусклыми зелеными занавесками, и оставаться там одному, пока для него не будет все равно, один он или в компании других.

Карлос Кастанеда действительно снял такую ​​комнату. Он сказал, что сначала от точки ему хотелось лезть по стенам. Но со временем случилось непредвиденное. Когда он начал принимать свою компанию и свой жизненный опыт — свои неудачи и победы — комната перестала быть однообразной. Он начал ценить тепло и укрытие, предоставленное зеленой комнатой, и комната начала приобретать определенный блеск. Однажды днем ​​он открыл шторы, выглянул наружу и увидел в конце стоянки три молодых ели, которых он никогда раньше не замечал. Их листья мерцали на солнце и танцевали на мягком ветру. По их ветвям прыгала ворона, восторженно каркая. На другом конце улицы он заметил человека, насвистывающего мелодию, когда он подметал тротуар перед своим безупречно ухоженным магазином писем. Он видел этого человека раньше, но никогда не замечал гордости и радости, которые он явно испытывал, заботясь о своем скромном магазине. Полуденный солнечный свет заливал сцену и заливал зеленую комнату, и в этом свете зеленый ковер, стены и ткань занавесок казались ему жизнерадостными, ясным, сияющим зеленым оттенком, который согревал и освещал все его существо. И он осознал, что для него безразлично, один он или в компании других. В тот вечер он смотрел на луну и звезды и знал, что в конечном итоге никогда не был один. Он открыл руки, грудь и ладони к ночному небу. Он был частью земли, растений и деревьев, птиц, людей вокруг него, солнца, звезд, и они были частью его.

Он сказал, что посещение этой зеленой комнаты в одиночестве показало ему, что истинное путешествие осознания — это не что-то вне нас: скорее, оно начинается внутри. «Зеленая комната — это метафора», — сказал он. «Он представляет собой жизненный опыт или события, которые помогают нам нарушить поток наших привычек и предположений о самих себе — те, которые мешают нам соединиться с самыми глубокими частями нашего существа — нашим истинным разумом, нашими сердцами, путями, которые будут выражением почему мы на самом деле здесь ».

Зеленая комната — это момент, место или опыт, когда мы больше не можем убежать от самих себя — где мы вынуждены противостоять, принимать и извлекать уроки из событий и моделей нашей жизни, где мы, возможно, увековечили истории разочарований сердце, например: у меня не хватило смелости заниматься в жизни тем, что я действительно люблю, потому что меня никто не поощрял. Или: мне было дано слишком много на раннем этапе, поэтому я считал себя особенным и мне было трудно справиться с критикой или вызовом или хорошо работать с другими.

Или: я прогнал любую возможность отношений, потому что не хотел в конечном итоге стать, как мои родители. Оставаться с самими собой также означает признавать моменты, когда мы и другие проявляли истинную благодать, моменты: празднования чужой победы, не сравнивая ее с собственной; Поощрение творчества и силы в себе и других; Быть хорошими распорядителями даров, данных в жизни, делясь ими с собой, с другими, с землей, с Духом.

Чтобы открыть сердце, сказал он, мы можем входить в эту зеленую комнату каждый день, на мгновение — через практику глубокого слушания и оценки себя и других существ и состояний осознания. Мы можем открыть окно, дверь в разговор с бесконечным Сейчас и Здесь.

Интервью с Карлосом Кастанедой, 1975 год

Интервью с Карлосом Кастанедой, 1975 год

 

В начале прошлого года бразильский студент Луис Андре Коссобудзки, в то время учившийся в Калифорнийском Университете (УКЛА), встретился с ним на благотворительном ужине наряду с такими литературными деятелями, как Ирвин Стоун и Ирвин Уоллес. Пятнадцать месяцев спустя, в конце марта этого года от Кастанеды получены негативы фотографий, которые автор сделал в Мексике, и которые Veja публикует вместе с этим эксклюзивным интервью, данном при условии, что в Бразилии оно должно быть опубликовано прежде, чем в какой-либо другой стране.

Коссобудзки вспоминает встречи: «Я, моя жена и четыре пары зарубежных ученых были, пожалуй, единственными гостями на ужине, чьи имена не выгравированы на какой-нибудь доске почета. Мы старались оказаться за одним столом с Кастанедой, однако это не удалось, но после ужина он сам подошел к нам. Я тотчас сказал ему, что не верю в то, что он бразилец. Сначала мы говорили на английском, но потом он обратился к нам с лузитанской (региональный португальский язык — прим. пер.) беглостью (в том числе акцент) и сказал, что он родился в штате Сан-Паулу, в городе в долине Параиба, и провел большую часть своего детства в Юкуэри.

Так что мы договорились снова встретиться и пообедать вместе, но Кастанеда исчез на несколько месяцев. По телефону его литературный агент сказал, что он по-прежнему заинтересован в том, чтобы увидеться со мной. В конечном итоге, мы говорили с ним трижды: один раз у меня дома, а два других — в студенческом городке УКЛА, где он работал от четырнадцати до восемнадцати часов в день, занимаясь своими исследованиями по этногерменевтике (исследование интерпретации восприятия различными этническими группами).

Кастанеде, очевидно, тридцать пять лет, метр семьдесят роста и около семидесяти килограмм. Физически он что-то вроде кабокло (португало -индейские метисы) штата Мато Гроссо или даже северо-востока Бразилии».

Юкуэри. Муниципального города с таким названием в Сан-Паулу не существует. Однако Юкуэри — название объекта для душевнобольных в городе Франко-да-Роша в Большом Сан-Паулу, который часто путают с названием больницы. А также Юкуэри — это старое название муниципалитета Маирипора в Большом Сан-Паулу.

Учиться жить с магией

Veja: Когда читаешь о доне Хуане, складывается впечатление, что он бедный и глубоко знающий жизнь человек. Можете рассказать о своем удивлении, когда увидели его костюм во «Вратах в Бесконечность»? (Под таким названием «Сказки о силе» вышли на португальском — прим. пер.)

Кастанеда: Я дрожал от страха, потому что привык видеть его только в деревенских обмотках. Это происходило на последней стадии обучения, и имело определенный смысл. Дон Хуан сказал мне, что он владел несколькими акциями на фондовой бирже, и я уверен, что, если бы он был типичным западным человеком — он жил бы в пентхаусе в центре Нью-Йорка.

В конечном итоге я узнал, что две ситуации могут быть разделены на, как называл их дон Хуан, тональ (осознаваемое) и нагваль (о чем невозможно говорить). В реальности общественного соглашения брухо, человек знания, является совершенным «тоналем» — человеком своего времени, современным, чтобы использовать мир наилучшим образом.

Мы используем историю как способ улавливать прошлый мир и строить планы на будущее. Для брухо прошлое — это прошлое, и не существует никакой ни личной, ни общественной истории.

Veja: Главное вашей встречи с доном Хуаном описано в книге «Учение дона Хуана» (бразильская версия: «Трава дьявола»), но там не упоминается, где именно он жил. Могли бы вы подробнее описать место?

Кастанеда: На границе между штатами Калифорния (США) и Сонора (Мексика) есть город под названием Ногалес. Из Ногалеса главная магистраль проходит через город Эрмосильо, столицу Соноры, город Гуаймас и, наконец, пересекает станцию Викам. К западу от станции Викам в сторону Тихого океана расположен город Викам, населенный преимущественно индейцами яки. Викам — это место, где я впервые встретил дона Хуана. Примерно там и обучался.

Veja: Чтобы не ограничивать свободу дона Хуана, вы до сих пор не раскрывали это место. Почему сейчас вы чувствуете себя вольным описывать его с такой точностью?

Кастанеда: Потому что сейчас никто не может найти дона Хуана — он больше не существует, и дон Хенаро тоже исчез из гор Центральной Мексики (Западная Сьерра-Мадре). Нет никакой возможности их найти. Дон Хуан обучил и показал мне все, что мог, и поэтому нет никакой необходимости, чтобы он оставался доступным мне. Аналогичным образом, если вы хотите найти меня — просто придите в УКЛА и оставьте сообщение, или найдите меня в научной библиотеке. Но если я перестану ходить в УКЛА — вы не знаете, где меня найти. Как и дон Хуан, я стараюсь жить, как маг.

Veja: Многим людям, включая меня, трудно согласиться с реальностью описанного в «Учении дона Хуана». Вас беспокоит, что люди реагируют таким образом?

Кастанеда: Нет, потому что я не акцентируюсь на важности моей персоны. Это ключевой момент обучения, которое я получил от дона Хуана. Редко с кем разговаривать, а когда говорить — то один на один. Никаких магнитофонов или фотографий, которые грузом давят на человека. Помимо нарушения базовых предпосылок колдовства и магии, это мешало бы моей собственной свободе.

Когда я акцентируюсь на своей персоне, я делаю самого себя ущербным, я взваливаю на спину груз, который мне не по силам нести. Взваливание такого груза на спину придает большое значение моей собственной персоне.

Во время обучения дон Хуан пальцем делал наброски на песке пустыни и объяснял каждый круг. Он сказал, что «значимость самого себя» приводит к чувству «собственной важности», что в совокупности не позволяет «функционировать» как человек.

По мере того, как люди накапливают больше значимости, они чувствуют себя более важными и меньше действий они могут выполнить.

Veja: Почему же тогда вы опубликовали свои книги?

Кастанеда: Потому что это было мое задание. Брухо выполняет задачи, которые ставят на место значимость самого себя и чувство собственной важности. Моя работа является не обучением, а воспоминанием о жизни, когда дон Хуан учил меня.

Брухо выполняет задачи, которые приносят ему удовольствие. Он выполняет их, не дожидаясь признания со стороны общества или чего-то вроде этого, что «сделало бы его значимым», как это делает ученый в целях достичь личной важности, что совсем не является моим случаем.

Например, если это интервью воспринимать как акт магии, оно становится задачей, которая должна быть выполнена.

Veja: Это интервью, ваша работа, ваш труд и сам факт обмена идеями в течение нескольких часов имеют эффект, который, как мне кажется, выходит за рамки простого выполнения задачи. Они приносят вам удовольствие, иначе вы бы это не делали. Кроме того, вы ожидаете, что ваше послание — «Учение дона Хуана» — имеет влияние на публику. Не является ли это и выполнением задач, и ожиданием признания общества?

Кастанеда: Я выполняю свои задачи столь текуче, что они не влияют на меня в плане собственной важности, но имеют влияние на то, как я живу в своей жизни. Я знаю десятки «учителей», которые в области знания строят из себя ладью из слоновой кости: они все знают и устраивают шоу для общественности; чем большей известности или широкого признания они получают, тем более важными они себя чувствуют, но эта собственная важность возвращается собственным грузом, ее вес обременяет, и как личности они ничто.

Работа влияет на них в плане собственной важности, но не в плане личной жизни. На меня работа влияет в плане личной жизни, но не собственной важности. Дон Хуан советовал и предостерегал меня, чтобы я никогда не становился павлином — «паво реал» — который является результатом пафоса личной важности.

Чем меньше человек думает о «псевдо-действиях» в плане собственной важности, тем более совершенным становится. А чем больше чувствует собственную важность — тем больше незавершенным он становится. Неполнота возникает из-за непрекращающегося поиска общественного признания.

Veja: Но если человек действует, не будет ли он автоматически искать самопознания?

Кастанеда: Нет, только если ты действуешь как брухо. Брухо живет своей жизнью сам по себе, а не для широкой общественности. Он не зависит от реакции общественного соглашения, он не действует из собственной важности. Он знает, как «остановить мир», или, скорее, он способен «не-делать».

Безмолвный мир – магический трюк

Veja: Что значит: «делать», «неделать» и «остановить мир»?

Кастанеда: Конечная цель брухо состоит в том, чтобы стать «человеком знания», но сначала он должен научиться жить, как воин-пират. Он должен быть безупречным охотником, стремясь к мужеству и дисциплине. Воин-пират действует самостоятельно и берет на себя ответственность за свои действия.

В процессе становления воина-пирата я нашел личную силу, то есть силу мужества и дисциплины. Дон Хуан учил меня видеть — замечать мир, а не просто смотреть. Он учил меня воспринимать мир не таким, как он проявляется на поверхности, а его суть.

Но прежде, чем я смог увидеть и интерпретировать мир как воин-пират, как брухо, я должен был узнать, как «неделать», как остановить мир». Как вы можете видеть, это почти задача систематизации.

Чтобы иметь представление о «неделании» необходимо объяснить значение слова «делание». «Делание» является соглашением, которое создает существующий мир. Мир нашей реальности является реальным, потому что мы принимаем участие в «делании» этой реальности. Люди рождаются с ореолом силы, мощи, которая разворачивается и переплетается с господствующим соглашением. Люди смотрят на мир так, как он предписывается доминирующим соглашением.

С другой стороны, «неделание» возможно, когда ореол дополнительной силы разворачивается до образования существования реальности другого мира. Воин-пират не избегает «делания» мира, а ведет борьбу внутри этой реальности — реальности господствующего соглашения.

Это то, что помогает создать ореол дополнительной силы. Акт «неделания» приводит к «остановке мира», которая является первым шагом к «видению». Мир повседневной реальности изо дня в день выглядит для нас одинаковым потому, что он такой из-за социального соглашения.

«Остановить мир» означает выйти из нынешнего общего толкования мира, господствующего соглашения, или, другими словами, прервать соглашение, чтобы увидеть мир, как брухо — в необычной реальности.

«Остановить мир» — это значит жить в волшебном пространстве-времени, тогда как жить в реальности соглашения — это жить в обычном пространстве-времени.

Veja: Брухо — прагматик, даже если он писатель. Каково практическое применение для «делания», «неделания» и «остановки мира»?

Кастанеда: Вы, бедняга, дымите, как паровоз. Я курил, как и вы, и я выкуривал по четыре пачки сигарет в день, пока дон Хуан не предложил мне использовать к себе принуждение, чтобы бросить курить. Я должен был заняться «неделанием» курения. Для этого я наблюдал, как происходит курение. Прежде всего, я начал наблюдать «делание», как, встав утром, тут же ищу свои сигареты, «делание», как кладу их в карман, «делание» ощупывания кармана рубашки своей рукой, чтобы убедиться, что сигареты на месте. Местоположение сигарет, выкуривание двух из них по пути в колледж, и так далее, были моим «деланием» курения.

Как и я, вы можете наблюдать, из чего состоит ваше «делание» курения. Подобная систематичная мера делания приводит человека к невыполнению подробностей акта курения. Чтобы «остановить мир» курения человеку нужно научиться принудительно говорить «нет» «деланию» курения.

Это — грубый пример одного из применений учения, потому что я бросил курить после первых контактов с доном Хуаном, но «остановить мир» обычной реальности удалось только через десять лет. С этого момента дон Хуан прекратил использование галлюциногенных растений в рамках учения.

Руководство по устранению здравого смысла

Veja: Вы не курите, не пьете, и даже избегает кофе. Тогда как вы расцениваете наркотики, как часть обучения дона Хуана?

Кастанеда: Дон Хуан использовал психотропные и галлюциногенные растения в качестве помощи для обучения. По достижении цели эти средства стали ненужными. Эти наркотики вредны для тела, и не имеют ничего полезного за пределами тех свойств, которые нужны брухо.

Veja: Каким образом эти наркотики помогали в обучении дона Хуана?

Кастанеда: Мир, как мы его видим — это только описание, и каждый элемент описания — это единица, которую я называю «глосса» («внешний вид»). Дерево — это глосса, спальня или гостиная являются глоссами. В значение глоссы «комната» мы вкладываем набор более мелких глосс — кровать, стул, комод, шкаф. Соглашение реальности формируется из бесконечного потока глосс, которые в свою очередь формируются из соединенных между собой небольших глосс.

В нашей реальности эта текучая форма — это здравый смысл, то есть этот поток глосс должен течь в одном заранее спланированном направлении, которое мы называем рассудительностью или здравым смыслом. Чтобы остановить или прервать поток, брухо употребляет растения силы, которые создают в потоке пустое пространство, задающее новое по отношению к здравому смыслу направление или здравый смысл необычной реальности (магической реальности). И тот и другой здравый смысл непосредственно связан с нашим телом. С употреблением наркотиков происходит прерывание здравого смысла и открывается новое направление, и этот шаг может быть пройден только с гидом (брухо), поскольку в противном случае использование таких наркотиков является бесполезным.

Человек обычно хочет с помощью наркотиков наслаждаться жизнью. Наркоман — профессиональный ребенок. Прерывание потока глосс, остановка мира с использованием наркотиков только для удовольствия от прерывания может лишь повредить, помимо того, что цена за развлечение слишком высока. Как только тело научилось останавливать поток, больше не нужна помощь в таких прерываниях. Человек прерывает его собственной волей.

Странная психотерапия: чувствовать себя мертвым

Veja: Как вы думаете, процесс добровольного прерывания потока «здравого смысла» будет эффективным, если применить его в психотерапии?

Кастанеда: Психотерапевтический результат дона Хуана впечатляет. Он дал мне понять, что я был профессиональным ребенком — я придавал себе слишком большое значение, подчеркивая важность моей личности, но не превращал свои фантазии в действия. Он научил меня жить в настоящем времени, глядя в лицо моей смерти, как неизбежного и такого, что произойдет факта в моей жизни. Понимание смерти следует рассматривать как реальность.

Дон Хуан учил меня, что, если я принимаю во внимание, что умру — никакие из моих действий не будут иметь личной важности, и поэтому я могу измениться, или могут произойти изменения и задачи будут выполнены. Неизбежность факта смерти слишком болезненна для западного человека и, как следствие, Запад стремится к социальному взаимодействию в целях адаптации к «здравому смыслу».

Veja: Будет ли правильным сказать, что люди в нашей реальности имеют психические проблемы и лишь дон Хуан — тот человек, который случайно прервал поток «здравого смысла» и не стал восстанавливать этот поток.

Кастанеда: Правильно. Брухо прерывает поток здравого смысла по собственной воле. Не случайно. Уверен, что в первых экспериментах без руководства я потерял бы связь с реальностью соглашения, другими словами — я бы не смог найти дорогу обратно в эту реальность. Проводник выводит учеников из общепринятой реальности и вводит в необычную магическую реальность, а также выводит из той необычной реальности обратно в общепринятую реальность. Это упражнение повторяется до тех пор, пока ученик не приобретет власть над своей волей.

Для людей с психическими проблемами упражнения под руководством клинического психолога или психиатра сводятся к возвращению в соглашение реальности и согласованного в нем пребывания. Брухо, помимо проводника, является образцом «человека знания». Для дона Хуана любые изменения возможны только тогда, когда человек практикует свое учение. Снова преобладает философия: «Я делаю то, что я говорю».

Veja: «Врата в Бесконечность» упоминает использование сновидений, как упражнение по овладению ими и контролю их по собственному желанию. Этот контроль той же самой природы, что и контроль по овладению своей волей, о котором вы рассказывали?

Кастанеда: Я упоминаю в этой книге несколько упражнений по контролю сновидений, другими словами — для того, чтобы человек мог поставить сновидения себе на службу и продуктивно сновидеть. Эти сновидения требуют того же самого обладания волей, которое необходимо и для того, чтобы выходить и возвращаться в обычную реальность. Сновидения для брухо — не символы, а результат контроля, который приобретается путем обучения.

Он спит, сновидя продуктивные сновидения, как продолжение жизни, а не видит бесконтрольные сны обычного соглашения. Постепенно человек становится дисциплинированным в сновидениях до такой степени, чтобы может в сновидении видеть образ самого себя. Предельный случай такого контроля можно проиллюстрировать на примере дона Хенаро, который утверждает, что способен это делать — материализацию человеком дубля самого себя. С контролем сновидений человек может увеличить свою способность действовать. Все эти неисследованные реальности — реальности соглашения, сформированного одним целым — «человеком знания».

Veja: Вы считаете, что мы исследуем и используем наш потенциал лишь частично по причинам, присущим нашему формальному образованию?

Кастанеда: Формальное и неформальное образование западного человека не оставляет места для чего-то необычного или для другого общественного соглашения. То, что за пределами нормы нашего здравого смысла — считается ненормальным. Кроме того, отсутствует акцент на понятии ответственности перед самим собой: нет достаточной ответственности за наших детей, и именно поэтому некоторые остаются детьми и живут в жизни, как профессиональные дети.

Попробую объяснить: профессиональный ребенок — это человек, который нуждается в ласке и в вознаграждении путем внимания к своей персоне. Он — вечный несносный ребенок с большой собственной важностью. Я хотел раз и навсегда покончить с тем, чтобы быть ребенком, но я очень любил самого себя и постоянно находил предлог продолжать поддерживать свою собственную важность. Ничего не делал, ничего не создавал, мои действия были подавлены моими планами и решениями, и моим чувством собственной важности. Пока я не узнал от дона Хуана, как перестать быть профессиональным ребенком и стать воином-пиратом… Сидеть, ожидая, что мне все дадут, или грезить наяву о величии своей собственной важности не приносит мне ничего. Я должен пойти и развить мужество и дисциплину.

От профессионального ребенка до пирата-воина

Veja: Вы живете, как брухо, то есть анонимной жизнью, тогда как ваша работа публична и очень успешна. В чем личное удовлетворение, как следствие этого явного антагонизма между писателем и человеком?

Кастанеда: Мое удовлетворение приходит от безупречности написания и представления себя в истинном свете. Я действительно не вижу никакого антагонизма, потому что моя личная жизнь является отражением моей работы. Я снова утверждаю, что я делаю то, что говорю, и занимаюсь тем, что проповедую. А поскольку я честен с самим собой, мне все равно, что широкая общественность думает и как она реагирует. Таким образом, я свободен от взлетов и падений.

Возьмем, к примеру, Тимоти Лири — гуру лизергиновой кислоты. Он является типичным примером чрезмерной собственной важности. Его груз стал слишком большим, и он вынужден платить цену за крайности. Есть много писателей, которые проповедуют, но не следуют своим собственным проповедям, и есть много людей, которые поощряют сильное тело и здоровый дух, но сами лишь постепенно разрушают свое тело и разум. Дон Хуан был образцом для подражания, который сам делал и практиковал все то, что ставил для меня как задачу на протяжении всех лет обучения.

Veja: Вы упомянули дона Хуана, как образец, но также знакомы с еще одним образцом — общественным соглашением. Как сочетаются эти модели в вашей жизни?

Кастанеда: Образец дона Хуана дал мне параметры реальности, отличные от общественного соглашения. Другая же модель привела меня к вечному несносному ребенку. За время обучения я оставил эту последнюю. Одна модель привела меня к профессиональному ребенку, а другая — к истинному воину-пирату. Когда человек отбрасывает чувство собственной важности и чувство важности своего пути и принимает знание, что человек, который тянет резину и плетет интриги такой же человек, как вы или я — он может достичь всего, что угодно. Человек может быть сверх-умным и иметь богатые возможности, но лишь надеяться, что все само придет ему в руки, и когда мир не уделяет ему внимания — он приходит в состояние ненависти, угрызений совести и страха. Воин-пират не боится, он не ожидает, что что-то само придет к нему. Он действует, безупречно выполняет свои задачи, и в то же самое время не беспокоится о последствиях.

Опубликовано в еженедельнике Veja №356 (1975) на португальском языке.

Первый вариант перевода — Михаил Волошин, отредактировано.

Первая встреча с доном Хуаном: Кэрол Тиггс

Первая встреча с доном Хуаном: Кэрол Тиггс

История первой встречи Кэрол Тиггс с Доном Хуаном, рассказанная на семинаре в Сочи в 2015 году

Кэрол была в Мехико, посещала знаменитый художественный музей. Она бродила по музею, но особенно ее привлекла картина, изображавшая превращение гусеницы в бабочку.

Пока она рассматривала картину, из-за ее спины появился пожилой джентльмен. Он тоже осмотрел картину и спросил у нее, что она думает об этой картине.

Кэрол изучала искусство, поэтому она все говорила и говорила о картине и ее значении. Большая часть того, что она говорила, была чепухой, которую она повторяла из учебников, но пожилой мужчина, казалось, очень интересовался каждым ее словом. Он обратил на нее внимание сияющими глазами и обаятельной улыбкой, которая заставила ее почувствовать себя самым умным человеком в мире.

Поэтому, продолжая говорить о свете и стиле картины, а затем начав с символизма превращения гусеницы в бабочку, она почувствовала, что, возможно, слишком много говорила, поэтому она повернула разговор и спросила своего поклонника, думает ли он, что картина о жизни после смерти.

Пожилой мужчина внезапно погрузился в себя… полуприкрыв глаза, он, казалось, погрузился в глубокое созерцание. Он раскачивался взад-вперед с пятки на носок… что-то неразборчиво бормотал себе под нос и причмокивал губами. Затем он словно очнулся, широко раскрыл глаза и спросил:..

«Прошу прощения.. что вы сказали?»

Кэрол подумала, что это очень мило.

Он был безобидным пожилым джентльменом. Очевидно, это он не представлял для нее угрозы. Она снова спросила, не думает ли он, что картина может что-то сказать о «жизни и нашем путешествии после смерти».  Джентльмен сказал, что это очень интересный вопрос. Он предположил, что … из-за своего возраста он устал стоять на своих старых ногах… и, возможно, они могли бы пойти в соседнее кафе, где он мог бы сесть, и они могли бы обсудить это подробнее.

Кэрол знала, что Мехико-Сити не место для молодой женщины, чтобы бродить наедине с незнакомцами, поэтому она колебалась, но пожилой мужчина улыбнулся и, прочитав ее беспокойство, сказал, что это только в ресторан под открытым небом через площадь от Музея.

«Вы сделаете это для меня?» — спросил он ее. В его голосе прозвучала мольба, которая заставила ее почувствовать беспокойство. Это заставило ее захотеть сделать то, о чем он просил.

Она согласилась, и они пошли в кафе.

В кафе они заказали две колы с содовой и обсудили, как и почему Кэрол приехала в Мехико. Они оживленно беседовали, и мужчина задал Кэрол много вопросов, проявляя при этом большой интерес.

В ответ Кэрол выложила большую часть своей личной истории.

Она разговаривала с пожилым мужчиной… который представился Хуаном Матусом… это заставляло ее чувствовать себя уверенной и умной. Что-то, что она хотела бы чувствовать, но у нее редко получалось.  Ей не терпелось еще немного поговорить о картине с бабочками, потому что она считала, что так впечатляюще рассказала о картине в Музее. Кроме того, она хотела спросить этого человека, что он думает о жизни после смерти. Было что-то в блеске его глаз, что подействовало на нее. Его глаза говорили не просто «я знаю»… но, казалось, говорили еще громче… «Ты знаешь».

Джентльмен… Хуан Матус.. казалось, он понял, о чем она думает, и сказал, что, прежде чем они обсудят картину, он хотел, чтобы она сделала небольшое упражнение.

Он вынул соломинку из бутылки с содовой и показал ей, как держать ее в губах, а затем заставил ее положить большие пальцы на уши, а пальцы обеих рук на глаза и под глаза, а затем выдохнуть из соломинки, издавая жужжащий вибрирующий звук.

Он заставил ее сделать это так, как он велел, пока она не почувствовала вибрацию во всем теле.  А потом продолжать в том же духе еще какое-то время.

— Хорошо, — сказал дон Хуан, наклоняясь вперед и вынимая соломинку из ее губ.

— Теперь скажи мне, что ты думаешь об этой картине.

Кэрол потеряла дар речи.  Все ее книжные знания… все ее высокое мнение о себе… ее самомнение.. ее желание побаловать себя исчезло. Все, что она чувствовала, — это вибрации.

Она посмотрела на дона Хуана. Его глаза сияли ярче, чем когда-либо.

«Ты знаешь…. Ты знаешь!» — казалось, говорили они.

Они оба рассмеялись вместе.

— Кэрол… Я думаю, что это начало прекрасной дружбы, — говорит дон Хуан.

После того, как Кэрол рассказала эту историю на семинаре, помощники раздали всем участникам соломинки и показали, как использовать технику соломинки — первую технику энергетического тела, которой Кэрол научилась у дона Хуана Матуса.

Участники семинара практикует это упражнение…

Присутствующие стоят… медленно поворачиваясь из стороны в сторону … издавая жужжащий звук, когда они дуют, жужжа, через соломинки.

Это мгновенно работает, пояснила Кэрол.

Это избавляет нас от мелочности и забот. Наша самооценка. Наш стресс.

Просто сдуй все это.

Эта техника насыщает наши легкие кислородом… наш кокон, говорит она.

(это было очень важно для Кэрол из-за ее проблем с дыханием с детства)

Насыщение кокона кислородом помогает бабочке – то есть энергетическому телу … чтобы появиться.

Карлос Кастанеда, исследователь неведомого

Карлос Кастанеда, исследователь неведомого

Этот разговор с Карлосом Кастанедой впервые публикуется на русском языке. Карлос беседует с Гектором Лоайзой. Мехико, 17 июля 1982 года. 1 и 2 часть интервью

В 7 часов утра Карлос Кастанеда, одетый иначе, нежели накануне, уже ожидал меня в кафе отеля Шератон Мария Изабель. В этот раз на нем была серая рубашка с открытым воротником, лежавшим на лацканах такого же серого пиджака. Едва ли представлялось возможным определить его возраст: он казался вечным подростком. Но его смуглое, морщинистое лицо в то утро еще больше расплылось, обнажив отличительные черты имеющего пристрастие к пейоту. А возможно, то была усталость, ведь спал он мало (как и я).
При первом моем вопросе Кастанеда, казалось, почувствовал себя в ловушке, ведь ранее он не давал интервью под запись. Он предложил мне делать заметки, потому что не мог говорить в присутствии холодного механического свидетеля – диктофона. Пришлось его отключить. Мы продолжили болтать, но позже я снова незаметно для него включил запись. Далее представлен результат двухчасового интервью.

Гектор Лоайза: Где вы получили образование, какие книги и авторы повлияли на вашу работу?
Карлос Кастанеда: Когда я начинал обучаться у дона Хуана, я был студентом отделения антропологии — много учился и читал. Даже перед тем, как говорить с ним об использовании пейота я долго готовился. Однажды дон Хуан странно пошутил надо мной, сказав, что напрасно готовил меня. «Ты столько занимаешься, — добавил он, — будто кролик скачет то тут, то там!». Он предостерег меня тогда, чтобы я не соотносил прочитанное с тем, что он рассказывал.

И это было мудро с его стороны, потому что уже тогда я затевал с ним споры. У меня были сомнения на его счет. Этот человек был обманщиком, водившим меня за нос. Что касается пейота, я обращался к высочайшему авторитету доктора Уэстона Ла Барре (считать его высочайшим авторитетом было заблуждением, конечно). Однако в то время я больше доверял Ла Барре в отношении того, о чем рассказывал дон Хуан.

Я думал: «Ни черта этот старик не понимает в употреблении пейота, все у него не так, как у Ла Барре. Ничто из сказанного этим проходимцем в сравнение не идет с написанным великим профессором». Предостеречь меня от этого было мудрейшим решением, лучше не придумаешь.

Г. Л.: Благодаря вашим книгам, имевшим такой успех в США и Европе, можно прийти к выводу, что дон Хуан реален, он существует и теперь живет в воображении ваших читателей.
К. К.: Нет. Дон Хуан, он, как Карлос Кастанеда, — еще один персонаж. Это Нагваль, управляющий магическим циклом, и как таковой, дон Хуан Матус имеет большое значение. Как обычный человек, он не привлекал к себе общественного внимания. Кроме того, он не только важная фигура в магическом цикле, но также это он засвидетельствовал обстоятельства, по воле которых и стал персонажем.

Г. Л.: Карлос, со вчерашнего дня я осознал, что ваш взгляд на все сущее, на все вещи, фиктивен. Потому вы и говорите о «персонаже» Карлоса Кастанеды и «персонаже» дона Хуана. Для вас сама реальность – не больше, чем фикция и, если цитировать вас дословно: «это всего лишь описание».
К. К.: Да, так и есть. Но это общее описание. Люди опутаны соглашениями, которых требует от них повседневность. Особое соглашение, принятое группой колдунов, связанной с персонажем дона Хуана Матуса, Нагваля, может распространяться и охватывать большее количество участников.

Г. Л.: Не могли бы вы рассказать больше о магическом цикле дона Хуана?
К. К.: Дон Хуан говорит, что согласно мифу тольтеков можно преодолеть смерть в биологическом смысле. Человек может освободиться от необходимости умереть и окончить земной путь иным способом. Дон Хуан называет это «поиском свободы». Это магический цикл, который не имеет ничего общего с обычным восприятием нашего повседневного мира.
Группа дона Хуана закрыта не потому, что занимается эзотерическими практиками, — они просто не заинтересованы в привлечении посторонних людей. По своим личным мотивам дон Хуан замыслил сделать частью моего пути сближение с иными людьми помимо себя. Я не был индейцем и не имел ничего общего с их культурой, а Дон Хуан, конечно, был одним из них. Мне было очень трудно дознаться, откуда он взялся. Нагваль не рассказывал мне, но не потому, что это был секрет, — ему просто было неинтересно говорить об этом. Если кому-то интересно, откуда явился я, это не мое дело. Если они об этом узнают, – хорошо, если же нет, – это не важно!

Дон Хуан хотел, чтобы я стер все до единой черты своей личной истории. Правда, он никогда не объяснял, как это сделать! Этот процесс также расплывчат и неясен, как, например, понятие «университет». Никто на самом деле не знает, что такое «университет». У каждого может быть свое мнение на этот счет, но мы используем это слово так лихо, будто бы имеем о нем общее устойчивое представление. Дон Хуан хотел, чтобы я действовал при помощи такого невнятного метода, как стирание моей личной истории. Таким образом, «устранение» противоречий по философии дона Хуана происходит, когда человек сотворяет мастерское «намерение» осуществить это стирание. И это важно для понимания дона Хуана и его метода.

Г. Л.: В одной из своих книг вы рассказываете о том, как дон Хуан заставил вас приблизиться к видению своего конца. Он сказал, что вы должны «жить по соседству со своей смертью».
К. К.: Конечно, это эталон бытия война по дону Хуану. Воин должен постоянно обращаться к неизбежности конца. Как говорит дон Хуан, только когда человек принимает смерть в качестве ориентира без мучения, чувства скорби или обиды, тогда и в самом деле возможно преодолеть природную ничтожность жизни. Дон Хуан говорил, что мы живем, словно бессмертные, ни перед кем не отвечая за свои поступки, будто мы вечны. Мы можем позволить себе роскошь тратить время впустую и валять дурака. Я убежден, что он был прав. Это гораздо более интересный способ сосредоточиться на жизни и не быть, как твоя родня, пребывающая в ужасе от смерти и все же растрачивающая свои жизни почем зря. Просто варварство! В этом кошмаре они даже не отдают себе отчета в том, что делают!

Г. Л.: Есть два вида отношения к смерти, первый – отдаться навязчивой идее, например, поклоняться смерти. А второй – смирение, пресечение мыслей о ней. Так поступают на западе, где люди стараются любой ценой забыть о том, что смертны.
К. К.: В этом смысле дон Хуан в своей традиции уникален тем, что считает смерть точкой растворения, мерилом всего, что мы делаем. Однако он хотел превзойти смерть и изменить ее. Он знал, что умрет, он неумолимо угасал. Но он выбрал путь изменения цели смерти и сознательного превращения ее в нечто иное. Я не хотел оставлять его тело (я уже говорил об этом прошлой ночью). Это кажется мне абсурдной идеей, я не могу логически вообразить, что намерение дона Хуана имело смысл. Не покидать тело — это чушь. Однако именно этого он хотел для себя и для своей группы – суметь преодолеть эту неизбежность, что зовется смертью, и позволить живой силе освободиться от тела. Он считал, что живая сила способна превращать тело в чистую энергию, противоположную тому, что происходит с живущими в этом бренном мире. Мы позволяем этой силе вырваться из тела и погибнуть, как мертвый, инертный организм. Для меня это уникально, не знаю ни одного автора, который высказал бы идею, подобную мыслям дона Хуана, его стремлению к свободе и превращению тела в чистую энергию.

Г. Л.: Ваши слова наводят меня на мысли о реинкарнации, что вы можете сказать об этом?
К. К.: Дон Хуан считал, что верить в реинкарнацию — значит предавать слишком много значения своей персоне. Мы настолько уникальны, что не собираемся возвращаться в мир снова и снова, чтобы усовершенствовать свое великолепие. Это было бы абсурдно. Для дона Хуана мы не были созданы по образу и подобию Божьему. Это немыслимое порождение иудео-христианского эгоизма, суть которого состоит в том, чтобы мыслись себя уникальным существом, уподобляющим себя Создателю. Дон Хуан говаривал, что каждый из нас – несчастный случай, и все обречены. Вот и все!

Г. Л.: Вчера во время нашего разговора вы изложили идею выхода из мира эмоций, отказа от чувств. И, похоже, вы этого добились…
К. К.: Так и есть. Спустя много лет практики я вдруг обнаружил у себя серьезное заболевание и отправился к врачу. Он заверил меня в том, что это была «гипервентиляция». Но все обстояло иначе. Согласно ведению дона Хуана, я «терял человеческую форму». Впрочем, я никогда не воспринимал это всерьез. Моя логика не позволяла мне поверить, что можно потерять человеческий облик, я даже не понимал, что имел в виду дон Хуан. Для него «потерять человеческую форму» означало войти в состояние отрыва. Но это не происходит с вами постепенно, как если бы вы накапливали знание или подбирались к осознанию, каково это, отречься от привязанности. Это происходит мгновенно. Наступает день, когда человек лишается человеческой формы, а потом его охватывает неведомое, необъяснимое чувство. Так жил Дон Хуан.

Г. Л.: А вот это понятие, также упомянутое вами вчера, эта отрешенность, -– она кажется мне следствием влияния восточной культуры.
К. К.: Приходит пора, когда ученик чувствует, что у него больше нет привязанностей, что мир не имеет над ним силы и не обладает принуждающей ценностью, которая была накануне. В этом весь секрет. Мир заставляет нас действовать определенным образом. В этом смысле важны и необычайной изощренности выводы, к которым пришли колдуны или шаманы (как бы мы ни называли дона Хуана). Для них «мир – это восприятие», и мы – те, кто это восприятие осуществляет. От нас зависит, придать ли ему то или иное значение помимо культурного. И когда мы говорим «это зависит от культуры», от образования – это снимает с нас ответственность за поступки. Для дона Хуана это все не имеет значения. Мы должны понимать, что мир – это одно восприятие, и только через него можно на мир воздействовать, изменять. И мы должны менять регистр этих представлений. Добившись этих изменений столь тонким и одновременно суровым методом, мы добьемся изменения в значении мира. Он больше не будет неподвижен и бесплоден, бесконечен и неполноценен, словом таков, каким мы воспринимали его раньше. Дон Хуан охватывает все это и возводит в кульминацию.

Г. Л.: Когда вы называете отказ от привязанности понятием рациональным, интеллектуальным, добровольным… тем, что возникает при этом внезапно, вам не кажется это своего рода мутацией духа?
К. К.: Да, дон Хуан и все члены его клана утверждают, что это изменение морфологии, от которой человек страдает на уровне энергетического поля, а это означает не просто мутацию духа.

Г. Л.: В таком случае, речь о психо-физио-биологическом изменении.
К. К.: Да, в том смысле, в котором мы понимаем тотальную метаморфозу. Но, более того, дон Хуан считает, что изменяется сама энергия. Человек трансформируется как энергетическое поле. Нагваль говорит о давлении, похожем на взлет и падение, в которых закаляется воин. Давление это в какой-то момент становится таким сильным, что приводит к изменению биологии. Таким образом, изменение будет полным и дело не в подавлении себя. Я не контролирую себя и не делаю отчаянных попыток не злиться или не расстраиваться – а как было бы мило!
Дело в отсутствии интереса, он угас во мне. Как я соотношусь с миром? Что имеет для меня значение, так это персонаж Карлоса Кастанеды, поскольку, связь, которая связывала бы меня с миром как личность, утрачена. Единственный способ установить ее – через персонажа, так же, как это делал дон Хуан. Он говорил, что у него нет истории. Я же, словно демон, следуя антропологическим канонам, стремился проследить его историю, происхождение, сведения его биографии. Он мне не препятствовал, просто для него все это было пустым звуком. А я все думал, что он – вещь в себе, что дон Хуан не хочет делиться своими секретами, будто ему было что скрывать. Но теперь я такой же, как он, и мне скрывать нечего. Но теперь я понимаю его поведение, ведь дон Хуан был персонажем, потеряв человеческую форму, и мог относиться к миру только как Нагваль, лидер. Я не достиг такого состояния и не являюсь ни руководителем, ни главой чего-либо, но я потерял потребность воспринимать мир.

Г. Л.: В Европе принято считать, что в ваших книгах всегда присутствует критическая, очень западная позиция. Возможно, это дон Хуан передал ее вам? Или, наоборот, вы так боялись остаться в этой необычной реальности, что придерживались западных норм восприятия?
К. К.: И то, и другое верно. Сталкиваясь с растворением восприятия, человек настолько слаб и уязвим, что невозможно описать его ощущения, так он стремится к утешению. Это важно, когда человек находится под натиском неизвестного; это теллурический, биологический ужас, который не имеет названия. Дело не в страхе смерти. Страх психического растворения бесконечно выше, чем страх биологического вымирания. И нужно использовать любые средства, опоры, бастионы, все, на что можно положиться. И в то же время я жаждал расспросить дона Хуана, что со мной происходит. Мне нужен был более обширный взгляд, а единственный способ добиться чего-либо от дона Хуана – это спросить его. Так и мы с вами сейчас. Если вы не зададите вопрос, я не смогу ничего объяснить. Вы обязаны задавать вопросы – и я вынужден отвечать.
Некоторые из учеников дона Хуана никогда ни о чем не спрашивали, не доходили до того, чтобы «зацепить» его интеллектуально. И для них Дон Хуан, Нагваль, был совсем другим, нежели для меня. Ученик никогда не понимает, что именно он практикует. Я же хочу понять, что я делаю, поскольку у меня нет гарантии, данной читателю, я не могу защитить себя от того, что произойдет с Кастанедой, повторяя: «Ах, это порождения его воображения!» Я должен взять на себя большую ответственность. Я должен опередить сам феномен и понять его, черт побери! Третьего не дано, я должен знать, что происходит, на том и стою.

Г. Л.: Карлос, вы говорили, что не относитесь к индейцам, но также сказали, что очень хорошо усвоили учение дона Хуана, чтобы «стереть свою личную историю». Во Франции удивляются тому, как вы сумели отсечь свои корни, отказавшись иметь что-либо общее со своим прошлым. А теперь я услышал от вас, что вы полукровка, метис, в чьих жилах кровь креольского и испанского миров, не здесь ли кроется источник богатства вашего мышления?
К. К.: То, что я метис – конечно! Это дает мне ряд предпосылок, объясняющих противоречия. Единственный способ как-то разрешить их – умение мыслить художественно. Говоря, что я не индеец, я имею в виду культурное наполнение. Думаю, со стороны дона Хуана было бы весьма логично взять в ученики человека из индейского поселения в Соединенных Штатах. Я же пришел извне и не знал культурного контекста дона Хуана, даже не имея представления об индейской традиции.

Г. Л.: Благодаря слиянию в вас двух культур, вы стали тем, кто смог привлечь его внимание.
К. К.: Нагваль, как видящий, был способен видеть энергетические поля и ощутил во мне правильную энергию для начала обучения. Мое частично европейское мышление послужило мне опорой, но в то же время и отвлекало, и замедляло мое «всепоглощающее намерение». Конечно, я осознаю свое происхождение, иначе и быть не может! Мне следовало принимать это во внимание, чтобы преследовать то, чего хотел дон Хуан. Он требовал, чтобы я бесстрастно противостоял себе, – на самом деле, это один из опорных моментов его идеологии.
Он велел мне пересмотреть всю свою жизнь, и когда я говорю вам, что больше не возвращаюсь к местам, где был рожден, я имею в виду, что уже учел это. Дон Хуан настаивал на возможности отдать силы тому, что сам он называл «Орлом», — тому, что пожирает нас и дает пропитание, тому, что породило нас. Орел — это общая сумма всего живого, на земле и за ее пределами. Никому в полной мере не известны биологические, органические, сознательные возможности и суммы всего сущего.

В мифе толтеков Орел пожирает сознание. Если человек дает Орлу пропитание в виде полного пересказа всех событий своей жизни, он получает свободу. Однако, совершив такой перепросмотр, вы уничтожаете те чувства, что делали вас частью этого мира. Дон Хуан отказался от своих корней, потому что они склоняют нас к предвзятости, наполняют нас ложными уверениями, дают представление о нашей принадлежности к социальным группам, к традициям. Это и мешает нам взлететь! Отвлекает от мысли, что мы сами за себя, что мы способны вырваться за пределы частокола, выстроенного миром вокруг нас. И это все, что я могу предложить в качестве объяснения. Но вы должны помнить, кто вы есть, чтобы иметь возможность разорвать эту связь. Разрыв происходит, когда вы осознаете сами себя. Одна вещь сильно меня беспокоила – по словам дона Хуана — я был грубовато сколоченным, коренастым, черномазым пугалом в обществе высоких белых людей, ведь американцы так красивы и ладно скроены. У меня была куча комплексов. Дон Хуан считал это безвыходным, тупиковым состоянием. Пойти к психотерапевту за терапией он также считал неприемлемым. Важно было обрубить все это.

Нагваль говорил, что мы все, кто родился на облаках, были принцами. Тогда и я был принцем, но уродливым! Если бы кто-нибудь пытался поднять меня к небесам на воздушном шаре, я бы непременно каждый раз падал. Дон Хуан посоветовал шагать по земле, низом. То было противостояние самому себе, без лжи, неукоснительно твердо. Потому что когда у тебя нет миражных представлений о себе, восприятие твоего «я» в повседневности обретает новое, иное значение. Тебе больше не нужно воображать себя принцем и наделять свою персону особым значением. И это, новое представление, очень точно, я больше не мальчик с небес! (Продолжает)

К. К.: Он хотел убедить меня в том, что все воспринимаемое нами создается намерением. Все, что я воспринимаю, все, что находится в зоне досягаемости в мире, воспринимается через магию намерения. Единственное средство познания намерения как управляемой силы — это психотропы, особенно, если речь о таком как я, человек со своими «глубокомысленными представлениями» о мире. Это был обманчивый и неизменный мир, замыкавшийся на моей личности. А дон Хуан считает, что мир будет существовать, даже если я исчезну, но он не существует в том же смысле, в котором я его воспринимаю. В мире нет облаков, гор и долин, если меня, человека, воспринимающего все это, там нет. Потому что для дона Хуана я не только воспринимающий, человек, работающий со стереоскопическим видением, которое позволяет воспринимать мир с антропоморфной точки зрения. Благодаря социуму я также научился направлять свое стереоскопическое видение потомка антропоидных обезьян. Я готов увидеть мир определенным образом, потому что у меня есть готовая идеология, а в конце концов воспринимаю мир, как человеческое существо, для которого мир существует, даже если меня нет. Для дона Хуана важно было понять и заставить мое тело осознать, что эту точку зрения можно отменить, что это всего лишь способ «визуализировать» мир. Хотя я был уже сформировавшимся взрослым человеком, я еще не все успел испробовать и вступил в игру под воздействием психотропного вещества. Однажды доведя меня до осознания намерения, дон Хуан сумел дать понять моему телу, что в моих силах воспринимать больше даже без применения психотропов. Я не могу бесцельно злоупотреблять ими.

Г. Л.: Однако нашлись читатели, желавшие воспроизвести атмосферу, описанную в ваших книгах и принявшие ваши слова за чистую монету.
К. К.: Невозможно воспроизвести атмосферу, царившую вокруг дона Хуана. В начале моей работы я очень осторожно воспроизводил и записывал все, что он делал. Я изучил систему балетных па, чтобы описывать движения. Я фиксировал движения глаз, рук и ног дона Хуана, чтобы добиться достоверного их воспроизведения. Во время своих прогулок по горам дон Хуан собирал листья и травы, высушивал их, размалывал и прикладывал к моему телу. Одно из таких растительных сочетаний могло обеспечить меня теплом на всю ночь, и я мог спать в холода без одеяла. Я тоже ходил на такую вылазку и вернулся с семью вариантами сбора, измельчил их и попробовал на собственном теле. И всякий раз мои попытки воспроизвести действия дона Хуана оборачивались провалом, полным провалом! А сам он много смеялся, потешаясь надо мной. Его забавляла мысль, что я так много уделяю внимания каждой черте его поведения. Он говорил, что рано или поздно я пойму, что все это связано с «намерением», личной силой. А однажды он сказал: «Слушай, я положу конец этим твоим маниакальным заметкам». Он порылся в джипе, отыскал то, что было нужно, и повелел: «надень-ка на себя эту скрижаль!». Я надел, и все прекратилось. Я долго думал, что это все сила внушения, но, в конце концов, пришел к выводу, что дон Хуан – мастер «намерения».

Г. Л.: Я бы сказал, что шаманские способности дона Хуана были постановочными, он лишь был блестящим режиссером, ловко удерживающим под контролем сценарий. Держу пари, он устанавливал над вами контроль при помощи гипноза.
К. К.: Что ж, я всегда верил, что дон Хуан и другие, приближенные к нему люди, оказывали на меня воздействие, которое можно было бы сравнить с гипнозом, ели бы мне нужно было его объяснить. Теперь же я пришел к иному заключению. Дон Хуан, «мастер намерения» (Не знаю, в испанском языке нет подходящего слова. Можно назвать его «хозяином намерения»), настоящий колдун, он не просто внушал мне что-либо, оставляя блуждать в мираже погруженным в состояние гипноза. В определенный момент истории человек мог овладеть «намерением» и, очевидно, достать кролика из рукава. Когда же человек перестал быть хозяином этой силы, на смену этому пришла ловкость рук. Кролик теперь спрятан в складках одежды, и маг вытаскивает его в подходящее время. Но дон Хуан заставлял появляться кроликов не только для моего видения. «Намерение» движет мир. Учение дона Хуана выходит за пределы моей логики и способов объяснения мира. Быть хозяином «намерения» для колдунов племен толтеков, яки, масатеков, которые были частью клана дона Хуана, означало уметь «контролировать» то, что есть мир, творение. Например, Дон Хуан однажды появился здесь, в Аламеде, на Авенида Хуарес, с белкой в руке, которая носила очки и выглядела как японец. В тот момент для меня это было непостижимо, и я не мог бы вам ничего объяснить.

Г. Л.: Большому успеху в англосаксонских странах ваши книги во многом обязаны заключенному в них посланию, утверждающему индивидуальность пути. Именно своим примером, а не изложением идеологии или эзоповым языком учитель-шаман побуждает ученика к пониманию тех или иных явлений необычной реальности.
К. К.: Дон Хуан не верил в существование совокупности знаний, на которую ученик мог бы ссылаться, не усвоив все заповеди этой совокупности. Он не верил в адекватность психотерапии, потому что я рассказывал ему о своем опыте работы в кабинете такого специалиста, когда я проводил опросы для людей, приходивших со своими проблемами.
Дон Хуан ужасался тому, как у человека, который помогает, у психиатра, тоже могут быть свои проблемы. Я говорил ему: «А чего вы от него хотите? Он же не сверхчеловек!». На это он отвечал: «Конечно, нужно требовать, чтобы тот, кто помогает, был сверхчеловеком, чтобы он был свободен от изъянов и червоточин, чтобы интерпретировать поведение и предлагать решение. В противном случае, все, чем он занимается – это самопроверка». Для него это все не имело смысла, и, конечно, единственным, что существовало, был ученик. По выражению дона Хуана, он должен был быть безупречен, если хотел быть убедительным. Ученик должен был выложить на стол все составляющие своего существа. Если он не был безупречен, целостен, в своем движении он ничего не мог бы сдвинуть с места, у него не было личной силы. Его «намерение» бездействовало. Если бы я перестал быть безупречным, если бы у меня была двойная жизнь, общественная и частная, я не мог бы даже за угол свернуть, и не было бы ни единой возможности воздвигнуть «мост», так нужный мне в тот момент, чтобы продолжать движение. Вот «намерение», что движет мной.

Г. Л.: В нашем латиноамериканском менталитете принято сочинять о себе хвалебные песни и придумывать «розовые новеллы» о своем Эго.
К. К.: Мы жители колоний под мощью влиятельной Европы. В Латинской Америке мы живем, глядя одним глазом на посольство США, а другим — на Францию, ожидая влиятельного поветрия. Это неизбежно. Посмотрите на нас: вы во Франции, я в США, и иначе никак.

Г. Л.: Несколько дней назад я говорил в Октавио Пасом о большой проблеме культурных отношений между Латинской Америкой и Соединенными Штатами. Мы не понимаем друг друга, и все же являемся частью одного континента.
К. К.: Дон Хуан однажды высказал одну очень странную идею обо мне самом. Он сказал, что мне приходится бороться с тем, что он называет «Торквемадой ». Но то, что сидело у меня внутри, было не столько европейским художником, мыслителем, сколько инквизитором. Он назвал это семенем Европы, ведь не ветром же занесло ко мне тоталитарные идеи, не были мои видения чужеродными. Мы сами инквизиторы! В нас воплотился в полной мере дух инквизитора, который несет в себе принуждение, навязывание другому. Дон Хуан говорил, что такая философия является продуктом пятисотлетнего искажения сведений и архивов, а также насилия над мыслью. Самое ужасное в Торквемаде было то, что он считал себя непорочным и убивал во имя Бога, во имя высшей, бесспорной идеологии. Нагваль говорил, что с такими людьми нельзя бороться, это невозможно. Только воин может уклониться от влияния Торквемады, которое все мы несем в себе. А это означает освобождение от себя!

Г. Л.: На нашем континенте предполагается замена одной книжной религии, католической, на другую идеологию, вытекающую из Библии.
К. К.: Как и у латиноамериканцев, вы ведь знаете, каковы мы. Когда я встретил Дона Хуана, я был проникнут идеями о реформах против социальной несправедливости. Я в самом деле полагал, что мог бы быть полезен для политических или идеологических целей с классической точки зрения. Бунтарь, кидающий гранаты и жаждущий революции. Дон Хуан положил всему этому конец. Он сказал мне: «Слушай, если и есть из нас двоих кто-то, кому следует жаловаться, то это я, яки, индеец» — он должен был бы быть недовольным, не я. В конце концов, яки меня не интересуют как таковые, потому как беспокоиться о них означало бы оставить в стороне более важное дело – спасение индивидуального сознания. Я, как индивидум, а не как культурный элемент, понимал учение дона Хуана наилучшим образом, в своих собственных интересах. Я отринул все, что свидетельствовало о социальном положении. Это было одним из критических замечаний, которые мне высказали вечером на пресс-конференции. Люди считают, что дон Хуан не шаман в том смысле, что у него нет никакой социальной функции.

Г. Л.: Неоднократно вы упоминаете, что были «мостом» между западной цивилизацией и миром дона Хуана. Не могли бы вы пояснить это понятие «моста» между мирами?
К. К.: Для читателя было бы невозможно пойти и поговорить с Доном Хуаном. Одно из критических замечаний, которые мне делали, заключалось в том, что я не предоставляю источников предлагаемой информации. Если рассказанное мной правдиво и должно восприниматься всерьез, я обязан представить источники: привести людей, которые бы знали дона Хуана, рассказали бы о его опыте, разъяснить образ его мыслей и его человеческую суть. Дон Хуан никогда бы не пошел на такое, ведь ему просто не интересно. И к тому же, есть американцы, которые встречались с ним, как они могли видеть и меня! На месте дона Хуана я бы тоже не испытывал ни малейшего интереса к тому, чтобы делиться тем, чем занимаюсь, это просто чепуха! Было бы совсем уже лишним обращаться ко мне так, как будто я был пропитан аурой дона Хуана. Если бы я был похож на него, я бы никому ничего не сказал.

Дон Хуан использовал меня, как «транспортное средство», выражая определенные принципы, регулирующие его жизнь.  У меня было достаточно энергии, чтобы взять на себя задачу концептуализации, объяснения того, что дон Хуан делал в своем магическом цикле. Как ему объяснить миру, что он был одним из персонажей мифа? Я думаю, что это невозможно, и поэтому никто не мог бы приблизиться к нему.

Когда они пустились на поиски «Дона Хуана» из моих книг, индеец, что предстал перед ними, конечно, не имел с ним ничего общего. Если бы, в кульминации истинных поисков кто-то и встретил бы Дона Хуана, Нагваль тут же заточил бы его в тюрьму, поместив за пределы этого мира. Таково предназначение воина, втянутого в этот мифический цикл, — привести к свободе любого, кто приближается к нему.

Дон Хуан дал мне задание объяснить свою вселенную не потому, что это касается меня, не потому, что это дает мне прибыль, — это никоим образом не связано со мной. Это что-то вроде мандата, исходящего извне! Если они оставят меня в покое, меня невозможно будет найти, я уж им говорил! Но Нагваль – к счастью или нет – дал мне задание написать книги и представить их миру. Ему никогда не приходилось иметь дело с этим со всем, и не было возможности ранее в терминах, понятных западному человеку, подтвердить его собственное существование. Не потому, что он прячется, и не из-за пропастей, что разделяют нас. Что касается вопроса, с которого мы начали, как я ощущаю себя в роли «моста». Дон Хуан выбрал меня, как связующее звено между монолитом, который он представляет из себя, и аморфностью, которую представляем мы, люди западного мира. Он точно заперт, а мы открыты до такой степени, что ничего не видим.

Г. Л.: Меня интересует случайный аспект, случайность самых важных встреч, которые могут случиться в жизни. Вы сказали, что дон Хуан выбрал вас, что вы не выбирали его, но пришли к нему. Как это понимать?
К. К.: Для Дона Хуана это вопрос «намерения», которое управляет судьбой человека, но оно не является человеческим намерением. Для него это главная сила, которая движет нами, связывает каждого из нас. «Намерение» — это, скажем, версия того, что мы знали бы как Бога. «Намерение» дон Хуан никогда не назвал бы Нагвалем, оно необъяснимо, не поддается расшифровке и не имеет формы, но является Целым. Тем временем, Тональ – это порядок, он похож на остров гармонии, целей, последовательностей, уравнений, циклов, логических рассуждений. Это все, что известно нам о нашей роли во взаимосвязи всего сущего. «Намерение» — это сила, которая составляет часть Нагваля, которую можно описать и почувствовать. И тем, что регулирует этот цикл, является вопрос о «я» как силе, что обнаружил дон Хуан, — силе, которая свела меня с ним.

Г. Л.: Самое лучшее в ваших книгах – это великолепное чувство юмора. Вы не впадаете в серьезность и говорите без лишнего пафоса… теперь, когда я познакомился с вами ближе, я понимаю, что ваша личность не лишена озорства и умения шутливо относиться к благолепию жизни.
К. К.: Да уж, и в том заслуга дона Хуана – это он излечил меня от «кислой мины» и «свинцовой задницы», избавил от необычайного груза. Я был очень серьезным человеком, носившим в сердце печаль; апатия и жалость к себе преследовали меня днем и ночью. Дон Хуан исцелил меня, и это был катарсис!

Автор интервью —  Гектор Лоаиза
Гектор Лоаиза, Куско (Перу), 1941 год. Он жил в Буэнос-Айресе с 1959 по 1962 год. Обучался литературоведению на факультете литературы университета Сан-Маркос в Лиме. Его рассказы публиковались в литературных журналах. Живет во Франции с 1969 года. Он опубликовал на французском языке Le chemin des sorciers des Andes (Путь андских колдунов Анд), Robert Laffont, Paris, 1976, Botero s’explique (Объяснение Ботеро) , La Résonance, Pau (Франция) в 1997 году, «Путь андских колдунов», Diana de Mexico, 1998 г., и роман «Диаблос Азулес» (Синие дьяволы), Editorial Milla Batres, Lima, 2006. С 1981 по 1999 год он сотрудничал в парижских еженедельниках и журналах, а также в латиноамериканских газетах, публикуя статьи о литературе, искусстве и давая интервью. С 1998 по 2000 год он был директором французского журнала Résonances, который с января 2001 года стал веб-сайтом Resonancias.org.

Продолжение интервью следует!

 

 

Первый эпизод сериала по книге «Учение дона Хуана»

Первый эпизод сериала по книге «Учение дона Хуана»

Завершается производство первого эпизода «Пятно» из анимационного сериала по книге Карлоса Кастанеды «Учение дона Хуана. Пут знания индейцев племени Яки». Мы взяли интервью с создателем, режиссером этого проекта Яро Лексом.

Вы инициатор и вдохновитель этого проекта, не так ли? Как вы пришли к этой мысли, почему решили снять этот фильм? Расскажите немного о себе.

Меня зовут Яро. Я основатель проекта «Икстлан». О себе особо нечего сказать, кроме того, что у меня есть некоторый опыт работы в компьютерной графике и я очень люблю кинематограф. Я познакомился с книгами Кастанеды, когда мне было 18 лет. Меня всегда восхищали его истории. Много раз я представлял себе различные сцены из его книг в моей голове, и я бродил по этим образам, как если бы это могло происходить на экране. Думаю, мой практический интерес к кинематографии был вызван главным образом моим сильным желанием снять фильм о Карлосе самому:)

И в один прекрасный день, когда я ощущал себя тупым и уставшим от некоторых обстоятельств, которые случились в моей жизни, меня пронзила внезапная мысль – почему бы не попробовать самому сделать что-то вроде фильма по книгам Кастанеды? И это стало началом проекта Икстлан.

В конце концов, я твердо верю, что только намерение сделало этот проект возможным. Это давало мне силы сотни раз, когда я был готов сдаться. Я очень благодарен своим товарищам, которые присоединились ко мне, и всем вкладчикам из 30 стран мира, которые помогают нам воплотить этот фильм в жизнь!

Первый Эпизод Сериала По Книге «Учение Дона Хуана» 6

You are the initiator and mastermind of this project, aren’t you? How did you come to this, why did you decide to make this film? Tell us a little about yourself.

My name is Yaro. I’m the founder of the Project Ixtlan. There’s not much to say about myself exept that I have some experience in computer graphics and I really love cinematography. I got acquainted with Castaneda’s books when I was 18. I was always admired by his stories. Many times I imagined different scenes from his books in my head and I wandered if ever we can watch these stories on a screen. I guess my practical interest in cinematography was primarily sparked by my strong wish to make a movie about Carlos myself:)

And one day, when I was thick and tired of some circumstances which took place in my life, I had a sudden thought — why not to try to make a kind of movie based on Castaneda books myself? And this was a begining of the project Ixtlan.

After all, I firmly believe that only Intent made this project possible. It gave me strength hundreds of time, when I was ready to give up.  I’m very grateful to my comrades who joined me and to all contributors from 30 countries of the world, who help us make this movie come to life!

Практикуете ли вы магические пассы, перепросмотр, походку силы и другие вещи из книг?

У меня есть некоторый опыт в походке силы, сновидениях и перепросмотре. Я считаю, что одной из важнейших задач для практикующего является внутреннее безмолвие, прекращение внутреннего диалога. К сожалению, у меня пока нет опыта в магических пассах, но я занимаюсь йогой)

Do you practice magic passes, recapitulation, power walk, and other things from books?

I have some experience in power walk, dreamings and recapitulation. I believe that one of the most important task for a practitioner is the inner silence, stopping the internal dialogue. Unfortunately, I have no experience in magical passes yet, but I practice yoga)

Первый Эпизод Сериала По Книге «Учение Дона Хуана» 7

Пытались ли вы заручиться поддержкой своего проекта в Cleargreen или у других учеников Кастанеды? Или от каких-то крупных студий и продюсерских компаний?

Да, я пытался связаться с правообладателями в самом начале проекта, но безуспешно. Конечно, было бы неплохо получить отзывы и поддержку от Cleargreen. Все-таки это фанатский проект, мы на нем ничего не зарабатываем. Единственное намерение, которое у нас есть, – это выразить нашу благодарность человеку, который дал нам кубический сантиметр шанса.

Have you tried to get support for your project from Cleargreen or other Castaneda students? Or from some major studios and production companies?

Yes, I have tried to get in touch with copyright holders at the very beginning of the project, but without any success. Of course it would be nice to have some feedback and support from Cleargreen. Still, this is a fan based project, we don’t earn anything from it. The only Intent we have is to express our gratitude to a man who gave us all the cubic centimeter of chance.

Мне кажется, что такой фильм, который вы пытаетесь создать вряд ли когда-нибудь сможет окупить все затраты. Что вы думаете об этом?

Да, нет никакого способа окупить затраты времени и Намерения. Это бесценно 🙂

It seems to me that such a film that you are trying to create it is unlikely that it will ever be able to recoup all expenses. What do you think about it?

Yeah, there’s no way to recoup the expence of time and Intent. It is priceless:)

Всю книгу нельзя поместить во фрагмент ролика. Как вы выбирали моменты и сцены?

Мы пошли самым простым путем – взяли одну главу из первой книги :)) На самом деле я согласен с вами, невозможно охватить все книги или даже одну книгу в одном фильме. Поэтому мы планируем делать сериал, начиная с первой книги.

The entire book cannot be placed in a movie clip. How did you choose your moments and scenes?

We did the most primitive way — making a single chapter of the first book:)) Actually I agree with you, it’s impossible to embrace all books or even one book in a single movie. That’s why we plan to make series, starting from the 1-st book.

Первый Эпизод Сериала По Книге «Учение Дона Хуана» 8

Понятно, что основная аудитория фильма — это люди, которых книги Карлоса глубоко тронули. Как вы думаете, понравится ли ваш фильм людям, которые никогда не читали Кастанеду?

В первую очередь, проект Ixtlan ориентирован на основную аудиторию – последователей нагвализма. Нет главной цели привлечь новых людей, но, конечно, мы будем более чем счастливы, если кто-то откроет для себя книги Кастанеды после просмотра нашего фильма.

It is clear that the main audience of the film is those people who were deeply affected by Carlos ‘ books. Do you think your film will appeal to people who have never read Castaneda?

Foremost, project Ixtlan is aimed at the core audience – the followers of nagualism. There’s no primary goal to attract new people, but of course we’ll be more than happy if someone discovers Castaneda’s books after watching our film.

Почему вы решили снимать фильм по первым книгам, а не по 4, 5 или 6? Что послужило причиной выбора?

Причина выбора 1-й книги была логичным выбором. Во-первых, это было самое начало учения дона Хуана и первое испытание для Карлоса. Во-вторых, действие первого эпизода происходит на единственной локации – крыльцо дома Дона Хуана. Поскольку это малобюджетный фильм, для начала нужно было взять что-то, с чем мы справимся. Следующая серия должна быть намного сложнее и разнообразнее 🙂

Why did you decide to make a film based on the first books, and not on 4, 5 or 6? What was the reason for the choice?

The reason to choose the 1-st book was a logical choice. Firstly, this was the very beginning of Don Juan’s teaching and the first challenge for Carlos. Secondly, the first episode take place on a single location — the porch of DJ’ house. Since this is a low-budget film, we had to take something for start that we can handle. Next series should be much more complicated and diverse:)

Сколько длится сам фильм? Почему вы выбрали именно эту технику съемок?

Продолжительность первой серии 43 мин. Техника полу-живописи, которую мы использовали для этого фильма, была выбрана из-за намерения сделать его чем-то вроде сюрреализма, более сновиденного характера, чем обычная съемка, а также из-за всех имеющихся у нас ограничений. Нам пришлось снимать все в довольно ограниченной студии и добавлять все фоны компьютерной графикой. Это была основная причина, по которой потребовалось столько времени — один человек и более чем 400 снимков с VFX;))

How long does the movie itself last? Why did you choose this particular shooting technique?

Duration of the first episode is 43 min. The semi-painting technique, we used for this movie, was chosen because of the intent to make it a kind of surreal, more with a dreamy nature then just an ordinary shooting, also because of all limitations we got. We had to film everything in a quite limited studio and add all backgrounds with computer graphics. This was the primary reason it took so long – a single man and more then 400 shots with VFX;))

Первый Эпизод Сериала По Книге «Учение Дона Хуана» 9

Как и когда зрители из России, Украины и Беларуси смогут посмотреть этот фильм? Можно ли будет посмотреть ваш фильм в платной онлайн видеотеке?

Мы планируем как можно скорее выпустить серию на платформе Vimeo on Demand. Сначала все наши участники получат доступ к этому фильму, затем все остальные. Как вы знаете, в фильме у нас два языка – английский и русский. Я знаю, что у Карлоса Кастанеды огромное количество фанатов в России, Украине и Белоруссии, надеюсь, они не разочаруются 🙂

How and when will viewers from Russia, Ukraine, and Belarus be able to watch this film? Will it be possible to watch your film in a paid online video library?

We plan to release the episode via Vimeo on demand platform as soon as possible. At first, all our contributors will get access to this film, then everybody else. As you may know, we got two languages in movie – English and Russian. I know that there’s a huge fan base of Carlos Castaneda in Russia, Ukraine and Belorussia, hope they will not be disappointed:)

Думаете ли вы продолжить съемки или хотите сделать перерыв после премьеры?

Подождите, пока мы запустим новый сайт. Это только начало 🙂

Do you dream of continuing filming or do you want to take a break after the premiere?

Please wait till we launch a new site. This is just a begining:)

Сайт проекта Икстлан

 

 Кастанеда. Ученик Чародея. Впервые в интернет. 3 часть

 Кастанеда. Ученик Чародея. Впервые в интернет. 3 часть

Это окончание рассказа о Карлосе Кастанеде, опубликованного в печатном номере американского журнала Пентхауз за 1973 год, Ирвингом Уоллесом.

Первая часть: https://castaneda.ru/uchenik-charodeya-castaneda/

Вторая часть: https://castaneda.ru/uchenik-charodeya-castaneda-2/

***

Путешествовать по забитым автострадам Лос-Анджелеса, переживать очередную вечеринку в доме друга, которая ни к чему не приведет, наблюдать за беспокойной, ускоренной, бешеной, вычурной и бесцельной интенсивной активностью моих друзей, слушающих бесконечный мусор, который льется из 40 лучших радиостанций Лос-Анджелеса, читать последние экологические ужасы, которые угрожают существованию людей повсюду наблюдая за страшным жизненным путешествием от молодости до старости и, наконец, смертью в американском обществе и в других продвинутых сообществах, я ощутил чистоту и красоту пути Яки. Я понимаю, почему Карлос должен в конечном итоге рискнуть своей человечностью в последней борьбе с союзником в долине. Я так же знаю, что имел в виду дон Хуан, когда он говорил, что искусство воина состоит в том, чтобы уравновесить страх быть человеком с чудом быть человеком. Возможно, именно тогда я наиболее ясно увидел Карлоса, когда он взял мою подругу Рут и меня и нескольких других людей в место силы, высоко в холмах над Малибу.

Мы все договорились встретиться в ресторане Ships на бульваре Уилшир в Западном Лос-Анджелесе. Во всем этом присутствовало восхитительное несоответствие. Я имею в виду, когда ты останавливаешься и думаешь об этом, ожидая ученика мага, в закусочной, где продают куриные крылышки, все это кажется таким далеким. Все эти люди набивающие свои рты жареными цыплятами. Когда подошла одна из пожилых леди, которые работают там в качестве официантки, и спросила, может ли она помочь нам, все это выглядело настолько нелепо, что я кусал щеки, чтобы не рассмеяться вслух. Я выбежал на стоянку, чтобы ждать Карлоса там. Что я мог сказать официантке? – «о нет, спасибо, я просто жду ученика мага?». В любом случае вскоре Карлос появился на парковке. Он казался наполненным энергией, полным счастья. Было очевидно, что он любил посещать места силы. Он объяснил, что дон Хуан видел это место на холмах над каньоном Малибу в своем сновидении. Оно оказалось точно таким, как дон Хуан описал его Карлосу: кольцо из массивных валунов образовало идеальный круг вокруг густых зарослей чаппараля. Один из валунов напоминал лицо, указывающее на запад в сторону Тихого океана.

Согласно Карлосу, направление на запад валуна, напоминающего лицо, означало, что именно это место было местом силы для интроспекции. Маги Яки приходили сюда много лет назад, чтобы практиковать медитацию и другие техники Яки. Карлос продемонстрировал некоторые из них. Одно упражнение было разработано, чтобы помочь человеку почувствовать линии мира. Согласно магии Яки, мир состоит из линий, и при правильном упражнении их можно узнать непосредственно. Карлос держал ноги под прямым углом, вытянув левую руку, а правую расположив параллельно земле и согнув ее внутрь к груди. Левую ладонь он повернул от себя, а правую — к груди. Затем он начал быстро шевелить пальцами обеих рук, как будто играя на гигантском банджо. Карлос сжал руки в кулаки и грациозно повернулся вокруг себя, приняв боксерскую стойку. Внезапно Карлос снял напряжение со своего тела и раскрыл кулаки. «оп»! Он произнес: «Вот они линии мира!»

Я попробовал это упражнение и почувствовал то, чего никогда раньше не испытывал. Что это было на самом деле, я не знаю: возможно, это были линии мира. В самом центре зарослей чаппараля Карлос показал способ как захоронить себя. Маг Яки приходил в это место, тщательно строил небольшое укрытие из кусочков дерева манзанита и мескита, в которых можно было бы захоронить себя. Это был способ произвести своего рода психологическую смерть — технику остановки мира. Таким образом, маг медитировал в течение нескольких дней, останавливая непрерывный поток внутреннего диалога и прерывая поток обычных восприятий, которые мешают человеку видеть. Акт захоронения не является похоронной практикой. Это способ неделания мира так, вместо обычного делания.

Там, на месте силы, которое дон Хуан видел во сне, Карлос рассказал нам, как выживать в лесу. Он рассказал, как он и Дон Хуан ловили гремучих змей. Карлос сказал что нужно много нитей, чтобы сделать ловушки разных видов. Для поимки гремучей змеи ловушка делается с помощью длинной нити, превращенной в петлю, которая надевается на голову змеи, когда она вылезает из своей норы. Карлос говорит, что лучше всего пользоваться зубной нитью. «Антропологам не нужен весь этот мусор, который они берут с собой в поле. Все, что им нужно, это зубная нить, много зубной нити». Карлос наслаждается радостью от еды гремучей змеи. «Это супер вкусно!», — он говорит: «Колоссально вкусно! Лучше, чем кит, индейка, курица».

Карлос сказал, что есть другие места силы, каждое из которых отличается. Есть даже место силы, куда вы можете пойти, чтобы избавиться от злых духов, которые будут цепляться за мага. Он знает одно такое место, где маг протискивается через узкий выход, сделанный между двумя отвесными стенами утеса. Когда маг протискивается сквозь отверстие, злые сущности стираются с него и остаются навсегда в месте силы.

Карлос говорит, что этих злых духов не надо путать с союзниками. Это другие нежелательные сущности, которые могут прицепиться к воину. Там, в месте силы, Карлос кажется по-настоящему счастливым, Его энергия кажется неисчерпаемой, Карлос спускается вниз с одного холма на другой. Он легко передвигается через густой чаппараль, как быстрый койот. Он подпрыгивает, как полноватый маленький гномик. Нет сомнений, что на диких холмах над Малибу Карлос чувствует себя совершенно как дома. Он шутит о Доне Хуане Доне Хенаро и других, которых он знал. Его речь, как у дона Хуана, усеяна шутливым сленгом. Карлос также советует и мне: «Будь серьезен, но не принимай себя слишком серьезно!»

Поскольку мы готовы были уже покинуть место силы, Карлос предупредил нас «Оставьте все, что вы нашли здесь. Не берите ни ветки, ни цветов, ни камней, ничего! Это очень опасно!». Затем мы отправились в путь через каньон Малибу в поисках водного каньона, где Карлос должен был найти для нас растение Дягиль или Дудник лекарственный (angelica).

Дягиль или Дудник лекарственный — любимое растение магов Яки. Сжигание его высушенного стебля приводит к образованию дыма, который, как считается, дает большую ясность. Мы искали дягиль в русле ручья прямо под знаком, предупреждающим: «Не пересекать, штраф 500 долларов – по закону штата округа Лос-Анджелес и /или тюремное заключение для нарушителей».

Карлос проигнорировал этот знак. Мы нашли несколько зеленых растений дягиля, но ни одного, которая высохла естественным путем. «Это плохо», сказал Карлос, «Он должен быть сухим, прежде чем его надо собирать! Я сразу почувствовал запах зеленого дягиля». Пахло очень знакомо, и я откусил его. «Карлос, — сказал я, — Это ведь дикий сельдерей». Карлос сказал: «Конечно, дикий сельдерей, разве он не хорош? Дягиль потрясающее растение».

Я взял его к известному ботанику в UCLA для анализа. Он сказал мне, что в нем ничего нет. Ничего! Совершенно безобидная вещь. Вы могли бы съесть 10 фунтов такого растения, и ничего бы не случилось, но оно очень важно для мага. Карлос настаивает на том, что его дым приведет к большой ясности. Маг часто использует его для того, чтобы ароматизировать помещение, так же как люди здесь используют благовония или освежители, чтобы освежить воздух в своих домах. Иногда из него делают чай. Карлос говорит, что чай из дягиля мягкий и вкусный.

Мы с Рут оставили Карлоса и остальных в водном каньоне и направились домой к Лагуна Бич через международный аэропорт Лос-Анджелеса, где нам надо был встретить прилетающих друзей. Проезжая через Венис, Калифорния Рут внезапно стало очень плохо. Я не туда свернул и в итоге оказался в ужасной пробке на Venice Boarwalk. У нас с Рут была ужасная ссора. Самолет нашего друга опоздал на два часа. Когда мы выходили из аэропорта разразился страшный ливень, и во время езды по автостраде сгорел мой привод стеклоочистителя. Я не мог поверить в невероятную неудачу, которую мы все время испытывали. Вынужденные покинуть автостраду, мы съехали на трассу US 1 в полночь и в самый ливень. Я высунул левую руку из окна и, используя ее, как стеклоочиститель, смог вытирать маленькое пятно достаточно чистым, чтобы хоть как-то видеть дорогу. Нам потребовались многие часы, чтобы добраться домой.

По дороге Рут побледнела и сказала: «О, Боже!» Я думал, что она снова ужасно себя чувствует, но это было совсем не так. Порывшись в кармане своей куртки для сигарет, она нашла веточку с места силы. «Как ты могла это сделать? — закричал я, — Карлос сказал тебе не брать оттуда ничего. Посмотри, что случилось». «Но я не брала этого». Она сказала, что, должно быть, оно само прыгнуло в ее карман!

«Мне все равно, как оно туда попало! Выбрось эту чертову штуку из окна! Прямо сейчас!» Я был так расстроен, что чуть не вырулил прямо на грузовик, приближающийся к нам по встречной полосе. Наши друзья, которых мы подобрали в аэропорту раньше, смотрели на нас с заднего сидения, как будто мы сумасшедшие. «Что не так с этой веточкой?» Они хотели знать. «Рут выбросила. Забудьте об этом!» Я сказал, вздохнув с облегчением. «Это была ерунда!» Но я знал, что лгал. Это, конечно, не была ерунда. Дождь прекратился так же внезапно, как и начался, и мои стеклоочистители снова начали работать. Мы легко доехали до Лагуна Бич. Когда мы мчались всю ночь, мои мысли были о Карлосе, Доне Хуане и о способах познания Яки. Я вспомнил одну последнюю историю, которую Карлос рассказал нам.

Дон Хуан сказал ему, что Карлос вообще не знает сам себя. Чтобы доказать свою точку зрения, дон Хуан сказал Карлосу начать думать о себе в терминах, которые были полностью противоположны тем, в которых он обычно думал о себе. Карлос делал это в течение нескольких дней. Он был поражен, обнаружив, что противоположное описание ему также подходит. Он бросился обратно к Дону Хуану с новостью о том, что он совсем не тот, кем считал себя. Дон Хуан сказал: «Это хорошо, Карлос, но, когда ты действительно придешь к видению, ты поймешь, что ты так же не являешься и своей противоположностью. В конце концов, ты мертвец, как и все остальные». Когда я ехал, я вспомнил странный, но прекрасный день проведенный с Карлосом на холмах над Малибу и о последовавших невероятных событиях.

Опасность дороги сквозь темную ночь во время дождя заставила меня задуматься о своей смерти. Я понял, что путь познания Яки напрямую связан со смертью. Точнее, все дело в том, чтобы мужественно жить с фактом смерти, являющимся абсолютным ужасом для того, кто является живым человеком. Фрагменты стихотворения, которое особенно любил Карлос, продолжали врезаться в мое сознание. Стихотворение Хуана Рамона Хименеса было таким же любимым и у Дона Хуана.

..И я уйду. А птицы будут петь
как пели,
и будет сад, и дерево в саду,
и мой колодец белый.

На склоне дня, прозрачен и спокоен,
замрет закат, и вспомнят про меня
колокола окрестных колоколен.

С годами будет улица иной;
кого любил я, тех уже не станет,
и в сад мой за беленою стеной,
тоскуя, только тень моя заглянет…

И я уйду; один – без никого,
без вечеров, без утренней капели
и белого колодца моего…
А птицы будут петь и петь, как пели.

 

 Кастанеда. Ученик Чародея. Впервые в интернет. 3 часть

 Кастанеда. Ученик Чародея. Впервые в интернет. 2 часть

Это продолжение рассказа о Карлосе Кастанеде опубликованного в печатном номере американского журнала Пентхауз за 1973 год, Ирвингом Уоллесом.

Первая часть: https://castaneda.ru/uchenik-charodeya-castaneda/

***

И легко и сложно передать именно то, что имел в виду Дон Хуан. Если человек, которому вы пытаетесь объяснить чувствует, что его реальность — это не только одна возможная реальность и что все реальности являются просто описаниями, то это будет легко. Но если человек отрицает и уходит от возможности наличия множества реальностей и, следовательно, множества описаний мира тогда это будет сложно. По правде говоря, идея остановки мира является центральной идеей системы верований мага. Сам Карлос говорит:

«Я привык думать, что психотропные препараты были важной частью. Я больше не верю этому. Они были только поддержкой. Дон Хуан сказал мне, что все то, чему он меня научил, было средствами для остановки мира. Независимо от того, осознаем мы это или нет, каждый из нас носит с собой описание мира. Мы постоянно интерпретируем мир с точки зрения этого описания. Это поток интерпретаций, который должен быть прерван, если мы хотим постичь природу отдельной реальности. Техника остановки мира — это любой набор обстоятельств, настолько чуждых потоку наших интерпретаций в наших головах, что он буквально останавливает мир описаний. И когда мы преуспеваем в том, чтобы остановить мир или, вернее, в нашем повседневном его описании, мы можем наконец ВИДЕТЬ его.

«Чтобы УВИДЕТЬ мир», говорит Карлос, «мы должны сначала прекратить его ДЕЛАНИЕ». Он имеет в виду, конечно, перестать делать наше описание мира. Карлос говорит, что самое важное занятие, которое можно выучить, называется «Неделание»! Например, «не делать» другого человека — это означало отказаться использовать привычное описание его личности по отношению к нему. Тогда, согласно Карлосу, мы «увидим» их. Дон Хуан говорит, что, когда вы перестанете «делать» других людей, вы, наконец, увидите их такими, какие они есть на самом деле.

За завесой этого все выглядят одинаково. Они похожи на светящиеся яйца. Как объяснил дон Хуан Карлосу, все действия Дона Хенаро, который плавал по полу и заставлял исчезнуть его машину, были его способом заставить Карлоса остановить мир и увидеть. Эти действия были настолько чужды нормальному описанию мира Карлосом, что он был вынужден прекратить делать свое описание. Дон Хуан сказал ему, что он считал, что Карлос наконец преуспел в том, чтобы увидеть. Начиная с невероятного плавания дона Хенаро, Карлос мог видеть. Больше не было ничего чему бы он мог научить Карлоса. В зале для семинара повисло странное недоверие. Студенты хотели верить этим и другим невероятным рассказам, которые Карлос рассказывал о своих приключениях с доном Хуаном, но они казались смущались своей веры.

Многие натужно смеялись. Они часто пытались найти рациональные объяснения произошедшего. Несколько психиатров, которые регулярно приходили на семинар, говорили о проекции действии определенных психоактивных препаратов и даже восходящей ретикулярной активирующей системы ствола мозга. Карлос отвечал что-то вроде: «да, это вполне возможно, или «это интересно», и так далее, а затем продолжал разговор об охоте на гремучих змей с Доном Хуаном, разговоре с койотами и других интересных вещах.

Карлос рассказал о том, как он столкнулся с двуязычным койотом. Когда Карлос спросил: «Как твои дела, койотик?», Койот ответил: «Я в порядке, а ты?». Карлос сказал, что койот был двуязычным, потому что также он произнес, Que Bueno смешивая английские глаголы с испанскими союзами. Карлос сказал, что немыслимо, что бы он мог говорить с койотом. Немыслимо!

Но, очевидно, что это возможно. Можно даже поговорить с койотом-чикано, двуязычным койотом. Он смеялся и наблюдал за классом с явным юмором. Карлос продолжил: «Мир — это не что иное, как описания, которые вбивали в наши головы с тех пор, как мы были детьми. Дон Хуан дал мне другое описание мира. Я принял его описание и, изменив свое описание, изменил свое восприятие. Я мог видеть. Маг должен пройти сквозь перцептивные глоссы культуры, чтобы увидеть. Он должен осознавать тот факт, что возможны другие описания.»

Один из учеников на семинаре сказал: «Вот почему дон Хуан продолжал пугать тебя до усрачки, он ломал твой способ собирать мир». «Я — крепкий орешек», признался Карлос. «Дону Хуану пришлось использовать три психотропных растения, чтобы разрушить мои глоссы. Мескалито, Йерба ди Диабло и Хумито». Карлос говорил о пейоте, дурмане и грибах. Карлос сдержанно внимателен с психотропными препаратами. Он сказал: «Употребление психотропного средства может быть лишь в случае очень упрямого человека. Но оно вредно для организма. Мне пришлось провести месяцы в разбитом состоянии после их приема. Особенно грибы. Это было очень вредно для моего тела. Проходили месяцы, когда я все время был болен. Я не мог ничего переварить. У меня была преследующая депрессия от грибов. 1964-1965 ужасные годы».

«Все тело должно быть воспринимающим, если вы хотите быть полностью осознанным. Посмотрите на меня сейчас, я не спал 24 часа, но по мне этого не видно. Мое тело сейчас находится в оптимальном состоянии. Нагрузка очевидно не влияет на меня».

Карлос, похоже, обеспокоен тем, что люди просто обесценят его труды из за ассоциации с опытом употребления наркотиков. Он подчеркивает, дон Хуан, бережно относился к психотропным веществам. Карлос сказал: «Дон Хуан больше не нуждается ни в грибах, ни в психотропных веществах. Но дон Хуан все еще должен их собирать. Это ритуал, который должен делать дон Хуан. Он должен выходить каждый день и собирать грибы. В его системе ценностей важны шаги, а не результаты. Хотя дон Хуан больше не будет их использовать, он все равно будет готовить их с особой тщательностью».

Как отмечает Карлос, и Дон Хенаро, и Дон Хуан являются опытными ботаниками. Оба они собирают много лекарственных растений, помимо психотропных, для продажи на рынках Мексики. Дон Хуан собирает редкие растения.

Карлос рассказал, как он пришел в ужас, обнаружив остатки колонии, предположительно созданной Тимоти Лири в 1960 году. Когда мексиканские власти выгнали группу Лири из Мексики, некоторые из этих людей остались, прячась в холмах, пока все не утрясется. Карлос говорил о том, как зашел в дом, где все еще жили эти люди, он сказал: «Я вошел вооружившись моей лучшей улыбкой и сказал: привет, друзья — Я Карлос Кастанеда из Лос-Анджелеса!». Все они были в отключке. Их было 25 человек в большой комнате. Все они были под кайфом. Одна маленькая девочка, которая слабо улыбнулась мне, почти воодушевила меня. Но она тоже не стала говорить со мной. Она подняла свою ногу, чтобы почесать ее, которая вся была покрыта волосами. Я был шокирован увиденным там. Действительно шокирован. Я встал и ушел, пришел дон Хуан, и мы пошли в горы, я рассказал ему об этих американцах, дон Хуан сказал мне, что он их тоже видел, он находил их действия просто абсурдными, он сказал мне, что видел их в полях,  когда они прямиком там ели грибы. Дон Хуан был потрясен — есть такие грибы без тщательной подготовки очень токсично. Он не мог понять, как они могли быть такими глупыми. Он увидел голого американца, который стоял в поле и ел грибы прямо на месте. Дон Хуан был в ужасе. Грибы нужно собирать с особой тщательностью. Они должны храниться в тыквенной горлянке в течение года и правильно смешиваться с другими ингредиентами. Ритуал даже включает в себя то, как вы должны обращаться с ними. Вы должны взять грибы в левую руку и перенести их в правую, чтобы поместить их в тыквенную горлянку для хранения. И у вас должна быть огромная концентрация, чтобы найти правильный гриб. Лучше практиковать упражнения Яки, чем использовать психотропные средства».

Карлос рассказал об охоте за едой силы с доном Хуаном. Они отправились на поиски кроликов и гремучих змей. Дон Хуан сказал Карлосу, что они должны подождать, пока к ним подойдет кролик, в самый пик сумерек Карлос сказал: «Вы должны подождать этого момента, когда последние отблески света исчезнут. Если кролик появляется, вы должны убить его. То же самое с гремучей змеей. Если она появляется в момент наступления сумерек, вы должны ее убить. Эта пища, которая появляется в такой момент, является мясом силы. Это нечто потрясающее. Я хожу на рынок в Лос-Анджелесе и покупаю стейк. Он просто ужасен. Вы не знаете, как животное было забито. Но мясо силы — это подарок. Это совершается без яркого насилия. Дон Хуан убивает оленя, когда тот придет к нему в таких чрезвычайных обстоятельствах. Даже пуму. Это мясо силы действительно удивительно. Я ел всевозможные виды мяса силы в время моих путешествий по горам с Доном Хуаном.

Однажды мы даже съели горного льва. Все мясо силы выглядит одинаково. Все, что вам нужно для поддержания себя в форме в течение года, это немного мяса силы, немного пиноли, (жаренная измельченная кукуруза), немного сушеного перца чили и немного воды. Вам больше ничего не нужно. Я бы потерял всего пять фунтов, питаясь только мясом и пиноли».

Однажды Карлос объяснил мне, что он имел в виду во время нашего самого первого разговора, когда сказал, что он чувствовал себя опустошенным и исчерпавшим самого себя Карлос говорил о себе и своей жизни. Он сказал: «У меня сейчас нет незавершенных дел. Я могу отправиться прямо отсюда в вечность. Меня ничего не ждет. Нет незаконченного дела. Ничего меня не сдерживает. На данный момент в Лос-Анджелесе нет ничего, что я еще не закончил. Я называю это — держать все под контролем! Тогда нет болтающихся концов. Мой отец так не думал. Он думал, что вы можете хранить так много всего, а затем использовать это, тратя впустую. И с тех пор все лишь катилось по наклонной. Я думаю, что правда находится на другом конце. На стороне Дона Хуана. Лучше ничего не иметь. Не иметь свободных концов. Лучше их отрезать»

Карлос рассказывал о своей матери и отце и об их страхе жить. Он описал своего отца как скучающего профессора-интеллектуала. Его мать постоянно жаловалась, что ничего не имеет. Она говорила Карлосу: «Никто мне ничего не дал. У меня нет кольца с бриллиантом». Карлос рассказал, что она начала рыдать, и что он плакал с этой женщиной, потому что у нее не было кольца с бриллиантом. Когда Карлос рассказал дону Хуану о своей матери, дон Хуан сказал: «Если никто никогда не давал ей что-либо, то ей принадлежал весь мир. Если человек может освободиться от страха жить, этого было бы действительно достаточно». Как сказал дон Хуан Карлосу, только живя как воин кто-либо может пережить путь знания. Потому что искусство воина состоит в том, чтобы уравновесить страх быть человеком с чудом быть человеком. Повторяющиеся проблемы Карлоса с матерью не проявляются в его повседневных отношениях с женщинами. Он очарователен, грациозен и внимателен к женщинам окружающим его. Тем не менее он шутит о том, что никогда не слышал об учениках-женщинах. Карлос, произнося фразу забавно задом наперед, сказал: «Может быть, потому что маги — это шовинистические свиньи мужского пола». Видимо, Дон Хуан также любит дурачиться с дамами. Карлос рассказал, как однажды автомобиль жук Фольксваген остановился перед домом дона Хуана. «Быстрее Карлос!», — приказал дон Хуан, — «Прячься под соломенной циновкой». Карлос сделал то, что ему было сказано, не зная, чего ожидать. Он выглянул из-под коврика и обнаружил, что посетителем Дона Хуана была прекрасная молодая женщина социальный работник. Она начала разговор с доном Хуаном, как будто они были старыми друзьями. Карлос, учитывая возраст дона Хуана, подумал, что забавно, что ему удалось привлечь прекрасную молодую леди, и он посмеивался лежа под ковриком. Дон Хуан с шумом рассмеялся и сказал: «Не бойся, под этой циновкой прячется всего лишь Карлос». Очевидно, что маги весело проводят время вместе.

Женщины, тем не менее, попадают в жизнь мага особым способом. Карлос рассказал нам захватывающую историю о четырех ветрах.

Маг должен постоянно быть начеку для встречи с женщинами, которых сила приносит ему как под воздействием ветра. Он не может преднамеренно сам искать их. Подобно кроликам и гремучим змеям, на которых охотится колдун, они сами должны прийти к нему. Маг нуждается в них для своего последнего усилия в борьбе с союзником. В самом деле, для мага почти самоубийственно изначально противостоять союзнику без помощи женщины, окружающей мага.

Всего их четверо — это ветры мага. К северу от него женщина, которая является его щитом, его защитником. Сзади него в направлении юга это теплый, ветер шутник. Джокер олицетворяет тепло и легкость весны. Ее присутствие смягчает разрушительный северный ветер. На западе интроспекция представлена ловцом духов. И завершение всего этого массива — это оружие на востоке. Оружие является главным авторитетом, освещающим ветром. Именно в таком расположении, все они пятеро, маг и его четыре ветра следуют по равнине, расположенной где-то в Соноре, в Мексике, чтобы противостоять союзнику.

Карлос преднамеренно не рассказывает о местоположении этой равнины, но он заверил меня, что она существует и что это реальное место там, где маг должен пойти встретиться и бороться с союзником. Когда женщина и маг сталкиваются с союзником лицом к лицу, сначала женщина берет на себя основной удар атаки союзника. Двигаясь сначала против джокера в задней части этого формирования, союзник распластывает ее на земле. Другая женщина и маг должны развернуться, как в каком-то мрачном балете, и застыть в направлении борющегося джокера и союзника. Они не могут прийти ей на помощь. Один за другим союзник нападает на женщин, наконец, с огромной силой двигаясь против щита впереди мага. Затем он нападает на самого мага с мощной демонстрацией своей силы. Маг и союзник борются друг с другом. Если маг преуспевает в борьбе с союзником и прижимает его к земле, он приобретает силу союзника, но если он терпит неудачу, то союзник его закручивает.

Карлос рассказывает о том, как дона Хенаро раскручивал его союзник. Дон Хенаро схватился с союзником, но с того момента, как он схватил его, он начал вращаться с большой силой. Союзник буквально кружил дона Хенаро, словно волчок, вращая его с огромной скоростью, и, наконец, швырнул на землю вдали от его дома в чужом месте. Именно тогда дон Хенаро был вынужден отправиться домой в Икстлан. На пути он встретил людей, которые казались людьми, но оказались призраками. Но дон Хенаро так и не смог добраться до Икстлана. Его мир был закручен союзником. Дон Хенаро никогда не сможет вернуться домой. На самом деле он потерял свою человечность. По правде говоря, призраки, с которыми Дон Хенаро встречался и продолжает встречаться в своем непрестанном путешествии назад в Икстлан, вовсе не призраки, а настоящие люди. Это дон Хенаро не является больше человеком. Как и дон Хуан.

Метафора мага о том, как союзник закручивает и вращает мага, отражает смысл трансформации обычного человека, который не видит, в мага, который наконец способен видеть. Но человек становится магом платя за эту необычайную цену. Потерять свою человечность означает оставить позади все то, что кому-то дорого. Как сказал дон Хуан Карлосу: «Теперь ты готов бороться с союзником. Ты выживешь, и первое, что ты захочешь сделать, это вернуться в Лос-Анджелес. Но ты никогда не доберешься туда. Все это будет навсегда потеряно для тебя. Все, кого ты любил все то, что ненавидел, чего желал, что было дорого, останется позади тебя». Карлос, говоря о своей собственной готовности идти на равнину к союзнику, сожалеет о том, что у него нет ветров. «Мне придется самому сделать решающий шаг. Я сделаю это, когда мое тело почувствует, что готово». По классу распространились слухи, что помощник Карлоса нашел для него девушку, которая хотела пойти с Карлосом на эту равнину, чтобы бороться с союзником. Я не поверил этому на данный момент, потому что, по словам Карлоса, все это очень опасно. «Союзник не шутит, когда нападает на женщину — ветер. Это может быть смертельно». Я сомневаюсь, что женщина рискнула бы настолько. Карлос решил, что однажды он привлек ветер, но дон Хуан сказал ему, что это не ветер. «Ее нужно постоянно подталкивать. Либо она нуждается в гигантских усилиях, чтобы измениться, либо тебе придется покинуть ее». У Дона Хуана было три ветра, когда он пытался пересечь равнину. У него так и не вышло это сделать. У Карлоса нет ветра, но он чувствует, что ему все равно нужно попробовать, даже если его закрутит союзник и, как следствие, он потеряет свою человечность. Карлос отождествляет себя с другим молодым магом по имени Паблито. Паблито — очаровательный, изысканный, забавный, утонченный, но, тем не менее, не угрожающий другим. «Он моей комплекции, моего возраста. Я внимательно слежу за его действиями. Что бы ни делал Паблито это превращается в изысканное представление. Возможно, именно поэтому Паблито уже привлек три ветра». Карлос настаивает, однако, что эта концепция ветра не имеет сексуального подтекста. Это предрасположение силы. Но даже Паблито со всем своим обаянием, кажется, не может найти четвертый ветер. Как и дон Хуан, он, кажется, застрял с тремя. Карлос говорит: «я не думаю, что Паблито получит четвертый. Ему придется оставить всех позади и пересечь равнину самому. Паблито почти готов. Я буду свидетелем его попытки пересечь долину». Карлос, похоже, не согласен пересекать равнину. Он говорит: «Я вовлечен во множество вещей. Может быть, поэтому я так долго откладывал это». В другой раз он сказал, что он привержен своим чувствам. «Это то, что делает меня человеком, мои чувства, мне нравится показывать свои чувства, быть счастливым, грустным, любить. Дон Хуан и Дон Хенаро, видите ли, не имеют настоящих чувств. Дон Хуан не испытывает ко мне никакого сострадания. Он уделяет мне свое внимание, вот и все. Он может только воспроизводить их, как будто он имеет настоящие человеческие чувства. Он и Дон Хенаро были раскручены [союзником]. Они потеряли свою человечность».

Карлос, похоже, не уверен, что готов заплатить окончательную цену за видение. Дон Хенаро, однако, настаивает на том, что можно преодолеть равнину и, следовательно, обрести силы союзника, но при этом сохранить свою человечность. Он говорит, что знал одного воина, который прошел через равнину. Карлос говорит: «Дон Хенаро не шутит, немыслимо, чтобы он лгал мне. Я отправлюсь в Мексику. Я буду сидеть под этим деревом и ждать, пока этот человек придет ко мне. Я буду сидеть там месяцами, если это необходимо. Этот человек придет ко мне и раскроет мне суть этого мифа». Мне стало очень любопытно, что это за воин, который сумел пройти через равнину. Был ли его успех причиной того, что маги продолжают пытаться рисковать своей человечностью в поисках знаний? Карлос сказал мне, что он так не думал. Он сказал очень просто: «У человека просто нет другого способа, чтобы жить». Эта фраза Дона Хуана и Карлоса запомнилась мне. Я слышу, как Карлос говорит мне это определенные моменты.

Однажды, делая покупки в  торговом центре Sears Roebuck, я увидел человека моего возраста, и двух маленьких детей, практически висящих на нем. Его жена жадно рылась в корзине с товарами со скидкой: «Посмотри на это, и вот это, и это», мужчина произнес: «Эти  чертовы дети сводят меня с ума, и ты ни в чем мне с ними не помогаешь». Фраза Карлоса об образе жизни воина промелькнула в моей голове. У человека просто нет другого способа, чтобы жить. Я пошел домой, думая: каждый из нас по-своему в этой культуре заканчивает в торговом центре Sears Roebuck. Мое недовольство своей собственной культурой всегда было крайне глубоким, когда я углубился в мировоззрение магии Яки, мое чувство дистанцирования от собственной культуры стало еще более глубоким. Я идентифицировал себя с Карлосом, я почувствовал страдание, которое он должен испытать как человек, застрявший между двумя культурами. Карлос сказал: «моя жизнь странная, более странная, чем кажется, я прилагаю усилия, чтобы выглядеть и вести себя последовательным образом». Но таков путь воина. И это то, как он функционирует. Он должен быть способен показать свою когерентную (то есть, соблюдающую соглашения – прим. ред) сторону и я не нахожу Карлоса странным.

Окончание по этой ссылке

 Кастанеда. Ученик Чародея. Впервые в интернет. 3 часть

 Кастанеда. Ученик Чародея. Впервые в интернет. 1 часть

Эта статья о Карлосе Кастанеде публикуется впервые на русском. И впервые она публикуется в сети интернет. Ее нет ни на одном сайте, ни на одном языке, она присутствует только в сохранившихся печатных номерах американского журнала Пентхауз за 1973 год. Ирвинг Уоллес, автор этой статьи – культовый американский писатель, друживший с творческой элитой Голливуда. Писателем он был известным, впрочем, не столько литературными достоинствами книг, сколько своей политической позицией. Его «прогрессивные» романы вызывали ярость радикальных консерваторов, были даже известны случаи, когда они публично сжигались на разного рода акциях. Среди его почитателей и друзей были такие люди как Джон Леннон, Генри Миллер, Рэй Брэдбери, Ирвинг Стоун, Алекс Хейли и Сидни Шелдон. С Карлосом Кастанедой Ирвинг Уоллес познакомился через своего друга – литературного агента Карлоса, Неда Брауна. Статья большая по объему, поэтому мы будем публиковать ее частями. В первой части статья помимо сцены знакомства пересказывает содержание книг Карлоса. Некоторые уникальные вещи о практиках и взглядах Карлоса в начале семидесятых годов статья рассказывает ближе к концу. Среди прочих интересных моментов – элементы магических пассов, которые Карлос демонстрирует уже тогда.

***

Летом 1960 года Карлос Кастанеда сидел с подругой в терминале автобусной станции Грейхаунд в жарком пыльном пограничном городке Аризоны. Неизвестный и никем непризнанный 25-летний аспирант и антрополог Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, Карлос отправился на юго-запад, чтобы собрать информацию о лекарственных растениях, используемых местными индейцами. В ожидании в автобусном терминале он встретился с самым замечательным человеком которого он когда-либо встречал,с событием, которое впоследствии принесло ему славу и деньги, и разрушило все его убеждения о природе реальности. Этот человек был темным, морщинистым, старым индейцем Яки с репутацией эксперта в области медицинских растений. Карлос завел разговор о пейоте. Этот разговор в итоге затянулся на 12 лет и завершился многочисленными книгами, которые захватили воображение людей во всем мире.

Первой из этих книг была книга «Учение дона Хуана: путь знания индейцев Яки». Она встретила мгновенный успех и признание критиков. Вторая книга, «Отдельная реальность», нашла восторженные отклики большой аудитории, стремящейся узнать больше об идеях Карлоса Кастанеды. Как выяснилось, Карлос наткнулся на одного из немногих оставшихся практикующих, почти забытое искусство магии Яки. Человеком этим был Дон Хуан Матус, знахарь, лекарь, маг, воин, брухо. Не то чтобы Карлос понял это сразу, так как прошел почти год, прежде чем дон Хуан начал доверять ему и стал объяснять природу пути знания Яки. На самом деле Карлос был втянут в свое ученичество доном Хуаном. Как он объяснил, никто не может стать магом, просто по своему желанию. Маг должен обмануть ничего не подозревающего ученика и втянуть его в этот процесс. В случае с Карлосом дон Хуан напугал его, сказав, что женщина-колдунья по имени Ла Каталина охотилась за ним угрожая его жизни. Он обратился за помощью к Карлосу и таким образом хитро втянул молодого антрополога в мир странных, необъяснимых и умопомрачительных явлений, насыщенных невероятными психоделическими переживаниями, сверхъестественными силами, злыми духами  и таинственными ритуалами. Ничто в происхождении Карлоса не указывает на то, что ему было суждено пережить такие приключения. Родился в Сан-Паулу, Бразилия, в рождественский день 1935 года, он воспитывался в традициях, присущих семье южноамериканских интеллектуалов. Его отец был профессором университета. Получив образование в Буэнос-Айресе, молодой Карлос приехал в Соединенные Штаты в поисках дальнейшего образования в Калифорнийском университете (UCLA). Получив гражданство США в 1959 году, в настоящее время он находится на завершающей стадии своей ученой степени доктора антропологии  Калифорнийского университета. Хотя он провел большую часть своей жизни в академических кругах, Карлос с недоверием относится к стандартным ученым. Он сказал мне: «Мой отец, как и большинство академических интеллектуалов, никогда ничего не подтверждает фактами». Кажется, что истина для Карлоса — это что-то, что происходит из непосредственного опыта, что-то, что каждый может подтвердить повседневными событиями своей обычной жизни. Кажется, он не доверяет абстракциям, типичным для ученых. Чтобы Карлос мог принять что-то как истину, он должен увидеть, как это работает в его собственной жизни и в жизни других.

Возможно, именно поэтому его произведения были так хорошо приняты другими. То что Карлос описал было именно его собственным опытом ученичества у дона Хуана. Люди могут примерить на себя его простые рассказы о путешествиях и приключениях в мире магии Яки. Другой причиной успеха работы Карлоса является широко распространенный интерес к психоделическому опыту и, что более важно, тот факт, что люди в технологически развитых обществах отчаянно хотят верить, что им доступны альтернативные реальности. Еще одно доказательство явного вовлечения Карлоса в путь индейцев Яки. Нарушение основных характеристик беспристрастности и объективности современной академической антропологии. Карлос вступает в непосредственный контакт с доном Хуаном, позволяя этому опыту привести его туда, куда он приведет.

Вкратце, Карлос не только изучает путь Яки, он верит в него всем сердцем. В то время как академический антрополог может посчитать его приключения с доном Хуаном невозможным, у Карлоса нет сомнений. Он доверяет своему опыту. Он его прожил.

Карлос верит Дону Хуану, когда тот говорит, что он ворона и что со временем Карлос тоже станет вороной. Карлос верит, что маги могут принимать формы многих существ, птиц, собак, койотов и так далее. Он считает, что теперь он может вести беседы с животными,  в то что маги могут совершать удивительные действия, такие как восхождение по вертикальным водопадам, обматывая  свои похожие на щупальца волокна, выступающие из их брюшной полости, вокруг камней и других точек опоры, и что маги могут по желанию менять мир, вокруг себя самым чудесным образом. Он считает, что вокруг нас всегда присутствуют всевозможные духи. Он видел союзников.

В системе магии Яки, союзники — это духи, силы, отличные от человеческих существ, которыми маг стремится овладеть и использовать их в своей собственной жизни. Карлос говорит: «Союзников действительно нечего бояться, это силы, просто силы. Ни плохие, ни хорошие» но в тоже время он, кажется, противоречит сам себе говоря: «Остерегайтесь, когда вы находитесь одни в темноте, это не безопасно. Вы должны быть очень уверены в том, что вы делаете. Особенно на краю крутых обрывов, где перед вами неожиданно может появиться союзник. Когда вы слышите о случаях таких падений — это не несчастные случаи». Карлос полон советов о том, как взаимодействовать с союзниками: «Никогда нельзя смотреть прямо на союзника, иначе все будет кончено для вас. Капут! Лучше всего сканировать союзника быстрыми движениями глаз, никогда не позволяя своему взгляду остановиться непосредственно на нем». Карлос рассказал мне о своей встрече с союзником на стоянке в кампусе Калифорнийского университета. Он принял форму, похожую на сияющий кристалл. Это было прямо на асфальте возле переднего колеса его машины. Карлос сказал, что он отказался поверить его присутствие. Он просто сел в свою машину и быстро уехал. В другой раз он столкнулся с союзником в форме студента когда направлялся в столовую, чтобы быстро перекусить перед занятием. «До тех пор, пока вы не будете готовы иметь дело с союзником, предупреждает Карлос, просто игнорируйте его!»

Когда Карлос говорит о союзниках, он иногда озорно над ними шутит и, кажется, высмеивает все что с этим связано, но чувствуется, что шутка — это больше показательная бравада. Временами, страх Карлоса безошибочен. Не нужно большого воображения, чтобы ощутить ужас, который скрывается в реальности, населенной духами, которые могут принимать любую форму и выскакивать у вас на краю пропасти и других опасных мест. Как страшно быть совершенно неуверенным в людях, которые случайно попадают в чью-то жизнь. Если вы верите в союзников, как это делает Карлос, какие жуткие мысли должны вспыхнуть в вашем уме, когда незнакомец подходит к вашей двери или останавливает вас на улице, чтобы спросить дорогу.

Есть моменты, когда беспокойство Карлоса очевидно. Я наблюдал за его глазами, когда его окружали большие группы поклонников, следовавших за ним по кампусу. Кажется, он постоянно просматривает людей, окружающих его, он алертен и насторожен. Он редко казался мне расслабленным и непринужденным в компании других. Я понимаю опасения Карлоса, поскольку мне тоже было позволено мельком взглянуть на мир союзников. На самом деле  именно встреча с ним, заставил меня разыскать Карлоса. Несмотря на то, что я был полностью очарован его трудами, я обнаружил, что он наполнен навязчивой красотой и богатым восприятием, с которым обычно не сталкиваются в трудах академических антропологов. Это был опыт взаимодействия с тем, что я посчитал союзником, что в итоге и привело меня к Карлосу.

Поскольку Карлос преподавал в университете, где преподаю я, найти его было достаточно легко. Я нарисовал эскиз союзника, которого я видел, и пошел в его студенческий класс в Калифорнийском университете в Ирвин, Калифорния. Моя первая встреча с Карлосом была прошлой весной. И это оказалось очень странной встречей. Я пошел в место, где Карлос должен был читать лекцию, но когда я туда приехал, его нигде не было видно. Огромный зал был переполнен студентами, но Карлоса там не было. Женщина-антрополог читала лекции вместо Карлоса. Я спросил, видел ли его кто-нибудь из окружающих меня студентов в тот день. Никто не имел понятия. Я осмотрел лекционный зал, но в реальности я не знал, как он выглядит. Единственное описание, которое у меня было, — это описание друга, который сказал: «Карлос выглядит как кубинский официант. Ты его ни с кем не спутаешь».

К сожалению, в этот день все там выглядели как кубинские официанты, кроме женщин. Я сдался и покинул лекционный зал, направляясь через кампус к моей машине. По дороге я подумал: хорошо, наверное, это доказательство, что тебе не быть вместе с Карлосом Кастанедой. Этому не суждено было случиться. Это было четкое знамение. Садись в свою машину и сваливай. Когда я потянулся к двери своей машины, мне в голову пришло изображение, казалось бы, из ниоткуда. Я увидел пухленького темноволосого человечка, одетого в коричневый костюм консервативного покроя, откинувшегося на стуле на площадке кофейни, расположенной у кампуса. Он разговаривал со студентом. Я вернулся пройдя через весь кампус и через кафе вышел на площадку. Я увидел там сцену, которую я только что описал в картине вспыхнувшей в моей голове и она соответствовала ей до малейшей детали.

Я сел справа от человека и студента и краем глаза наблюдал за ними. Я осознал, что мужчина также краем глаза наблюдал и за мной. Студент ушел через несколько минут. Человек в кресле повернулся прямо ко мне и улыбнулся. Я подошел к нему и сказал: «Вы Карлос Кастанеда, верно?» Он сказал: «да, садитесь, садитесь». Я сказал: «Я знал, что вы будете здесь». «Это хорошо», сказал Карлос, он был рад узнать, что я был членом факультета социальных наук. Однако он кажется немного двусмысленно, произнес: «Психолог? хах» Я попытался быстро затереть подобную идентификацию, так как не знал реакцию Карлоса, когда дело касалось психологов. Но он, казалось, быстро расположился ко мне. Он сказал: «Ты заинтересован в том, чтобы видеть»? Я сказал: «да, Карлос, я заинтересован в этом»! Я имею в виду, я думаю, что я уже начал» и я показал Карлосу эскиз союзника, которого я нарисовал

Карлос ахнул и очень серьезно сказал: «О боже, это одна из тех странных вещей!».

«Каких странных вещей?» — спросил я.  Карлос медленно произнес: «Это союзник, это ощущается».

Я сказал ему, где и как я увидел его. Карлос понимающе выслушал. Он сказал: «Я могу научить вас, что делать, когда это произойдет в следующий раз».

Я сказал: «Я его просто проигнорировал».

«Хорошо, — сказал Карлос. — вы поступили правильно, не смотрите на это, игнорируйте это. Вы должны прийти ко мне на встречу. Мы хорошо с вами пообедаем, может, немного мексиканской еды и у нас будет хороший ланч».

Я сказал: «Карлос, Я на самом деле то ничего и не ищу, у меня уже пять лет есть духовный наставник».

«Пять лет…, — сказал Карлос и внимательно изучил меня, — Сила знает способ как обрести силу». Я рассмеялся и Карлос тоже.

«Я чувствую, я исчерпал себя в данный момент. Пустота, больше ничего нет, мне больше нечем заняться, ты понимаешь, о чем я?»

Я сказал «да», несмотря на то, что я не был уверен. «Я тоже чувствую что исчерпал себя», — сказал я, гадая сам, что же на самом деле имел в виду.

«В любом случае Джон, мы закатим знатный ланч. Я нанесу тебе визит».

Я дал ему свой адрес и телефон. Мы договорились встретиться за обедом. Я пошел домой, моя жена Рут спросила: «Ты встретил Карлоса?».

Рут была зачислена на серию семинаров для выпускников, которые вел Карлос и была хорошо осведомлена о магии Яки. Я сказал: «Да, как бы то ни было, он хочет, чтобы я был магом! Она рассмеялась: «Иди ты…… идиот!!! Ты и твои глупые фантазии, Честно говоря, Джон, иногда я думаю, что ты действительно и полностью слетел с катушек».

Она остановилась и внимательно посмотрела на меня: «Джон» — сказала она медленно и осознанно, — «Ты действительно серьезно?»

«Ну, может быть и так» — сказал я. — «Может быть, это действительно то, что я должен сделать, отправиться в Мексику с Карлосом и быть учеником мага».

«Господи», сказал Рут. Она задумалась на несколько минут, а затем произнесла: «А что ты  хочешь что бы делала я, пока ты будешь бегать с Карлосом по Мексике, будучи магом?»

«Ну это не будет слишком долго! Может быть месяц или два! Я просто отправлюсь туда с Карлосом и немного погружусь в это чтобы узнать, что это такое. Может быть, я даже смогу встретиться с доном Хуаном».

Она сказала: «Он не отведет тебя к дону Хуану, Карлос сказал, что ему никому не разрешается говорить, где живет дон Хуан. Это абсолютный закон магии Яки».

«Ну, может быть, я смогу встретиться с ним, когда он приедет в Лос-Анджелес  что бы навестить Карлоса».

«Дон Хуан не будет приближаться к Лос-Анджелесу», сказала Рут. «Карлос собирался отвезти его в Лос-Анджелес однажды. Они ехали в машине примерно в 50 милях от города, когда дон Хуан вдруг сказал: «Останови машину! Разворачивай, я не поеду туда, слишком много злых духов….» его испугали вибрации Лос-Анджелеса».

«Ты меня разыгрываешь» сказал я.

«Спроси Карлоса», сказала она. «Это то, что он сказал нам сегодня в классе. Карлос развернул машину, и они поехали обратно в Мексику».

В любом случае, по той или иной причине, я внезапно был очарован магией Яки, Дона Хуана и Карлоса. На следующий день, я отправился в кампус, на встречу с Карлосом. Поскольку он имел репутацию того, кто одевался консервативно и даже где то не модно, я оделся в пиджак и галстук, так как я обычно одеваюсь для визита в транспортный суд. Я ждал около своего офиса и около офиса Карлоса с 11 утра до часа дня. Карлос так и не явился на обед. Я позвонил его ассистенту Розмари Ли:

«Сегодня утром Карлос уехал в Мексику» сказала Розмари. «Он должен немедленно увидеть дона Хуана. Я не знаю, с чем связан этот визит. Существует несколько вопросов, на которые он должен получить ответы немедленно. В любом случае, не беспокойтесь о том, что он пропустил обед с вами. Он делает это постоянно. Он никогда не появляется, когда говорит, что собирается это сделать».

Я отправился на ланч с Роном Сукеником, моим другом романистом, которого я встретил в ожидании за дверью Карлоса. Рон сказал: «Как получилось, что у тебя назначен ланч с Карлосом? Ведь это у меня с ним ланч?!»

«Забудь об этом Рон» — сказал я! — «Никто не получит встречу с Карлосом. Он свалил в Мексику. Он должен был что-то спросить у дона Хуана».

На обратном пути после ланча я столкнулся с Карлосом в лифте и чуть не выпрыгнул из своей обуви. «Карлос!!» закричал Я! «Я думал, вы Мексике», «Я и есть в Мексике» сказал Карлос, или, может быть, он сказал, что «Я был в Мексике» Или может быть он произнес: «Я собирался, но я не поехал». Мысль мелькнула в моей голове, может быть, он и в Мексике и в лифте! Я был так удивлен, что не знал, что сказать, поэтому я сказал: «Ну и дела, Карлос! Мне жаль, что я так и не пообедал с вами!»

Карлос сказал: «я ждал в своем офисе с открытой дверью с 11 до часу дня». Я смотрел на Карлоса с полным недоверием. Я был в его офисе пять раз, проверяя, готов ли он пойти со мной пообедать. Дверь была закрыта, и я уверен, что мой шум там вызвал бы даже спящего союзника. Карлос продолжил: «Мы должны поговорить, Джон! Нам есть о чем поговорить!» «Хорошо, Карлос», — сказал я! — «Но мне действительно нужно поговорить с вами, и в ближайшее время. Некоторые странные вещи начинают происходить. Если вы не будете против, я просто начну посещать ваш семинар для выпускников».

«Ну, конечно, Джон», — сказал Карлос, — «Непременно приходи на семинар. У нас будет много времени, чтобы поговорить».

Я посетил семинар выпускников, который вел Карлос весь остаток года и слушал, то, что рассказывал Карлос. И Карлосу было что рассказать.

«Мое обучение закончилось», — начал Карлос. — «Дон Хуан больше ничему не может научить меня. У меня есть все единицы описания, которые нужны магу для самостоятельного пути. Видите ли, дон Хуан был заинтересован в том, чтобы дать мне другое описание мира, другой способ видения, другую реальность. Но сейчас я должен сделать это сам».

Я знал, что Карлос нанес свой последний визит Дону Хуану в мае 1971 года. Кажется, он считает этот визит последним для своего ученичества. В то время с ним произошли поистине удивительные вещи. Он приехал к дону Хуану, и обнаружил его в компании своего друга дона Хенаро, другого мага Яки! Дон Хенаро немедленно столкнул Карлоса с невероятным действом.

Смеясь так сильно, чуть ли не до конвульсий, Дон Хенаро лежал на полу на животе и вдруг начал совершать плавательные движения руками. Карлос был поражен, увидев, что дон Хенаро начинает двигаться и скользить по комнате на животе, как будто бы на самом деле он двигался на большой доске для скейтборда. Дон Хенаро громко смеялся, быстро и плавно двигаясь по полу вокруг Дона Хуана и Карлоса. Столкнувшись с выходками дона Хенаро в прошлом, Карлос всегда пытался объяснить их. На этот раз он сдержал свои рациональные импульсы и просто ошеломленно уставился на дона Хенаро, плавно скользящего по полу. Карлос считал это важным событием, так как он был убежден, что, если он воздержится от попытки объяснить поступок дона Хенаро, он сможет видеть. Пока Дон Хенаро плавал между ними, дон Хуан рассказал Карлосу о кубическом сантиметре шанса.

У каждого человека, мага или нет, есть кубический сантиметр шанса, который появится перед его глазами, когда он меньше всего ожидается. Обычный человек не знает об этом. Но только не воин, который всегда настороже и ждет. Назовите это, как вам хочется: везение, удача, но независимо от этого, факт остается фактом, он появится когда вы меньше всего его ждете.  Карлос подчеркивает эту концепцию ожидания. Маг ждет, когда кролик придет на его охотничью тропу. Он ждет гремучую змею, когда она выскочить из норы. Он ждет женщину, которая ему понадобится для защиты, что бы она пришла к нему. Маг или Брухо, как говорит Карлос, должны быть настороже и готовы извлечь выгоду из кубического сантиметра шанса. Дон Хуан также сказал Карлосу, что дон Хенаро заставил его машину исчезнуть.

Дон Хенаро сказал, что он легко мог сделать это, и даже фактически уже сделал. Все трое вышли из дома, чтобы осмотреть машину Карлоса. Карлос был ошеломлен, обнаружив, что машины нигде не было видно, и дон Хенаро так и не покидал дом дона Хуана. Он обыскал то место, где он оставил ее, в полном недоверии, становясь все более дезориентированным.

Дон Хенаро и Дон Хуан делали клоунаду с особым остервенением. Смеясь от души, дон Хенаро ковырял под камнями, словно ожидал найти машину под одним из них. Он и Дон Хуан объединились, чтобы переместить большой валун с помощью палки, чтобы Карлос поверил, что машина будет именно там. В конце дон Хенаро сделал воздушный змей из своей шляпы и, привязав к нему длинную веревку, побежал вниз по склону, а змей летел за ним. Карлос сказал, что дон Хуан сказал ему наблюдать за воздушным змеем и не отводить от него глаз. Именно в том месте, где змей упал на землю, появилась машина Карлоса. Карлос сказал, что он побежал к машине, чтобы подробно ее осмотреть. Он услышал крик дона Хуана позади него. «Не смотри на машину, черт возьми, останови мир!».

Продолжение https://castaneda.ru/uchenik-charodeya-castaneda-2/

Окончание https://castaneda.ru/uchenik-charodeya-castaneda3/

Тула и Атланты Толтеков

Тула и Атланты Толтеков

Еще одна неновая, но красивая история-сновидение от Исследователя. На этот раз про толтеков и Атлантов. Читайте и наслаждайтесь.

Толтекская Тула находится в центральной Мексике, в штате Идальго. Несколько часов на автобусе на запад от Мехико. Для тех, кто интересуется наследием мексиканских видящих, Тула интересна тем, что именно в этом месте зародилась культурная традиция Новых видящих. Все магические линии Новых видящих начались и возникли во времена расцвета Тулы, то есть около 1000 лет назад. Точнее они в ней трансформировались в известный нам по книгам Карлоса Кастанеды вид. А физически многие из них (в том числе и линия дона Хуана) возникли в Теотиуакане еще на 1000 лет раньше. Но это несколько другая история. Линия дона Хуана в том виде, как мы ее знаем, (как и множество других линий) берет свое начало (в виде 28 поколений видящих) именно в Туле. Поэтому дон Хуан и называл себя толтеком.

Толтеки — народ Тулы или Толлана. Это место было для Новых видящих долгое время стартовым. Отсюда они, сгорая во Огне изнутри, отправлялись в Окончательное путешествие. Но со временем каждая линия перенесла свое стартовое место в более безлюдную местность.

Но пока Тула оставалась стартовым местом, сам старт воинов происходил с платформы, на которой были установлены Атланты.

Тогда они стояли не четыре в ряд, а квадратом, каждый строго ориентированный на соответствующую сторону света. Из центра этого квадрата, образованного Атлантами, воины по одиночке и группами отправлялись в свое Окончательное путешествие. Это происходило множество раз. Атланты стали свидетелями Огня изнутри и ухода тысяч воинов во времена расцвета Тулы. Из-за этого в них остался отпечаток последнего намерения, что вырабатывали воины, уходя. Это намерение, вмороженное в камне, стало для последующих поколений воинов, живших уже после того, как Тула была покинута толтеками, эталонным. По нему нагвали и остальные воины толтекской традиции сверяли свой Путь. Насколько он продолжает соответствовать традиции? Туда ли они идут?

Эта сверка намерения и настроения со временем приняла ритуальные формы. Происходило это так, нагваль становился в центр квадрата Атлантов и позволял намерению, замороженному в этих камнях, воздействовать на свое физическое тело. Перед этим несколько воинов раскручивали его за руки, чтобы тело нагваля приняло произвольное положение (но при этом не было повернуто лицом к горе). После этого нагваль расслаблялся, передавая контроль над телом энергии Атлантов. Энергия, заключенная в Атлантах, начинала двигать его тело. И всегда поворачивала его лицом на одну гору, служившей для воинов своего рода визиром перед окончательным путешествием.

Гора эта была искусственного происхождения. Она и сейчас прекрасно видна с платформ Тулы. Воины, сгорев в Огне изнутри, совершали прыжок от платформы с Атлантами до этой горы. И оттолкнувшись от этой горы, совершали прыжок к звездам. Если энергия Атлантов поворачивала нагваля точно лицом к горе — все было хорошо. Данный нагваль и его партия следуют к Свободе правильным направлением в соответствии с предписанным традицией. Если энергия Атлантов не могла сдвинуть нагваля или поворачивало его лицом не на гору, то Новые видящие это интерпретировали, как отклонения данной партии воинов в сторону от предписанного традицией Пути к Свободе.

Такое тестирование воинов и сверка с изначальным намерением первопроходцев данной магической традиции продолжалось еще несколько столетий после упадка Тулы. А потом Новые видящие заметили, что что-то не так с Атлантами. С некоторого момента абсолютно все воины, проходившие тестирование намерением Атлантов, поворачивались лицом несколько правее горы. Новые видящие тщательно выследили самих себя, и констатировали, что их цели и намерения все еще соответствуют целям и намерениям создателей этой традиции. Непорядок с Атлантами. Воины выяснили, что намерение вмороженное в атлантов подверглось некоторому искажению. Отчего, теперь их энергия «не докручивает» воинов до горы. Это искажение внесли люди, живущие в окрестностях Тулы с тех пор, как основная масса толтеков покинула эту местность. Это были самые обычные люди, не стремившиеся к Свободе восприятия. Их намерения стали воздействовать на Атлантов, из-за того, что людей было много и жили здесь они уже долго (несколько столетий). Новые видящие посчитали, что для следующих поколений видящих важно сохранить намерение первопроходцев, для возможности сверяться с ним и дальше. Поэтому они сняли Атлантов с платформы и похоронили их несколько в отдалении, закопав в землю. Они таким образом с помощью Земли отвели от Атлантов искажающее намерение обычных людей. Земля экранировала Атлантов. В тоже время сами Новые видящие могли продолжать сверяться с Атлантами, после того как последствия искажения энергии, заключенной в них, были устранены. Ритуал теперь проводился несколько иначе. Нагваль сначала настраивал свое внимание на лежащих под землей Атлантов (теперь их местонахождение было секретом Новых видящих).

Со времен Конкисты данный ритуал перестал практиковаться. Так как было очень небезопасно проводить шаманские ритуалы перед глазами католических священников (знаменитая церковь была построена рядом) и испанской солдатни.

Тула И Атланты Толтеков 10

А потом в средине 20-го века Атланты были найдены учеными. И установлены на платформы. Горстка последних толтекских нагвалей тоже наблюдала, как Атлантов снова водрузили на платформу. Им вспомнилось то, зачем были нужны Атланты. И произошла небольшая дискуссия. Атланты — неотъемлемая часть толтекской традиции. Выставить их на обозрение толпам туристов, вынув из земли, будет означать полностью убить в них эталон намерения Новых видящих. Через 100 лет, никто вообще не почувствует в них ничего: так исказится их энергия. Были даже предложения их выкрасть. И закопать уже сильно подальше, чтобы их еще долго не могли снова найти. Но всех отрезвил нагваль Хуан Матус, сказав, что сохранять намерение, вмороженное в Атлантах, не для кого. Наступает новая эпоха, в которой намерение Новых видящих станет анахронизмом. Воины новой эпохи сверяться насчет правильности своего Пути будут с Духом.

Поскриптум: Человек, приведший во Втором внимании меня в Тулу, сказал, что ради интереса он попробовал однажды проделать на платформе, где сейчас стоят Атланты, древний ритуал, когда поблизости никого не было. Энергия Атлантов его крутанула и развернула лицом к городской свалке.

 

Посмотрите, погуляйте по Туле толтеков используя Гугл Карты:

Магические пассы тенсегрити: объяснение Дона Хуана

Магические пассы тенсегрити: объяснение Дона Хуана

 

В чем сила движений магических пассов?

Однажды я спросил:
— Почему движения древних шаманов назвали магическими пассами? Дон Хуан ответил:
— Их не просто называют магическими, они на самом деле такие и есть! Эти пассы оказывают воздействие, которое никак нельзя объяснить обычным способом. Это не просто физические упражнения и не просто специальные позы; это настоящие попытки достичь оптимального состояния бытия.
Магия этих движений заключается в малозаметных, мимолетных изменениях, которые постоянно происходят с теми, кто их практикует. Выполнение магических пассов придает физическому и умственному состоянию практикующих некие новые качества, вызывая у них что-то вроде сияния, блеска в глазах. Эти непостижимые перемены — не что иное, как прикосновение Духа. Как будто практикующие, выполняя магические пассы, восстанавливают прерванную когда-то связь с силой — и она начинает поддерживать их и подпитывать.

Из дальнейшего объяснения я понял, что есть еще одна причина, по которой эти движения называют магическими пассами: практикующие их шаманы (точнее, их восприятие) переносятся в другие состояния бытия, где обретают особую, не поддающуюся описанию способность чувственного восприятия мира.
— Из-за этого свойства, из-за этой магии, — сказал дон Хуан, — магические пассы следует выполнять не в качестве физических упражнений, а как способ привлечения силы.
— А можно ли относиться к ним как к обычным физическим упражнениям, хотя я и понимаю, что никто никогда их таковыми не считал? — поинтересовался я.
— Выполняй их как хочешь. Магические пассы повышают осознание независимо от того, как ты к ним относишься. Но разумнее все-таки считать их тем, чем они и являются, — магическими пассами, выполнение которых позволит практикующим сбросить маску социализации.
— А что такое маска социализации?
— Иллюзия, которую мы в этом мире обретаем, защищаем и за которую готовы умереть. Та самая, что не дает нам полностью реализовать свой потенциал и заставляет считать себя бессмертными. Движения магических пассов пропитаны намерением тысяч магов. И выполнение их, пусть даже нерегулярное, приводит осознание к остановке.

Как воздействуют магические пассы тенсегрити

Самая абстрактная из причин, по которой магические пассы, магов моей линии действительно являются магическими, заключается в том, что в ходе их выполнения тела практикующих начинают понимать, что все сущее — это вовсе не неразрывная цепь связанных между собой вещей, а непрерывное изменение, вечно движущийся поток. И если все во Вселенной представляет собой поток, значит его можно остановить. Ну, например, возвести плотину и таким образом остановить его или направить в сторону.

В другой раз дон Хуан объяснил мне, какое воздействие в целом оказывало выполнение магических пассов на магов его линии, и сравнил этот эффект с тем, что происходит с практикующими в наши дни.

— Маги моей линии, — сказал он, — были безмерно потрясены, когда узнали, что выполнение магических пассов почти останавливает поток вещей, который невозможно остановить никаким иным способом. Они придумали серию метафор, позволяющих описать эту остановку. Но попытки объяснить происходящее, критически проанализировать его, не увенчались успехом и привели лишь к обратному результату. Маги погрязли в ритуалах и церемониях, превратив в спектакль само действие остановки потока вещей. Сначала им казалось, что если определенные церемонии и ритуалы будут направляться на некоторые аспекты магических пассов, то сами пассы смогут привлечь, притянуть желаемый результат. Но очень скоро сложные ритуалы и церемонии стали для магов тяжким бременем.

— Конечно, очень важно сфокусировать внимание практикующих, — добавил дон Хуан, — на определенных сторонах магических пассов. Однако делать это нужно легко, весело, без какого-либо налета тяжеловесной серьезности и мрачности. Пассы следует выполнять ради них самих, не замыкаясь на ожидании результатов.

В качестве примера дон Хуан привел одного из своих ближайших помощников, мага по имени Сильвио Мануэль. Его приверженность магическим пассам шаманов древности и получаемое от их выполнения удовольствие были столь велики, что он придал им форму движений современного танца. Дон Хуан охарактеризовал Сильвио Мануэля как великолепного акробата и танцора, чьи танцы почти целиком состояли из магических пассов.

— Нагуаль Элиас Уллоа, — рассказывал дон Хуан, — ввел в выполнение магических пассов много нового — больше, чем любой его предшественник в нашей линии. Именно он отказался от любых ритуалов — можно сказать, выбросил их в окно — и практиковал магические пассы исключительно ради цели, для которой они предназначались в отдаленном прошлом, — для перераспределения энергии.

Нагуаль Хулиан Осорио, пришедший ему на смену, окончательно «добил» ритуал. Будучи профессиональным артистом, который одно время зарабатывал на жизнь играя в театре, он придавал огромное значение тому, что маги называют шаманским театром. Нагуаль Хулиан именовал этот театр театром бесконечности и использовал в своих «представлениях» все известные ему магические пассы. Они лежали в основе каждого движения изображаемых им персонажей. Кроме того, он превратил этот театр в новый способ обучения магическим пассам. За время, прошедшее от «артиста бесконечности» Нагуаля Хулиана до «танцора бесконечности» Сильвио Мануэля, отношение к магическим пассам изменилось, и на горизонте возникла новая эра — эра чистого, не замутненного ритуалами перераспределения энергии!

Магические пассы как источник молодости

Дон Хуан объяснял идею перераспределения энергии так: если воспринимать человеческие существа как сочетания энергетических полей, то они представляют собой закупоренные энергетические образования, обладающие определенными границами, препятствующими как поступлению, так и оттоку энергии. Поэтому в плане энергии любой человек может рассчитывать лишь на то количество, что уже находится в пределах границ того энергетического образования, которым он является.

— Человек от природы склонен отталкивать энергию от своих жизненно важных энергетических центров, которые иначе называют центрами жизненности, — сказал дон Хуан. — В правой части тела эти центры расположены у самого края грудной клетки, в области печени и желчного пузыря; в левой части они тоже находятся на краю грудной клетки, в области поджелудочной железы и селезенки. Подобные центры имеются и на спине, сразу за двумя упомянутыми выше центрами — вокруг почек и непосредственно над ними, в области надпочечников. Еще один центр расположен у основания шеи, в V-образном углублении, образованном грудиной и ключицами. У женщин имеются дополнительные центры жизненности — вокруг матки и яичников.

— А как человек отталкивает энергию от своих жизненно важных центров, дон Хуан? — спросил я.

— Своими тревогами. Поддаваясь стрессам повседневной жизни. Давление обыденных поступков взимает неизбежную дань с человеческого тела.

— И что потом происходит с этой энергией?

— Она собирается на периферии светящегося пузыря. Иногда ее скапливается так много, что она образует толстый слой, похожий на древесную кору. Магические пассы вовлекают в действие все человеческое существо — и физическое тело, и составляющие его энергетические поля. С их помощью энергия, которая накопилась в светящемся пузыре, приводится в движение и возвращается физическому телу. Еще раз повторю главное: в выполнении магических пассов участие принимает и физическое тело, то есть страдающее от рассеяния энергии физическое образование, и энергетическое тело, способное перераспределить эту рассеянную энергию.

Неразумно позволять энергии оставаться на периферии светящегося пузыря не перераспределенной; это все равно что вообще не располагать ею. Припрятать огромный излишек свободной энергии и не иметь возможности использовать ее для практических целей — ситуация поистине ужасная. Будто идешь по пустыне, умирая от жажды, и тащишь на себе целый бак воды, который не можешь открыть, потому что нет подходящих инструментов. А в этой пустыне даже камней нет, чтобы ударить по баку.

Магические пассы, как я понял из объяснений дона Хуана, заставляют энергию, образующую вокруг человека энергетический панцирь, возвратиться в жизненно важные центры, что и порождает у практикующих ощущение избытка здоровья и силы. Маги той линии, к которой принадлежал дон Хуан, когда-то давным-давно, пока они еще не погрязли в чрезмерном увлечении ритуалами и церемониями, сформулировали основные положения идеи перераспределения энергии. Они называли этот процесс сосредоточением энергии и были уверены, что заставляют свои тела совершать множество магических пассов для того, чтобы сила, которая связывает энергию наших тел в единое целое, направляя их действия, позволила тем самым добиться максимального перераспределения энергии.

— Значит, по-твоему, каждый раз, когда ты похрустываешь суставами, и каждый раз, когда я пытаюсь подражать тебе, мы перераспределяем энергию? — спросил я дона Хуана, стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучал сарказм.

Дон Хуан воспринял мой вопрос серьезно:

— Каждый раз, выполняя какой-нибудь магический пасс, мы действительно изменяем некоторые структуры, лежащие в основе нашего бытия. Та энергия, которая обычно отталкивается нами и затвердевает на периферии, вдруг освобождается и начинает поступать в вихревые воронки центров жизненности наших тел. Только при помощи этой, вновь востребованной нами собственной энергии, мы можем возвести плотину, барьер на пути сметающего все потока, который нельзя удержать другим способом.

Я попросил дона Хуана пояснить на примере, что означает «возведение плотины на пути сметающего все потока». Мне хотелось зрительно представить себе эту картину. Дон Хуан согласился.

— В свои годы, — начал он, — я наверняка должен страдать от высокого кровяного давления. Если бы я попал на прием к доктору, тот с первого же взгляда решил бы, что перед ним старый индеец, которому досаждают неопределенность, разочарования и плохое питание. Все перечисленное, естественно, должно было привести меня к высшей степени вероятному и вполне предсказуемому появлению гипертонии, как неизбежного следствия моего возраста.

Но на самом деле у меня нет подобных проблем, и не потому, что я крепче, чем большинство людей, не говоря уже о моих сверстниках, и, конечно же, не благодаря моим генетическим особенностям. Дело в том, что магические пассы позволили моему телу выйти за пределы тех образцов поведения, которые способствуют повышению кровяного давления. Не будет преувеличением сказать, что каждый раз, когда я, выполняя магические пассы, похрустываю суставами, я отгораживаюсь от потока ожиданий и манеры поведения, следование которым обычно и приводит в моем возрасте к гипертонии.

Секрет магических пассов

Однажды я спросил дона Хуана о том, что уже давно меня беспокоило. Ранее он сказал мне, что открытые магами древней Мексики магические пассы представляли собой что-то вроде сокровища, но укрытого так, чтобы люди могли найти его. Но кто же потрудился спрятать это сокровище? Единственный ответ, приходивший мне на ум, был продиктован моим католическим воспитанием. Я полагал, что оно могло быть спрятано Богом, ангелом-хранителем или Духом Святым. Дон Хуан возразил:

— Это вовсе не Дух Святой, который обладает святостью лишь для тебя, поскольку в глубине души ты остаешься католиком. И, конечно же, это не Бог — тот дарующий блага отец, каким вы понимаете Бога. И не какая-нибудь богиня — ниспосылающая пропитание мать, наблюдающая за делами людскими, как считают многие другие люди. Это скорее безликая сила, у которой припрятано множество удивительных вещей для тех, кто рискнет отправиться за ними в путешествие. Это такая же сила Вселенной, как свет или сила тяжести — она сводит воедино, склеивает. Это сила вибраций, которая соединяет в единое, четко очерченное и сплоченное целое ту комбинацию энергетических полей, которой является человек. Именно эта вибрирующая сила не позволяет энергии проникать в светящийся пузырь человека или покидать его.

Маги древней Мексики считали, что выполнение ими магических пассов было единственным фактором, подготавливавшим и направлявшим тело к тому, чтобы оно само могло выйти за пределы обыденного бытия и убедиться в существовании силы, склеивающей энергетические поля.

Лист на ветру. Разговор с Доном Хуаном

Лист на ветру. Разговор с Доном Хуаном

Отрывок из главы «Настроение воина» книги Карлоса Кастанеды «Путешествие в Икстлан»

После долгого молчания дон Хуан с глубоким убеждением произнес:

— Стремление к совершенствованию духа воина — единственная задача, достойная человека.

Его слова подействовали как катализатор. Я вдруг разом ощутил груз всех своих прошлых поступков. Тяжесть его была невыносима. Непреодолимым препятствием они лежали на моем пути, и я чувствовал, что это — безнадежно. Всхлипывая, я заговорил о своей жизни. Я так долго скитался без цели, что сделался нечувствительным к боли и печали, и что меня пронимает лишь в редких случаях, когда я осознаю свое одиночество и свою беспомощность.

Дон Хуан не сказал ничего. Он схватил меня под мышки и выволок из клетки. Когда он меня отпустил, я сел. Он опустился рядом. Установилось неловкое молчание. Я решил, что он дает мне время на то, чтобы прийти в себя. Я достал блокнот и принялся лихорадочно строчить.

— Одинокий лист на ветру… Да? — произнес он, наконец неподвижно глядя на меня.

Он очень точно выразил моё состояние. Я чувствовал себя именно так. И дон Хуан, похоже, тоже проникся этим ощущением. Он сказал, что моё настроение напомнило ему одну песню, и начал тихонько напевать. Он пел очень приятным голосом. Слова песни унесли меня куда-то далеко-далеко:

Рожден в небесах,

Но сегодня я

Так далеко от них.

И мысли мои

Полны безграничной тоской.

Одинок и печален,

Как лист на ветру,

Я порою готов рыдать,

А порой — смеяться,

Забыв обо всем,

От стремления

Что-то искать.

Мы долго молчали. Наконец, он заговорил:

— С того самого дня, когда ты родился, каждый, с кем сталкивала тебя жизнь, так или иначе что-то с тобой делал.

— Это верно, — согласился я.

— И делали это с тобой против твоей воли.

— Да.

— А теперь ты беспомощен, как лист на ветру.

— Да. Так и есть.

Я сказал, что обстоятельства моей жизни иногда складывались поистине невыносимо жестоко. Дон Хуан выслушал меня очень внимательно, однако я не мог понять, то ли он делает это просто от сочувствия, то ли что-то его действительно весьма заинтересовало. Я терялся в догадках, пока не заметил, что он пытается спрятать улыбку.

— Тебе очень нравится себя жалеть. Я понимаю. Но, как бы тебя это ни тешило, от этой привычки придется избавиться, — мягко сказал он. — В жизни воина нет места для жалости к себе.

Он засмеялся и еще раз пропел песню, слегка изменив интонацию. В результате получился нелепый плаксиво-сентиментальный куплет. Дон Хуан сказал, что мне эта песня понравилась именно потому, что всю свою жизнь я только тем и занимался, что выискивал во всем недостатки, жаловался и ныл. Спорить с ним я не мог. Он был прав. Но, тем не менее, я полагал, что у меня все же достаточно оснований к тому, чтобы чувствовать себя подобно сорванному ветром одинокому листу.

— Нет в мире ничего более трудного, чем принять настроение воина, — сказал дон Хуан. — Бесполезно пребывать в печали и ныть, чувствуя себя вправе этим заниматься, и верить, что кто-то другой что-то делает с нами. Никто ничего не делает ни с кем, и особенно — с воином. Сейчас ты здесь, со мной. Почему? Потому что ты этого хочешь. Тебе пора было бы уже принять на себя всю полноту ответственности за свои действия. В свете этого идея относительно одинокого листа и воли ветра не имеет права на существование.

Правильно ли описано знание в книгах Кастанеды?

Правильно ли описано знание в книгах Кастанеды?

Продолжаем сессию вопросов и ответов о пути воина, шаманизме, наследии Карлоса Кастанеды. На этот раз выносим ответ из чата практикующих в Скайпе.
ВОПРОС:
Я ссылаюсь на то, что было прямым текстом написано в книгах Кастанеды. Разве в книгах написано что-то неправильно?
ОТВЕТ

Задам ответный вопрос — а разве мир делится на «правильное» и «неправильное»?

Когда маленький ребенок растет и ему нужны опоры в жизни, папа и мама ему говорят — «вот это правильно», «вот это неправильно». Ему это важно, чтобы выстроить свою систему и иерархию ценностей. Но когда человек взрослеет, он начинает понимать, что за границами «правильно» и «неправильно» существует огромный мир. Собственно говоря — весь. Наши оценки и суждения о мире имеют очень ограниченное применение в некоторых социальных областях жизни, не более. Взрыв сверхновой — это правильно или неправильно? Птичий гомон по утрам — это правильно или неправильно? Скрип дерева — это правильно или неправильно? Ни то и ни это.

Точно такая же ситуация с книгами Карлоса Кастанеды (как и с любым знанием). Высказывания Дона Хуана, Ла Горды, Паблито и других — были сказаны не вам, не в ваших конкретных обстоятельствах. Будь на месте Карлоса вы — вам бы Дон Хуан вероятно сказал что-то другое, или подал информацию иначе, под другим углом. Но вы — не Карлос. Поэтому нужно понимать, что в большинстве случаев книги описывают конкретный опыт самого Карлоса, его историю. Повторить которую вы не сможете — у вас другая судьба. Некоторые средневековые монахи и разного рода религиозные подвижники пытались повторить жизнь Иисуса, чтобы достичь святости и приблизиться к сыну божьему. Но и они делали это не совсем буквально, а ритуально и символически.

Сам Карлос говорил своим ученикам, с которыми он занимался несколько лет на так называемых воскресных классах — «сожгите мои книги!» . Он имел в виду, что не нужно держаться за его личный конкретный опыт — нужно получать свой собственный. Среди рассказов Дона Хуана — некоторые были историями, байками для молодого Карлоса, предназначенными для того, чтобы заинтриговать студента антропологии. А часть — причем нередко сказанного как бы невзначай — были очень существенными и важными энергетическими фактами.

Как научиться отличать байку, легенду от энергетических фактов? Только проверив самому, увидев энергию самому, получив собственный опыт. Другого пути нет.

А что-то из написанного в книгах было сказано конкретно в конкретных обстоятельствах. Например, боль в животе при раскрытии просвета — да, бывает, и многие женщины вам подтвердят на личном опыте про разнообразную боль — и правда, во время месячных просвет приоткрывается. Но этот опыт проживания месячных у женщин бывает очень разным, не у всех боль и не всегда, иногда более сложные и тонкие ощущения. Например, переживание оргазма — тоже открывается просвет — боль в большинстве случаев отсутствует, наоборот, вы можете испытывать нечто противоположное. А просвет приоткрывается, чтобы волокна энергии мужчины катапультировались в кокон женщины и начали новую жизнь. Без открытия просвета это не сделать. Вообще говоря, любой сдвиг точки сборки более-менее существенный приоткрывает просвет.

Полевые заметки Карлоса Кастанеды

Полевые заметки Карлоса Кастанеды

Расшифровка 12 полевых заметок антрополога Карлоса Кастанеды из испанской рукописи, изданной в печатном виде

 

Лист # 1

 

Суббота, 8 апреля, 1962

Когда я собирался идти домой, дон Хуан обратился ко мне с вопросом:

«И когда ты вернешься?»

«Через два месяца», — ответил я.

«Ты никогда не научишься, чтобы научиться, нужно вкладывать все силы, не делая исключений, а у тебя нет для этого силы воли».

«Воля у меня есть, но чего нет, так это времени».

«Меня мой благодетель взял в дом мальчишкой, и я не вышел оттуда, пока он не сделал меня мужчиной» — его тон был немного пренебрежительным, и он, казалось, был раздражен.

«Как долго вы оставались у своего благодетеля?»- спросил я.

«Годы».

«Сколько лет?».

«Кто знает».

«А что вы потом делали, когда ушли из дома своего благодетеля?».

«Я ушел оттуда, когда он умер»

«Вы были с ним с самого детства?».

«Ну да, в то время была большая потребность, и он заботился обо мне, как о своем собственном сыне».

«Где вы жили?».

«Этого я тебе сказать не могу. И сейчас, когда ты со мной, и когда настанет мое время, ты не сможешь рассказать о том, где ты встретил меня, где мы виделись, где ты нашел меня, как меня звали. Это правило брухо. Это правило и для тебя, если ты хочешь обрести знание, если у тебя достаточно силы воли».

«Откуда такое правило, дон Хуан?».

«Так решили брухо. О брухо не говорят — ни о его обычаях, ни о его смерти, и никогда не следует злоупотреблять этими секретами. Говорю тебе. Никогда не рассказывай, где ты познакомился со мной, и когда я умру, не пытайся узнать, где покоится мое тело.»

«Я говорил вам, что множество людей знают – наверняка узнают – где мы…

 

Лист # 2

…познакомились».

«Никто ничего не знает», — сказал он очень убежденно.

«А Фернандо и Дон Начо?»- спросил я.

«Эти оболтусы, они даже не знают, где они сами».

«А ваша невестка, дон Хуан?»

«Это совсем не считается. Еще одна старая дура. Но есть другие люди, которые рассказывают».

«Кто, например?»

«Ты узнаешь, кто они, когда тебя спросят когда-нибудь, когда спросят, где похоронено мое тело».

«Кто бы меня спросил?»

«Видишь ли, жизнь брухо очень странна, и многое в ней происходит случайно, хотя он вовсе этого не искал и не хотел».

Я снова спросил, почему бы мне следовало так охранять этот секрет.

Он сказал, что, «узнав больше, я пойму, что есть вещи, которые не произносят вслух, что есть вещи, принадлежащие только одному».

«Когда ты идешь по пути знания – сказал он – ты не должен никому говорить о том, что делаешь».

«Я никому не скажу. Обещаю, дон Хуан».

«Да ты скажешь, рот у тебя большой».

«И что я могу сделать, чтобы избежать этого?».

«Ничего».

Я хотел заверить дона Хуана, что у меня нет ни малейшего намерения разглашать его секреты. Да и как бы я мог их раскрыть, даже если бы у меня была малейшая возможность сделать это?

«Ты получишь ее и скажешь», — сказал он с приветливой улыбкой. «Скажешь, даже если не захочешь. Но не стоит говорить, не стоит болтать об этом».

«Значит, плохо упоминать о таких вещах, дон Хуан?».

«Конечно, особенно для тебя. Найдутся те, кто пожелает…

Лист # 3

…украсть твою силу. И они украдут, потому что болтовня отпугивает силу, болтовня ворует силу».

«А если бы я не желал силы?»

«Для чего тогда учиться, если не хочешь силы?»

«Ну, просто знать»

«Ты сам не знаешь, что говоришь, но вот увидишь, ты поймешь, когда осознаешь. Когда обретаешь знания, так или иначе начинаешь использовать силу».

«Я говорил вам, что просто хотел знать, и что я на самом деле не заинтересован в том, чтобы жить жизнью брухо».

«Человек, который обладает знанием, должен использовать свою силу, — сказал он — или для чего он хочет это знание? Вот ты, что ты будешь делать, если на тебя действуют злые силы, и ты должен применить способности брухо? Ты не знаешь, что это за помощь. Однажды прибегая к ней, ты не можешь ее остановить».

«Вы имеете в виду, что нельзя оставить образ жизни брухо?»

«Невозможно. По крайней мере, если многому научиться, а чтобы многому научиться, нужно использовать силу брухо. Ты не знаешь, о чем говоришь. Люди Знания должны действовать рано или поздно, — нельзя жить лишь в мыслях. Люди Знания имеют силу, чтобы действовать, и знание обо всем, что хотят сделать. Ты увидишь, нет никакого способа остановиться, если путь познания начат. Говорю тебе. Нельзя ни остановиться, ни изменить что-либо. Тот, кто обладает знанием, всегда кажется загадочнее юродивого. Никто не остановит тебя, если ты станешь одним из Людей Знания.»

«Кто такой Человек Знания? Это брухо?» — спросил я.

«Возможно, ты бы знал, если бы шел по пути верного закона – по пути знания»,

Лист # 4

«Но как по нему идти?»

«Нужно учиться в доброй строгости и без лишней спешки, но учиться обязательно. Нужно проникнуть как можно глубже, чтобы постигать тайны силы и знания»

«Может ли любой из нас быть Человеком Знания?»

«Нет, не любой»

«Тогда кто может?»

«Тот, кто бросает вызов и побеждает четырех естественных врагов. Человек Знания должен противостоять своим четырем врагам, сражаться с ними и победить их. Лишь после победы над ними он может называть себя Человеком Знания»

Я спросил: «Все, что нужно чтобы стать Человеком Знания – это победить четырех врагов?» — Он ответил: да.

«Может ли любой из нас сражаться со всеми четырьмя врагами, или есть особые требования?» — спросил я.

«Нет никаких требований, любой из нас может попытаться стать Человеком Знания, но лишь немногие становятся таковыми, и это естественно. Враги эти страшны, но правда в том, что многие из них сильны лишь благодаря нам, потому что большинство из нас теряется перед ними».

«Что за враги, дон Хуан?»

«Что тут говорить? Ты ведь не поймешь, а они становятся очень уродливыми, когда их нельзя понять».

«Но я должен знать, дон Хуан, даже если я не понимаю»

«Ты узнаешь в свое время, если не дрогнешь от страха. Скажу тебе так, не стоит болтать о таких вещах — для чего?».

«Как вы думаете, я когда-нибудь стану Человеком Знаний?»

Лист # 5

 

«Откуда мне знать? Никто не может знать, что случится с ним на его пути.»

«И нет способа узнать?»

«Нет. Я уже говорил тебе, все зависит от исхода битвы с четырьмя врагами, одолеешь их ты, или они тебя. Но ты не можешь этого знать.»

«Можете ли вы предугадать это при помощи своих сил?»

«Нет, потому что быть Человеком Знаний нельзя долгое время. Я бы сказал, это состояние, проходящее быстро, вот так» (он сделал пальцами крошечный жест)

«Но как же тогда вы можете быть Человеком Знаний, если это состояние длится всего ничего?»

«Ну, никто не может быть Человеком полного Знания. Становление им не длится нисколько. Нет такого состояния, в самом деле, Человеком Знания нельзя быть. Все, что нам доступно, это лишь мгновение, момент «Света», Истинного Знания после победы над четырьмя врагами».

«Скажите, дон Хуан, что это за враги?»

«Не стоит болтать; и мы болтать не будем. Ты вечно хочешь чесать языки обо всем, тебе не надоело? У меня нет такой необходимости, не люблю болтовни».

Я продолжал спорить с ним, что для моего мышления единственный способ понять — это разговор, но дон Хуан посуровел, и я умолк. Я не хотел уходить, оставив его раздраженным, и остался у него до конца дня.

2 часа дня

Вечером мы заговорили о магических кристаллах брухо. О том, что я не закончил обсуждать во время моего последнего посещения. «Есть три способа увидеть духов, — сказал дон Хуан, — есть три класса духов. Духи, которые ничего не дают, потому что им нечего дать, духи, которые говорят, потому что… (повествование обрывается)

Лист # 6

Воскресенье, 15 апреля, 1962

Сегодня мы снова вернулись к разговору о врагах Людей Знаний, и снова наш разговор состоялся в тот час, когда я уже собирался домой. Я еще раз спросил его, кто эти враги. Я ожидал, что он не скажет, однако он подробно объяснил.

«Когда кто-то начинает обучение, — сказал он, — никогда не знает, с чем придется встретиться. Путь никогда не ясен. Цель полна недостатков; намерение расплывчато. Вы постоянно испытываете неуверенность, потому что ожидаете, что произойдет то, чего не может быть, потому что вы не знаете, как трудно знание, вы не ведаете того ремесла, которому стоит обучаться».

«Но вы учитесь, мало-помалу, начиная с азов, потом все больше и больше, и мысли отпадают и погружаются в небытие. То, что вы узнаете, никогда не было тем, чего вам хотелось, и поэтому вам становится страшно. Знание никогда не является тем, чего вы ожидали. Каждый новый шаг — это трясина, и поэтому постепенно, постепенно страх подкрадывается к искателю и безжалостно душит его, и ничего нельзя поделать, потому что цель – это поле битвы. Так он встречает первого своего врага, своего соперника, страх. Страшный, коварный, словно чертополох, страх прячется, скрывается в любой щели, выжидает. И если человек, охваченный ужасом, бежит, первый враг высасывает его силы».

«И что будет с человеком, если он так сбежит?»

«Ничего, только он никогда не обретет, не станет Человеком Знания. Некоторые также могут стать злодеями, трусом, исполненным страха

Лист # 7

…побежденным, силы которого были истощены страхом».

«Можно ли что-то сделать, чтобы победить страх?»

«Можно, и это очень просто. Нужно бросить вызов страху и, несмотря на него,  продолжать учиться, нужно сделать новый шаг, и еще, и еще. Ты будешь бояться, но все равно нужно продолжать и не останавливаться, и тем более, не бежать. Таково правило! И наступит момент, когда первый враг отвернется, и ты почувствуешь уверенность и спокойствие.  Намерение становится еще сильнее, знание уже не так страшно. Когда это случится, можно сказать, мужчина преодолел страх, и он постепенно угасает, пока не исчезнет совсем».

«И человек больше не будет бояться?» спросил я.

«Однажды победив страх, становишься свободным до конца жизни, потому что вместо страха обретается ясность. Ясность растворяется в страхе. К тому моменту ты уже знаешь свои желания и как их удовлетворить, путь можно предвидеть, он понятен, и ты чувствуешь, что больше ничто не может быть от тебя скрыто, и тогда появляется второй враг. Ясность. Та самая ясность, которая растворила страх, и которой так трудно достичь, тоже способна ослепить. Ясность внушает человеку уверенность, в том, что он может делать то, что ему заблагорассудится, потому что все, что он видит, он видит четко. И как он храбр и не останавливается ни перед чем, все потому что видит ясно. Но эта способность – ошибка, потому что как бы ясно ты ни видел, это неполный взгляд».

Лист # 8

«Тот, кто поверил в иллюзию возможности такой победы, потерпел поражение от второго врага. Он позволил обрезать себе обзор и не сможет узнать больше, потому что знание выходит из-под контроля. И как он нетерпелив, когда должен быть щедрым, и как он щедр, когда должен быть нетерпеливым. Он выпускает Знание из рук и уже не может продолжить обучение».

«Что будет с человеком, если этот враг победит? Он умрет?»

«Никто не умирает, второй враг лишь останавливает его на месте ни с чем.  Ты больше не сможешь стать Человеком Знания. Ты можешь просто стать смелым, полным сил, мягким, щедрым, но ясность, за которую ты так дорого заплатил, не оставит тебя и не подпустит и близко тень страха. До конца дней такой человек будет видеть ясно, только вот больше он не пожелает ничему учиться и вообще ничего больше не пожелает».

«Что же нужно сделать, чтобы победить второго врага?»

«Как и со страхом, ты должен проявить терпение, использовать ясность лишь для того, чтобы четко видеть и внимательно рассчитывать все, прежде чем избрать новый путь. Необходимо прежде всего думать о ясности как о возможности ошибки. И наступит момент, когда ты поймешь, что ясность – лишь точка перед глазами. Так побеждается второй враг, и тогда уже ничто не может задеть тебя, причинить вред. Это не иллюзия и не точка перед глазами, это сила. И в ней, в этом новом сопернике, ты узнаешь то, чем хотел обладать, и на этот раз ты можешь делать все, что хочешь».

Лист # 9

«Обретая союзника в себе, командуя им по своему желанию, ибо оно – закон, человек ясно и ровно видит все, что ему представляется, что его окружает, но встречает третьего врага, силу. Это самый мощный из всех врагов. И вполне естественно и проще всего отказаться от нее. В конце концов, он ведь непобедим. Если сила появится. И так человек начинает рисковать, начиная с тщательных расчетов рисков и заканчивая установлением законов, правил, ведь он непобедим, он – хозяин силы и даже не замечает преследования третьего врага, не зная, не чувствуя его присутствия. Именно тогда третий враг настигает его, делая своенравным и злым».

«И человек, побежденный таким образом, теряет свою силу?»

«Он никогда не теряет силу или ясность»

«Но в чем тогда разница между побежденным и Человеком Знания?»

«Человек, побежденный третьим врагом, никогда не будет знать, как следует обращаться с силой, для него власть подобна проклятию. Если тебя побеждает третий враг, у тебя нет контроля над желаниями, ты слишком дерзок и не знаешь, когда и как использовать силу».

Я спросил дона Хуана, является ли это поражение заключительным.

Он не понял меня, и мы начали спорить, пока я не объяснил ему, что хотел знать, можно ли бежать и вернуться на арену и продолжать сражаться после поражения.

«Когда один из врагов выигрывает, уже ничего не сделаешь, и с невозможностью стать Человеком Знания нужно смириться, потому что больше ничем не поможешь»

Лист # 10

«Возможно ли, что поражение, которое наносит сила, — временно, и что можно восстановиться и одержать победу?»

«Если это поражение, проходящее со временем, то ты не был побежден. Битва продолжается, пока ты пытаешься стать Человеком Знания. Можно считать, что ты побежден, только когда уже ни о чем не заботишься, когда больше нет желания».

«Можно ли отказаться от борьбы на годы? Например, оставить ее из страха, чтобы потом вернуться и победить страх?»

«Нет, это невозможно. Ты не можешь поддаться страху, а затем победить его. Когда ты поддаешься, уже ничего нельзя сделать. Ты больше не сможешь учиться, потому что знание страшно, и ты ничего не делаешь, чтобы учиться. Но в свою очередь, если речь идет об обучении в течение многих лет, несмотря на страх, ты в конечном итоге победишь, потому что не потерял себя, не испортился.»

«А как победить третьего врага, Дон Хуан?»

«Надо противостоять ему, и спровоцировать его, и крепко ударить по нему. Нужно подойти к силе с умом. Прежде всего, нужно понять, что сила, которая кажется завоеванной, на самом деле никогда не станет твоей. Не понимая этого, человек навсегда теряется себя. Если же использовать силу умеренно, скоро поймешь, что лишь так и можно преуспеть. Верное и уважительное следование тому, что было изучено на пути знания  — вот единственный способ видеть, что ясность и сила без контроля не могут быть настоящей целью. Когда ты понимаешь, что можешь следовать пути терпения и меры, ты достигаешь точки, где все, абсолютно все, находится под контролем. К этому моменту ты уже понимаешь, когда и как использовать силу. Так побежден третий враг, и вот мы уже в конце пути познания. И почти не давая нам времени, почти без предупреждения, нам на встречу выступает последний враг».

Лист # 11

«Старость, самый жестокий из всех, враг, который никогда не будет побежден. Враг, которого можно отпугнуть лишь на мгновение. К тому времени уже больше нет страха, который омрачает все, или ясности, которая делает нас нетерпеливыми. К тому времени все силы под контролем. Но вместо этого есть непобедимое желание отдохнуть. А если не воевать с противником и собственным желанием [бежать?], если человек соберется в старости, он проиграет последнюю [битву?], и четвертый враг превратит его в бесполезное существо. Желание отдохнуть и забыть овладеют ясностью, силой и знанием. Но если человек сбросит с себя усталость и будет жить, повелевая своей судьбой до последнего рывка, его можно назвать Человеком Знания. Хотя бы на тот миг, когда удастся отпугнуть последнего, непобедимого врага, этих мгновений ясности, силы и знания достаточно».

Дон Хуан прислонился к деревянной балке, поддерживающей навес, и смотрел на холмы Бакатете вдалеке, —

Меня охватила странная меланхолия, и я сказал: «старости не избежать»

«Нет… и меня уже тянет к земле, — сказал он, — я бегу и совсем скоро утону».

Его голос был серьезным и решительным, его манера была простой и в то же время — эпической, драма была заключена в его трезвом тоне. Он заставил меня усомниться в том, что дон Хуан казался бессмертным, молодым и вечным персонажем, который просто играл в старость.

«Вы настоящий Человек Знаний, Дон Хуан», — сказал я с искренним восхищением.

Лист # 12

Он посмотрел на меня с полусерьезным выражением, а потом рассмеялся:

«Да брось!»

Он не казался грустным, усталым или каким — либо иным, не таким, как тот дон Хуан, которого я знаю. Однако в воздухе вокруг него было что — то, что заставило меня впервые понять интенсивность, с которой он сражался с последним врагом, его непобедимым врагом.

 

 

 

Пять правил для одинокой птицы. Христианский мистик и Дон Хуан

Пять правил для одинокой птицы. Христианский мистик и Дон Хуан

Хуан де ла Крус – христианский мистик, сновидящий и видящий энергию (которую он интерпретировал как свет, а существ, встреченных им – как, соответственно, ангелов).  Именно ему принадлежит знаменитые «Пять правил для одинокой птицы», которые стали эпиграфом к изданию «Сказок о Силе» Карлоса Кастанеды. Появление этого текста в книге неслучайно – это одно из любимых стихотворений Дона Хуана, и считается, что оно кратко и образно выражает ряд ключевых энергетических фактов о пути воина.

Эти «пять правил» были представлены на семинаре Cleargreen как прямые указания на качества воина:

«До высшей точки она долетает» — выражение идеи безупречности воина, который делает все лучшее, на что способен и, может быть, даже чуть лучше!

«Второе: по компании она не страдает» — воин опирается на свои собственные ресурсы и силы, рассчитывая, в первую очередь, на себя.

«Третье: клюв её направлен в небо» — намерения и устремления воина лежат вне сферы личной заинтересованности, его цель абстрактна.

«Четвёртое: нет у неё окраски определённой» — воин текуч и внутренне подвижен, что позволяет ему подходить гибко к любой ситуации, сохраняя высокий потенциал адаптивности.

«Пятое: и поёт она очень тихо», — это выражение личной скромности, самоконтроля и отсутствия чувства собственной важности. Воин может быть сколь угодно громким и шумным, но его внутренняя сущность – безмолвная, тихая.

Это прекрасные правила и удивительное стихотворение.

Давайте откроем сборник «Беседы о свете и любви», и посмотрим на первоисточник.

121.

Пять условий для одинокой птицы:

Первое: до конечной точки она долетает

Второе: по компании она не страдает

Даже таких, как она сама

Третье: клюв ее всегда направлен в небо

Четвертое: нет у нее окраски определенной

Пятое: и поет она очень тихо

Такие же условия к душе ты примени. Она должна парить над бренным, не соблазняясь суматохой. Должна придерживаться тишины и одиночества, ибо самодостаточна она. Стремиться ввысь к Святому Духу – вот путь ее и вдохновляясь Богом, пусть она составит достойную компанию ему. Из нежеланья делать что-то помимо воли Господа приходит и окрас души который не определить. Поет она для Бога, а для него октавы не важны – услышит он и шепот.

«Беседы о свете и любви», Хуан де ла Крус

Что мы наблюдаем? Интересную вещь.

Дон Хуан и/или Карлос Кастанеда переобозначают и переосмысляют стихотворение христианского мистика и его собственную интерпретацию в качестве пунктов идей о пути воина.

Для любого, кто открыл и почитал «Беседы о свете и любви», а также немного знаком с обстоятельствами его жизни, очевидно, что он был видящим энергию, и глубоким практиком в рамках христианской традиции.

Вывод:

Неважен источник мудрости – на пути знания любая помощь может быть принята. Воины «не разделывают реальность на категории, как мясник – тушу на куски и кости» (цитата). Путь человека знания в широком смысле этого слова – вне категорий, рамок и традиций. Хотя, разумеется, традиция существует и принадлежность к ней придает определенный оттенок энергии практикующего. А книгу можете почитать – она действительно мощная, если вы сумеете продраться через специфическую лексику. Зато она короткая, очень концентрированная.

Просто держите в голове, что Бог – это Намерение, Вселенная, Дух.

[real3dflipbook id=’13’]

Хлопнуть дверью, закрывая линию Дона Хуана. Часть третья

Хлопнуть дверью, закрывая линию Дона Хуана. Часть третья

 

Я идиот, как и все вы: Карлос Кастанеда

«Если будет энергия, я продолжу приезжать в Мексику»

ОКОНЧАНИЕ ИНТЕРВЬЮ С КАРЛОСОМ КАСТАНЕДОЙ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ВТОРАЯ ЧАСТЬ ТУТ

В Карлосе Кастанеде нет ничего, что позволяло бы угадать в нем духовного вождя. Очень худой, невысокого роста, неуклюжий, смуглый с седыми волосами и зачесанными вперед, он одет в футболку с длинными рукавами и джинсовые брюки без задних карманов.

На платформе, с небольшим микрофоном, прикрепленным к его одежде, он свободно разворачивается перед своей аудиторией, 700 человек собрались на последней из трех лекций о новых тропах тенсегрити в астурийском центре.

Сидя или лежа на ковре, они слушают его, ждут его шуток, появление которых они празднуют со стонущим смехом, а иногда и аплодисментами.

«Помните анекдот, который я вам вчера рассказывал? Я расскажу вам еще раз». «Что я им говорил? Я в старческом маразме!». Кастанеда всегда говорит с беспощадным юмором о себе, и таким образом решает сомнения или оставляет их такими, какие они были, стараясь не интеллектуализировать разговор.

«Задавайте практичные вопросы, детки. Задайте их из желания узнать, а не для меня, чтобы услышать».

Он не читает письма, чтобы избежать «причудливых вопросов», говорит он, и упоминает некоторые из вопросов, которые его поклонники задают ему:

«Мне приснилось, что я птица. Как это возможно?»

Смотря, какая птица, оттраханная спереди или сзади. Это китайский ответ, но адекватный.

«Как я могу определить, что я двойное существо?»

Ты двойной придурок. Дубль-придурок.

«Как я могу стать тем, кем никогда не был?»

Ну, я не знаю, попробуй…

«Дай мне причину, чтобы причина была разумной».

Нет, нет! Не нужно руководствоваться интеллектом.

«Все эти вопросы, кажутся глубокими, но это не так. Это просто трата времени. Дон Хуан был настолько прост, что меня это пугало. Он был прямым существом. Он не терялся в извилинах, которые ни к чему не приводят».

«Маги — существа прагматичные. Мы дилетанты. Наши убеждения неустойчивы. Единственный способ поддержать их — разозлиться: как ты можешь говорить, что это неправда, мудак? И мы уходим, злые».

«Есть ужасная правда: никто не хочет быть свободным. Это пугает. Почему? Не знаю. Страшно. Смелый цыпленок выходит из курятника и превращается в беглеца, в изгнанника».

«Навсегда?» — одна женщина спросила меня. Друг сердечный, это либо курятник, либо свобода! Я люблю свободу, мне не нравится гуманизм. В человечестве есть вещи, которые не мои».

Объяснение:

«Я не гуру. Я не могу позволить или не позволять никому ничего. Это слишком по-индусски! Никому я не могу сказать, шаман он или нет; я также не могу сказать, что он на самом деле идиот. Кто я такой, чтобы говорить ему это? Они ставят меня в невыносимые ситуации. Я не могу никого связывать, потому что это кажется мне полным неуважением. Это присутствует в дружбе. Но я ни с кем не дружу. И то, как я защищаюсь, — этого никто не видит».

Он выдает когда-то немыслимые откровения о своей личности:

«Я родом из Южной Америки. Не с Юкатана. Они спросили меня, был ли я из Кампече, из-за большой головы и низкого роста. Нет, я не из Кампече. Я пришел из низов… У меня нет ничего внутри, что превратило бы меня во что-то особенное. Его нет. Я проводил энергетические исследования, и нет, у меня нет ничего необычного. Я идиот, как и все вы».

Самым важным ключом, извлеченным из учения Дона Хуана, было приобретение внутреннего безмолвия, отмена гегемонии ума как метода обретения свободы. «Это успокаивает ум. Дон Хуан сказал мне, что когда я достигну 8 или 10 секунд молчания, все станет интересным, и мой пердунский вопрос был: и откуда я узнаю, что это восемь секунд? Нет, дорогой, это не так, я не знаю, кто скажет тебе, что это восемь секунд. Что-то изнутри говорит нам об этом. Дело в том, чтобы накапливать молчание секунду за секундой. Я вдруг неосознанно достиг этого порога, набирая секунду за секундой. Ума больше нет. Только эта тишина. Этому молчанию уже более 30 лет. Из этой тишины я говорю с вами».

На таких семинарах, утверждает он, «я видел то, чего дон Хуан никогда не видел. Люди, которые неосознанно притягивают к себе энергетическое тело. Через 2 секунды вы получите знания, полученные за 30 лет. С августа по сегодняшний день я не знаю, что и думать. Я видел много энергетических талантов, и я не знаю, что с этим делать. Я вижу, как быстро они учатся. Если бы я учил их по одному, мне потребовались бы месяцы, чтобы научить их двигаться. Как они делают это так быстро вместе? Не знаю. Масса… Группа дает больше сил…»

Будьте настойчивы в том, чтобы «отцепить ум» и использовать энергетическое тело. «Мой разум — это что-то очень странное для меня. В вас есть основа, которая и есть то, кем вы на самом деле являетесь. Отцепите свой разум, и она станет вами. Освободи свой разум, и это будешь ты. Она отнимет вас у самолюбия и превратит вас во что-то функциональное: существо, созданное для сражений».

Он снова бросает вызов эгоцентризму.

«Идея моего «Я» является самой губительной. Люди живут только думая о себе, обращаясь к психоаналитику, чтобы поговорить о себе. Какая трагедия! Я забочусь о себе и о себе и только о себе (поет).

Мы не такие! Почему мы отстаиваем позиции, которые не являются нашими? Это умственные мастурбации. Мы не подвергаем сомнению то, что нам навязывают, потому что у нас нет энергии. То, что может преобразовать наши действия, — это энергетическое тело, а у нас его нет. Это не паранойя мага. Маги слишком просты и прямолинейны, у них нет маски, они ищут ответы».

Он рассказывает о своей встрече с известной женщиной астрологом, которую он видел давным-давно. Он представился Джо Кортесом, латиносом, и она сказала ему, что у него плохие чакры. «Она оставила меня в расстройстве, и я вернулся через несколько месяцев, она уже забыла обо мне. Я сказал ей, что это Карлос Кастанеда, и теперь она воскликнула: «Какой свет, какое сияние!».

Он также рассказывает, что к нему подошел Хулио Иглесиас – «он очень милый» — который показал ему: «я трахаюсь каждый день. Не очень хорошо, но каждый день». Кастанеда проигнорировал, откуда такое вдруг доверие, но только ответил: «я тоже. Ты трахаешь, я трахаю».

Он объясняет:

«Я скучный зачатый. Дон Хуан превратил меня в жадного до энергии. Я не трачу ее. Я ничего не делаю. Но я делаю все. Что это за сексуальное желание, когда они ничего не чувствуют? Я знаю женщину, которую называют «сердцеедкой». Она ничего не чувствует, но под ней сломалось 11 кроватей».

Он открывает вопросы тех, кто слушает его в этом последнем разговоре около 2 часов. Многие сомневаются в напряженности и серии физических упражнений, которые она предусматривает. Многие обращаются к нему как к нагвалю.

— Как усилить свою волю?

— С энергией — это единственный выход.

— Достаточно ли Намерения?

— О, сердечный дружочек! Намерение — это все. Это все равно что говорить достаточно ли жизни. Намерение — это сила во вселенной.

— Являемся ли мы частью Намерения?

— Мы всего лишь Намерение.

— Тенсегрити — единственный ключ?

— Это единственный, который я знаю. И я слышал больше, чем ты. Тридцать лет, как Карлос Кастанеда, ууууу! Я видел много чудес.

— Можно ли сделать тенсегрити без обуви?

— Делай это хоть голым, но делай это.

— Как правильно говорить?

— Ах! Нам бы пришлось говорить о правильном способе срать. Дон Хуан говорил о способе жевать. «Для чего?» Я спросил его. «Чтобы избежать грехов», — сказал он мне.

— Я практиковал тенсегрити и чувствую, что этого недостаточно.

— Достаточно для чего?

— Можем ли мы отделить наших детей от социального порядка?

— Мы часть общественного порядка. То, что мы можем сделать как родители, — это отделиться от такого дерьма в социальном порядке.

— Что, если многие люди будут делать то, что ты проповедуешь?

— А что будет? Откуда мне знать? Я не могу спекулировать. Как говорил мне дон Хуан, спроси у звезд…

— Ты все еще приедешь в Мексику?

— Если будет энергия, то да. Мы создадим компанию… Ну, небольшую группу людей, которые хотят узнать больше об этих вещах. Это те самые люди, которые организуют этот семинар… Мексика полна вещей, которые нельзя понять, потому что нам не хватает тонкости. Мы полны вещей, которые не могут быть найдены под этими линиями поведения…

 

Семинар завершается, и Кастанеда спускается с платформы в толпу, жаждущую общения с ним.

Подпишите только одну книгу. Молодой человек просит:

— Нагваль, можешь дать мне автограф пальцем?

Он кладет свое правое запястье так, чтобы Кастанеда коснулся его, но Карлос говорит «нет» и исчезает за дверью.

 

Луис Энрике Рамирес

Ла Джорнада 30 января 1996 года

Хлопнуть дверью, закрывая линию Дона Хуана. Часть третья

Хлопнуть дверью, закрывая линию Дона Хуана. Часть вторая

«Маркос? я его не знаю… Простите, я не знаю ни черта…»

Мы, люди, живем в постоянных ожиданиях и боимся освободиться: Кастанеда

«Надо свести на нет свою эгоманию и открыть свое энергетическое тело», — подчеркивает шаман.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ИНТЕРВЬЮ С КАРЛОСОМ КАСТАНЕДОЙ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Карлос Кастанеда не знает Маркоса (возглавляет САНО — ред) и не знает о САНО (Сапатистская Армия национального освобождения — ред); он не читает газет; он отрицает, что он гуру или мессия; он считает, вместе с Хуаном Матусом, что социальное сострадание и общественная обеспокоенность являются защитной ложью; он критикует гуру и маркетологов Бога; он утверждает, что его мать была «коммунисткой и пропагандистской».

Эти и другие вопросы он затронул в беседе с журналистами, во время перерыва на семинаре «Новые тропы тенсегрити», проводимого с пятницы по воскресенье в Мехико, и с которого начинается этап массового распространения своих знаний в качестве брухо или шамана.

Более часа, в ночь на субботу, автор «Учения Дона Хуана» и «Сказок о Силе» отвечал на самые разнообразные вопросы.

С безмятежным красноречием, часто шутливым, всегда уважительным к своим собеседникам, Кастанеда без колебаний переходил от темы к теме, по мере того как задавали свои вопросы восемь журналистов, собравшихся вокруг него. Имейте в виду: никаких камер или диктофонов не использовалось.

Ниже приведена версия разговора, отредактированная и восстановленная из заметок. Следует помнить, что для Карлоса Кастанеды слова недостаточны и ограничены, чтобы описать или объяснить его опыт мага; он также присваивает им значения и значения, которые выходят из линейной логики, в которой мы обычно движемся.

— Как маги рассматривают духовность и чувство божественного?

— Я не знаю, как вы понимаете под словом «духовность». Противоположность плотскому?

— Необязательно, но как часть другого целого.

— Ну, в этом смысле Хуан Матус — чистый дух. Шаман верит в дух человека, а не в духовность. Дон Хуан сказал: «Я люблю свой дух, это прекрасный дух человека. Если ты веришь, что ты мне что-то должен и не можешь заплатить, отплати человеческому духу». Что касается божественности: «шаманы не имеют чувства молитвы и не преклоняют колени перед божественностью. Не нужно умолять. Они просят Намерение, силу, способную создавать и изменять все, извечную силу. Но они не умоляют».

Когда вы говорите о шаманах древней Мексики, кого вы имеете в виду? Потому что здесь были разные культуры: майя, ацтеки…

— Нет. Для дона Хуана древние времена Мексики были от семи тысяч до десяти тысяч лет назад.

Как проходит процесс вашего разрыва с Доном Хуаном?

— Я не разрывал с ним. Это он мне рассказал. Наступил момент, когда он понял, что я настолько отличаюсь от него, что он не может продолжать со мной прежним образом. И он начал придерживать меня, перекрывая все выходы и оставляя для меня только один.

Вы знаете индейцев Мексики. Они живут в плохих условиях, и шесть тысяч из них находятся в тюрьмах; насколько вас интересуют индейцы Мексики?

— Они меня абсолютно интересуют. Я однажды задал вопрос Дону Хуану. Давным-давно я написал книгу, которая не может быть опубликована, «La fama de Nacho Coronado» (Слава Начо Коронадо — ред). Начо был индейцем яки, у которого был туберкулез, и он думал, что, взяв в банке кредит он сможет купить витаминол и вылечиться. Я спросил Дона Хуана: «Тебя это не беспокоит? Эта ситуация с Начо – она очень затрагивает меня». Он сказал: «Я очень беспокоюсь, но в то же время я беспокоюсь о тебе. Думаешь, твое состояние лучше?».

… Конечно, я тоже заинтересован, но я заинтересован в вас. Мы вовлечены в состояние жажды, которое поглощает нас, непрерывно, не давая нам ничего.

— Что вы думаете о Маркосе, главе Сапатистской Армии национального освобождения и восстании коренных народов в Чьяпасе?

— Кто? Маркос? Я его не знаю. Понятия не имею. Оу, я заблудился!… Простите, я не знаю ни черта.

— Каково Ваше отношение к человечеству?

— Это чувство грусти. Я работаю для человечества (…) Человек — существо экстраординарное, что влечет за собой огромную ответственность. Но это все выливается в «Я, Я, Я, Я, Я, Я». Почему такая однородность? Почему все становится культом эго? Почему такой страх перед освобождением?

Освобождение, как понимает Кастанеда, включает в себя разрушение «предрассудков восприятия», отмену «эгомании», степень сновидения, которая позволила бы каждому открыть свое «энергетическое тело». И, в конце концов, быть в состоянии начать «трудный, но изысканный» путь в другие миры.

— В логике нашего повседневного мира это освобождающее намерение может быть истолковано как мессианское, и мы уже знаем, что произошло с мессианскими переживаниями…

— Нет, нет, нет, нет. Это чересчур. Мы не стоим так много. Мессианство — это нью эйдж и все гуру нью эйдж, маркетологи Бога. Мы никем не притворяемся. Мы не возлагаем надежды на то, чего не можем дать.

— Как вы примиряете эту заботу о человечестве с незаинтересованностью к таким вопросам, как Босния или Чьяпас, в которых так много человеческих страданий?

— Но, пожалуйста, дорогие мои, страдания повсюду, а не только там! Все человечество испытывает страдания. Моя мать была коммунисткой, пропагандисткой, пролетарием. Я унаследовал это. Но дон Хуан сказал мне: «Ты лжешь. Ты говоришь, что беспокоишься об этом или об этом, но посмотри, как ты относишься к себе. Прекрати уничтожать свое тело. Ты действительно чувствуешь сострадание к своим собратьям?» Да, — ответил я. «До такой степени что готов отказаться от курения?». Нет! нет! Мое сострадание было излишним.

Однажды один бандит сказал мне: «крайне остерегайтесь социальных развлечений. Это плацебо, это большой водоворот. Это ложь, которая засасывает».

— Почему вы, как человек своего времени, не читаете газет?

— По той простой причине, что я задубел грубейшим, наигрубейшим, наигрубейше-грубейшим образом и потерял чувствительность к актуальным темам.

— Вы писали, что путь воина — это одинокий путь, нет ли противоречия при проведении массовых курсов, подобных тенсегрити?

— Нет. Я здесь не говорю о суровых вещах. Может быть, тенсегрити даст им энергию говорить о действительно тяжелых вещах. Но с чего-то нужно начинать.

— Книга «Учение дона Хуана» породило культ некоторых галлюциногенных растений, но вы сейчас дисквалифицируете эту книгу, говорите, что ее лучше забыть. Почему?

— Идея принять одно из этих растений без дисциплины ни к чему не приведет. Если только к смещению точки сборки, но и то — к мимолетному. Тогда, когда Дон Хуан давал их мне, это было требование момента. Я вырос с убеждениями и ценностями моего упрямого деда. У него точка сборки была прибита намертво как у старого служаки. Дон Хуан Матус сказал мне: «Тебя воспитывал старик». У меня была такая же железобетонная точка сборки, и он знал, что только галлюциногенами я могу ее сдвинуть. Но он никогда не делал то же самое с другими, он им даже кофе не позволял. Галлюциногены были полезны только для меня, но я воспринял это как общий показатель.

— Что вы ожидаете от начала движения, которое вы сейчас инициируете?

— Я не знаю, что произойдет. Дон Хуан никогда не говорил мне, что произойдет со мной перед толпой. (…) Раньше мы старались продолжать в соответствии с требованиями дона Хуана. Он запрещал нам быть в центре внимания. Теперь я хочу учить так, потому что это огромный долг, который я больше не могу ему отплатить.

— Ты не боишься стать гуру?

— Нет, потому что у меня нет эго; просто нет.

Завершился семинар по тенсегрити.

Окончание следует.

 

Хлопнуть дверью, закрывая линию Дона Хуана. Часть третья

Хлопнуть дверью, закрывая линию Дона Хуана. Часть первая

Этот репортаж и интервью с Карлосом Кастанедой на русский язык в нормальном виде никогда не переводилось. В конце 90-х по рассылкам ходил чудовищный автоматический транслейт.  А затем и то прекратилось. Данный перевод не является профессиональным, тем не менее, сделан с большой степенью приближения к оригиналу.

Интервью с настоящим учеником брухо.

Я здесь, чтобы закрыть дверь линии дона Хуана: Кастанеда

«Я пришел, чтобы подтолкнуть их к энергетической революции»

Карлос Кастанеда, чакмул (воин-хранитель) всех практикующих тенсегрити под его опекой, утверждает, что «проблема жизни и смерти – это единственное, что имеет значение. О чем нам говорить еще – о войне в Боснии? О СПИДе?»

«Самая большая трагедия в том, что мы не хотим меняться. Они ведут нас к смерти, а мы не протестуем. Мы хотим проверенных, научных решений. О чем мы говорим? О применении определенных принципов решения тавтологий: «лысый — это тот, у кого нет волос»… Это не разговор о жизни и смерти. Дон Хуан говорил, что мы никому не можем помочь, потому что, если вы это сделаете для кого-то, то они разозлятся, оскорбят вас, сожгут вас, убьют вас. Например, эта девушка, Марсела, хочет измениться… В какой степени она выдержит давление, необходимое для изменений? Это уже другое дело».

К полудню репортер едва мог поверить в то, что Лидия дель Монте произнесла по телефону: «Карлос Кастанеда уже в Мексике и приглашает вас пообедать. Я сама заеду за вами, чтобы отвезти вас к месту встречи. Я напоминаю вам, что вы не можете принести с собой камеру или диктофон».

Колдун яки Дон Хуан Матус учил антрополога, ставшего учеником брухо, что: «нельзя принуждать. Когда все происходит, оно случается очень простым и естественным образом; в тот момент, когда вы настаиваете, магия и сила исчезают».

Встреча с Кастанедой произошла неожиданным образом в ресторане в Поланко. Номер резервирования 14 открыл нам вход в зал, в конце которого автор книги «Учения дона Хуана» оживленно беседовал с тремя женщинами: Талией Бэй и Кайли Лундал (следопыты ночи) и Марселой, молодой женщиной психологом, которая помогала организовывать семинар «Новые тропы тенсегрити», на котором в эти выходные в нашей стране выступал сам Кастанеда.

Морщины на его лице и седые волосы выдают, что ему за шестьдесят («не спрашивайте о моем возрасте, потому что я не собираюсь вам об этом рассказывать»), но он полон юношеской энергии. Оживленная и острая на язык речь Кастанеды, перемежается шутками и анекдотами. Постоянно использует такие выражения, как pucha (просторечное междометие, выражает возмущение, удивление, разочарование в чем-то — ред), vos (сокращенное «вы» — ред) и querés (исп. «хочешь» — ред). Между шутками и байками этот коротышка с темным цветом лица внезапно отпускает фразу том, что время истекает: «выражение «Оно» (это психоаналитический термин З. Фрейда, описывающий нашу бессознательную сущность — ред) о нас исчерпывающе; самое ужасное о нашем познавательном теле. Мы должны начать что-то новое (. …) Однако уже в молодом возрасте мы костенеем, становимся стариками: мы говорим бездумно, мы повторяем глупости, как будто на автопилоте. Никто не осознает ошибку, и мы повторяем бессмысленные утверждения, которые только увековечивают себя».

Закатав рукава рубашки, Дон Карлос берет кусок поджаренного хлеба, складывает его и решительно замечает: «например, этот хлеб толстяк, вы едите его и становитесь толстяком». Он также как ни в чем не бывало добавляет: «Что такое магия дона Хуана? Просто действовать внутри себя (…) В 1973 году дон Хуан ушел, умер. Это был прагматичный акт, такой как падение со скамейки; он умер, но не так, как мой дедушка, который умер, мечтая, чтобы у него был оргазм, и последние его слова были: «ангелочек, ангелочек, смотри, что у меня есть…»

Вечер неторопливо скользил, а посетители ресторана не представляли, что рядом с ними сидит сам Карлос Кастанеда, поедающий стейк с картошкой фри. Он забавно описывает, как под его именем выступали другие. Однажды он увидел интервью по телевизору, в котором предполагаемый Карлос Кастанеда утверждал, что имеет прямую линию с тольтекскими шаманами Соноры. Подлинный ученик Дона Хуана уточняет: «Империя толтеков – это теоретическая конфигурация. «Быть толтеком» равносильно тому, что утверждать, что мы сейчас — демократы. Так говорить о толтекских шаманах Соноры — настоящий идиотизм».

Кастанеда вспоминает, что «я был скучным слюнтяем, который пил красное вино и считал жизнь большим дерьмом. И дон Хуан умирал от смеха и смеялся «вот идет худой человек. А как насчет морковки, что торчит у тебя в заднице? И я спросил его, как такой умный человек, как он, использует такие вульгарные и грубые метафоры, и Дон Хуан ответил мне, что да, но это было самым очевидным. И он меня бесил до смерти, пока он не сумел избавить меня от эго (…) Теперь мне не нужен Дон Хуан, но в то же время да: это безличная привязанность, и в то же время независимость без меры…»

Перед объявленным часом уже был почти заполнен зал, в котором Карлос Кастанеда собирался прочитать перед тысячей человек вводную лекцию по «тенсегрити», термину, которое объединяет в себе «напряжение» и «целостность», и которые являются выражениями, обозначающими две движущие силы магических пассов шаманов доколумбовой Мексики и которые Кастанеда открыто разделяет, поскольку утверждает, что он человек, у которого нет секретов.

Многочисленные зеленые знаки предупреждали, что место для семинара было полностью заполнено, и что без каких-либо исключений оплата больше не будет приниматься, и больше никого не пустят. После идентификации и предъявления регистрационной квитанции участники семинара «Новые пути Тенсегрити» прошли проверку безопасности: регистрацию и металлодетектор.

В 8 часов вечера Кастанеда вошел в зал города Мехико и покорил своих восторженных читателей и практиков тенсегрити своими анекдотами и восхитительным насмешливым духом. «Магия, — настаивал он несколько раз в течение более двух с половиной часов, — это искусство прерывать поток системы интерпретации, которая позволяет нам знать и управлять миром (…). И я здесь, чтобы захлопнуть дверь линии Дон Хуана с грохотом, заставляя вас думать и двигаться в энергетической эволюции».

продолжение следует.

Вежливость и бережность — качества неуязвимости воина

Вежливость и бережность — качества неуязвимости воина

В книгах Карлоса Кастанеды можно найти много прямых и косвенных указаний на такую черту воина, как состояние вежливости, уважения, бережности. По всем книгам Карлоса щедро разбросаны моменты, в которых когда Дон Хуан настаивал на церемонном, внимательном и крайне вежливом отношении ко всем живым существам — от растений, травинок  ящерок, до неорганических существ и древних видящих.

Как пример:

Собирая растения, объяснил он, нужно извиняться перед ними за причиняемый вред и заверять их в том, что однажды и твое собственное тело послужит им пищей.
– Так что в итоге мы с ними равны, – заключил дон Хуан. – Мы не важнее их, они – не важнее нас.

– Ну-ка, поговори с растением сам, – предложил он. – Скажи ему, что ты больше не чувствуешь себя важным.

Я заставил себя опуститься перед растением на колени, но заговорить с ним так и не смог. Я почувствовал себя глупо и рассмеялся. Однако злости не было. Дон Хуан похлопал меня по плечу и сказал, что все нормально, мне удалось не рассердиться, и это уже хорошо.

– Теперь всегда говори с маленькими растениями, – сказал он. – Говори до тех пор, пока полностью не потеряешь ощущение значимости. Говори до тех пор, пока не сможешь делать это в присутствии других. Ступай-ка вон туда, в холмы, и потренируйся сам.

Я спросил, можно ли беседовать с растениями молча, в уме. Он засмеялся и потрепал меня по голове.

– Нет! С ними нужно разговаривать громко и четко, так, словно ты ждешь от них ответа.

Я направился туда, про себя посмеиваясь над его странностями. Я даже честно пытался поговорить с растениями, но чувство того, что я смешон, пересиливало. Выждав, как мне показалось, достаточно долго, я вернулся к дону Хуану, будучи уверенным, что он знает о моей неудаче. Он даже не взглянул на меня, только жестом велел сесть и сказал:

– Смотри на меня внимательно. Сейчас я снова буду беседовать со своим маленьким другом. Он опустился на колени перед кустиком и несколько минут, улыбаясь, что-то говорил, причудливо раскачиваясь и изгибаясь всем телом. Мне показалось, что он спятил.

– Это маленькое растение сказало мне сообщить тебе, что она весьма съедобна, – сказал дон Хуан, поднявшись с земли. – Она сказала, что горсть ее листьев способна поддерживать человека здоровым. Еще она сказала, что вон там они растут во множестве. И дон Хуан кивнул на склон холма ярдах в двухстах отсюда.

– Идем, поищем, – предложил он. Меня рассмешила эта клоунада. Конечно, мы их там найдем, ведь дон Хуан прекрасно знает пустыню, и ему наверняка хорошо известно, где что растет. По пути он велел мне запомнить это растение, потому что оно является не только съедобным, но и лекарственным. Я спросил его, наполовину в шутку, не от растения ли он все это сейчас узнал. Он остановился, окинул меня недоверчивым взглядом, покачал головой и со смехом воскликнул:

– Ну и ну! Ты умник, и оттого глуп – глупее, чем я думал. Как маленькое растение могло поведать мне о том, что я знаю всю жизнь?

Потом он объяснил, что все свойства растений этого вида были ему хорошо известны и раньше, а это растение поведало ему только, где растет группа таких же, как оно, сказав, что не возражает против того, чтобы дон Хуан рассказал об этом мне. На склоне мы обнаружили целое скопление таких растений. Я едва не расхохотался, но он тотчас велел мне поблагодарить растения. Я чувствовал себя мучительно неловко, и так и не смог этого сделать.

Он благожелательно улыбнулся и произнес еще одну из своих загадочных фраз, повторив ее три или четыре раза, как будто давая мне возможность понять ее смысл:

– Мир вокруг нас является тайной. И люди значат здесь ничуть не больше всего остального. И если растение поступает благородно по отношению к нам, то мы должны его поблагодарить, иначе оно вполне может не дать нам уйти отсюда. При этом он взглянул на меня так, что я похолодел. Я поспешно наклонился к растениям и громко сказал:

– Спасибо!

Карлос Кастанеда, «ПУТЕШЕСТВИЕ В ИКСТЛАН»

Одно из прямых указаний на бережное отношение к окружающему миру, включающему и нас самих, и окружающих людей, встречается в сцене поедания куропаток

Искусство воина заключается в том что бы сделать себя непостижимым и быть непостижимым это означает бережно к окружающему его миру, съесть не пять куропаток, а одну, не подставляться силе ветра без необходимости, не использовать людей, не выжимать из них все соки до последней капли, особенно из тех кого любишь.
Быть неуязвимым это значит сознательно избегать истощения, бережно относится к себе и к другим, это означает что ты не поддаешься голоду и отчаянию как несчастный дегенерат который боится что никогда в жизни не сможет поесть и пожирает всё до последней капли. Воин знает что в его ловушку еще ни раз попадет дичь, поэтому он не беспокоится, беспокойство неизбежно делает человека доступным, он не произвольно раскрывается, тревога заставляет его в отчаянии цепляться за что попало, а зацепившись ты уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился.
Быть неуязвимым вовсе не означает прятаться или скрываться и это не означает что нельзя иметь дело с людьми, воин обращается со своим миром очень осторожно и нежно, и не важно мир ли это вещей, растений, животных или мир сил, воин находится в очень тесном контакте со своим миром и, тем не менее, он неуязвим, потому что не выжимает из своего мира все до последней капли, он слегка касается его, оставаясь в нем столько — столько необходимо и затем быстро уходит, не оставляя никаких следов.

Карлос Кастанеда «ПУТЕШЕСТВИЕ В ИКСТЛАН»

Добавлю немного по теме:  толтеки были очень церемонными и крайне вежливыми людьми. Они проявляли огромное уважение к тому что они делали, друг к другу, к самим себе, к магии, к искусствам и так далее. Они были даже ( или тем более) вежливы и церемонны по отношению к пленникам, которых приносили в жертву. Они были очень чувствительны к тому, что назвалось «честью» и что, возможно, вам знакомо.

Вот как приветствовали друг друга толтеки прошлого (как это переводилось):
«Как чувствует себя ваша честь в присутствии нашего господина Бога?»

Не правда ли, очень церемонно?

Это отрывок из учебника по языку науатль (на котором говорили толтеки):

«Культура náhuatl – одна из тех, которая всегда является образцом уважения. Использование уменьшительного суффикса (диминутива) показывает на что-то более маленькое, более низкое, или ниже другого. Поэтому очень оскорбительно использовать уменьшительный суффикс при обращении к людям; он используется только относительно вещей».

Чтобы показывать уважение на науатль, добавляется суффикс -tzin цин к существительному. Кроме того, можно увеличить степень уважения посредством добавления второго суффикса -tli к –tzin цинтли ( –tzin + -tli = –tzintli ).
Например: nantli (мать) – nantzin (почтенная, почётная мать) – nantzintli нанцинтли (очень почтенная мать)
º tahtli (отец) – tahtzin (почтенный отец) – tahtzintli танцинтли (очень почтенный отец)

Интересен также момент в науатль относительно приказов и просьб: необходимо смягчать приказы (просьбы) при помощи префикса man-. Например, обращение xic-ihcuilo шик икуило (пиши!) в науатль звучит очень жёстко, оно сообщает раздражение. Но man-xic-ihcuilo ман шик икуило (я прошу тебя, чтобы ты писал) мягче, вежливо.

Тем более, мне трудно представить себе Дона Хуана, который бы использовал грубый язык и бесцеремоннное обращение, обращаясь к окружающему миру, к своим коллегам или к миру неорганических существ или к Намерению.  Все ситуации, в которых Дон Хуан был намеренно груб и резок — касались моментов, когда он осознанно наносил удары по чувству важности Карлоса Кастанеды или других своих учеников. Однако в другие моменты, весь остальной мир, прекрасный и удивительный — получал от него крайне уважительное отношение. И, что интересно — все его шутки или намеренные удары по эго  никогда не несли в себе намерения оскорбить или задеть светящееся существо ученика.

Дон Хуан, как все новые видящие очень точно отделял проявления эго от светящегося существа.

Подобным образом вел себя и сам нагваль Карлос Кастанеда. Например, его ученики мужского рода рассказывали, что он всегда, приветствуя их, использовал самые церемонные и вдохновляющие фразы. Например, он любил их называть «джентльмены энергии». Он даже специально объяснял, что слово джентльмены ( буквально — благородный, чувствительный человек) подразумевает очень бережное и осторожное отношение к своей и чужой энергии. Ученики женщины вспоминают, какие поддерживающие, теплые и исключительно вдохновляющие слова они получали от нагваля — особенно в те моменты, когда чувствовали себя неуверенно, или проявляли отвагу, или другие свои лучшие качества. Невозможно было устоять перед  церемонным обаянием нагваля!

 

Бесполезная Надежда

Бесполезная Надежда

Тот самый, оригинальный диск с августовского семинара 1991 года с музыкальными треками Даниеля Сантоса, любимого певца Дона Хуана. Дон Хуан считал, что в голосе этого певца звучала и вибрировала сама Бесконечность, выражая такой аспект как элегантность…

На семинаре под эти треки выполняли танцевальные магические движения Танца Элегантности Сильвио Мануэля и Танцев Осознания смерти Хуана Тумы.

Вот перевод одной из песен:

Бесполезная надежда..
цветок печали..
Почему ты преследуешь меня
в моем одиночестве?

Почему ты не даешь мне
утопить мою тоску
в горькой чаше
реальности?

Почему бы тебе
не убить меня разочарованием?
Потому что это
не сделает мне больнее.

Бесполезная надежда,
если ты видишь, что я обманываю себя,
почему ты не умираешь
в моем сердце.

Бесполезная надежда..
цветок печали..
Почему ты преследуешь меня
в моем одиночестве?

Бесполезная Надежда 11

Новые видящие и линия нагваля Себастиана

Новые видящие и линия нагваля Себастиана

Как описывал Дон Хуан, у древних видящих было огромное чувство важности:

«У них не оказалось никакой защиты против захватчиков, несмотря на их полную уверенность в том, что они неуязвимы»

«Огонь изнутри»

Генерация новых видящих осознала эти ошибки.

Они прекратили называть себя «колдунами». И начали определять себя как «воинов, которые видят».

Они удалились из публичного пространства и начали новую жизнь, подвергнув глубокому переосмыслению свои практики. Хотя некоторые из них продолжали гадать, лечить, будучи прорицателями и рассказчиками мифов, они, кроме того, влились в общество в качестве врачей, художников, учителей, купцов и священников. Вместо того чтобы заставлять учеников применять магические техники, они приводили своих учеников к убеждению в нереализованных возможностях человека

Новые видящие работали над тем, чтобы избавиться от необходимости иметь власть над другими, и выбрали легкость самоосознания.

В течение этого времени перемен нагвали и ученики магов жили в изоляции, оттачивая свои навыки.

К концу года шестнадцатого века сформировались новые ветви видящих. Новые видящие включали в себя 14 человек нагвалей и примерно 126 видящих.

До нагваля Себастиана сменилось 6 нагвалей с разной численностью когорты. А после были следующие:

Сантисебастиан – Лухань – Розендо – Элиас – Хулиан Осорио – Хуан Матус – Карлос Кастанеда

Что отличает Себастиана от предыдущих нагвалей – это встреча, которая состоялась в начале 18 века между ним и древним видящим.

Хуан передает эту историю так:

В то время Себастьян служил пономарем в соборе. И в один прекрасный день он встретил индейца средних лет у дверей церкви, который попросил его поделиться энергией. Поначалу Себастьян был ошарашен, но позже ушел с этим индейцем в горы, где и провел несколько дней. Когда же он вернулся, он не только получил из первых рук отчет о том, насколько странными были старые видящие, но и обладал детальным знанием их техник.

Себастьян назвал этого человека Арендатором, ибо они заключили соглашение, по которому ему давали энергетическое пристанище за «арендную плату» в виде знания если так выразиться.

С тех пор более чем 200 лет все нагвали встречаются с Арендатором и решают обменивать энергию на дары силы.

  • Нагваль Лухань получил возможность перемещать своё восприятие в пятьдесят различных позиций.
  • Нагваль Хулиан получил врата силы, которые позволяли ему выглядеть молодым или старым по своей воле, если только он пожелает.
  • Нагваль Дон Хуан отказался от дара и ничего не получил.
  • Нагваль Карлос Кастненда и жеещина-нагваль Кэрол Тиггс получили перемещать свое восприятие в будущее и сновидеть себя и других вперед.

Такие взаимодействия – добавляют необъятности нашей линии, поскольку наша нить обладает симбиотическими отношениями с древними видящими. Наши видящие могут достичь древнее знание глубже и привнести эти учения в настоящее, обновленное для нашего современного времени.

Самым главным знанием, которое принес арендатор последних восьми нагвалей, было различение между «я-эго» и «светящимся я», что не имело никакого отношения к старым видящим.

Карлос был в восторге, слушая историю, которую нагваль Хулиан рассказал Хуану, историю о смерти, которая меньше всего отделяла древних видящих от новых.

(Это из книги «Искусство сновидений»).

Когда полководцы-завоеватели древнего Рима возвращались домой победно и триумфально, в их честь устраивались парады с демонстрациями трофеев, которые они захватили, и побежденных пленников, которых они поработили.

Завоеватели шествовали верхом на своих конях, а с ними всегда ездили боевые колесницы. С ними ездил раб, чья работа заключалась в том, чтобы шептать в их уши, что их слава и почет временны.

Если же мы победители, то в любом случае нам некому шептать, что наши победы закончатся. Однако у видящих есть преимущество. Так как всё, что жило умирает, то у них есть кое-кто, кто шепчет им, что всё эфемерно. Тот, кто им шепчет – это смерть, безупречный советчик, единственный, кто никогда не солжет.

Таким образом, новые видящие намеревались исправить то, что вызвало гибель древних видящих.

Вместо использования растений силы, они сосредоточились на сдвигах собственного восприятия с помощью дисциплинированных техник выслеживания себя, сновидения и намерения.

  • Они воскрешали магические пассы, переводя их из повышенного состояния сознания в нормальное, предоставляя каждому доказательство того, что изменения восприятия реальны.
  • Они подчеркивали необходимость перепросмотра или обзора жизни, чтобы выследить свое эго, выявить его причуды и паттерны и выбрать другие способы поведения вместо прежних.
  • Они сосредоточились на сновидении сдвига восприятия от «эго-самости» к «светящемуся я», что привело к экстраординарным восприятиям в обоих состояниях, и днем, и ночью.

Совокупным эффектом этих практик было ли осознание силы куда более обширной, чем они сами, называемой намерением.

Когда ученик мог бы отбросить свое эго в сторону, тогда он был способен к управлению и контролю над силой намерения для удовлетворения не эгоистичных потребностей.

Это наша сегодняшняя линия. Это Тенсегрити. Это дар Карлоса Кастанеды человечеству.

Как и Себастиан, Карлос оставил нестираемый след на нашей линии.

Карлос не был четырехчастным нагвалем. Вместо четырёх энергетических отсеков, как это было обычно до него, у него было их было три.

Дон Хуан истолковал это так, что Карлос — последний нагваль.

Карлос принял это близко к сердцу, не желая покидать этот мир без распространения этого великого учения, и поэтому он и его коллеги Кэрол Тигс, Тайша Абеляр и Флоринда Доннер-Грау собрали вместе то, чему их учили индивидуально, и сделали это достоянием общественности.

Больше не будет этих маленьких воинских отрядов, возглавляемых одним нагвалем. Вместо этого имеет место широкое распространение инструментов, так, чтобы каждый имел бы все необходимое, чтобы привести себя к тому, чтобы стать своим собственным нагвалем.

Ни один нагваль не покинет больше этот мир в компании последователей- воинов.

Карлос ушел в одиночку, оставив нам план действий, чтобы сделать то же самое.

Стать частью этой линии — теперь полностью зависит от каждого из нас.

Нам не нужно ждать приглашения, мы приглашаем самих себя, потому что теперь у нас есть инструменты, привилегия быть нашим собственным нагвалем, направляющим нашу собственную жизнь. И в самом конце, вполне возможно, что мы тоже взлетим, как луч света навстречу вечности к сверкающей вершине мифа о Кецалькоатле, как это делали другие видящие.

Прах к праху. Стирая личную историю

Прах к праху. Стирая личную историю

Эссе Си Сафранского, писателя и редактора журнала Sun, написанная по поводу акта избавления от личной истории, согласно советам Дона Хуана

Если бы они все еще были у меня, они бы уже пожелтели, как листья, высыхая и скручиваясь по краям: письма, фотографии, ежегодники, огромный, нелепо оформленный «адвокатский дневник», который отец с гордостью вручил мне на восьмой день рождения, высокие, важные страницы которого безразлично несли мои маленькие записи, теснившиеся наверху; небесное лицо Барбары Кац, первой девушки, которую я по-настоящему любил (и поэтому страстно и громко настаивал, что ненавижу), там, в третьем ряду, слева от моей фотографии в шестом классе.; школьная газета, в которой была напечатана моя первая заметка, поднялась, как флаг на Новой Земле. . . .

Если бы они все еще были у меня, как часто я бы на них смотрел? Думаю, не очень часто. Вероятно, они бы лежали нетронутыми, в ящике, в шкафу, но в этом могло бы быть своеобразное самоуспокоение. Как похожи на листья наши воспоминания, разбросанные по прошлому, так легко разбросанные — и таким образом мы сгребаем их в альбомы, альбомы для вырезок, сохраненные письма…

Время уносит так много; мы так много потеряли; естественно хотеть сохранить прошлое. Но какими сентиментальными показались бы мне эти мысли в ту ночь, тринадцать лет назад, когда я пытался стереть прошлое. Такая странная ночь, проведенная у камина с двумя друзьями в том разваливающемся особняке, который мы делили. Такая холодная ночь, в этом старом сарае дома, похожем на призрака, со своей собственной историей, своими рабскими лачугами на заднем дворе, своими элегантными ушедшими днями. Такая долгая ночь, когда ветер дребезжал в окнах, а пламя поднималось все выше каждый раз, когда кто-нибудь из нас бросал что-нибудь в дневники К.; сотни фотографий, сделанных К.; короткие рассказы, которые я написал за год до этого. Альбомы, альбомы с вырезками, сохраненные письма — одно за другим, я сжег их все. В ту незабываемую ночь — почти в каком-то заколдованном состоянии, под влиянием человека, которого я никогда не встречала, бросившего мне вызов и сбитый с толку его странными идеями, — я думал, что стираю свою личную историю, освобождаю себя.

Тринадцать лет спустя, оплакивая потерю вещей, которые я сжег, и понимая задним числом, что дон Хуан, великий учитель Яки, которому я пытался подражать, только посмеялся бы надо мной, мне тоже хочется посмеяться — над моей наивностью, моей духовной гордостью, моей верой в идеи, о которых я прочитал в книгах. Но, несмотря на все мои сожаления, я все еще тронут воспоминаниями о той ночи и ее непреходящих уроках для меня.

Из многих глубоких и навязчивых идей, с которыми я столкнулся в книгах Карлоса Кастанеды о Доне Хуане — индейском брухо из племени Яки, который дал Кастанеде новый взгляд на мир как на «человека знания», — стирание личной истории затронуло меня в ту унылую зиму самым глубоким образом.

Как и у Кастанеды, у меня была сильная привязанность к своему прошлому. Я отчетливо представлял себе его дискомфорт, когда Дон Хуан упрекал его за то, что он считает, что без чувства непрерывности жизнь не имеет смысла, и за его привычку рассказывать своим друзьям и семье обо всем, что он делает.

«Твоя беда, — упрекнул его Дон Хуан, — состоит в том, что ты должен объяснять все каждому, навязчиво, и в то же время ты хочешь сохранить свежесть, новизну того, что ты делаешь».

Истинный духовный воин должен быть недоступен, утверждал Дон Хуан, как для себя, так и для других: «поэтому никто не может придавить тебя своими мыслями».

— Плохо то, что как только они узнают тебя, —продолжал он, — ты становишься делом само собой разумеющимся, и с этого момента ты уже не сможешь разорвать свою связь с их мыслями о тебе. Лично мне нравится абсолютная свобода быть неизвестным. Никто не знает меня с такой непоколебимой уверенностью, как люди знают тебя. . . .

— Видишь ли, — продолжал он, — у нас есть только две альтернативы: либо мы принимаем все окружающее как точное и реальное, либо нет. Если мы следуем второму и стираем личную историю, то создаем вокруг себя туман, —очень волнующее и таинственное состояние, в котором никто точно не знает, откуда выскочит кролик, даже мы сами.”

Стирание личной истории было как раз тогда привлекательным; в прошлом году «Новый Эдем», идеалистическая сельская коммуна, в которую мы с женой переехали в Северную Каролину, потерпела неудачу и была заброшена; наш первый ребенок, родившийся преждевременно, прожил всего три дня; затем умер наш брак. Отказавшись от многообещающей журналистской карьеры ради сомнительного вознаграждения за возвращение на землю, я теперь был без фермы, семьи и будущего. Я знал, что подошел к концу очереди. Мне нужно было уйти отсюда, но это было нелегко, неся прошлое на своей спине. Попытки объяснить случившееся — не только друзьям и родственникам, но и самому себе в непрерывном внутреннем монологе — только усугубляли это бремя. Было легко заметить, что, как сказал дон Хуан, я воссоздавал свою болезненную историю каждый раз, когда говорил о ней, выстраивая вокруг себя стену плача, с моими печалями как камнями и моими словами, цементирующими мое прошлое.

Я знал, что сжигание старых альбомов, альбомов с вырезками и писем само по себе не сотрет этих воспоминаний, и я чудесным образом не перестану думать и говорить о себе. Вместо этого сжигание было чисто символическим актом. Быть духовным воином — свободным от прошлого, свободным от гордости и вины, свободным от рутины, непредсказуемым, торжествующим над своими страхами — вот чего я жаждал в ту зиму. Я знал, что это будет нелегко, и это было еще одной причиной сделать драматический жест — если не так, как Кастанеда, на какой-нибудь высокой, неровной горе, охваченной яростными ветрами, то по-своему, по-отцовски, с жертвоприношением и молитвой.

Как и я, мои соседи по дому были страстными искателями истины, которые признавали в Доне Хуане учителя, достойного этого имени, а в испытаниях Кастанеды, его видениях и медленно зарождающемся понимании — мощные метафоры для нашей собственной жизни. Мы познакомились совсем недавно, когда мой брак подходил к концу, и они предложили мне жилье — комнату в их большом доме, где мы сидели в тот вечер и говорили о том, что значит «стереть прошлое». Кто-то рассказывал какую-то историю — я не помню, кто именно, — и в середине ее бросил что-то, письмо или фотографию, в огонь. Он яростно горел какое — то мгновение, а затем — как и прошлое —исчез. Некоторое время мы молча смотрели на огонь, а потом заговорщически переглянулись, и наше воображение разгорелось от этого зрелища.

Всю ночь пламя продолжало плясать, наши лица оживлялись отблесками огня и нашими собственными меняющимися выражениями, когда мы освобождались от бремени наших вещей и историй, которые они хранили. Было ли какое-то чувство, которое мы не испытывали в ту ночь, когда вновь переживали и пытались освободиться от прошлого? Гнев, печаль, радость, тоска — они поднимались, как смешанное дыхание, они клубились, как дым. Мы позволили им уплыть от нас, этим историям, этим сувенирам памяти, надеясь, что нас ждет будущее, которое ожидалось более грандиозным и непостижимым, чем могли бы предположить наши альбомы с вырезками…

Сколько раз мы ездили туда на следующий день, вытаскивая пепел! Сколько раз я перебирал в уме этот пепел, пытаясь понять, что было потеряно в ту ночь и что, если вообще что-то было приобретено.

Это был не первый и не последний раз, когда я страстно воображал, что один-единственный поступок спасет меня. Много раз мне хотелось верить, что моя жизнь была всего лишь прелюдией к одному роковому моменту: молниеносному озарению, трубному зову, прикосновению гуру. Я верил, что моя жизнь нуждается в искуплении, и это в некотором смысле верно: смущенный ум, закрытое сердце нуждаются в искуплении, прощении, исцелении. Но я больше не настаиваю, чтобы это произошло в мгновенной ослепительной вспышке. Бывают моменты просветления, во время которых я вспоминаю, что такое настоящая ясность и сострадание; они приходили ко мне во сне, а иногда и с наркотиками, или, возможно, в самом глубоком отчаянии, когда я был в самом глубоком отчаянии. Я кричал, и мой крик был услышан — но жизнь, со всеми ее противоречиями и двусмысленностями, на этом не закончилась. Жаждущий человек пьет и снова испытывает жажду. Что говорит Ричард Бах в «иллюзиях» — о том, как вы можете понять, когда ваша работа на Земле закончится? «Если ты жив, то это не так».

Если наша работа здесь заключается в том, чтобы понять, кто мы есть на самом деле — раскрыть, кропотливо, как археологи, просеивающие пыль, то, что скрыто и спрятано в каждом из нас, — тогда что же получается, если мы отрицаем все, что является частью меня? Разве это не способ цепляться за него еще больше? Письма, фотографии и альбомы теперь превратились в пепел, даже пепел исчез, но исчезли ли воспоминания? Куда же они могли пойти? Куда же девается настоящий момент? И когда оно возвращается в виде воспоминания, нежно шепча или стуча своим ужасным кулаком, остается ли оно все еще прошлым? Когда личная история повторяется — когда я осознаю, что совершил ту же самую ошибку, которую совершал бесчисленное количество раз до этого, — разве она умаляет меня или напоминает, что я всего лишь человек? Когда я вижу на лице моей дочери тень своего собственного лица или слышу, как она задает тот же вопрос, что и мой отец, и тоже никогда не получаю хорошего ответа, связывает ли это меня с чем-то мертвым и лучше всего забытым? Я думаю, что нет; я думаю, что вместо этого это создает некоторую скромность во мне, и, возможно, в результате, другое будущее для нее.

Тем не менее, стирание личной истории все еще интригует меня; возможно, после тринадцати лет я лучше понимаю, что имел в виду Дон Хуан. Сейчас я хочу отбросить не само прошлое, а свою привычку уменьшать и тем самым искажать полноту того, что я пережил, боль, величие и, самое главное, тайну. Ибо что такое большинство наших историй, как не мультяшные версии прошлого? Наша личная история — это изрядно потрепанная версия самих себя, которую мы выбрали, в которой мы встречаемся как жалкие палочные фигурки, «смертельно скучающие с собой и с миром», как сказал дон Хуан.

Но сжигание всех моих вещей имело мало общего с более полным принятием самого себя; это было, в некотором смысле, отрицание самого себя и всех тех болезненных воспоминаний, которые были важной частью — но только частью — моего прошлого. В ретроспективе это может показаться не столько актом освобождения, сколько актом угнетения — подобно тому, как нацисты сжигают книги в мучительной попытке искупить культуру, разрушая ее внутреннюю жизнь, ее историю идей, ее богатое и разнообразное прошлое.

Эти мысли приходят мне на ум из письма, которое я недавно получил от подруги, которая больше не читает мои письма, потому что, по ее словам, они «слишком негативны», и которая ругает меня за то, что я зациклился на прошлом: «призраки, предки, родственники, критикующие и осуждающие друзья, маленький мальчик, который плачет в темноте (дайте ему четвертак и скажите, чтобы он пошел в кино)».

Она напоминает мне, что сейчас 1986 год и я могу свободно создавать свою собственную реальность, если «сброшу траурные одежды» и буду жить настоящим. «Пожалуйста, заверни свое сердце в ленты,— говорит она, — и пусть ветер развевает твои волосы…»

Я еще не ответил ей, потому что не знал, что сказать. Ее совет кажется поверхностным и немного недобрым, но разве он отличается от того, о чем я когда-то просил себя? Я знаю, как это заманчиво — хотеть покончить с прошлым, избавиться от того, что я не смог принять. Я чувствую ее разочарование из-за того, что я не простил себе своих слишком человеческих недостатков; она говорит, что простила их давным-давно.

Сказать ли ей, что я, конечно, хочу жить в настоящем — но я знаю, что если я действительно не принимаю прошлое (а иногда это означает говорить о нем с самим собой или другими, воссоздавать его, чтобы лучше понять, и даже оплакивать его), то настоящее становится гонкой, в которой я всегда стараюсь быть на шаг впереди своей пристрастности и своей боли?

Сказать ли ей, что я написал эту историю, потому что никогда не прощу себе ошибки, которую совершил тринадцать лет назад? Позволив себе оплакивать то, что было потеряно тогда, в моей тщетной попытке освободиться от самого себя, я помог себе принять ту ночь.

Ashes To Ashes

BY SY SAFRANSKY

MARCH 1986

Секретная лекция Карлоса Кастанеды

Секретная лекция Карлоса Кастанеды

Я прослушал лекцию не делая заметок, затем, когда я вернулся домой я, записал все, что  смог вспомнить.

Первое это то, что Карлос Кастанеда – невзрачный коротышка (со слов дона Хуана). Я не знал, кто был Карлосом Кастанедой, пока все не заняли места. Лекция была юморной и, конечно, захватывающей. Вместо заранее написанных заметок он перешел к вопросам и ответам.

Первый вопрос:  Что случается во время смерти?

Кастанеда:

«Я провел всю свою жизнь готовясь к этому моменту. Все, о чем вы и я можем говорить будет лишь предположением. Никто из тех, кто пережил это не способен об этом говорить».

«Мы ограничены синтаксисом языка. Язык не способен описать видение, и таким образом мы даже не знаем, что это существует».

«Главной целью Дона Хуана была внутренняя тишина. Каждый человек имеет персональный порог для видения. 15 минут или 6 часов – неважно. Накапливайте вашу внутреннюю тишину, чтобы достичь этого порога».

«Вы можете работать над этим порогом секунда за секундой неустанно каждый день. И потом вы начнете видеть».

«Мы ограничены синтаксисом языка. Как только мы останавливаем внутренний диалог, мы больше не связаны синтаксисом языка и наше осознание открывается для восприятия бесконечности».

«Мой личный порог составлял 6 секунд. Потом со мной начинал говорить голос».

«Однажды, прогуливаясь по калифорнийскому Университету я увидел линии энергии, наложенные на все вокруг. Я осознал, что видел их всегда, но игнорировал это».

«Останавливая свой внутренний диалог, вы позволяете миру остановится. И затем вы начинаете видеть».

«Наш внутренний диалог поддерживает и усиливает мир таким каким мы его воспринимаем. Если мы прекратим разговаривать сами с собой, мы будем способны воспринимать без влияния «Я» и чувства собственной важности».

«Если вы остановите внутренний диалог то мир остановится и вы начнете видеть и затем когда я вернусь в следующем году вы уже будете способны говорить на эту тему».

Подобные комментарии были обильно сдобрены шикарными шутками:

«Не обожествляйте меня. Я не хочу быть вашим гуру».

«Не обожествляйте никого. Дон Хуан разнес в пух и прах всех подряд включая Иисуса, а я любил Иисуса».

«Особенно сильно он подорвал мое чувство собственной важности. Он спросил какие у меня были слабые места и пока я обдумывал как ответить он сказал: может быть то, что ты – невзрачный коротышка?»

«Дон Хуан сказал, что существует 3 типа людей на земле:

  1. Писун. С ним тепло и хорошо, но он не утоляет вашу жажду.
  2. Пердун. «Я более великий и лучший во всем чем ты».
  3. Блевун. «Я буду это делать, если вы будете умолять меня об этом».

«Дон Хуан называл меня мистер кошмар. Я являлся пердуном».

«Дух подтолкнул меня к Дону Хуану. Он должен был показать лучшее на что был способен, потому что я был особенно плох».

«Дон Хуан вынужден был мобилизоваться внутренне, когда он видел, что я приехал к нему».

«Мы предпочли бы быть несчастными, чем измениться, причиняя себе неудобства».

«Дон Хуан спросил: «Чего ты хочешь от жизни?»

Карлос рассказал о том, как он растерялся, скорчив соответствующую мину, на что дон Хуан ответил: «О! Бедное дитя!»

«Магия дает вам возможность выбирать за пределами жизни».

«Что вы желаете получить? Пенсию? Не ведитесь на это! Это очень нудное и структурированное окончание вашей жизни!»

«Я ненавижу рыбалку. Я не хочу уйти на пенсию в Монтане или Айдахо и ходить на рыбалку».

«Я хочу быть навигатором бесконечности, хочу воспринимать бесконечность!»

«Не ведитесь на пенсию, потому что с точки зрения восприятия бесконечности – это непостижимый выбор!»

(вопрос от аудитории) «Является ли второе внимание разным для каждого?»

«Нет оно одинаково для всех нас».

(вопрос от аудитории:) «Левая сторона кажется очень опасной. Что нас там защищает?»

«Да, она очень опасна. Дисциплина прекращения внутреннего диалога защищает вас не только на левой стороне, но и на правой. Существует невероятное количество движения с левой стороны на правую. Неорганические существа питаются нашим осознанием, оставляя достаточно лишь только для поддержания нашей собственной важности.

«Далай-лама находился в Мексике на пирамидах участвуя в массовом собрании. Один из его помощников (местный) делал фотографии с помощью камеры с моторным приводом, и на центральной фотографии группы из 3 человек был запечатлен объект, который летал по воздуху, он не был заснят на других кадрах. Я слышал об этих вещах, но никогда не видел их. Это «летуны» и они были там, чтобы питаться осознанием этой массы людей.

«Мы все равны будучи навигаторами на левой стороне. Об этом невозможно говорить просто так поэтому они идут в кино и рассказывают о них там».

(Вопрос от аудитории:) «Что приносит радость навигатору?»

«Сам процесс навигации»

«Внутренняя тишина это единственный способ попасть на левую сторону».

«Когда мы на левой стороне наше осознание и восприятие возрастает и расширяется».

(Вопрос от аудитории) «Я был у 3-их ворот сновидения…»

Нет! Это будет почти невозможно сделать без внутренней тишины. Остановите внутренний диалог, и вы попадете туда.

(Вопрос от аудитории) Нужны ли нам растения силы?

Нет! Абсолютно нет! Я был воспитан моим дедом. Моя точка сборки была не гибкая и нуждалась в растениях силы что бы сдвинуться. Но вам они не нужны.

Аудитория затронула вопрос исцеления.

Существует разница между излечением с помощью медицины путем борьбы с симптомами и энергетическим исцелением.

Карлос Кастанеда описал концепт бороздок восприятия и идею о том, что человек может изменять восприятия, меняя эти бороздки. Исцеление может произойти лишь тогда, когда вы способны менять бороздки.

Карлос Кастанеда был на грани смерти 3 раза, но каждый раз находясь при смерти его тело было вынуждено менять бороздки исцеляя себя. Тело становилось сильнее с каждой сменой бороздки.

О Тенсегрити и магических пассах:

«Мы должны находиться в хорошей физической форме».

«Тенсегрити — слово относящееся к архитектуре».

«Это система упражнений, связанных с железистой системой, которая укрепит и пробудит эту систему».

«Железистая система не используется — а тенсегрити пробуждает железы».

«Матка подобна второму мозгу в том смысле, что когда вы видите матку, энергия, исходящая оттуда, является тем же потоком энергии, что течет через мозг»

 (Вопрос от аудитории:) «Способны ли мы менять мир?»

«Вместо желаний для МЕНЯ намеревайте для себя внутреннюю тишину и это действительно изменит мир».

«Мы не обладаем контролем над чем-либо в жизни. Мы лишь делаем вид, что у нас есть контроль».

Карлос прочитал стихи, из которых автор конспекта запомнил пару строчек:

Мы стоим в самом сердце земли

в лучах солнца и вдруг наступает ночь.

«Другие маги (речь о группе Зулейки и Хенарос) проживают хорошую жизнь, но не следуют за мной. Когда я был их лидером, я сказал им, что им придется пойти в школу и грызть гранит науки, но они отказались. Заумные тексты тренируют ум и позволяют намного легче достичь внутреннюю тишину…»

«Я являюсь супер прагматиком».

(Вопрос от аудитории:) «Как происходит процесс сгорания изнутри?»

«Если бы я знал это стоял бы я с вами сейчас?»

«Дон Хуан сгорел в невообразимом взрыве энергии держа свое осознание в своих руках. Он полетел как пуля».

(Очень драматические откровение ближе к концу:)

«Некоторое время назад мой эмиссар, или голос видения, прекратился. Это после 35 лет. Теперь я путешествую один, без своего гида. Ничего страшного (выглядел обеспокоенным во время этих слов). Представьте себе, я так и не сказал спасибо. Так что теперь Я в свою очередь говорю, чтобы оплатить часть этого невероятного подарка. Чтобы сказать ему спасибо».

(В одно мгновение он перешел от почти слез в глазах до широкой улыбки).»

Затем он просто скромно сообщил что ему надо выйти в туалет и прежде, чем кто либо успел поблагодарить его или начать аплодировать, он проскользнул через заднюю дверь (хлоп!) – и Карлос быстро исчез в окружении двух моложавых и энергичных людей 25-35 лет, которые, как я понимаю, фигурировали на видео от Тенсегрити. Лекция длилась 4 часа. На ней присутствовало 100 человек и эта лекция была засекречена.

3 Декабря 1994 года, Саннивейл, Калифорния