К тому времени, когда я познакомилась с Карлосом Кастанедой, он был очень дисциплинирован в отношении еды. Он подчеркивал, что пища оказывает непосредственное влияние на наши эмоции и обработку мыслей. Она влияет на наши способности к восприятию.
«Все очень просто, сеньорита, — говорил он мне по-испански, — если ты ешь плохо, ты чувствуешь плохо и видишь плохо». Другими словами, если вы едите дрянь, то вы чувствуете себя дрянью и ваше восприятие мира — паршивое.
Я познакомилась с Кастанедой в 1995 году в Лос-Анджелесе, на одном из его мероприятий, где он преподавал последовательности движений для оживления ума и тела. Я прочитала все книги Кастанеды в Аргентине в подростковом возрасте. В его бестселлерах 70-х годов описывалась возможность существования таинственных, непостижимых параллельных миров, лежащих под обыденным, повторяющимся и скучным миром повседневной жизни. Он рассказывал, как обрел цель в жизни и нашел смысл даже в повседневных делах. Он нашел новое описание для себя, и, по его словам, оно доступно всем.
В то время я была пронизана жаждой обретения, смысла и направления. Я хотела научиться жить как воин: эффективно и смело. Я хотела ощутить силу, уверенность, а главное — понять, что моя жизнь имеет смысл и цель, что я важна. Встреча с ним была похожа на встречу с мистиком, легендой, таким как Ганди, Нельсон Мандела или Папа Римский.
На своем мероприятии он вышел на сцену в темных джинсах и желтоватой рубашке-поло. Он был невысокого роста, и, как я услышала, кто-то сказал позади меня, что ему было около 70 лет. Однако плавность и точность движений, отсутствие морщин на лице делали его гораздо моложе. Он встал и окинул взглядом большую группу из более чем 300 человек.
«Я хотел бы предложить вам отложить в стоорону свои суждения», — сказал он с широкой улыбкой. «Дон Хуан Матус, мой наставник, рассказал мне новые идеи и концепции о мире, которые мне было трудно понять, поскольку они противоречили тому, что я знал как западный человек. Поэтому я предупреждаю вас, что практики, которые вы пройдете на этом занятии, бросят вызов вашему восприятию и представлениям о том, кто вы есть, и о мире вокруг вас».
Например, — продолжил он, — если вы родом из Аргентины и сегодня утром пили капучино, то вам будет сложнее сохранять спокойствие и концентрацию. Кофеин ускоряет умственную деятельность и пищеварение в кишечнике. И, возможно, вам придется сбегать в туалет, пока я говорю, и вы пропустите лекцию», — сказал он насмешливо и жестом показал, что хочет в туалет. Все засмеялись, в том числе и я.
Через секунду я поняла, что, возможно, он говорит обо мне, хотя в группе было 25 аргентинцев. Утром я съела капучино и круассан — типичный традиционный аргентинский завтрак. И я удерживалась от того, чтобы сходить в туалет! В перерыве перед лекцией в женском туалете была большая очередь, и я выбрала привычный для меня способ — перетерпеть. Запоры были одной из моих проблем в детстве, так как мой основной рацион состоял из мяса и молочных продуктов с низким содержанием клетчатки и зелени. Мой рацион затруднял процесс переваривания и выведения пищи.
«Стимуляторы, включая сахар и соль, ослабляют энергетическую систему, и поэтому я призываю вас избегать их во время занятий. Это обязательно для тех, кто страдает гипогликемией», — добавил он. И я снова почувствовала, что он обращается ко мне. Низкий уровень сахара в крови был моим стандартным состоянием, из-за которого мое настроение менялось, а мысли были туманными. Кроме того, я привыкла жить в условиях ограниченного бюджета, поэтому еда не была для меня чем-то важным; если я ела один раз в день, этого было достаточно.
Кастанеда продолжал ходить по сцене с руками в карманах, как будто танцевал, легко и непринужденно, шутил и смеялся вместе со всеми. В какие-то моменты он воплощал радость и тепло ребенка, а в какие-то казался отрешенным и задумчивым. В целом он заставлял нас чувствовать себя одним из нас, делал замечания и шутил, даже про себя.
«Когда я познакомился с доном Хуаном, я был пухлым и упертым. Я был интеллектуалом, не занимался спортом и дымил как паровоз. Я был настоящим наркоманом. Дону Хуану пришлось уговаривать меня бросить курить, — продолжает Кастанеда. Мне стало не по себе, я изменил положение ног и выпрямил спину. Сидеть на полу мне было тяжело. Мне было около двадцати лет, но спина часто болела. Кроме того, я был «социальным курильщиком», — и я скривился, подумав о том, что надо бросить курить — еще одна вещь в моем списке, которую я должен был изменить.
«Однажды днем, — продолжал Кастанеда, — дон Хуан взял меня с собой на долгую прогулку в пустыню. Мне нужно было купить сигареты и новую записную книжку, и я шел к своему фургону с ключами в руках, когда он сказал, что знает короткий путь в город. Я колебался, но потом согласился. После обильного обеда было неплохо прогуляться. Пока мы шли, дон Хуан рассказывал мне о жизни в пустыне, и я не заметил, как прошло несколько часов, и наступила ночь. Дон Хуан сказал мне, что он заблудился и что нам нужно переночевать в пустыне. Нам повезло, что он взял с собой в рюкзаке сухое мясо, одеяла и воду.
Мне было обидно, что я принял его приглашение, но у меня не было другого выхода. Я понятия не имел, где нахожусь, а кроме того, информация, которой делился со мной дон Хуан, была бесценной, и я получал огромное удовольствие от его общения. Ни в ту ночь, ни в последующие я не мог спокойно спать. Следующие два дня мы шли, заблудившись, и на четвертый день я понял, что он меня обманул. Наконец мы вышли на дорогу, и я понял, что мы ходим кругами. В городе я так проголодался, что забыл о сигаретах. И я бросил курить», — он раскрыл руки в стороны в торжествующей улыбке.
«Раньше я носил пачку сигарет в левом кармане, — продолжал он, — а дон Хуан посоветовал убрать все карманы с рубашек, чтобы избавиться от привычки тянуться за ними. И все же время от времени, — он поднес правую руку к левой стороне груди, — я автоматически тянусь к карманам», — сказал он со смирением, признавая то, что не в силах изменить.
«Но из того, что мы можем изменить, — это «автопилотные» интерпретации, которые мы сделали в отношении еды», — пояснил он.
Далее он сказал, что пища — это энергия, и она предназначена не только для поддержания энергетических систем нашего организма, нашего здоровья и жизненной силы, но и напрямую связана с состоянием нашего сознания, с тем, как мы воспринимаем и чувствуем себя и окружающий нас мир.
«Если отказаться от стимуляторов, то можно поддерживать умственную концентрацию и бдительность». Теперь он стоял неподвижно, глядя прямо на каждого участника группы, «начинается настоящая работа. Вопрос в том, что вас гложет? Что внутри вас мешает вам вернуть себе жизненную силу, смелость? Что заставляет вас забыть о том, что вы — существо, которое должно умереть? Что тебя ест изнутри?»
Я почувствовала себя очень тронутой и вдохновленной на то, чтобы изменить свои привычки и выяснить, что внутри меня мешает мне чувствовать себя энергичной и сильной. После окончания лекции он обучал движениям, напоминающим боевые искусства. Он сказал, что эти движения вернут энергию туда, где она должна быть, — к внутренним органам тела, которые он назвал центрами жизни и жизненной силы.
После семинара я была приглашена на лекцию для испаноговорящих, а оттуда — на первый из многих обедов с ним. Я отменила свой обратный рейс и осталась в Лос-Анджелесе с группой друзей. Я практиковала движения, медитации и все то, что он предлагал, и стала частью его внутреннего круга. Я научилась использовать пищу как энергию. Я научилась есть пищу с энергией ЦИ, чтобы поддерживать умственную активность и уравновешивать свое настроение. Я исцелила свою гипогликемию и переменчивое настроение. И, самое главное, я научилась наблюдать за мыслями и эмоциями, а не отождествлять себя с ними.
В последний год своей жизни Кастанеда перешел на растительную диету. И это вдохновило меня на то, чтобы я тоже перешла на растительную диету, которая способствует детоксикации на всех уровнях, включая зависимость. На своих занятиях я преподаю то, что узнала от него, и то, что я узнала из своего опыта более чем 22-летней практики движений для жизненной силы и повышения осознанности. Но теперь мой вопрос к вам, мой дорогой читатель: что вас гложет?
Аэрин Александер, April 11, 2018
Встреча с новым видящим Джоэлом Шаффером
Тема встречи: «Пути Знания. Рассказ об учителях и о современной парадигме толтекского Знания»
Выступление и ответы на вопросы. Встреча пройдут в ZOOM с трансляцией на YouTube канале. Вопросы можно будет задавать в чате ZOOM Регистрируйтесь для того, чтобы получить ссылку и иметь возможность задавать вопросы. Либо слушайте и смотрите встречу в трансляции на YouTube канале (без возможности задавать вопросы).
26 февраля, 20-00 по московскому времени.
Ссылка на встречу придет всем зарегистрированным.
- Участие бесплатное или за донейшен (Оплата по желанию — на карточку онлайн переводом по номеру карты №4276380076246771 (Сбербанк)) либо по Paypal на емейл don.vertigo@gmail.com). Размер вашего взноса определяете вы сами.
Кто такой Джоэл Шафер?
Джоэл Шафер всю жизнь учится у чрезвычайно редких шаманов и целителей Мексики и США. У него был опыт ученичества у нескольких у очень абстрактных видящих, которые могли легко путешествовать в сновидениях и выходить из него. Он обучался многим аспектам намерения в ходе этого ученичества, постоянно используя книги Кастанеды для справки и сравнения. Чрезвычайно сконцентрированное количество времени, созерцание, практика походки силы и столкновение с физическими страхами в дикой горной местности в молодом возрасте помогли ему очень динамично встать на путь Знания.
Он также провел 10 лет, посещая семинары по тенсегрити, туры, тренинги фасилитаторов Cleargreen и сотни часов частных сессий с директорами Cleargreen.
Теперь, интегрировав и вспомнив большую часть своего очень странного и сильного прошлого, Джоэл делится своими взглядами и опытом после того, как много лет оставался очень закрытым.
Встречи с ним включают в себя открытие и развитие внутренней силы, исследование абстрактной энергии, направленную на очистку памяти, медитацию, шаманские и боевые движения, нелинейные техники, а также уравновешивание энергетических травм.
Джоэл заметил, что когда мы действительно отстраняемся от проекций других и перестаем пытаться быть похожими на кого-то, или вписываться в шаблон, или выглядеть в определенном свете перед своими сверстниками… мы, наконец, можем перестать поддерживать наши собственные ограничения, и в этом освобождении мы действительно обнаруживаем наш личный индивидуализированный дар жизни, которую мы проживаем здесь и сейчас. Сила, которая приходит к нам, когда мы достигаем подлинной честности перед самими собой, является наиболее глубоким сдвигом восприятия, который мы искали.
Работа с Джоэлом Шафером открывает дверь к новому уровню благодарности и интенсивности для тех, кто хочет оживить свое энергетическое существо и расширить свою практику, чтобы включить в нее новые возможности экстатического взаимодействия со своим глубинным существом наряду с обнажением теневой раны как средством уравновесить эго, открыть свое сердце и достичь состояния смиренной благодарности за все, что нам дано, и за все, что открывает перед нами возможность для продвижения вперед и расширения уровня осознанности.
Перед тем, как вы начнете читать это интервью, помните, что Соледад Руис НЕ является той самой Доньей Соледад, описанной в книгах Карлоса Кастанеды. Тем не менее, Соледад Руис – замечательная бруха (шаманка), курандера (целительница), актриса, кинопродюссер, но она не входила в круг учеников Дона Хуана, хотя была лично знакома с ним и с некоторыми из его учеников – Паблито (судя по словам Тони Карама).
Прежняя изоляция и замкнутость магических линий новых видящих, которая была принята в ходе Конкисты заметно ослабла после того, как давление церкви и светских властей на верования и практики автохтонных народов после Мексиканской революции снизилось. И поэтому многие магические линии, шаманы, курандеры и видящие открыто и скрытно вступают во взаимодействия с окружающим миром и друг с другом. Шаманы различных линий встречаются, обмениваются знаниями, враждуют или сотрудничают как в первом внимании, так и во втором. Историями о столкновениях линий наполнена книга Армандо Торреса «Паутина Бесконечности».
Особого внимания, на мой взгляд заслуживает эпизод разногласий Флоринды Матус (Старой Флоринды, члена партии Дона Хуана) и Магдалины Ортеги, курандеры. А также эпизод интервью о кончерос, ритуальных атцекских танцорах. В этих моментах пролегает очевидная линия разлома между новыми видящими, сохранившими фокус на сталкинге и подготовке к окончательной Свободе, и новыми видящими, которые тем не менее, во многом следуют старыми путями: танцуют, занимаются гаданием, лечением, сбором трав, колдовством и так далее. В этом смысле линия Дона Хуана поразительно отличается от большинства сохранившихся в Мексике магических линий.
В этом интервью бруха, целительница, учитель и киноактриса Соледад Руис рассказывает, как она познакомилась с доном Хуаном Матусом ещё за годы до встречи с Карлосом Кастанедой, чьим близким другом была с семидесятых годов.
Сначала она хранила молчание, но когда услышала, что цель этой работы — сохранить память о Карлосе, согласилась, при этом сделала комментарий: «Истории не имеют значения, то, что имеет значение, — это Дух».
Её свидетельство начинается со случая, когда она вместе с еще одним учеником была в гостях у своего учителя Магдалены Ортега — настоящей ведьмы, которая имела невероятные способности и совершала настоящие подвиги, но это — уже другая история.
— В то время, — сказала она, — я уже прочитала первую книгу Карлоса, которая только что вышла на английском языке. Мы беседовали об этом с моей учительницей, и она мне сказала, что является кумой Дона Хуана Матуса. Вначале я не хотела спрашивать о нем, но учительница, будучи ужасно проницательной, должно быть, почувствовала мой интерес, так как сказала: «Как-нибудь я вас познакомлю».
И вот однажды, когда мы, двое из её учеников, были у нее в гостях, она нас предупредила, что Дон Хуан должен скоро прийти с другими людьми, которые, как я предполагаю, были его учениками. Пока мы их ждали, она нам сказала:
«Я дам вам задание: узнать среди тех, кто придет, Дона Хуана. Затем напишите и обоснуйте мне свое заключение, когда придете завтра».
Она нам велела не говорить друг с другом о наших впечатлениях до тех пор, пока мы не встретимся с нею на следующий день.
Гости пришли поздно и оправдывались тем, что они заблудились. Из соседней комнаты нам было слышно, как учительница их дружески бранила. Когда они вошли в зал, мы увидели, что это пять или шесть человек пожилого возраста. Мы встали, и она нас представила по именам: «Она — Соледад, он — Милош». Но имён посетителей при этом не назвала.
Я подумала: «Дон Хуан, должно быть, тот, кто сел в кресло».
Мы всех приветствовали кивками головы и оставались в их обществе до тех пор, пока они рассказывали о своих забавных приключениях, о том, как они длительное время бродили по окрестностям, не находя дом. Это произошло потому, что учительница жила в Амстердаме — на круговой улице, которая в прежние времена была территорией Городского Клуба Жокеев в Мехико. Мы провели с ними немного времени, затем попрощались и ушли. На следующий день мы возвратились в дом учительницы, чтобы рассказать ей о наших выводах.
Я определила Дона Хуана по единственному признаку: взгляду. Его левый глаз немного косил. Утверждают, что это — характерная черта шаманов. Но, очевидно, что если не имеешь такой особенности, то это еще не значит, что ты не шаман. Этот факт известен всем, поэтому я подумала: «Что тут писать?» Так что в итоге не принесла записей. Зато Милош написал целых три страницы, перечисляя причины и придя к тому же заключению, что и я.
Услышав о наших наблюдениях, учительница сказала:
«Да, правильно, это был Дон Хуан. Ты также прав, Милош.»
Потом она спросила, какая одежда была на нем. Я ей ответила:
«Он был одет в сельском стиле: габардиновые брюки, обыкновенная рубашка и шерстяная куртка — чамаррита.»
В этот момент Милош и я обнаружили странные различия в Наших описаниях. В этом было что-то необыкновенное: он его видел по-другому — в элегантном костюме. Мы очень удивились и задались вопросом, как это могло быть.
Утверждают, что одна из многих способностей, которыми может обладать шаман, состоит в том, чтобы создавать себе такое обличье, в котором он хотел бы быть увиденным.
Только спустя несколько лет мне довелось лично встретиться с Кастанедой.
Карлос очень интересовался местными традициями Мексики, и это послужило причиной нашего знакомства. В первый раз мы встретились с ним в 1974 году в танцевальной студии в квартале Дел Вале. Здесь были отделения современного бального танца и традиционного танца капитана кончерос Андреса Сегуры.
Андрее занимал должность в так называемой традиции Санто Ниньо де Аточа. Однажды он меня пригласил на сессию пения, и мы играли на лютне и пели похвалы, как это было принято в церемониях танцовщиков. В это время пришел Карлос Кастанеда, который присоединился к нам, и стал слушать очень внимательно наши хвалебные песни. Потом мы стали беседовать с ним, и он задавал много вопросов об аспектах традиции, и, в конце концов, пригласил нас поесть в китайский ресторан Соны-Роса.
Во время еды я рассказала Карлосу, как познакомилась с Доном Хуаном два года назад, благодаря учительнице Магдалене. Когда он услышал это, его волосы встали дыбом, он посмотрел на меня с крайним интересом и сказал:
«Послушай, а можно мне прийти к тебе домой?»
Так как я была очарована его книгой, которая только что вышла на испанском языке, я ответила:
«Это будет восхитительно!»
Заметив мой энтузиазм, он добавил:
«Итак, если ты не возражаешь, я приду сегодня вечером!» Я его спросила:
«Ты не будешь против, если я приглашу трех друзей, которые очень интересуются народными традициями?»
Он согласился. Я быстро позвонила моим друзьям и предупредила их. Я сказала жене одного из них:
«Дорогая, за мое приглашение, напеки, пожалуйста, пирогов, потому что я думаю, что мы немножко засидимся и можем проголодаться. Напитки за мной».
Так мы и сделали. Карлос пришел приблизительно в 9 часов вечера и ушел в 2 часа ночи. Он был восхищен пирогами и съел столько, сколько в него смогло войти.
На следующий вечер он пришел снова: то ли для того, чтобы поговорить, то ли из-за очень вкусных пирогов. В течение трех дней он приходил каждый вечер, и мы говорили об удивительных вещах. Когда он уезжал в Лос-Анджелес, мы договорились встретиться снова, когда он вернется.
Так началась наша дружба. Он приезжал в Мехико, выступал на своих конференциях и под конец, когда освобождался, приходил ко мне домой. Он был отличный собеседник, его истории были бесконечными, на всю ночь. В 2 или 3 часа утра мы ели хлеб с йогуртом, на мгновение он изменял тему, и мы говорили о тривиальных вещах. Потом мы вновь возвращались к магии. Когда уже светало, он смотрел на свои часы и восклицал:
«Слушай, я уже ухожу!»
Иногда он мне звонил из Лос-Анджелеса:
«Соледад, я еду в Мехико и хочу с тобой встретиться в такой-то час».
Между нами были очень близкие, просто братские отношения, он даже сделал мне посвящение в одной из своих книг. Кажется, это — «Дар Орла»:
«Единственной сестре, которая дала мне силу».
Карлос рассказывал мне о событиях из своего прошлого. Родился он в Бразилии. По какой-то причине, которой ему не хотелось раскрывать, рос без родителей. Его забрал дедушка, еще совсем ребенком, и привез в Аргентину. Оттуда уехал в Лос-Анджелес.
Он мне рассказывал истории про своего дедушку. Как тот подстрекал его в двенадцать лет познать женщин. Дедушка говорил, что он уже взрослый, хотя мальчик был еще ребенком. Однажды, возвратившись после приключения с женщиной Карлос пожаловался:
«Ох, дедушка, от женщин так плохо пахнет!»
Дедушка ему крикнул:
«Дурень, это — запах жизни!»
Карлос признался, что первые женщины действительно вызывали у него отвращение, но потом он стал их большим поклонником. Он мне рассказал огромное количество своих любовных приключений. И однажды я не выдержала и начала кокетничать с ним. Я сказала:
— Осторожнее, Карлос! Если это случится между нами, это будет кровосмешением!
Я говорила так потому, что мы относились друг к другу, как родственники. Я действительно его очень любила, но как брата.
Обычно наши встречи проходили в самых дорогих ресторанах, куда он меня приглашал. Он любил хорошо поесть. Мы заказывали огромное количество блюд и все съедали! После еды развлекались, стараясь угадать, какое сообщение нам несли предметы, которые находились на столе.
Следует отметить, что Карлос никогда, ни в одном из бесчисленных разговоров, которые мы вели, не занимал передо мной позиции превосходства. Он совсем не чувствовал себя особенным несмотря на то, что был таковым. Никогда не старался выглядеть мудрецом или смельчаком. Скорее, наоборот. Он часто восклицал:
— Черт возьми! Но…, как я вляпался?
Рассказывали, что в начале обучения он постоянно выглядел смешным из-за своего чувства собственной важности, и что Дон Хуан сбивал с него эту спесь. Одна из историй, которую он часто повторял, умирая со смеху по поводу своей глупости, — то как он осмелился сравнивать себя с Доном Хуаном: «Я набрался наглости сказать ему, что мы равны, но в глубине души я даже воспринимал себя как бы начальником. Представь себе: мерзкий коротышка претендует на то, что имеет превосходство над Доном Хуаном. И только потому, что получил академическую степень! Как я мог так возгордиться? Он мне ответил: «Нет, мы вовсе не равны: я — человек знания, а ты просто дурень». Не передать словами, какой стыд я испытал!»
Для того, чтобы контролировать чувство собственной важности, Карлос смеялся над собой, над своим ростом и внешностью. Мы часами потешались вместе с ним, когда он пародировал себя.
Также было заметно то, что он чувствовал огромную тяжесть ответственности из-за того, что ему выпало стать передаточным звеном целой системы идей. И он был обеспокоен этим.
То, что больше всего поражало меня в учении Карлоса, это не его описание Вселенной, потому что каждый имеет собственное — в соответствии с индивидуальными возможностями восприятия.
Я нахожу, что сильные общественное и религиозное воздействия являются причинами мании страха — того, что человек устанавливает себе границы, начиная с боязни потерпеть неудачу, страха перед смертью, перед одиночеством или бедностью — это они, наши истинные враги. Освобождение жизни от страхов — огромный шаг вперед.
Карлос часто рассказывал мне о своих тягостных мыслях, об огромном вызове, который он бросил обществу, полностью приняв систему мышления, предложенную Доном Хуаном. Однажды он сказал, что страхи перед обществом, и, прежде всего, боязнь быть не признанным и не любимым другими, являются воистину разрушительными силами, потому что препятствуют нам на пути познания бесконечности.
«Когда ты избавишься от своих страхов, ты броситься в бездну, если сочтешь это необходимым. Потому что для тебя уже ничто не будет иметь значения».
Он только недавно пережил потрясение после того, как учитель заставил его прыгнуть в пропасть. Он много говорил об этом, о том, что такое оставить страх и броситься в бесконечность. Это было действительно очень трогательно.
Он мне рассказывал, что помнит только момент, когда они его толкнули, но не помнит того, что произошло потом. Вскоре он обнаружил себя в своей квартире в Лос-Анджелесе, стал смотреть во все стороны и спрашивать:
«Кажется, я вернулся, но… как я вернулся?»
Он нашел бумагу в кармане рубашки, взял её, и обнаружил, что это — его неиспользованный билет на самолет!
Когда он мне рассказывал это, уверял, что ничего не помнит о том, как добрался из Оахаки в Лос-Анджелес.
Другим обстоятельством, которое произвело на меня впечатление, было его огромное чувство сиротства. В своих личных беседах он старался избегать этой темы. Однако я считаю, что он очень сильно страдал, не находя Дона Хуана среди живых. Он никогда не мог смириться с его уходом, и говорил мне об этом до конца.
Я могу свидетельствовать об его очаровании доиспанскими традициями. Мы имели несколько точек взаимного интереса, но главным было то, что я Кончера. Он понимал, что я имела источники древнего знания, отличные от тех, которыми пользовались антропологи. Я думаю, что он находил вдохновение в моем искусстве танцовщицы, или, может быть, он искал в традициях подтверждение, подкрепление знания, которое ему передал Дон Хуан.
Часто он у меня спрашивал, как случилось, что кончерос знают традиции толтеков. Я ему говорила то, что рассказывали мне: толтеки были первоначальными цивилизаторами, и они были не расой, а группой мудрецов, которые пришли к некоторым открытиям о человеке, о его судьбе и о природе восприятия.
Карлос тщательно изучал традиции, извлекая мельчайшие летали. Он интересовался не всем подряд, а только тонкостями. Как-то раз он спросил у меня, откуда современные танцоры знают толтеков. Я ему ответила, что мы получили информацию из устных сказаний, передающихся из поколения в поколение.
Однажды он пришел ко мне домой и объявил поистине фантастическую вещь: что он уходит в Гватемалу с другими товарищами, и что они собираются путешествовать пешком и не возьмут с собой денег.
Я обеспокоилась немного и спросила, имеют ли они необходимое снаряжение для такой экспедиции.
Он мне ответил, что им нет нужды в том, чтобы нести что-нибудь с собой, потому что Земля их укроет и даст им пропитание.
Когда он возвратился, рассказал, что путешествовали они три месяца, дошли до Гватемалы, и что все у них было замечательно, масса впечатлений. Земля действительно позаботилась о них.
Я не знаю, зачем они туда ходили, но думаю, искали соприкосновения с культурой древних майя. Потому что связь между традициями народов Севера Мексики и индейцев майя очень глубокая. Во всяком случае, меня не удивляет, что он и его друзья сделали такое пожертвование Земле мира майя.
Карлос не поддерживал прямой связи с учительницей Магдаленой, а только через Дона Хуана и стариков. Я имела возможность 11 лет быть рядом с ней. Она мне рассказывала, что маги выстраивают свою иерархию, в которой один должен другим, и каждый шаман имеет своего защитника. Обычно, эти защитники не принадлежат нашей реальности, но обязательно есть живой бенефактор.
Она имела возможность видеться с большим количеством шаманов. Иногда просила у них деньги, которыми потом помогала многим бедным людям.
Интересно, что и Дон Хуан и учительница Магдалена заявляли, что они убежденные католики. Дон Хуан был из числа тех, кто ходит на мессы каждое воскресенье.
Карлос мне рассказал, как однажды Дон Хуан привел его в церковь, но он отказался входить и остался ждать у входа, потому что у него были определенные предубеждения против религии. Когда они встретились снова, Карлос спросил:
«Послушайте, Дон Хуан, Вы что, исповедовались?»
«Да, — ответил он ему, — я исповедуюсь, причащаюсь и делаю все».
Позднее учительница мне объяснила эту связь с церковью. Она сказала:
«Как общественный человек, я католичка, но как ведьма, я свободна и не имею религии.»
Она мне сказала, что религия обладает большой энергией, поэтому не следует её отрицать. Маги приспосабливаются к привычкам своего окружения каждый раз, когда эти привычки не препятствуют сбережению энергии. Тогда они не изнашиваются, борясь с течением, они не имеют терзаний. Они такие свободные, что могут даже пойти и причаститься.
Также она мне объяснила, что маги видят Бога как энергию, а не как антропоморфное существо, которое за тобой наблюдает целый день, глядя, в который час ты встаёшь. Энергия — это не наказание.
«Бог меня наказывает» — это ложная идея о Создателе.
В Мексиканской традиции говорят, что Ометеотл (Ometeotl) распался сам и породил двойственность, или же мужской и женский принципы творения, и так произошел Человек. Древние знали о божественности то, чего мы сегодня не знаем. Они имели понятие о Мойокойани (Moyocoyani) — «О Том, Кто создал сам себя».
Вы хотите получить лучшее определение Бога? Тогда попытайтесь узнать, как организована Вселенная!
Учительница очень часто приводила меня на мессу и говорила:
«Я выполняю самую высокую миссию в церкви — творю милосердие. Я не беру денег за лечение, следовательно, я приобрела право на то, чтобы причащаться, не делая признания».
Однажды, когда я была в Мериде, я увидела церковь, дверь которой была открыта, и стала смотреть, что там происходит. В этот момент выходил священник. Мы были одни, никого не было у дверей. Священник подошел ко мне и спросил:
«Ты хочешь сделать признание?»
Я ему ответила:
«Откровенно, отец? Ты хочешь, чтобы я сказала правду? Я курандера и не верю в грех.»
Отец постоял, некоторое время глядя на меня, и сказал:
«Хорошо, дочь моя, не обязательно, чтобы ты делала признание».
Путь целителя каждый должен начинать с излечения самого себя. Следует начинать с предпосылки, что ты болен, и, прежде всего, лечить телесные болезни, а затем уже психические.
Нужно начинать с очищения кишечника от загрязнений. Это делается с помощью семи магических растений, из которых готовится чай, кишечные отмывания и рвотные снадобья.
Потом приходит черед парных, там тело очищается через пот, затем следуют ванны из трав и цветов. И целая гамма физических упражнений, массажи и вытягивания, которые служат для того, чтобы поддерживать подвижность тела и его хорошую форму.
Учительница, должно быть, видела, что Карлос нуждался в помощи, потому что однажды она мне сказала:
Передай Карлосу, что он должен учиться лечить себя. Учение — дверь в скрытый мир. И путь целителя каждый должен начинать с лечения самого себя».
Когда я встретилась с Карлосом, я передала её послание. И добавила:
«Я думаю, что было бы очень хорошо, чтобы ты встретился с нею для того, чтобы она тебе рассказала о способах твоего лечения».
Но я почувствовала, что он испугался этой возможности потому что у него была навязчивая идея, что люди высасывают энергию, а при лечении происходит большая отдача энергии от целителя к пациенту. Он всегда беспокоился на этот счет. Ему не нравились массовые собрания, он избегал фотографирований, утверждая, что они высасывают его энергию через фотографии.
Я ему отвечала: «Да, верно, что нашу энергию высасывают, но мы обновляемся, когда отдыхаем и едим. Не нужно бояться этого».
Несмотря на мою настойчивость, он не захотел пойти к учительнице. Я думаю, что он боялся. Однажды он приехал в Мехико и сказал мне: «Я уезжаю на Скандинавский полуостров».
Не помню, какую причину он назвал.
«Что хотят ведьмы в подарок?»
Он имел в виду учительницу и меня.
Я ему ответила:
«Не надо ничего, Карлос. Что это тебе пришло в голову делать нам подарки?»
Возвратившись, он привез отличные духи, поистине необыкновенного качества, и полотенца. Он передал мне наши подарки в разных пакетах. Я принесла учительнице Магдалене то, что ей причиталось, она взяла их и сказала:
«Передай, что я благодарю за духи. А полотенца будут приготовлены для него».
Кто знает, что она сделала с этими полотенцами, но в один день она дала их мне и попросила, чтобы я вручила Карлосу. Он не захотел принять полотенца обратно. Я заметила страх в его глазах. И полотенца все еще у меня.
Старая Флоринда и учительница Магдалена были не в ладах друг с другом. Причина заключалась в том, что учительница хотела, чтобы Карлос стал целителем, а Флоринда не хотела этого и рассердилась. Я думаю, она просто ревновала из-за того, что другая вмешивалась в дела её ученика.
Карлос мне рассказывал, что он был подавлен постоянным, неусыпным, твердым контролем со стороны старой Флоринды. Так как послание учительницы принесла я, Флоринда рассердилась также и на меня, хотя я была вообще ни при чем. Карлос мне рассказал, что она сильно ругалась и обвиняла меня в том, что я хочу изменить его путь. Однажды ночью я увидела старую Флоринду в сновидении, она обращалась со мной жестоко, затеяла ссору, стала осуждать за то, что я пошла в ученицы к Магдалене. Я ей ответила:
«Послушайте, сеньора, я никоим образом не хочу изменить Карлоса. Я — только курьер, я даже не осмеливаюсь иметь своего мнения. В чем я виновата? Это идеи моей учительницы Магдалены, так что и обращайтесь к ней».
На следующий день я пришла к учительнице и спросила её: «Говорила ли вчера с Вами Флоринда? Ночью она напала на меня сверху, и я послала её к Вам!» Она меня успокоила:
«Не тревожься, — сказала она, — эта старуха больше не будет приставать к тебе. Я поставила её на место!»
И действительно, она больше никогда меня не беспокоила. Однако Карлос позвонил и сказал, что Флоринда потребовала от него, чтобы он прекратил общение со мной, так что в течение длительного времени мы не могли встречаться. Это причинило мне много боли.
Через несколько лет молодая Флоринда приехала в Мехико и проводила конференцию в салоне, где-то в районе Холмов. Моя подруга узнала об этом и предупредила меня. Когда мероприятие закончилось, Флоринда сказала мне:
«Слушай, приходи повидаться с Карлосом. Он сейчас в доме Гринберга!»
Я ей ответила:
«Знаешь, Флоринда, есть некоторая преграда между Карлосом и мной, — и рассказала историю нашей ссоры со старой Флориндой.»
Но она меня утешила;
«По воле судьбы, Соледад, той преграды больше не существует: Флоринда ушла и ссора закончилась. Пойдем со мной, я отвезу тебя к Карлосу».
Я ей ответила:
«Слава Богу! Замечательно!»
Я немного боялась этой встречи, но когда мы пришли в дом Хакобо, Карлос так долго обнимал меня, как не обнимал ни один человек за всю мою жизнь. Это продолжалось десять минут. Он сильно прижался своим лицом к моему и сказал присутствующим:
«Смотрите, это моя сестрёнка. Правда, мы похожи?»
В последний раз я его видела во время конференции, которую он проводил в Доме Тибета. Я немного опоздала, встреча уже началась. Я села в конце зала, чтобы не привлекать к себе внимания, но хорошо все слышала и видела.
Когда он закончил свое выступление, двинулся к выходу под руку с Кэрол Тиггс, ступая очень мелкими шагами, как слабый старик. Она его поддерживала, потому что он уже не мог идти самостоятельно. Я была сильно поражена его состоянием, потому что раньше он был как юноша, во всем своем блеске.
Я обняла его с большой радостью, сожалея лишь о том, что он буквально разваливается у меня в руках. В голове не укладывалось: как могло случиться, что за столь небольшой промежуток времени Карлос так низко упал с высочайшей вершины своего энергетического уровня.
Он как будто прочитал мои мысли и ответил:
«Ты знаешь? У меня очень серьезная проблема: одна моя нога здесь, а другая — черт знает где. Соледад, я ходил очень далеко и теперь не могу собрать свои части. Поэтому я так болен».
Он полагал, что его болезнь на самом деле была энергетической проблемой: он застрял в одном из своих сновидений, и уже не мог собрать воедино свою целостность. Он с горечью пожаловался:
«Ты представляешь! Я всегда был таким независимым, а сейчас нуждаюсь в их помощи, они меня держат, даже когда я купаюсь!»
Потом добавил:
«Если я сумею собрать свои части снова, я вернусь в Мехико и позову тебя. Если нет, тогда, Соледад, мы увидимся уже там. Помни, что у нас с тобой назначено свидание в другом мире».
Он был прав, несколькими годами раньше мы встретились в мире, который не является человеческим. Мы скрепили соглашение небольшим ритуалом, состоявшимся в зале моего дома.
Никогда больше он не приезжал в Мехико. Сказали, что он умер от рака печени, но я думаю, что это объяснение было дано, чтобы выполнить формальности.
По моему мнению, чем пересказывать анекдоты о личной жизни Карлоса, лучше отметить его монументальное значение для Мексики. Он — исследователь, который открыл наши традиции всему миру. Его книги переведены на все широко распространенные языки, и все могут изучать наш гигантский культурный и духовный вклад. Мексика благодарна ему и имеет вечный долг перед ним.
История Мелиссы Уорд, из окружения нагваля Карлоса Кастанеды
Впервые на русском — публикуем отрывок из книги Мануэля Корбаля «Секретная жизнь Карлоса Кастанеды». Мануэль Корбаль – известный журналист расследователь, его специализация — разоблачение крупных аферистов и мошенников. Разумеется, приступая к написанию книги, Мануэль имел намерение «сорвать покровы» и «разоблачить» Кастанеду.
Однако его подвели два фактора:
- во-первых, Мануэль достаточно честный журналист и он не испытывал мстительной ненависти к Карлосу Кастанеде, как Эми Уоллес. Поэтому, в отличие от нее, он не стал придумывать и прямо врать в своей книге, он постарался писать более-менее «объективно», хотя, конечно, скептически.
- Во-вторых, он вольно или невольно поддался очарованию мифа, который был открыт нагвалем. И некоторые его моменты в книге звучат чуть ли не восторженно.
Публикуем отрывок, касающийся свидетельства Мелиссы Уорд, которая входила в близкое окружение нагваля и прикоснулась к миру магии, однако после его ухода вернулась в «обычную социальную жизнь» с ее непреодолимой инерцией и вязкими ценностями.
Ровно в 9 утра в канун Рождества 1993 года—в то же время, что и каждое утро в течение последних нескольких месяцев, —в квартире Мелиссы Уорд в Санта-Монике зазвонил телефон. На этот раз она лежала в постели с ужасным гриппом; она просто хотела побыть одна. Телефон зазвонил снова, потом еще раз. От пронзительного шума у нее заболела голова. Наконец, она подняла трубку.
«Как поживает моя малышка?» — пропел Карлос Кастанеда.
«Боюсь, я все еще довольно больна».
«Ты придешь сегодня на ужин, не так ли?»
«Я не знаю, Карлос», — сказала она, а затем вздохнула. «Я чувствую себя так, словно меня переехал грузовик».
«Но ты должен быть там! Весь ужин только для тебя!»
Она закатила глаза. Они были поразительного василькового оттенка, с золотыми крапинками, которые мерцали на свету. «Я подумаю, как я себя буду чувствовать».
«Почему бы мне не подойти и не принести тебе немного куриного супа?»
«Нет, нет, нет!» — сказала она, немного встревоженная. «Не беспокойтесь. В самом деле! Со мной все будет в порядке!»
«Ну, тебе нужно отдохнуть», — настаивал Кастанеда. «Не ходи на работу, ничего не делай, просто отдыхай. Ты должна быть готовы. Сегодня вечером ты станешь одной из нас!»
«Ну, э-э, эм», — сказал Уорд, затягивая время. Она провела рукой по волосам, убирая челку Клеопатры со лба, позволяя ей упасть.
Кастанеда говорил об этом таинственном ужине уже несколько недель.
Честно говоря, у нее от этого мурашки побежали по коже. Стань одним из нас! От того, как он это сказал, у нее по коже побежали мурашки. В нем отчетливо звучало что-то культовое; ей совсем не нравилось, как это звучит.
«Я буду стараться изо всех сил, чтобы сделать это», — сказала она нерешительно.
«Ты должен это сделать!» — взревел Кастанеда. «Все готово. Ты — Электрический Воин! Мы искали тебя целую вечность! Мы нашли тебя как раз в самый последний момент. Ты должна прийти!»
Тридцативосьмилетняя, миниатюрная и привлекательная Мелисса Уорд родилась под Северным сиянием на секретной военной базе в Алеутской цепи, где служил ее отец. Хотя она была слишком молода, чтобы быть хиппи, она выросла в контркультуре начала семидесятых. Она увлекалась восточными религиями, Ренессансом Веры в Клируотере, психоделиками, трудами Гурджиева и Хаксли.
Ей было восемнадцать, когда она впервые прочитала Кастанеду. Она только что вернулась из туристического похода по Европе; она была тяжело больна колитом, испытывала сильную боль, пытаясь вылечиться естественным путем с помощью трав. Оставшись одна в хижине подруги в лесу, пытаясь бороться с болезнью, она наткнулась на экземпляр «Путешествия в Икстлан» на полке. Она открыла книгу наугад, скользнула взглядом по странице.
«Смерть всегда следует за тобой», — прочитала она. В ее состоянии эти слова звучали очень правдиво.
Она повернулась к началу книги и начала читать. Уорд читала около часа или около того, когда услышала какие-то странные царапающие звуки снаружи хижины.
Она выбралась из постели, посмотрела в окно. Там, на палубе, сидела гигантская черная птица, самый большой ворон, которого она когда-либо видела. Он прыгал вверх-вниз, вел себя очень странно, как будто пытался привлечь ее внимание. Еще более странным был тот факт, что вороны играют значительную роль в Икстлане. В мире дона Хуана вороны, как говорят, являются воплощениями могущественных магов и духов. Под влиянием «травы дьявола» сам Кастанеда превратился в ворону — у его головы выросли крылья, клюв и ноги, и он улетел в небеса.
В течение следующих нескольких дней, пока Уорд продолжал читать книгу, ворон посетил его снова.
Он прыгал с места на место по палубе, опрокидывал маленькие горшочки с травами, стучал клювом в окно, в общем, давал о себе знать. На третий день любопытство взяло верх над ней. Она рискнула выйти на палубу и села на стул в нескольких футах от своего нового спутника.
Ворон запрыгнул на свой стул. Она скормила ему виноград. Возможно, она была в бреду, но она могла бы поклясться, что ворон был благосклонен. Необъяснимым образом он, казалось, был рядом с ней, чтобы помочь ей пережить это трудное время.
Ворон навещал ее каждый день в течение месяца, пока она полностью не выздоровела.
Затем он исчез.
Время шло, а она продолжала жить своей жизнью, совсем забыв о Кастанеде. После того, как она перескакивала с работы на работу, она поступила в качестве студента в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.
К тому времени, когда она закончила первый курс, зимой 1993 года, ее жизнь была насыщенной и беспокойной, более приятной, чем когда-либо. Она работала неполный рабочий день консультантом по питанию, писала для университетской газеты, проходила стажировку у актрисы Джессики в Кинокомпании Ланге, посещала полный курс занятий, с нетерпением ожидая окончания школы и мечтала о работе либо в журналистике, либо в сфере развлечений.
И вот однажды ей позвонила мама. Она умирала от рака.
Следующие девять месяцев были “сущим адом”. Уорд ухаживала за своей мамой до конца, держала ее за руку, когда она испускала последний вздох, сидела наедине с телом в течение трех часов, пока мужчина из похоронного бюро не пришел, чтобы забрать ее. Мелисса занималась всеми делами, исполнял обязанности исполнителя завещания. Больше некому было помочь. Она так и сделала.
Она сделала то, что должна была сделать.
К концу лета она легла в постель в глубокой депрессии. Лежа под одеялом с опущенными шторами, она повторяла про себя манту отчаяния:
«Никого это не волнует. Я потерял надежду. Жизнь — отстой».
Затем однажды в сентябре она столкнулась с подругой в магазине здорового питания. Он сказал, что идет в квартиру другого друга, чтобы послушать выступление Карлоса Кастанеды перед небольшой группой. Сеанс был организован в основном благодаря усилиям немки по имени Габи Гейтер, энтузиастки Нью Эйдж и ветерана терапии первобытного крика, которая подружилась с Флориндой Доннер-Грау и другими членами внутреннего круга после лекции в женском книжном магазине в Санта-Монике.
Впервые за много лет Уорд подумала о странном и дружелюбном вороне, который помог ей пережить трудные времена. Она решила пойти с ней.
Хотя в то время Мелисса Уорд этого не осознавала тот факт, что Кастанеда начал появляться на публике после двадцатилетнего отсутствия, ознаменовал ошеломляющую перемену в направлении Нагваля и его партии.
За последние несколько лет они начали набирать избранных студентов на еженедельные частные занятия, проводимые в арендованной комнате в танцевальной студии. Теперь, по-видимому, они решили все изменить, активно продвигать идеи и практики Дона Хуана в более широком масштабе и сделать их доступными для общественного потребления.
С этой целью Кастанеда и Ведьмы наняли адвоката и создали несколько корпораций с намерением установить, согласно пресс-релизу, «магическую связь между усилиями корпоративного подразделения в нашем современном мире и целью и волей ушедшей эпохи».
Toltec Artists—это агентство по управлению, которым руководит член внутреннего круга Трейси Крамер, известный голливудский агент, созданный для управления литературной карьерой Кастанеды, трех ведьм и множества других связанных художников. Laugan Productions была компанией, которая продавала обучающие видеоролики и другие товары, пригодные для продажи.
Самым важным был Cleargreen, который выступал как издательство, так и в качестве спонсора семинаров и практикумов по программе мышления и действий, которую они рекламировали как Тенсегрити Карлоса Кастанеды.
Производное от слов «напряжение» и «целостность», Тенсегрити, как говорили, является модернизированной версией магических пассов, разработанных древними индийскими шаманами и тайно переданных через двадцать семь поколений дону Хуану, а затем Кастанеде и Ведьмам.
Теплой сентябрьской ночью 1993 года, по приглашению подруги, с которой она столкнулась в магазине здоровья, депрессивная и подавленная Мелисса Уорд оказалась среди небольшой группы, приглашенной в квартиру в Санта-Монике послушать Карлоса Кастанеду. Сессия была организована в основном благодаря усилиям Габи Гейтер.
Мелисса Уорд принесла блокнот и начала делать заметки, но быстро сдалась.
Казалось, что не было никакой конкретной темы, никакого плана, никакой организации, просто бурный монолог идей, историй и шуток. Хотя поначалу она была расстроена, она обнаружила, что устраивается в своем кресле на мягком ворсистом ковре и позволяет его словам проноситься сквозь нее, концентрируясь не столько на том, что он говорил, сколько на его энергии. Все, кто его знал, согласятся: у Кастанеды было спокойное, потустороннее присутствие. Быть с ним — было тепло и плавно, как плавать в горячей ванне.
По мере того, как разговор продолжался, она начала чувствовать себя счастливой оттого, что вытащила себя из депрессии. Она уже чувствовала себя лучше, чем за все последние месяцы.
Кастанеда бессвязно болтал два часа.
По завершении своего выступления он получил продолжительные овации стоя. Уорд просто сидел там, немного ошеломленный. Но потом она тоже встала, не желая, чтобы ее выделяли как новичка, или незваного гостя, или кого-то еще.
Следующее, что она помнила, это то, что Кастанеда стоял рядом с ней. Он наклонился и прошептал ей на ухо: «У тебя очень хорошая энергия», — сказал он.
А потом он исчез.
На следующий день с Мелиссой связался один из Чакмулов, который пригласил ее на частное занятие. Она пришла. Кастанеда усадил ее спереди и в центре. Все это время он, казалось, читал лекции только ей.
На следующий день один из Чакмулов позвонил, чтобы спросить, может ли Кастанеда иметь честь позвонить ей домой.
Вскоре Кастанеда стал звонить каждое утро ровно в девять утра, а иногда и поздно вечером. Он называл ее своей малышкой. Он расспрашивал ее о ее жизни, ее семье, ее прошлой сексуальной жизни, ее истории венерических заболеваний. Он сказал ей, что если она курит травку, то должна прекратить и что она должна полностью прекратить заниматься сексом.
«Ты должна застегнуть свою щелочку! Ты не должна позволять никому прикасаться к твоей штучке,» —сказал он.
Кастанеда попросил Уорд рассказать ему свои самые сокровенные секреты; он попросил ее составить список всех своих сексуальных партнеров, чтобы повторить каждый опыт. Он спросил ее, «забирали ли ее когда-нибудь, брыкающуюся и кричащую, люди в белых халатах». Часто он приглашал ее на обед или ужин. Его любимыми блюдами были суши или кубинская кухня. Обычно она говорила «нет».
Время от времени она чувствовала себя неловко из-за того, что отвергла его, и говорила «да». Неизменно кто-нибудь из Чакмулов звонил в последнюю минуту и отменял встречу, говоря, что Кастанеда заболел или что ему неожиданно пришлось уехать из города.
Хотя они никогда не встречались наедине вне еженедельных частных занятий, Кастанеда продолжал звонить каждое утро. Снова и снова он отмечал ее невероятную энергию. Он настаивал, что они родственные души, и поклялся никогда ее не покидать.
Уорд не знал, как отнестись к его вниманию. Его тон был отчетливо сексуальным—или, может быть, романтичным—лучшее слово, — но он не сделал ни единого движения к тому, чтобы прикоснуться к ней или соблазнить ее.
Никогда. Как будто у него была странная потребность влюблять в себя женщин—только для того, чтобы держать их на расстоянии вытянутой руки.
Несмотря на то, что она не проявляла к нему никакого сексуального интереса, его внимание странным образом формировало привычку. Несмотря на здравый смысл, она продолжала отвечать на его телефонные звонки.
Вскоре Кастанеда начал рассказывать Уорд, что она была Электрическим Воином, которого они искали. В канун Рождества 1993 года он с ведьмами устроил специальный банкет в ее честь.
Хотя ее пугала мысль о том, что, казалось, происходит— она чувствовала себя немного похожей на Мию Фэрроу в фильме «Ребенок Розмари», — тем не менее, она пришла на этот ужин.
Это оказалось классное мероприятие, восемнадцать человек с шампанским и свечами за длинным столом в банкетном зале модного французского ресторана в Вествуде.
Кастанеда был в одной стороне, Флоринда Доннер-Грау в другой. Уорд сидела слева от Колдуна.
Прозвучали тосты и речи. В промежутках каждая из Ведьм по очереди подходила, садилась на стул рядом с ней и болтала. Хотя с ней обращались как со специальной гостьей — или даже как с невестой, —ведьмы показались ей очень ехидными и немного враждебными.
Они будут задавать ей вопросы, а затем ругать за ее ответы. К ее вкусам в музыке, одежде, литературе они отнеслись с презрением.
Когда прошла ночь, она наяву увидела свадебную комнату, утопающую в цветах и готовую принять ее и ее жениха — шестидесятилетнего возраста.
Однако, к ее огромному облегчению, когда она сказала, что устала и хочет уйти, ее никто не остановил.
Но буквально в тот момент, когда она вошла в свою квартиру, зазвонил телефон.
«Они все тебя любят! Они все звонили!» — взволнованно сказал он. Она слышала, как на его линии запищала функция ожидания вызова. «Все без ума от тебя, малышка!»
С той ночи Уорд приняли как часть внутреннего круга.
Она не понимала, что все это значит – быть Электрическим Воином; никто не потрудился объяснить. Были и другие со странными названиями — Воин-Лектор, Голубой Лазутчик, Оранжевый Лазутчик, Трэкеры, Стихии, Чакмулы — большинство из них представляли собой привлекательных молодых женщин.
Для нее это было немного жутковато, все это внимание со стороны мужчины, достаточно взрослого, чтобы быть ее отцом.
Но никто ее не трогал, никто на самом деле не делал ничего неподобающего — хотя у Кастанеды была эта странная навязчивая идея научить ее сжимать кулак.
На самом деле, внутренний круг был довольно забавным. Она уже много лет не была частью группы друзей; это отвлекло ее от проблем и принесло огромное облегчение. Все члены внутреннего круга были умны и начитанны. Они были в курсе текущих событий, любили шутить, всегда шутили и устраивали розыгрыши, детские штучки, типа ведро с водой на двери. Было много званых обедов в домах людей и в ресторанах. Любимым местом для ребрышек был ресторан Тони Рома на бульваре Сансет.
Когда они убедили ее отказаться от вегетарианской диеты, Уорд набрала десять фунтов веса.
Однажды вечером, на вечеринке в красивом доме Ремесленника, Кастанеда приготовил желе, которое, по его словам, было сделано из травы дьявола. Он сказал, что это заставит всех летать. С Уорд ничего не случилось.
Дома, в комплексе, внутренний круг любил разыгрывать сумасбродные пьесы. Труппа игроков, состоящая из членов внутреннего круга, называлась, поочередно, Театром Магии или Театром Бесконечности.
Пародии были веселыми. Большинство из них были написаны Брюсом Вагнером, известным в узком кругу как Лоренцо Дрейк. Он стал частью внутреннего круга после интервью с Кастанедой для журнала «Подробности». Самой известной из десяти книг Вагнера была бы «Я теряю тебя». Из его фильмов наиболее известным был бы фильм режиссера Дэвида Кронберга «Звездная карта» по сценарию Брюса Вагнера. За главную роль в фильме Джулианна Мур стала лучшей актрисой на Каннском кинофестивале 2014 года и Вагнер принял награду от ее имени.
Театр колдовства Вагнера был немного похож на телешоу «Субботним вечером в прямом эфире» куда заявился дон Хуаном Матусом. Изящно созданные истории, дополненные реквизитом и костюмами, большинство из них были дидактическими и саморефлексивными, изображающими философию Кастанеды и его правила, но всегда в высмеивающей манере.
В одной из любимых сценок фигурировала цыганская гадалка, которая выбирала членов аудитории и приступала к безжалостной деконструкции их личностей— особенностей, привычек, слабостей. Еще одним фаворитом были Чакмулы, делающие пассы в обнаженном виде, движения похожие на боевые искусства, при этом держали в руках острые ножи. Там была сценка с шестифутовым дилдо; другая была нацелена на Мелиссу Уорд и лекцию «Воин» — музыкальное исполнение арии «Я не знаю, как любить его» из рок оперы Иисус Христос Суперзвезда. Со временем Ведьмы — все они носили очень короткие волосы и всегда красиво одевались —казалось, привыкли и приняли Мелиссу; они начали приглашать ее в кино и на шопинги в торговый центр Сенчури Сити, который находился в нескольких минутах ходьбы от комплекса Пандоры.
К концу 1994 года Мелисса начала замечать изменения в Кастанеде и его ближайшем окружении.
Cleargreen становилось все сильнее, проводя все больше и больше семинаров. Но внутри комплекса группа, казалось, шла ко дну. Она чувствовала инерцию в собраниях; казалось, что все чего-то ждут, пытаясь понять, что делать дальше. В какой-то момент Кастанеда сказал ей: «Мы не знаем, что делать. Мы не знаем, куда идти. Мы не знаем, что происходит».
Это вывело ее из себя. Он всегда был таким уверенным в себе.
Примерно в это же время, в моменты их личных бесед, Кастанеда начал откровенно говорить о тирании ведьм. Они становились все более властными. Они не хотели слушать то, что он говорил. Казалось, им было все равно. В публичной обстановке Кастанеда провел большую часть воскресного частного урока, ругаясь по поводу того факта, что Тайша приготовила себе гамбургер накануне вечером и отказалась приготовить гамбургер для него.
Мелисса также заметила, что у Кастанеды были проблемы со зрением—она слышала, как кто-то шептался о диабете. Хотя никто ничего не сказал вслух, у группы, казалось, появились новые интересы по вопросам иглоукалывания и питания. Тот факт, что Уорд была хорошо осведомлена в этой области, казалось, еще больше сблизил ее с внутренним кругом; она начала давать советы по ежедневному меню и приготовлению пищи.
Ясно было одно: Кастанеда выглядел не очень хорошо. Его кожа стала пепельной, цвет лица поблек, волосы полностью поседели. Он немного пошатывался, когда шел. Иногда, когда он подходил поближе, чтобы поговорить с Уордом или помочь ей попрактиковаться в сжатии кулака, она замечала в нем этот странный кислый запах; он напоминал ей о том, как пахла ее мать перед смертью.
В какой то момент Кастанеда подошел к ней и сказал с глазу на глаз. «Я скоро уезжаю и забираю тебя и всех остальных с собой», — сказал он.
Уорд была в ужасе. Первое, что пришло ей в голову, был Джим Джонс, Кул-Эйд, массовое самоубийство религиозного культа в Гайане. Она не знала, что сказать.
Лекция ученика Карлоса Кастанеды с семинара по тенсегрити
Я был студентом медиком во время истории, котирую я собираюсь вам рассказать. В то время прошло уже более 2 лет как я встретился с нагвалем Кастанедой и его группой. Я уже знал тогда о том, что надо прислушиваться к своему внутреннему голосу. Мой внутренний голос звал меня на восточное побережье США. У меня не было никакого рационального объяснения этому.
В то время я был увлечен одним проектом, на осуществление которого мне требовалось значительное количество денег. Я рассказал нагвалю о моем внутреннем голосе, зовущем меня на восток, и думал, что он скажет мне, что это все ерунда, выдумки. Однако он сказал: езжай туда. Езжай и узнай, что туда тебя зовет — потом обязательно расскажи мне, что из этого получилось.
Недолго думая, я купил билет до Нью Йорка и уже через несколько дней уже был там. Ощущение того, что я все сделал правильно, усилилось — я был в этом городе и чувствовал, что я близок к решению своей проблемы: добыче денег. Я устроился сразу на 4 работы. Через некоторое время я, однако, понял, что денег с этих 4 работ мне все равно не хватит.
На рождество меня пригласили на вечеринку. Я не очень хотел туда идти, но я снова почувствовал, что идти надо. К своему удивлению, я встретил на вечеринке одного своего старого знакомого, которого не видел много лет. Он был уже изрядно пьян и с энтузиазмом принялся расспрашивать меня и рассказывать о себе. Мне все это было не очень интересно, и я хотел распрощаться и уйти, но тут себя вновь проявил мой внутренний голос, который «сказал», чтобы я остался и продолжал слушать.
Через некоторое время мой знакомый стал рассказывать, что у него есть свой бизнес и что он недавно разбогател на нем. Я сразу же заинтересовался. Выяснилось, что у него была рыбачя шхуна где-то в Нью Ингленд. Я ему рассказал о том, что я как раз пытаюсь заработать деньги себе на мой учебный проект. Тогда он сказал мне: поезжай и поработай на моей шхуне. Там хорошие заработки и ты быстро соберешь нужное количество денег. Мы сразу же с вечеринки позвонили капитану корабля. Капитан сказал, что у него как раз уволился один человек из команды, и чтобы я утром пришел к нему и поговорил. Я воодушевился, но через некоторое время меня стали одолевать рациональные сомнения. Я же ведь ничего не знал о рыбной ловле и никогда этого не делал. Но мой знакомый мне сказал: да ерунда, ты можешь это сделать. И я вдруг действительно понял, что да, смогу.
На следующий день я уже был на месте, проехав более 200 миль. Пристань выглядела очень старой и было много проржавевших, старых кораблей, поломанных лодок. Но там же был и корабль моего знакомого. Я сразу же пошел к капитану и попросил его взять меня на работу. Он спросил меня делал ли я когда что-либо подобное и я сказал, что нет, не делал, но уверен, что смогу. Я также узнал, что этот уволившийся человек был коком и подумал, что вот он мой звездный час, и предложил капитану взять на себя обязанности кока. Все члены команды были в доле, а кок получал еще дополнительные деньги. Капитан решил мне дать шанс.
Мы стали готовиться к отплытию и моей обязанностью была закупка продовольствия. Забив до отказа холодильники и шкафы и подготовив шхуну, мы отправились в плавание. Рыбачили мы за миль 300 от побережья в Атлантическом океане. Корабль казался маленькой лодкой в зимнем холодном океане. Меня мучила ужасная морская болезнь. Мы очень уставали, работая почти непрерывно, а когда все шли отдыхать, мне надо было готовить еду. У меня деревенели руки, и я долго держал их под горячей водой прежде, чем мог что-то делать.
В первый же раз, когда мне надо было готовить еду, я понял, что не совсем учел специфику приготовления еды на корабле. Корабль качало из стороны в сторону, и кастрюли так и норовили уехать с плиты, а тарелки — упасть и разбиться. Я понял, почему каждый предмет был прикреплен к чему-нибудь стационарному. Тем не менее, все так и выплескивалось.
Вдобавок ко всему, когда я открыл мной же заполненный холодильник, его содержимое высыпалось на меня. Это было катастрофой.
Шли дни. Я выяснил для себя, что капитан был достаточно зловредным мелким тираном и что жизнь корабле не совсем такая, какой я себе ее представлял. Там был совершенно другой язык, я не понимал ни слова из сказанного. Капитан, как словно издевался надо мной, громко выкрикивал свои команды и очень злился, видя, что я не понимаю. Я научился записывать его слова кое-как и бегом бежал к боцману, который ко мне хорошо относился и просил его расшифровывать сказанное. И конечно, он и вся команда явно были недовольны моими способностями как кока.
Когда мы вернулись обратно в порт, капитан решил меня уволить. В этот момент я внезапно, с потрясающей отчётливостью понял, что отчаянно нуждаюсь в этой работе. Один человек из команды, который неплохо ко мне относился, уговорил капитана дать мне еще одни шанс. Капитан в конце концов согласился, сказав: «Только пожалуйста, не готовь мне больше ничего!»
Мы стали ходить в плавания чаще. Я стал привыкать к напряженной жизни шхуны. Когда мы были в плавании, у нас не было ни минуты отдыха.
Когда мы возвращались, команда разбредалась по кабакам, женщинам, домам. Мне было некуда идти, так как я жил на корабле. И корабль стал со мной разговаривать. Нет, он не говорил мне: «Привет, как дела?», это было на тонком уровне.
Когда мы были в море, стая чаек постоянно следовала за кораблем, словно белое облако, ветер издавал какие-то совершенно волшебные звуки, в очень темном небе сияли звезды. На меня обрушивались потоки историй, лиц людей, который я когда-то видел и уже почти забыл.
Во время очередного плавания, я увидел полную луну, которая была багрового цвета. Я в восторге наблюдал за ней, как она медленно возвращалась к своему обычному цвету, как небо становилось совсем другим.
Я оглянулся и заметил, что никто из команды не обратил на это внимания. Это было только для моих глаз. На следующее утро мы должны были возвращаться. Этот рейс был очень удачным, трюмы были забиты рыбой. Мы сфотографировались все вместе на память и когда я смотрел на фотографию, я не нашел там себя. Лишь через некоторое время я понял, что бородатый, с обветренным лицом парень на фотографии — это я. Это было как шок. Не распознав себя на фотографии, я понял, что я — это не студент-медик-интеллектуал и в то же время не этот бородатый парень на фотографии. Но и в том, и другом было нечто общее, что и было настоящим мной.
Прибыв обратно, я понял, что мое время здесь закончилось. Я попросил расчета — денег было более чем достаточно и улетел обратно в Калифорнию.
Я сразу же позвонил нагвалю. Он как будто ждал моего звонка. Я рассказал, как все получилось, как мне пришлось измениться, для того чтобы сделать то, что я хотел. Что я понял — мы можем измениться только тогда, когда действительно должны; когда мы в отчаянии и нам больше нечего терять. Нагваль был доволен моей историей.
Одно из самых трогательных интервью с Карлосом Кастанедой, которое было взято умирающим журналистом для газеты Sun, Майклом Бреннаном
Когда-то сновидения были для меня необычным делом. Когда мне было тринадцать, у меня были частые сознательные сны и внетелесные переживания. Как правило, непосредственно перед сном, когда мое тело было полностью расслаблено, я без предупреждения переходил в состояние удивительной алертности. Мое физическое тело онемело и тяжело, но я не спал. Каким-то образом я знал, что тогда я смогу покинуть свое тело.
В течение следующих трех лет почти каждую ночь я погружался в сон только для того, чтобы просыпаться и отваживаться попадать в миры снов потрясающей ясности и красоты. Я был полностью в сознании и мне было чрезвычайно любопытно все, что я встречал. Я бесконечно экспериментировал со своими чувствами и со своей способностью управлять этой странной средой. Но я никогда не мог решить, были ли миры, в которые я входил, объективно реальными, или просто проекциями.
В шестнадцать лет я принял участие в новаторском исследовании, возглавляемом Стивеном Лабержем. Используя лабораторное оборудование и серию заранее подготовленных сигналов, Лаберж продемонстрировал, что люди обладают способностью оставаться в сознании в физическом состоянии сна. Он назвал это явление «ярким сновидением» (Lucid Dreams). Тем не менее, даже это научное подтверждение не полностью развеяло мою неуверенность, потому что оно не объясняло, например, того, как я мог иногда одновременно осознавать как свое физическое тело, так и это «другое» тело. В конце концов, я решил, что на мои вопросы пока нет ответа, и ответы все равно не имеют большого значения. Чувство восторга, свободы и радости, с которыми я столкнулся в этих внутренних мирах, было истинной ценностью этого опыта.
Вскоре то же повышенное состояние осознания начало переходить в мою обычную повседневную жизнь, наполняя ее богатством и магией. Жизнь превратилась в сон наяву. По мере роста этой чувствительности она вступала в противоречие со всем, чему меня учили. Священники, обучавшие меня, казалось, верили, что эпоха чудес закончилась две тысячи лет назад. Наука предположила, что все можно свести к базовой механике. А современное общество советовало безопасный и бескровный путь рождения, учебы, работы и смерти, перемежающийся с банальным потреблением.
К тому времени, когда мне было семнадцать, я начал чувствовать, что со мной что-то неправильно. Я попал в плен обычной юношеской неуверенности, но главное, мое восприятие мира не соответствовало миру моих ровесников. Мои страхи пересилили дух красоты, который я стремился выразить. Чтобы компенсировать мою кажущуюся трусость, я предпринял отчаянный шаг, решив сойтись с толпой подонков и начал действовать из мешанины чувств внутри меня.
Сделав это, я предал все, что было для меня свято, и мои мучения были невыносимыми. В течение следующих пятнадцати лет я страдал от длительных приступов зависимости, бездомности и заключения в тюрьмах и жизни в бомжатниках. Мои сновидения покинули меня, превратившись в осознанные кошмары. Я совершал медленное самоубийство, процесс, который достиг своего окончания семь лет назад, когда я разделил иглу с двумя наркоманами в квартире на Нижнем Истсайде, арендуемой в Нью- Йорке.
Вскоре мои знакомые наркоманы из-за той иглы умерли от СПИДа. Теперь, сидя бок о бок со смертью, я обнаружил вокруг пустоту. Странно, но эта пустота принесла уверенность и восхитительное чувство – у меня не было ничего, что бы я бы мог потерять. Моя близкая смерть, кажется, предлагала слабый шанс восполнить то, что я утратил: мой опыт восприятия мира как осознанного сновидения большой красоты и тайны.
Находясь в этом настроении, я получил приглашение посетить семинар в Окленде, проводимый партнерами Карлоса Кастанеды, и написать об этом как журналист. Цель семинара состоит в том, чтобы преподать магическую дисциплину, которую Кастанеда получил от видящего Яки Дона Хуана Матуса. Согласно Кастанеде, видящие древней Мексики испытывали состояния повышенного осознания в сновидении. Они учились вызывать эти состояния осознанно, используя собрание точных движений, названных «магическими пассами».
Окутанная тайной, эта дисциплина прошла через двадцать семь поколений магов, и Дон Хуан Матус был последним. Теперь Кастанеда и его когорта утверждают, что они являются современными представителями искусства древних магов, которое Кастанеда назвал «тенсегрити», архитектурным термином баланса противопоставленных сил.
Другое предположение, распространяемое критиками Кастанеды, то, что он – сам изобретатель этой дисциплины и мифа о Доне Хуане Матусе. Согласно им, миф Кастанеды имеет происхождение не в доиспанском мире толтеков, но летом 1961, когда тридцатисемилетний студент антропологии УКЛА отправился в пустыню Сонора в поиске материала для своей кандидатской работы. Там, под жарким мексиканским солнцем, Кастанеда возможно и сфабриковал свои увлекательные рассказы о магии.
Несмотря на высокую похвалу Кастанеды представительных академиков, научных, и литературных степеней, скептики оставались обеспокоенными хронологическими несогласованностями в его книгах, его отказом дать больше информации о Доне Хуане для общественного исследования и собственной недоступностью автора. В конце концов, Дону Хуану Матусу, кажется, суждено преследовать нас, как призрак, мелькнувший на краю нашего зрения, беспокоящий наши сердца возможностью того, что магия все еще существует.
Шесть лет назад возникло новое доказательство, когда две женщины – Флоринда Доннер-Грау и Тайша Абеляр — написала изящные, подобные сновидению книги, описав их собственное столкновение с доном Хуаном. Доннер-Грау и Абеляр показали себя коллегами Кастанеды. Третья подруга, Кэрол Тиггс, упомянута Кастанедой в самой последней книге, «Искусство сновидения», в которой он описал, как, во время «совместного сновидения» с ним в гостинице в Туле, Тиггс исчезла из этого мира, унесенная на крыльях «намерения». «Буря бесконечности» вернула ее обратно в это измерение десять лет спустя, когда Кастанеда обнаружил ее блуждающую в оцепенении в книжном магазине Феникс в Санта-Монике. Ее невероятное возвращение «разорвало ткань вселенной».
Кастанеда, Доннер-Грау и Абеляр были полностью сбиты с толку последствиями этого события. В конце концов, Тиггс убедила своих попутчиков принять радикально новый подход к своей работе: впервые они открыто представили учение Дона Хуана, предлагая ищущим возможность подробно изучить фантастические практики легендарного видящего.
Они приняли это беспрецедентное решение, говорят они, потому что они — последние из их линии, и скоро «зажгут огонь изнутри и завершат прыжок в невообразимое». Больше того, они открывают их науку из благодарности к их преподавателям и бенефакторам, чтобы их древнее знание могло жить.
Подобно многим читателям, меня сильно толкнули и вдохновили книги Кастанеды — особенно (по очевидным причинам) его рассказы о магических возможностях сновидения. В то же самое время, я поддерживал скептицизм журналистов относительно всего дела. Но теперь существа, созданные мифом о доне Хуане Матусе, вышли из тумана своей недоступности и зашуршали в моем сознании, как развеваемые ветром листья. Я иду, чтобы послушать их речь, приготовив вопросы, сомнение, нетерпение, и тоску по магии, дабы опровергнуть бездушное сновидение современного общества.
Шесть женщин-инструкторов, названных «трэкерами энергии», стоят в парах наверху на трех приподнятых платформах в конфернец-зале Окленда. Они одеты в стиле боевых искусств, в широких брюках и рубашках, коротко подстрижены, и все они источают привлекательную силу и атлетизм. Их возраст от одиннадцати до тридцати шести, они приехали из Европы и Америки. Их манеры одновременно дружелюбны и серьезны. Они здесь, чтобы учить, и около трехсот человек, окружающих их, здесь, чтобы учиться.
В течение следующих двух дней трэкеры энергии демонстрируют сложную серию движений — магических пассов, о которых написал Кастанеда. Движения имеют запоминающиеся названия: Раскалывание Ствола Энергии, Продвижение по Корню Энергии, Стряхивание Грязи Энергии. Я имею годы практики хатха-йоги, и могу утверждать некоторые параллели между двумя дисциплинами. Много движений также имеют жестокое, боевое настроение, напоминающее об айкидо и каратэ. Но имеются некоторые необычные элементы в системе тенсегрити, которые я не могу разместить ни в какой из знакомых контекстов.
Среди участников был огромный конгломерат родов занятий — физики, преподаватели, инженеры, художники, чернорабочие, биологи — и разные нации: испанцы, итальянцы, немцы, русские, американцы, французы. Я говорил с разными людьми, ища доказательство эффективности движений, и то, что я услышал, начало медленно расшатывать мои сомнения.
Один человек, который в молодости практиковал каратэ в течение шести лет, говорит, что он находит движения тенсегрити, необыкновенно мощными. «Чем больше я практикую тенсегрити, — говорит он мне, — тем больше я думаю, что никто не может просто придумать эти движения. Их слишком много, они слишком сложные и систематические, а результаты слишком сильны».
Марио, индеец из Тархумара, выросший в северной Мексике, теперь живущий в Лос Анжелесе, говорит, что он и группа его мексиканских и индейских друзей давно неофициально практикуют упражнения из книг Кастанеды. Теперь, из-за этого более доступного обучения, они увеличили свои усилия. Когда Марио описывает некоторых из его сновиденческих приключений, я был поражен их очевидным подобием осознанным сновидениям в моем детстве.
«Недавно я находился осознанным в сновидении, – рассказывает Марио. – Я был под деревом на вершине холма; но не уверен, где именно. Мой брат Хосе, который живет в Оахаке, был со мной. Он спросил меня, что я узнал на семинаре, который я посетил. Я сообщил ему, и мы обменялись большим количеством информации относительно наших личной жизни. Я полностью сознавал в течение сновидения, но, когда я проснулся я забыл кое-что: Хосе сообщил мне что-то в самом конце сновидения, и я не смог вспомнить это».
«Через неделю он позвонил мне из Мексики. Прежде чем я смог заговорить, он начал описывать мне сон: тот же холм, то же дерево, тот же разговор. Я почувствовал озноб и чувство страха. Затем он спросил, помню ли я то, что он сказал мне в конце нашего сна. Прежде чем он смог сказать что-то еще, у меня в ушах громко зазвенело, и забытая сцена повторилась в мгновение ока. Он поблагодарил меня за то, что я привел его на этот путь».
В течение выходных мы получаем лекции от всех троих учителей Кастанеды. Выступая первой, Флоринда Доннер-Грау смотрит на аудиторию и улыбается, как Чеширский кот. Ее светлые волосы, подстриженные ежиком, и элегантные скулы выглядят по-тевтонски, и она говорит с точной дикцией, как если бы каждое слово было восхитительным кусочком:
«Дон Хуан Матус представился четырьмя людьми его четырем ученикам. Для Карлоса Кастанеды он был жестоким и грозным присутствием ужасного вызова и красоты. Для Тайши Абеляр он был загадочным, но все же очень знакомым. Для меня самой он был резким вторжением в мой мир, одновременно тревожным и успокаивающим. Для Кэрол Тиггс он был нежным, отечески привязанным с огромной силой».
Она продолжает сообщать нам, что в мире магов женщины являются одаренными существами в силу их близости к женской природе вселенной. Используя свои матки, они способны получить доступ к универсальной энергии и выполнять изумительные подвиги трансформации. Но в то же время женщинам приходится бороться с чрезвычайно ошеломляющими последствиями их социализации. Короче говоря, они обучены от рождения быть бимбо («телками», «принцессочками» и тд), и упорными усилиями они могут избежать этой судьбы.
«Дон, Хуан поинтересовался у меня, – рассказывает Доннер-Грау, – очень прозаичным тоном, – не хочу ли я быть глупой пиздой всю мою остальную жизнь? Вы должны понять, что я происхожу из очень приличной испано-немецкой семьи. Никто, особенно мужчина — никогда не использовали это слово в моем присутствии. Я была чудовищно оскорблена».
Судя по восхищению, с которым она вспоминает этот эпизод, я мог заключить, что в некоторый момент она взяла вверх над своим чувством оскорбленности.
Для меня, основной момент ее разговора настал, когда она заговорила о смерти:
«Смерть — ваш верный друг и самый надежный советник. Если вы сомневаетесь в своем жизненном пути, вам нужно только посоветоваться со своей смертью, чтобы найти правильное направление. Смерть никогда не будет лгать вам».
Тайша Абеляр изящна так же, как и энергична. Я не могу передать ее акцент, но вся ее речь, и поведение вызывают воспоминания о шестидесятилетней звезде Голливуда Кэтрин Хэпберн. Я был заинтригован различиями между ее опытами сновидения и моими.
«Я была на крыше здания, – рассказывает Абеляр, – в центре странного города. Внезапно, сверху я услышала ужасный шум и увидела черную форму, спускающуюся с неба. Я немедленно убралась оттуда, и поскольку увидела, что черная форма была на самом деле вертолетом, а ужасный шум был звуком лезвий, разрезающих воздух. Если бы я осталась еще на секунду на той крыше, я бы превратилась в фарш».
Во-первых, я озадачился этим, потому что в моем осознанном сновидении я мог управлять окружающей средой экстраординарными путями. Интересно, почему Абеляр не послала вертолет подальше, или не заставила его взорваться. Потом меня осенило: она говорит о переносе своего физического тела в эти миры.
В течение следующего часа, она вспоминала дикие истории, которые заставили меня подумать, что она или безумная или искусная лгунья. Но все в ее поведении отражало такую трезвость и искренность, и я был вынужден понять третью, почти невообразимую истину: то, что она искренне рассказывает о своих опытах.
Что касается Кэрол Тиггс, она описывает каждое мгновение сновиденческих приключений, как причудливое и потустороннее, как и Абеляр, но большинство ее рассказов о сновидении вместе с Карлосом Кастанедой. Подобно Кастанеде, Тиггс идентифицирует себя как нагваля, толтекский термин, означающий «учителя» или «лидера». Близость, которая связывает женщину-нагваля и мужчину-нагваля позволяет им сновидеть вместе, описан в нескольких книгах Кастанеды. Это не является ни романтичным, ни сексуальным поведением, но чем-то намного более глубоким.
В конце своего разговора Тиггс ответила на вопрос аудитории относительно здоровья Кастанеды (спрашивали, не болен ли он), и я почувствовал неистовую привязанность между ними. Она все еще растет. Глубокого вздохнув и медленно выпустив воздух, она улыбнулась как будто сквозь слезы и сказала: «Наш брат Карлос не смог присоединиться к нам, потому что он борется против инфекции. Мы не знаем природу его болезни. Маг не может пользоваться обычной медициной; он должен положиться на дух, и на свои собственные ресурсы. Прежде чем маг достигнет порога, на котором его тело больше не функционирует, он выберет, если сможет, разжечь осознание всего своего существа, чтобы оставить этот мир нетронутым и целостным. И наш брат Карлос дал обещание, что включит нас в этот заключительный акт. Но мы не знаем, настало ли время его ухода».
Она остановилась, и когда она заговорила снова, ее тихий голос стал завораживающим: «Мы здесь вместе, в пузыре вне времени, сновидящие сновидение о древних толтеках. Благодаря вашим усилиям, вы помогли нам расшириться и ускориться в неизвестность. «Мы благодарим вас, — закончила она мягко, простирая руки к аудитории, – и мы обнимаем вас во сне».
Когда я ехал назад ночью в Портленд в воскресенье, я искал изменения в себе самом и обнаружил, что недовольство и пустота, которые привычно мучили меня половину моей жизни, усилились десятикратно. Я осознавал, что остался вне больших тайн, бесконечно строча текст, бесконечно сомневаясь.
В довершение всего, мое тело меня подвело: мое левое яичко распухло вдвое, и ветряная оспа сокрушила меня с головы до пят. Я пошел к традиционному китайскому доктору, чья мудрость происходит из длинной исторической линии. Он измерил мой пульс и исследовал мой язык, затем откидывается назад и несколько раз кивает головой, как измученный жаждой журавль, ныряющий за водой, все время бормоча на китайском. Он приготовил сложное варево из трав, которые я употребил, размышляя о благодарности, которую я мог выразить растениям, отдавшим их жизни ради моей.
Прошло несколько недель, и я восстановил мое внутреннее равновесие, но мои сомнения относительно Карлоса Кастанеды, в действительности не только оставили меня, но и стали более настойчивыми. Я колеблюсь между своими воспоминаниями о практических результатах, о которых сообщают практикующие тенсегрити, и знанием нашей способности интерпретировать мифы так, как это наиболее соответствует нашим потребностям.
Все сводится к подлинности дона Хуана и его предшественников толтеков. Был ли Дон Хуан Матус мифом, изобретенным Карлосом Кастанедой, или он был магом во плоти и крови, существом мифической величины? Я знал, что только один человек может ответить на этот вопрос для меня.
И тогда очевидно невозможное случилось: мое молчаливое желание исполнилось, и я получил неожиданное приглашение встретиться и взять интервью у Карлоса Кастанеды.
Учитывая мои недостатки — я вел жизнь полную индульгирования, не написал никаких великих эпических романов, с трудом окончил среднюю школу и ничего не знаю о науке или антропологии — я должен быть чрезвычайно напуган. Но вместо этого с того момента, как приглашение поступило, я испытываю глубокое и успокаивающее чувство уверенности. Если Кастанеда всего лишь изобретательный мошенник, то я не потеряю ничего, кроме своих иллюзий. Но если он настоящий наследник наследия провидцев Толтеков, то я получу бесценный дар — возможность вернуть магию остатку моей жизни.
После этого осознания меня охватывает прекрасная тишина, приносящая с собой трепетное чувство предвкушения и, что наиболее примечательно для меня, потрясающую легкость и уверенность. Круг замкнулся. Кажется, ничего не остается, кроме как поприветствовать неизвестное.
Я оторвался от чтения четырех отдельных страниц вопросов, которые я подготовил и бросаю взгляд в сторону трех человек, направляющихся ко мне через ресторан в Санта Монике. Женщина, которая устроила интервью для меня, находится впереди. Она представляет меня одному из трэкеров энергии из семинара, и затем невысокому мужчине позади нее – Карлосу Кастанеде. Легкость последних нескольких дней не покинула меня, и я приветствую Кастанеду со смесью уважения, привязанности и профессионального скептицизма.
Он добрый и скромный, и закатывает рукава его глаженой белой рубашки с учтивостью Старого Света, пока мы рассаживаемся. Я вожусь с моими заметками и изучаю его, тайком бросая взгляды. Из моего исследования я знаю, что он перуанец и, по крайней мере, ему семьдесят один год. Он выглядит, однако, как шестидесятилетний. Он, возможно, 165 сантиметров ростом, с кожей цвета полированной меди, жесткими волосами цвета соли и перца и телом эльфа. Его лицо красиво и выветрено, симфония углов и борозд, что выдает классические испанские черты. Его глаза остры и ясны, его самовыражение глубоко, дружественно и игриво. Он предлагает мне какую-то разлитую в бутылки воду, и этот маленький жест, кажется, расточает великодушие. Я чувствую себя, как будто я – среди друзей.
В течение следующих трех часов я задаю спорадические вопросы из моего длинного списка, но главным образом я поглощен слушанием и записями.
«Эта дисциплина – внутреннее дело, – Кастанеда говорит в какой-то момент. – Имеются методы, но они должны быть укреплены решением, и чувством изнутри. Вы должны достигнуть этого решения и чувства. Для меня это – вопрос ежедневного возобновления».
Тема дисциплины побуждает меня спрашивать относительно кое-чего, что он однажды не сказал: что отход от курения мог бы быть революционным поступком.
«Вы не курите, да?» – спрашивает он с искренним любопытством.
«В честь такого случая – отвечаю я, – я оставил мое курение дома».
Он остался невозмутимым таким поворотом событий и банальностью моих проблем.
«Я начал курить, когда я был восьми лет от роду, – сказал он. – Я хотел быть подобно этим матерым аргентинским парням. Вы должны были видеть их; они были крутейшие парни в мире».
С абсурдно выразительной мимикой Карлос изобразил крутейших парней в мире, щуря левый глаз и наклоняя голову, чтобы выдохнуть невидимое облако дыма в воздух.
«Однажды, дон Хуан сказал мне прекратить курить. Я ответил, что я люблю курить и брошу, когда я буду готов. Тогда я пробовал бросить, и не смог; ни в первый раз, и ни во второй раз. Даже по прошествии всех этих лет я все еще нахожу себя похлопывающим грудной карман в поисках сигарет, которых там больше нет. Эту установившуюся привычку трудно, но не невозможно, сломать, – он закончил. – Вы просто должны это перепрыгнуть» …
Его последнее слово потерялось в потоке его акцента. Я позволил этому произойти и слушал дальше, как он описывает свою подругу, которая умерла в больнице. (Я не рассказал ему ничего относительно моей собственной болезни в этом месте).
«Я любил эту женщину нежно, – он говорит. – Она была моим близким другом. Я спросил дона Хуана, что я мог бы сделать для нее. Он описал мне стратегию, и я передал это ей. Я сообщил ей, что она должна вытолкнуть свою болезнь как можно дальше рукой, с намерением, неоднократно, столько, сколько потребуется. Она ответила, что она была слишком слаба, чтобы поднять руку. «Тогда двигай ногу! – закричал я. – Используй свое сердце; используй свои мысли! Намеревай это вне себя!» Но она больше не имела сил сделать это».
Без моей подсказки он начинает говорить относительно его недавней болезни, которую он описывает как «злокачественная вирусная инфекция». Я был так захвачен параллелью с моей собственной жизнью, что на мгновение прекращаю писать заметки, чтобы наблюдать за ним. Он прозаически описывает встречу со смертельной инфекцией, и как его дисциплина заставила его отказаться от обычных путей лечения, предлагаемых докторами. Развязка была в том, что, очевидно, угроза его жизни разрешилась — это очевидно следовало из того факта, что он сейчас сидит напротив меня, полный энергии.
«Я читал книгу экс-жены Карла Сагана, — продолжил он. – У нее эта теорию относительно вирусного характера тела. Она придает характер теории тому, что физически, мы — просто мешок вирусов. Мы живем в хищной вселенной, и нет ничего более хищного, чем вирусы».
«Мы — существа, которые умрут», – добавил он, вне видимой логики с тем, что только что говорил, и это было чересчур для меня. Я прибыл сюда под маской журналиста, но фактически я знал, что все, что я ищу – это бальзам для моего сердца до того, как я оставлю эту землю. Мне кажется, что у меня мало времени, и, прежде чем я успеваю остановиться, я грубо перебиваю его: «У меня есть личный вопрос, могу ли я вас спросить?».
«Пожалуйста, пожалуйста, – ответил он любезно, делая приглашающий жест руками. –Спрашивайте все, что вам нравится».
«Хорошо, – я сказал, – я ненавижу мелодрамы. Так что я скажу только, что состояние моего здоровья на грани. С этим есть большая свобода действий, но общепринятое мнение таково…».
Я отвернулся, стараясь показаться не нуждающимся в поддержке.
«Возможно еще несколько сезонов, – я пробормотал. – Еще несколько ударов по моей системе, и…» Я повел рукой, как будто стряхнул пыль со стола: «Пуфф, финита, конец».
То, что я сделал, выглядело ужасно непрофессиональным для меня; и все же, несерьезно подумал я, он начал сам это, своими книгами, своими прямыми утверждениями, что сегодня, сейчас, в этом возрасте, мы все еще являемся способными к пониманию мира как магии. Я испытал прилив странного гнева и тоски, таких же, как и то страдание, которое я испытал, когда отверг все, что было для меня священным.
Глядя на меня пристально и беспристрастно, Кастанеда начинает другой длинный рассказ, относительно его друга-алкоголика. Он разглядывает меня сквозь полузакрытые веки, щурясь на солнце. Глаза его мягкие и яркие, подобно осколкам обсидиана, и их влияние не является ни гипнотическим, ни подавляющим. Вроде как они содержат открытый вызов.
«Итак, – он заканчивает, подобно профессору, суммирующему свою мудрость, – я должен был двигаться. Я должен был перескочить …»
И снова я теряю его последнее слово, и мое беспокойство, должно быть, очевидно, потому что он повторяет медленно: «…перескочить привычку».
Он остановился, чтобы поднять невидимую иглу с пластинки, его глаза ни на мгновение не оставляли меня. «Я должен был изменить колею, – говорит он. – Я должен был двигаться».
Мои юные заметки полны этой той же самой метафорой. В то время, та единственная колея, за которой следует граммофонная игла, отображала в символической форме для меня обычный характер моего сознания. Изменение привычки предполагало изменение тех привычек, которые лишили меня моей способности испытывать обычную жизнь, полную красоты. Тремя установившимися привычками, которые я наиболее хотел изменить, были моя привычка к ковырянию в носу, мой инфантильный характер, и самое трудное из всей моей бесконечной способности к привычкам было пережевывание случившихся событий в моих мыслях, вместо того, чтобы просто отпустить их.
Теперь, в возрасте тридцати шести, я нахожу, что, единственное, изменился мой характер. Я все еще ковыряюсь в носу, и я все еще способен к бесконечному самооправданию, защите, и сожалению о моих прошлых действиях. К этим безжизненным установившимся привычкам я добавил в течение прошлых семи лет привычное ожидание смерти. Я знал с того момента, как я взял этот шприц, что это часть меня участвовала в моей собственной смерти. Там, в этой части, зародился взгляд на СПИД, как на наказание за мои грехи, или возможно, за мою духовную бессодержательность.
И все же, среди всего этого, что-то жизнерадостное во мне меня отказывалось умирать. Я предпочитаю называть это ненарушенное духом, и это тот же самый дух, который пробудился во мне теперь, когда я слушаю советы Кастанеды для трансформации. Смерть – единственный непоколебимый факт в наших мимолетных жизнях. Возможно, я умру как дрожащий старый дурак; возможно, я умру перед заходом солнца сегодня вечером. Но я умру – будьте уверены.
Тем временем то, что остается в пределах моего контроля – колея моей жизни, след, по которому я выбираю идти между чудом моего появления и неизбежностью моего ухода. В это самое чистое, это след, не оставляющий следов, подобно дорожке, заваленной утренним снегом. И путешествие по таким девственным тропкам – наиболее яркий образ моих юношеских сновидений.
Обращаясь непосредственно к этому воспоминанию, Кастанеда пробудил его в моем сердце. Учитывая всю низменную фигню, которой я достиг в жизни, я могу только описать этот подвиг как подлинный акт магии.
Ах, но что же о Доне Хуане Матусе, мифическом видящем Яки, чьи кости я прибыл эксгумировать? Сидит ли он теперь передо мной, учитель-обманщик, плетущий обманчивые истории о мудрости, глупости и правде? Не знаю и не могу сказать.
Прошло три часа, и Кастанеда мягко сигнализирует об окончании нашей встречи, разворачивая рукава своей потертой хлопковой рубашки. Еще есть время для этого последнего и самого важного журналистского вопроса, но что-то внутри меня пропускает его.
И тогда, неожиданно, тишина нарушается еще раз прекрасным акцентом Кастанеды. Его взгляд устремлен вдаль, и он говорит мягко, он говорит подобно человеку, стоящему перед непостижимой тайной. И снова я изучаю его на предмет очевидности обмана и остаюсь сидеть с пустыми руками.
«Если я мог бы задать дону Хуану один заключительный вопрос, – он начинает медленно, – я спросил бы его: как он меня так смещает? Как он умудряется коснуться моего духа так, что каждый удар моего сердца наполняется чувством этого пути?»
«Каждый удар моего сердца», – повторил он мягко, и в течение краткого момента его слова словно висят в воздухе подобно туману. Затем его шепота касается неумолимое время, и он растворяется в той тайне, которая окружает нас.
Майкл Бреннан, журнал The Sun, сентябрь 1997
Новое интервью ученика нагваля Карлоса Кастанеды, автора книги «Искусство Навигации» Феликса Вольфа, специально для русскоязычной аудитории практикующих
Каким существом был Карлос Кастанеда? Изменилось ли у Вас его восприятие, его понимание за годы, прошедшие с его ухода?
Карлос Кастанеда был разным для разных людей.
Для меня он был «реальным существом», уникальным, подлинным, с мощной энергией, харизматичным[1].У него был страстный роман со знанием. Он был движущей силой, провокатором, озорным, неистовым, авторитарным и контролирующим. Невысокого роста, типичный Южноамериканский шаман. Он был наполнен молодой, живой энергией, с ловкими движениями и сверкающими, глубоко чёрными глазами.
Я всегда чувствовал, что имеет смысл различать Карлоса Кастанеду и Нагваля. У Карлоса были свои черты характера, какие-то приятные, какие-то нет. Карлосу не хватало тепла и сочувствия. Он был жестоким, непрощающим, манипулятор и сексуальный злодей. К Нагвалю меня влекло, я был зависим от него. Встреча с воплощением бесконечности, которая может произойти только раз в жизни. Он был магическим, самобытным, единственным в своём роде. Я чувствую, что обязан ему своей жизнью. Он проник в моё ДНК. Для меня он был трамплином к свободе, наполняя мою жизнь магией и богатством жизни, это выходило за рамки моих самых диких фантазий.
Как трёхзубчатый Нагваль, о чём он говорил неоднократно, он не мог вести своих учеников к свободе. Как он писал в своих книгах, его энергетическая конфигурация не способствовала обретению полной свободы, не помогала его ученикам стать «Человеком Знания». Его пристрастия были больше похожи на таковые «древних видящих», направлены на распространение и расширение опыта. План у него был до самого конца. Он хотел исследовать наши возможности для приобретения нового опыта вместе с группой сновидящих. Именно для этого он нас тренировал. Изучение всех возможных положений точки сборки. Опыт взамен трансцендентального. Именно это отличало его от прочих подлинных духовных учителей и мудрецов.
Как вы думаете, идея «искусства навигации» вписывается в традиционно понимаемый «Путь Воина», описанный доном Хуаном? Существовали толтеки-навигаторы, или искусство навигации — это открытие современных видящих?
Навигация, в том смысле, как она здесь понимается, есть естественный способ движения по жизни, если не делать акцент на разуме, не обращать на разум особого внимания. Живая жизнь как охота за сокровищами, а не полоса препятствий. Интуитивная жизнь. Танец, а не разработка стратегии. Это самый первый урок на пути воина, изложенный в его третьей книге, «Путешествие в Икстлан», которая и стала диссертацией Кастанеды. Я не имею ни малейших сомнений в том, что это была неотъемлемая часть жизни древних цивилизаций, где и возникли учения о Нагвале. Как только связь с намерением установлена, мы уже на пути к свободе, если так можно сказать, или, по крайней мере, к реализации наших скрытых возможностей. Больше ничего не нужно. Всё станет понятным само собой.
Что вы можете сказать о людях, которые окружали Карлоса Кастанеду? У них было что-то общее? Как вы думаете, почему большинство членов «воскресной группы» прекратили практику после ухода Карлоса Кастанеды?
Оглядываясь назад, да, это не очень хорошо выглядит. Как группа «воинов» мы были жалкими и самовлюблёнными подражателями, которые живут за счёт энергии и силы Нагваля, что усугублялось наличием ведьм и целым кругом женщин, которые «наполняли паруса своего корабля» через интимные отношения с Нагвалем. Мужчины же в основном напоминали евнухов в древних царских покоях, они не имели значения. Самые рациональные последователи, ядро Cleargreen, как правило, имели «менталитет поклонников», им не хватало творческой энергии и самодостаточности. Они были идеальны для придания кораблю движения, но им не хватало темперамента, чтобы поддерживать дух, силу и динамику движения после ухода Нагваля. Не было реальных возможностей для продолжения. Всё зависело от Нагваля. Вот почему Флоринда, Тайша, Кайли и Талия исчезли, а Нури (Голубой Разведчик) покончила с собой. Воскресная Группа была более разнообразной и служила разным целям: «кадровый резерв» для Cleargreen, эксперимент по изучению «групповых сновидений» и потенциально хорошее место для встреч с непредвиденным. На динамику Воскресной Группы влияло непрерывное стремление быть ближе к Нагвалю и его вниманию. Без Нагваля не было никакой цели, и группа распалась.
Можно ли сказать, что Кастанеда привлекал людей в свое пространство и учение, или же он подталкивал людей искать свой собственный путь?
Он определенно не поощрял людей искать свой собственный путь. Он был очень конкретным в том, что делать, а что не делать, вплоть до мельчайших подробностей, в том числе и по отношению к ведьмам (Флоринда, Тайша и Кэрол). Его указания были последовательными и безупречными, и в основном, соответствовали вечным учениям мудрости.
Есть ли у вас какое-либо понимание того, что случилось с учениями Кастанеды за десятилетия после того, как он покинул мир — семинары в Cleargreen, группы практикующих по всему миру и так далее?
Я не следил за этим уж очень пристально. Однако то, что я увидел, было очень удручающим. Это ощущается всего лишь как тень его мощного руководства. Никакой критики не предполагается. Я думаю, что было невозможно расширить его энергию каким-либо значимым образом. Мне это казалось медленной деградацией, превращением в мелкий, неглубокий New Age, без реальной силы и подлинности. Тенсегрити, несомненно, является стоящим комплексом упражнений, имеющим непостижимый потенциал. Я всё еще ежедневно практикую пассы, для поддержания хорошего здоровья.
Привлекает ли вас идея «гармонических пар» (циклических существ), которую Карлос представил на последних семинарах? Как вы думаете, что необходимо для создания такой пары? У вас есть такой опыт?
Это, безусловно, привлекательно для меня, поскольку мои нынешний и предыдущий партнеры цикличны с Кэрол Тиггс и Рени Мюрез и энергетически сочетаются с моей конфигурацией. Я не думаю, что это должно быть особым приоритетом. Если мы управляем жизнью всем своим сердцем, это просто может произойти. Цикличность очаровала меня с самого начала и до сих пор является частью моего опыта. Это определенно закономерность в голограмме сознания[2], которую я рассматриваю как природу реальности, но нет никаких сознательных усилий, чтобы использовать её. Как и синхронность, да и другие навигационные события, это всегда похоже на поцелуй Грейс. Приятное напоминание, что всё хорошо.
Пробовали Вы комбинировать то, что Карлос говорил о воинах Мезоамерики с тем, что Вам удалось узнать о других древних традициях? Вы буддист[3] ?
Нет, я не буддист. Я был в поисках истины большую часть моей жизни, и в этом поиске я использовал практики различных духовных программ[4] . Нагваль всегда делал упор на внутренней тишине. Именно поэтому, 30 лет назад, я принял участие в десятидневном ретрите тишины, что проходил в буддийском монастыре. На том этапе я посетил несколько таких ретритов, с великолепными результатами. Несколько семестров подряд я посещал семинары по изучению сравнительных религий, что также углубило и расширило моё понимание духовности. И да, это очевидно, в основе учения Нагваля и большинства других духовных традиций лежит одно и то же намерение. Всё это есть пути к нашей исконной сущности. Всё идёт к тому, чтобы направить нас к Самореализации, Пробуждению, Просветлению, к тому, чтобы стать Людьми Знания, преодолеть ограничения человеческой природы, понять – кем мы не являемся[5].
Конкретное программное обеспечение, что открыло мой пузырь восприятия, известно как Адвайта Веданта, учение Недвойственности. Выдающимися современными мудрецами в этой традиции являются Рамана Махарши, Нисаргадатта Махарадж и более современные — Руперт Спира, Фрэнсис Люсиль и Муджи и другие.
Можете рассказать о какой-либо Вашей встречи с Карлосом, о которой Вы никому ещё не рассказывали?
Да ничего особенного и нет. Было несколько эпизодов, которые свидетельствовали об одной его идиосинкразической[6] человеческой черте. Но рассказ об этом мог бы сыграть на руку его недоброжелателям.
Был один удивительный момент. Однажды я обедал с ним, наедине, я был переполнен любовью и взял его руку в свою, и через мгновение он резко отдёрнул руку. Для меня это означало, что он испытывает неудобство в такие вот моменты проявления любви и привязанности в его сторону. Ещё один момент, который остался в моей памяти, произошёл за несколько месяцев до его смерти. Это была встреча в его доме, ужин и спектакль «Театра Бесконечности», как он его называл. Мы стояли вместе, он спросил о моём понимании христианской концепции вечных мук, и это застало меня врасплох. Я подумал, что он меня разыгрывает, но он был серьёзен.
Какой, по Вашему мнению, самый ценный урок Кастанеды?
Я думаю, что это я прояснил в своей книге «Искусство навигации». Он несомненно и всецело жил навигацией, и это для меня — самый полезный и действенный аспект его учения. Безупречность – ещё одна бесценная концепция, которую я не могу не оценить. Ну и конечно – внутреннее безмолвие и чувство собственной важности, наше слабое место. Всё это актуально и сейчас, по прошествии всех этих лет. Им просто нужно следовать, до конца, до полного избавления от иллюзий.
Есть ли у Вас какое-то особое сообщение к русским практикующим, кто вовлечён в практическое изучение наследия Карлоса Кастанеды?
Я очень тронут вашим обращением. Вы есть свидетельство глубин русской души. Я действительно пишу это со слезами на глазах.
Что я могу сказать? Я желаю от всего моего сердца того, чтобы вы могли видеть, смогли бы прорваться через все слои ума, с помощью Пути Воина, Тенсегрити, Карлоса Кастанеды, и даже через Нагваль, смогли бы достичь Намерения внутреннего безмолвия, которое и есть ваше собственное Сердце.
И исчезнуть отсюда.
Оригинал интервью на английском
Примечания:
[1] Словарь современного русского языка даёт такое определение: «Внешние черты, особая одарённость, исключительность личности в интеллектуальном, духовном, или каком-нибудь другом отношении, способность взывать к сердцам, способного оказывать эффективное влияние на людей». Ещё есть мнение, что слово «харизма» происходит от греческого – дар (от Бога), помазание.
Бывает, что харизматичность путают с позёрством. И это не удивительно. Ведь позёр хвастается тем, что у него нет. А для того, чтобы понять, есть ли у человека тот или иной дар, или нет, необходимо понимать полностью то, что этот человек делает и говорит, чем руководствуется. Поверхностный человек, не погружённый в тему, запросто может ошибиться в определении человека.
Мы можем предположить, что многие, кто поверхностно узнали Карлоса Кастанеду, не увидели подлинного. Да и сам Карлос Кастанеда провоцировал людей, уязвляя их чувство собственной важности. А это всегда больно. Отсюда и ровно противоположное восприятие многими Карлоса Кастанеды.
[2] Здесь обратим внимание читателя на книгу Карла Прибрама «Языки мозга», где высказал гипотезу о голографическом принципе действия мозга. К. Прибрам отталкивался от идей пионера квантовой физики Дэвида Бома, который говорил о том, что материальный мир не имеет собственной реальности, а является проекцией глубинного уровня мироздания, мир является гигантской голограммой, где даже самая крошечная часть изображения несет информацию об общей картине бытия и где все, от мала до велика, взаимосвязано и взаимозависимо. М. Талбот в своей книге «Голографическая Вселенная» очень детально рассматривает все аспекты данного взгляда на природу Реальности и Человека.
[3] Карлос сам иногда в шутку называл Вольфа «буддистом», по его собственному признанию, из-за его увлечения духовными учениями Востока.
[4] Здесь использовано словосочетание «spiritual software», мы сочли важным использовать именно такой перевод – программа, в смысле программного обеспечения. В этом есть смысл. Если ты знаешь, как работает программа, то заведомо знаешь и результат выполнения этой программы.
[5] Это крайне интересная мысль. Чтобы понять, кто мы есть – требует неимоверных усилий, и путь этот редко заканчивается успехом. А вот отринуть то, чем мы на самом деле не являемся, одно за одним, означает – прийти к своей истинной сущности.
[6] В психологии «идиосинкразия» определяется как «психологическая несовместимость, непереносимость некоторыми людьми друг друга». Заметим, что некоторые, в своих воспоминаниях о Кастанеде, говорят о том, что он был резок и жесток с людьми, мог выгонять одних и привлекать других. Видимо, это и могло быть проявлением этой самой идиосинкразии. И обратим внимание на то, что Вульф чуть ранее говорит о том, что имеет смысл различать Карлоса Кастанеду и Нагваля.
Известный американский этноботаник (этномиколог), писатель Гордон Уоссон, автор таких книг, как «Божественный гриб бессмертия» (СПб.: Питер, 2009, С.153 — ISBN 978-5-388-00318-8), «Квест Персефоны: Энтеогены и происхождении религии» (New Haven: Yale University Press, 1986), «Дорога в Элевсин: раскрытие тайны мистерий» (New York: Harcourt, 1978.) и других 26 августа 1968 года отправил Карлосу Кастанеде следующее письмо:
Уважаемый г-н Кастанеда,
«Экономическая ботаника» предложила мне сделать обзор на основе «Учения Дона Хуана». Я прочел Вашу книгу и был поражен ее уровнем и теми галлюцинаторными эффектами, которые Вы испытали. Я надеюсь, что письма от незнакомых людей еще не окончательно заполнили Ваш почтовый ящик, и у Вас найдется время на обсуждение использования грибов Доном Хуаном.
Мои профессиональные интересы в первую очередь связаны с галлюцинаторными эффектами мексиканских «священных грибов». Я и моя жена впервые опубликовали материалы об обнаруженном в Оахаке культе грибов, и по моему приглашению туда приехал и работал вместе с нами над их изучением профессор Роберт Хейм. Втроем мы написали несколько книг и множество статей.
I.
Верно ли мое заключение, сложившееся на основе Вашего рассказа, что Вы лично никогда не собирали эти грибы и даже не видели ни одного цельного экземпляра такого гриба? В книге они всегда описываются уже в виде порошка, возможно, в смеси с другими ингредиентами, не так ли? Дон Хуан носил этот порошок в мешочке, висящем на шее. Когда он использовал их, они дымили.
На странице 63 Вы говорите, что однажды отправились в путешествие в Чиуауа за хонгитос (honguitos), но потом оказывается, что целью похода был мескалито. Когда Вы впервые упоминаете об этих грибах, то говорите, что это «возможно» Psilocybe mexicana (стр. 7), но потом они оказываются уже наверняка этим видом. Удостоверились ли Вы, что имеете дело с Psilocybe mexicana?
Этот гриб, скорее, разползся бы в руках Дона Хуана в клочки, но уж вряд ли превратился бы в порошок. Однако некоторые галлюциногенные «дымучки», растущие в определенных районах Мекстиканы, могли бы дать подобный порошок. Известно ли Вам, где растут описанные Вами грибы — на выгонах, на полях, в навозных кучах, на гнилых стволах деревьев или где-то еще?
II.
Судя по всему, Дон Хуан (я думаю, Вы сами дали ему это имя, чтобы предохранить его от надоедливых поклонников) прекрасно говорит на испанском и успел пожить во многих местах — в Соединенных Штатах и в южной Мексике, возможно, еще где-то, а также в Соноре и в Чиуауа.
Каково его культурное происхождение? Является ли он чистым индейцем Яки? Или его личность заметно изменилась под влиянием тех новых мест, где он жил? Мог ли он подвергнуться влиянию индейцев Оахаки в отдаленных районах этого штата и именно у них научиться познаниям в грибах?
Я расспрашиваю обо всем этом, потому что раньше не было никаких свидетельств использования галлюциногенных грибов в районах Соноры и Чиуауа. Честно говоря, их там даже никогда не находили, и трудно поверить, что даже если в засушливых условиях этих штатов можно случайно найти отдельные экземпляры таких грибов, то их хватит для возникновения и отправления церемониальных ритуалов; в любом случае, очень сложно рассчитывать найти их в достаточном количестве. Это могут быть только известные индейцам небольшие районы, достаточно влажные и плодородные, в которых они наверняка могут найти такие грибы.
Возможно также, что этот вид гриба еще не известен науке, и он способен расти в засушливых местах. В таком случае было бы восхитительно, если бы Вы смогли его обнаружить и сделать такое примечательное открытие. Практика курения этих грибов, которую Вы описали, также была мне до сих пор неизвестна.
Если у Вас есть образцы этого порошка или той смеси, в состав которой он входит как ингредиент, мы смогли бы определить его вид с помощью микроскопического анализов, поскольку в такой смеси обязательно присутствуют споры, и если этот вид известен науке, то этих спор будет достаточно для его идентификации. На данный момент у нас хранится почти два десятка галлюциногенных видов грибов, встречающихся в Мексике.
III.
Появится ли испаноязычная версия Вашей книги? Вы представили в ней несколько переводов, но во многих случаях мне чрезвычайно хотелось узнать и о других словах и выражениях. Как Дон Хуан произносит «человек знания» — как hombre de conocimientos или просто как un hombre que sabe? В языке Масатеков курандеро звучит как cho-ta-chi-ne, «тот, кто знает».
Двуязычен ли Дон Хуан, или он говорит на испанском свободнее, чем на языке Яки? Есть ли в Ваших заметках эквиваленты используемых им терминов на языке Яки? Было бы чрезвычайно интересно изучить лингвистическую выразительность языка Яки по значениям этих терминов. Упоминали ли Вы в других книгах или в выступлениях, умеет ли он читать и писать на испанском? Чем он зарабатывает себе на жизнь? Его эзотерические знания вполне профессиональны, но ему ведь необходимо каким-то образом кормиться. Я предполагаю, что Вы сами полностью принадлежите к культуре «гринго», поскольку произносите свое имя как «Кастанеда», а не «Кастаньеда», как оно звучит на испанском.
Искренне Ваш,
Р. Гордон Уоссон
Письмо Карлоса Кастанеды Р. Гордону Уоссону,
6 сентября 1968 г.
Уважаемый мистер Уоссон
Было действительно приятно получить ваше письмо. Мне хорошо известны ваши профессиональные заслуги в области галлюциногенных грибов. Поэтому для меня было большой честью иметь возможность обсудить это с вами.
Однако вы должны принять во внимание, что я не являюсь авторитетом в этом вопросе и что мои знания строго ограничены собранными мной этнографическими данными.
Прежде всего, я должен сказать вам, что мои полевые работы — и я уже говорил об этом во введении к моей книге — были выполнены в очень строгих условиях: это никогда не было антропологической работой, а скорее расследованием, основанным на моих собственных интересах. и поскольку мои интересы — это «содержание» и «смысл», я был поглощен последствиями, которые приносит система убеждений дона Хуана, несмотря на большой объем данных, касающихся конкретных этнографических деталей.
Поскольку я имел дело с серьезной и впечатляющей системой убеждений, я намеренно затмил многие из этих этнографических деталей в своей книге, создав тем самым неточность в письменной форме, не возвращаясь к восстановлению лучшего этнографического контекста. Однако я постараюсь ответить на ваши вопросы в том порядке, в котором вы их задали.
Q: Правильно ли я заключаю из вашего повествования, что вы никогда не собирали грибы и даже не видели вид полностью?
Я собрал их сам. У меня были, возможно, сотни видов в моих руках.
Дон Хуан и я совершали ежегодные поездки, чтобы собирать их в горах к юго-востоку и северо-востоку от Национальной долины в штате Оахака. Я удалил из своей книги все особенности этих поездок и все особенности процесса уборки урожая.
Сам дон Хуан решительно выступил против моего желания включить эти описания в свою книгу. Он не возражал против конкретных раскрывающих подробностей об урожае пейота или дьявольской травки, поскольку он полагал, что божественность, содержащаяся в пейоте, является защитником, доступным для всех людей, как и сила травы дьявола. Но она не была его союзником (алидадо). С другой стороны, сила грибов была его союзником и как таковая была превыше всего. Это подразумевало полную секретность о конкретных процессах.
В: Вы сами осознали, что имеете дело с мексиканским грибом?
Нет. Моя ботаническая идентификация была лишь предварительной и поэтому очень слабо развита. В моей книге, кажется, упоминается что это были мексиканские псилоцибе, и я боюсь, что это ошибка редактирования. Я должен был прийти с утверждением, что они всегда были попыткой классификации, поскольку я никогда не был полностью убежден в этом. Конкретные виды, используемые доном Хуаном, напоминали мексиканский псилоцибе, который я видел. Сотрудник отдела фармакологии Калифорнийского университета также показал мне некоторые виды, которые у меня были, и на основании этого я пришел к выводу, что имею дело именно с этими видами. Тем не менее, они никогда не становились порошком без обработки. Дон Хуан всегда собирал их левой рукой, переносил в правую, а затем складывал в маленькую плотную тыкву. Гриб распадался на мелкие частицы, но не в порошок,
Q: Вы знаете, как растут грибы?
Мы находим их растущими на мертвых стволах деревьев, но чаще на гниющих остатках мертвых кустарников.
Q: Каково культурное происхождение дона Хуана?
Дон Хуан, на мой взгляд, маргинальный человек, который был выкован различными силами вне подлинной культуры яки. Его зовут действительно Хуан. Я пытался найти другое имя, чтобы использовать в моей книге, но я не мог представить его с другим именем, кроме Дона Хуана.
Он не чистый Яки, то есть его мать была индейцем Юма, и он родился в Аризоне. Его смешанное происхождение, кажется, сделало его маргиналом с самого начала.
Он жил в Аризоне в первые годы своей жизни, а затем переехал в Сонору, когда ему было, возможно, шесть или семь лет. Он жил там некоторое время, я не уверен, с его двумя родителями или просто с его отцом. Это было время великого восстания в Яки, и Дон Хуан и его семья были захвачены мексиканскими вооруженными силами и депортированы в штат Веракрус. Позже дон Хуан переехал в район El Valle Nacional, где прожил около тридцати лет.
Я думаю, что он переехал туда со своим учителем, который, должно быть, был масатеком. До сих пор я не смог определить, кем был его учитель, и как он научился быть брухо , хотя сам факт того, что мне приходится каждый год брать его в Оахаку, чтобы собирать грибы, является ярким свидетельством того, где он учился. По крайней мере в том, что касается грибов.
Как видите, на данный момент я не могу с уверенностью определить его культурное происхождение, кроме как гипотетическим образом. Однако подзаголовок моей книги — «Путь знания индейцев племени Яки». Это еще одна ошибка, в которую я попал из-за отсутствия опыта в отношении публикаций. Редакционный комитет издательства Калифорнийского университета, приняв мою рукопись к публикации, предложил включить в заголовок слово «Яки» для того, чтобы подчеркнуть этнографическое происхождение книги. Они не читали рукопись внимательно, но пришли к выводу, что я сказал, что дон Хуан был яки, что было правдой, но я никогда не имел в виду, что дон Хуан был продуктом культуры яки, как, кажется, когда вы читаете название книги. Тем не менее Дон Хуан считал себя яки и, казалось, имел глубокие связи с яки Соноры.
Я не уверен, растут ли галлюциногенные грибы в засушливых районах Соноры и Чихуахуа или нет. Дон Хуан никогда не искал их там, насколько мне известно. Хотя он неоднократно заявлял, что, как только человек научится управлять силой внутри себя, грибы могут расти в любом количестве мест, которые он хочет, то есть они растут сами по себе без вашего непосредственного вмешательства.
Впервые в жизни я увидел грибы в Дуранго. Я думал, что мы собираемся смотреть «hoguitos», но мы сосредоточились на выборе пейота в Чиуауа. В тот момент я видел, может быть, десять или двенадцать. Дон Хуан сказал, что это всего лишь знак, и их было недостаточно. В этот момент он также сказал мне, что мы должны отправиться в Оахаку, чтобы найти нужное количество грибов.
В 1964 году я сам нашел этот вид в горах Санта-Моники здесь, в Лос-Анджелесе. Я принес эти грибы в лабораторию Калифорнийского университета, но из-за отсутствия санитарных предосторожностей они утратили их прежде, чем удалось идентифицировать их. Мне было очень ясно, что это был гриб того же вида, что и дон Хуан; естественно, он истолковал событие, обнаружив ему предзнаменование, что я был на правильном пути обучения, но мои последующие действия, такие как сбор встреченных мной грибов и то, что я их оставил на произвол судьбы с незнакомцами, снова заверили его в моей крайней глупости.
Q: Вы вернули порошок или смесь, из которой грибной порошок был ингредиентом?
Нет, однако я уверен, что смогу получить немного, может быть, немного. Если вам этого достаточно, чтобы изучить его под микроскопом, я могу отправить его вам позже в этом году.
В: Будет ли издание книги на испанском?
Я надеюсь, что издатель Калифорнийского университета рассмотрит эту возможность. Мои заметки все на испанском. На самом деле книга представляет собой почти английскую версию испанской рукописи.
В: Дон Хуан говорил «hombre de conocimiento» или просто «человек, который знает»?
Вы дали мне ценную информацию здесь. Чтобы определить условия существования или стадию обучения быть «человеком знания», дон Хуан использовал термины «hombre de conocimiento», «hombre que saber» и «uno que saber». Я предпочел термин «человек знания», потому что он более конкретен, чем «тот, кто знает».
Я достал часть своих заметок на испанском языке, в которых упоминается «человек, который знает» и включил их в письмо. Я надеюсь, что они читабельны. Эти листы являются прямой расшифровкой некоторых еще более неразборчивых заметок, которые я сделал, пока дон Хуан говорил со мной. Как правило, я всегда сразу переписываю свои записи, чтобы не потерять свежести и блеска высказываний и мыслей дона Хуана.
Q: Дон Хуан был двуязычным, или он более свободно говорил на испанском, чем на Яки?
Дон Хуан говорил по-испански так свободно, что я склонен полагать, что его знание испанского лучше, чем любой другой язык, который он знает. Но он также говорит на Яки, Юма и Мазатек. Я считаю, что он также говорит по-английски, или, по крайней мере, он может прекрасно понимать, хотя я никогда не видел, чтобы он говорил.
Q: Вы взяли в своем поле заметки термины Яки, эквивалентные терминам, которые он использовал?
У меня есть некоторые термины, которые не являются испанскими, но их слишком мало для серьезного изучения. Наши беседы велись только на испанском языке, и несколько иностранных терминов не были словами Яки.
Q: Вы сказали своим читателям, что он может читать и писать по-испански?
Он очень хорошо читает. Но я никогда не видел, чтобы он писал. Долгое время я думал, что я неграмотен. Это недоразумение с моей стороны было результатом наших различий в акцентах. Я подчеркиваю области поведения, которые для него совершенно не имеют отношения, и наоборот. Это познавательное различие между нами — это тема, которую я пытаюсь развить в биографии Дона Хуана, которую я сейчас пишу.
Мне нечего сказать обо мне. Я родом из Сан-Паулу, Бразилия, но до приезда в эту страну я ходил в школу в Буэнос-Айресе, Аргентина. Мое полное имя Карлос Аранья. Следуя латинской традиции добавления фамилии ее матери к ее имени, я стал Карлосом А. Кастанедой, когда приехал в Соединенные Штаты. Эта фамилия принадлежит моему деду, который был из Сицилии. Я не знаю, как это было изначально, но он сам изменил его на Кастанеду, чтобы удовлетворить свои прихоти.
Надеюсь, я четко ответил на все ваши вопросы. Спасибо за письмо.
искренне,
Карлос Кастанеда
Комментарии Даниеля Лоутона к материалам фильма «Карлос Кастанеда: загадка мага»
Этот комментарий написан учеником Карлоса Кастанеды Даниелем Лоутоном к дополнительным материалам к фильму «Карлос Кастанеда: загадка мага» — Carlos Castaneda: Enigma of a Sorcerer. Подробнее о содержании и контексте фильма вы можете прочитать ниже.
«Позвольте мне добавить немного контекста к этим видео.
Я Даниэль Лоутон, обучавшийся у Карлоса в так называемой индивидуальной группе.
Мое намерение состоит в том, чтобы сохранить магию Карлоса Кастанеды, сделав это общедоступным местом для поклонников его книг. Я хочу создать маленькое сообщество людей, которые будут способны останавливать мир и сновидеть наяву и давать новичкам полезные советы. Остановка мира дает тебе знание о пустоте присущей всему. Технически это является просветлением Дзэн, хотя и временным. Это дает понимание, как использовать намерение. Возможность использовать намерение приводит к захватывающему сновидению наяву. Сновидения наяву ведут к легко выполнимому совместному сновидению. Совместное сновидение ведет к нарушению законов физики. Нарушение законов физики ведет к заинтересованности. Данные усилия, изложенные в письменном виде впоследствии позволят в будущем осветить путь людям, которые прочтут книги Карлоса и заинтересуются. Выполнение данной работы является трудной задачей. Люди не должны принимать во внимание что говорят так называемые скептики, которые не имеют ни малейшего понятия, о чем они говорят. Вот для чего эти видео. Чтобы все было открыто, чтобы можно было вести разумные дискуссии об этом.
За месяц или два до смерти Карлоса он пригласил меня в свой дом в Пандоре. Он поставил меня рядом с деревянной опорной балкой в главном входе, мне говорили, что в этом месте располагалась трещина между мирами. Это было место силы. Я терпеливо ждал, чтобы понять, для чего он попросил меня прийти. Он вытащил половину груши, покрытой мексиканскими сливками. Я предположил, что исходя из того, что он нам только недавно рассказывал на частных уроках, эта груша росла там, над этой самой крышей, в этом самом доме, и что именно он собирал с нее плоды. Я съел ее, и он отправил меня домой. В течение 22 лет я так и не понимал, что это было. причины. Один китаец услышал мою загадочную историю и указал, что это старый китайский способ попрощаться учителю с учеником. Он имеет отношение к двум символам, используемым для написания слова груша, и к тому, как меняется значение, когда остается только один из них. Позже, может быть, через несколько недель после того, как он дал мне грушу, он отвел меня одного в сторону и объяснил, что никто не верит, что он умирает. У нас был небольшой разговор об этом. И вскоре после этого он умер.
Он оставил меня в качестве свидетеля и да, он умер. Позвольте мне развеять слухи. Он не прячется где-то там вместе с Элвисом. Когда он умер, в приватной группе возникло замешательство, также как и среди участников семинаров. Если вы хотите узнать подробности, вы должны будете найти мои записи в другом месте. Но, по своей сути, магия на самом деле требует от вас много тяжелой работы, прежде чем она станет функциональной. Недостаточно пойти в специальный класс, и убедиться, что вы приехали вовремя. Вы не можете учиться таким образом. Это совсем не то, к чему мы привыкли. На самом деле, вы учитесь магии, не обучаясь. Не путем обучения. И вы должны практиковать «не-обучение» по несколько часов в день. Каждый день. Это ничем не отличается от того, чтобы научиться играть на трубе достаточно хорошо, чтобы участвовать в шоу в Лас-Вегасе. Или научиться хорошо играть в теннис или баскетбол. Вам действительно нужно работать!
Так же помогает, если кто-то, кто уже сделал работу, дает вам несколько советов о том, что работает быстрее всего. То, что работает быстрее всего, — это то же самое, что и самым интересное, так что вы с нетерпением ждете практики. Я знаю всех людей в этом видео и не буду комментировать их по отдельности. Но я пытался их заманить обратно на тот же путь. Все техники Кастанеды сейчас работают. Множество людей изучают второе внимание, останавливая мир и даже собирая другие миры. Точка сборки больше не является размытой концепцией. Научиться ее двигать легко. Совместное сновидение теперь доказано. Также как и передвижение объектов просто взглядом. Ведьма, которой Карлос уделял особое внимание, может даже нарушить законы физики. Ее тело сновидения является твердым и может касаться вас, когда вы бодрствуете. Это четко видно.
Карлос одарил дарами некоторых конкретных людей. Я не знаю, что он на самом деле планировал, но это случилось. Эта ведьма предположительно получила твердое тело сновидения. Она также является хранительницей неорганических существ. С ее помощью мне можно будет когда-нибудь поделиться ими со всеми вами. Они группируются возле нее иногда подчиняясь ее приказам. У нее есть 2 союзника Карлоса. Другие двое остались с Ла Гордой.
Карлос не обновлял мое тело сновидения. Но он сделал его частью моего бодрствующего тела. Он интегрировал оба. Таким образом, я получил сновидение наяву в качестве подарка. Бодрствующие сновидения — это дверь к неорганическим существам, в их царство и совместные сновидения. У других участников этих видео, так же несомненно, есть разные дары. Но нет способа узнать, какие способности они приобрели, потому что они перестали пытаться. Проведите параллель с учениками из Книг Карлоса. У каждого был какой-то особенный талант, который был подготовлен доном Хуаном и его группой. Дон Хуан развалил эту группу, и ученики стали злыми и воинственными, и Карлос был вынужден попытаться собрать их вместе, отчасти исходя из того, что они могли делать удивительные вещи. На это же способны и бывшие ученики занятий с Карлосом. Они просто не знают об этом.
Все люди, которых вы видите в этих видео, были «отщепенцами». Это всегда происходит так, когда люди ломают систему и пытаются заниматься чем-то столь же невозможным, как магия. «Нормальных» людей там нет так как они «наслаждаются» своей стабильной жизнью. Это всегда лишь несчастные или странные люди, которые бросают все это, чтобы «бросив кости» выбрать что-то странное. Я тоже был одним из этих странных людей. Но я смотрю на всех людей, которых я когда-либо знал, стандартных и маргиналов, и понимаю, что все они заканчивают жизнь в полном страдании. Все, во что они верили, что должно принести им счастье, в конечном итоге терпит неудачу. Погоня за счастьем — это печальный путь. Единственное, что приносит людям бесконечное счастье — это магия. Мы учимся и растем, одновременно исследуя неизвестное. Вы растете в знании, вместо того, чтобы устать и впасть в депрессию, так как погоня за счастьем неизбежно ведет вас к этому. Если вы хотите избежать этого, вам просто нужно остановиться и следовать намерению. Прыгайте. Карлос говорил это почти ежедневно нам. Просто выберите что-нибудь и прыгайте. Нет никаких гарантий, что у вас все получится, но если вы потратите несколько часов в день, вы непременно испытаете удивительные вещи. Вам не придется отказываться от своей нормальной жизни. Просто добавьте в нее практику. Люди, которых вы видите в этих видео, сильно пострадали, когда Карлос умер. Так что, если вы посмотрите эти видеоклипы и придете к выводу, что все люди в классах Карлоса были запутаны и немного сумасшедшими, вы будете правы. Но все техники упомянутые Карлосом, работают точно так, были описаны в его книгах».
О фильме «Карлос Кастанеда: загадка мага»
В 2004 году на экраны вышел фильм Ральфа Торьяна «Карлос Кастанеда: загадка мага».
Фильм представлял собой устаревшую уже в 2004 году нарезку из «галлюциногенных» образов в духе середины 70-х под странную музыку и сменяющие друг друга «говорящие головы». Ленту озвучивал Питер Койот, актер, чей голос также звучал в аудиокнигах Карлоса Кастанеды.
Главной героиней фильма была Эйми Уоллес, дочь одного из друзей Карлоса, которую тот ввел в ближний круг ведьм – она обладала наибольшим объёмом «инсайдерской» информации, хотя, как было видно в фильме, была и наиболее «травмированным» участником этого сценария. Спустя 9 лет мы все узнали, что она умерла от передозировки наркотических антидепрессантов, на которых, вероятно «сидела» уже в момент съемок. Эйми за несколько лет до этого фильма написала «разоблачающую» Карлоса и его окружение книгу – довольно слабую, беспорядочную, проникнутую глубокой жалостью, сплетнями и домыслами. Книга была написана уже под влиянием депрессии и чувства сломленности.
К примеру, среди гостей фильма был одержимый критик Карлоса, Ричард Де Милль, который, буквально был одержим (и не скрывает этого) разоблачением Карлоса Кастанеды. Когда то в 50-х годах он был сподвижником создателя новой религии — саентологии Рона Хаббарда. Разочаровавшись в своем «учителе», он начал искать нового. И вначале он был очарован книгами Кастанеды, считая что нашел нечто «настоящее», но потом снова ощутил себя обманутым и начал яростно преследовать Карлоса. Например, уже после смерти Карлоса он буквально наседал на близкую приятельницу Кастанеды, антрополога Барбару Майерхоф, убеждая ее что все, что что ей говорил Карлос — обман и ложь и мошенничество. Нормальным, конечно, такое поведение трудно назвать.
Гостем фильма был и писатель Даниель Ноель, который описывает книги Карлоса как «клоунаду» и «пародию» на антропологию.
В фильме присутствует писатель Роберт Мосс, который активно использует терминологию и образы из книг Кастанеды для раскрутки собственных курсов и семинаров по сновидению.
Среди других почетных гостей был Ричард Дженнингс, адвокат и гей, бывший участник группы воскресных практик. Ричард был создателем проекта sustainedaction.org, сверхцелью которого после смерти и ухода Кастанеды стало собрать вместе все «разоблачения» Карлоса и ведьм. Дженнингс стал тем человеком, который мстительно и целеустремленно аккумулировал на своем ресурсе все аргументы, документальные свидетельства, низводящие его учителя до «простого человека», обманщика и фантазера, придумавшего историю про встречу с Доном Хуаном.
В фильме засветился мексиканский плут Виктор Санчес, который после посещения пары семинаров, написал книгу о том, как правильно практиковать учение «Дона Карлоса» и имел привилегию получить судебный иск от адвокатов Карлоса. Обидевшись на претензии Карлоса, он провозгласил лозунг «учиться у Кастанеды вопреки Кастанеде», а еще позже, поняв, что на кастанедовской волне он долго «кататься» не сможет, переключился на индейцев уичолей, объявив тех «толтеками», а себя, соответственно – учеником и продолжателем традиции толтеков.
Подавленными выглядели две участницы фильма — Валери Кадиум, простая, добрая и немного наивная участница классов. И Мелисса Ворд, которая выглядит как очень ранимая и раненная участница классов Кастанеды, входившая в ближний круг Карлоса. Обе эти ученицы Кастанеды выглядели наиболее искренними, растерянными и печальными, на мой взгляд.
Иными словами, большинство рассказчиков этого фильма были если не прямыми противниками Карлоса, то его разоблачителями или раненными последователями. То есть – имели с ним прямой или косвенный «конфликт интересов». Из простого перечисления участников понятно, чем фильм должен быть стать.
Была всего пара «нейтральных» гостей, наподобие Феликса Вулфа, которые смогли извлечь уроки из полученного знания.
Фильм не получил признания, провалился в прокате, и был проигнорирован зрителями. За первый уикенд в США он собрал 4,236 долларов, а за все годы принес создателям: $107 тыс долл., едва отбив расходы на свое производство.
Вот примеры откликов зрителей и кинообозревателей с сайта IMDB (перевод с английского):
Прочитав большинство книг Кастанеды и прочитав много критических замечаний к его произведениям, я нашел общую тему этого документального фильма.
Это также худшее кинопроизводство, которое я видел. Психоделические визуальные эффекты отвлекают и передают мало полезной информации. Как будто продюсер обнаружил несколько эффектов на микшерном пульте и использовал их самым простым способом.
Если вам понравились книги в целом, этот фильм ничего не добавит. Если вы пытаетесь найти правду о человеке, то Интернет — ваш союзник. Наслаждайтесь его книгами за то, что вы найдете в них — немного содержательной философии, много дзен и хорошие истории.
***
Я живу в Мексике, я читал книги Кастанеды, и эта «загадка мага» — плохой фильм. Вы узнаете, что такое Карлос Кастанеда, читая его книги и ища информацию в Интернете. Этот документальный фильм не предлагает никакой интересной или полезной информации.
Этот фильм хочет быть похожим на «What The Bleep» по визуальным эффектам и «панельными экспертами», но с плохими эффектами (любой компьютер с визуальными эффектами, такими как Winamp или I-мелодии, делает то же самое)
Также не говорится о сознании или различных состояниях сознания, может быть, я рассчитывал, что это может быть фильм, который исследует восприятие и различные человеческие (колдовские) способности, но ничего из этого.
Все, что вам нужно, это книги.
Даже для новых людей, которые хотят знать о нем, я не рекомендую этот фильм.
***
Я наткнулся на этот документальный фильм о Кастанеде с намерением уделить ему серьезное внимание, чтобы узнать что-то потенциально новое. Прежде чем продолжить, позвольте мне сказать, что я знаком с Кастанедой только по репутации. Я знаю, что он был писателем, стал гуру. Я знаю, что он использовал психоделики и нашел просветление, предмет, к которому я всегда открыт. Я знал о характере Дона Хуана, но ничего конкретного. Я надеялся, что «Загадка мага» прояснит мне некоторые вещи
Как документальный фильм, этот фильм — полный провал. Созданная бывшим последователем шамана, группа фанатиков рассказывает о том, каково было учиться у Карлоса Кастанеды. Поскольку фильм сразу теряет фокус, я оставался в замешательстве на протяжении всего документального фильма. Я думал о нем все меньше и меньше по мере продвижения фильма.
Этот фильм отрицательно восприняли те, кто считал Карлоса Кастанеду своим вдохновителем и учителем. Он оказался неинтересен тем, кто ничего не знал о нагвале. Но точно также его в штыки приняли и те, кто считал Карлоса врагом прогрессивного человечества, организатором тоталитарной секты, мучителем и сатаной. На их взгляд, этот фильм был «слишком комплиментарным» по отношению к такому «чудовищу» и «маньяку» Карлосу.
Я уверен, что истина в этом, о и еще где-то в стороне. Фильм был откровенно слабым, потому что в первую очередь презентовал творческое эго его создателей, а не суть Кастанеды как человека или нагваля. В итоге, он превратился в коллекцию жалоб от нескольких подавленных и по настоящему (в медицинском смысле) депрессивных женщин, и коллекцию самолюбования от нескольких не слишком развитых мужчин. Он действительно почти не содержал никакой новой и интересной информации ни для сторонников Карлоса, ни для его критиков, а тем более для тех, кто не читал книг Кастанеды. И фильм выглядел откровенно жалким на фоне самих книг и образов Кастанеды.
Карьера автора и создателя фильма в качестве режиссера вскоре закончилась. Было еще несколько попыток снять кино о «плохом» и «ужасном» Кастанеде с участием того же круга людей, но все они были еще более беспомощными. О попытках создать кино по мотивам самих книг Карлоса или скажем так, более зантересованных в знании, мы расскажем позднее.
В 2010 году один из учеников Карлоса Кастанеды и участник его «воскресной группы» под псевдонимом Феликс Вольф издал книгу «Искусство навигации: Путешествия с Карлосом Кастанедой и за пределы», в которой рассказал о вое опыте взаимодействия с нагвалем Карлосом Кастанедой и другими учениками Дона Хуана. Книга так и не была издана на русском.
Представляем вашему вниманию несколько глав из книги.
Читать онлайн
Хочу пересказать одну метафору, которую Дон Хуан передал Карлосу Кастанеде, тот передал своим ученикам, а те, соответственно — нам.
Но перед этим немного размышлений.
В контексте нового маркетингового подхода к распространению и популяризации наследия Кастанеды и шаманов древней Мексики данное сообщение (о реке дерьма) выглядит словно бы «выбивающимся из ряда», чересчур жестко. Дону Хуану не нужно было напрямую продавать Карлосу Кастанеде семинары и убеждать его прийти на них. Он «продал» ему процесс обучение иначе — поймав его на ловушку интеллектуального интереса молодого студента антропологии к разного рода «колдовским» и «магическим» штучкам и погрузив его с головой в личное обучение. Дон Хуан не был заинтересован в рекламной кампании среди друзей Карлоса. Все выглядело иначе: Карлос Кастанеда сам искал встреч с Доном Хуаном, и не всегда их находил, между прочим: порой Дон Хуан уклонялся от встреч, когда намерения Карлоса были «неправильными». Иными словами, Дон Хуан «продал» Карлосу обучение через индивидуально выстроенные ловушки, как это было заведено в магической линии, и взял его внимание сполна.
Но сейчас времена изменились: новые времена требуют изменения подхода. Дон Хуан мог себе позволить связать Кастанеду ремнями или бросить его в навоз, накормить батончиками пейота или заставить ночевать на голой земле в пустыне. С участником семинара, который пришел по рекламе и заплатил за семинар порядка тысячи долларов, так не поступишь. Дон Хуан мог себе позволить сказать ученику все, что он думает на самом деле о нем и о его действиях. С нынешним участником семинаров или классов этот номер не прокатит — он клиент, а не ученик в традиционном смысле этого слова, и требует к себе уважения и внимания. Процесс обучения стал более прямым и открытым, а это означает, что на ученике теперь ответственности намного больше.
И надо сказать, что формат традиционного ученичества исчез практически везде в современном мире. Куда бы вы не приехали — к сибирскому шаману, к учителю кунгфу или в ашрам учителя йоги — вы покупаете входной билет и платите за каждый урок — деньгами, в первую очередь. Этот перелом в традиционном институте ученичества случился буквально на наших глазах, за несколько десятилетий. Есть, конечно, еще в Мексике или в джунглях закрытые группы, куда по прежнему, входной билет не купишь, но это скорее лишь исключение, которое подчеркивает правило. И Правило тоже. Мир изменился. Этого не понимали тысячи людей, которые отправились искать Дона Хуана в Мексику после издания первых книг Кастанеды. Те, кто не понимает этого или отрицает этот переход — настоящие глупцы. Знание изменилось, а если точнее — его пути. Искать учителя, который будет твоим бенефактором, имеет смысл лишь внутри себя. И в первую очередь — внутри себя. Само то Знание неизменно, как и Правило. Несомненно, учителя остались, в мире еще достаточно подлинных учителей. Но акцент современности в том, что учитель приводит вас к самому себе, к сути самого себя. Он просто нам указывает на что-то. А дальше — вы следуете сами. Или в компании себе подобных. Мне кажется, что именно сейчас время подлинной независимости и свободы. Именно такую внутреннюю независимость и свободу я ощущаю в участниках группы ИКСТЛАН (Москва), и это меня невероятно радует и вдохновляет.
А теперь — сама метафора.
Дон Хуан описывал Карлосу Кастанеде человеческий мир как реку теплой жижи, состоящую из человеческой блевотины, мочи и дерьма — трех типов эго. Он описывал три типа эго: каждый из нас принадлежит к одному из описанных типов: блевуны, ссыкуны и пердуны. Высокомерные и пассивные блевуны — живут в ожидании, что их позовут или их “откроют”, что их будут умолять и просить. Недовольные и злые пердуны все время указывают другим людям, что им нужно делать и стремятся к абсолютному совершенству и контролю над окружающими. “Хорошие” и тревожные ссыкуны больше всего стремятся выглядеть хорошо в глазах других людей, угождают другим, и очень страдают, когда их не ценят. Дон Хуан говорил, что люди плавают в этой теплой вонючей жиже, стремясь выплыть на поверхность и толкая других вниз, барахтаясь в этой реке, мучаясь и страдая, причиняя боль себе и окружающим, наподобие средневековых чудовищ — горгулий. Но никто не хочет выйти на берег, потому что на берегу начинается зона дискомфорта — безжалостный холод самой Бесконечности. Там, в этом молчаливом холоде, находятся и действуют маги. Иногда они могут вытащить кого-то на берег, но каждый раз эго снова тянет его назад, обратно в привычную теплую жижу… Там, в этом бесконечном холоде, единственное, что может нас согреть — это безусловная, истинная любовь…
Эта метафора пожалуй была бы неполная, без другой метафоры Дона Хуана: он говорил что если ты видишь в другом человеке дерьмо или желаешь ему дерьма, то с большой долей вероятности — ты сам сейчас и находишься в этом дерьме и пытаешься утянуть этого человека за собой. Правильнее будет выйти из дерьма самому, чем пытаться замазать других своими выделениями.
На последнем семинаре по Тенсегрити в Москве Рената Мюрез — прямая ученица Карлоса Кастанеды, Флоринды Доннер-Грау, Тайши Абеляр и Кэрол Тиггс — услышала много вопросов от практикующих, которых интересовала история становления и развития Тенсегрити, и подумала, что подробное описание такого рода может быть полезным для тех, кто занимается или интересуется этой системой знаний.
Могли бы вы рассказать об истории становления Тенсегрити: почему обучение этой практике выглядит именно так, как это выглядит сейчас, и к какой цели мы движемся в этой практике –самостоятельно или как группа?
Ответ Ренаты Мюрез:
После публикации первой книги Карлоса Кастанеды «Учения дона Хуана» в 1968 г. Кастанеду сразу стали приглашать давать лекции о своем непосредственном опыте обучения у дона Хуана и тогда же в его жизни стали появляться его собственные ученики. С этими заинтересованными и ярыми почитателями его работ Кастанеда провел многочисленные часы, объясняя свое собственное ученичество в надежде связать то, чему обучали его самого, с тем, что могло бы подойти всем этим людям, страстно жаждущих знаний, которым так хотелось войти в мир дона Хуана. К сожалению, несмотря на героические усилия обеих сторон, энергия и передаваемые им знания не могли надежно укорениться в его учениках вплоть до 1988 года, когда Кэрол Тиггс вновь присоединилась к Карлосу Кастанеде и предположила, что ученикам больше всего нужна энергия – источник энергии, который они смогут развить внутри себя, чтобы не только понять, но и жить по принципам мира дона Хуана.
Так стали открывать существовавшим на тот момент ученикам – и позже широкой публике – магические пассы: движения, которым Карлоса, Кэрол, Тайшу и Флоринду обучил дон Хуан. В 1995 г. появилось первое видео по Тенсегрити, за ним последовали еще два, начали проводиться семинары по Тенсегрити.
На этих семинарах, в которых принимали участие Карлос, Кэрол, Тайша, Флоринда и их хранители – чакмулы – обучали огромному количеству магических пассов; фактически, за пятнадцать часов семинара почти тринадцать часов уделялись движениям и три часа – лекциям. Основываясь на этом опыте, Карлос и его соратники увидели, что участники – или практикующие, как их стали позже называть, – действительно смогли накапливать энергию и были способны удерживать ее в течение непродолжительных периодов времени. Но вместо того, чтобы проникнуть внутрь существа, эта новообретенная энергия лишь покрывала их поверх той энергии, которая уже у них была. В результате, эта дополнительная свежая энергия действительно приносила некоторым практикующим тишину, но для многих других она работала на увеличение уже сильных культурных структур или эго, которыми они уже обладали.
Увидев это, Карлос затем стал искать отличия в собственных учениках и обнаружил, что способность человека удерживать эту энергию не имела никакого отношения к нахождению рядом с ним самим или к практике только лишь магических пассов. Существенное влияние на эту способность оказывало то, делал ли этот человек перепросмотр – обзор событий своей жизни – или нет. Карлос увидел, что у людей, которые перепросматривали и пересказывали свои истории свидетелю, появлялись пустые энергетические каналы, которые затем «заполнялись» новой, свежей энергией от магических пассов, что в итоге давало этим практикующим не только источник энергии, но также способ ее сохранения.
Вдохновленные этим открытием, Карлос, Кэрол, Тайша и Флоринда начали структурировать семинары и классы таким образом, чтобы магические пассы перемежались упражнениями по перепросмотру и работе со свидетелем – и это тот же формат, только гораздо более развитый, в котором проводятся семинары сегодня.
Важно сказать, что Карлос также хотел воспроизвести путь своего собственного обучения у дона Хуана в том, как проходило обучение Тенсегрити.
Что может быть не совсем понятно при прочтении книг, это что Карлос, Кэрол, Тайша и Флоринда не проводили каждую свободную минуту своего времени рядом с доном Хуаном. Скорее они приезжали к нему с визитом; дон Хуан энергетически «призывал» их по-отдельности (а не отправлял им имейлы или смс), и тогда они ехали в Мексику и иногда находили дона Хуана, а иногда – нет. Затем, может быть, через несколько недель пребывания с доном Хуаном, они возвращались в Лос-Анджелес, где каждый из них серьезно брался за «энергетическую домашнюю работу».
Точно такой же процесс дают семинары – практикующие получают энергетический толчок на семинаре, некоторые новые практики и знания, и затем отправляются домой практиковать магические пассы – самостоятельно или в группах практики, и продолжают заниматься перепросмотром и практикой свидетеля.
И цель Тенсегрити та же, какой она всегда была с самого начала: построение связи с энергетическим двойником нас самих – нашим энергетическим телом – во сне и наяву, чтобы мы не только жили более наполненной, яркой и энергичной жизнью, но также чтобы у нас была возможность перенести свою энергию, отточенную и дисциплинированную практикой искусств Тенсегрити, из физического в энергетическое тело в конце нашей жизни, а также продолжить путешествие осознания после в складках вселенной ее окончания, пока существует эта земля.
На сегодняшних семинарах обучают не тому, как «совершить прыжок в бесконечность в конце жизни», а скорее как совершать прыжок в бесконечность или в неизвестное вместе со своим энергетическим телом каждый день нашей жизни. Потому что именно «здесь», где мы проводим каждый день, идя по земле этой планеты, находится наш испытательный полигон; если мы можем идти по жизни в своей физической форме вместе с нашей энергетической формой, скорее всего, мы будем способны делать это и в пространстве сновидения во сне и в конце нашей жизни.
Чего не понимает большинство практикующих в этих удивительных историях о Карлосе, Кэрол, Тайше, Флоринде и доне Хуане – это что Карлос и его соратницы не усаживали своих учеников перед собой, потчуя их новыми историями о доне Хуане; он уже сделал это, написав книги. Вместо этого Карлос, Кэрол, Тайша и Флоринда обучали нас, своих учеников искусству жить: как фокусироваться в тишине на наших проектах в работе; как ответственно ладить с людьми с совершенно противоположной точкой зрения, чем ваша собственная; как жить, стоя одной ногой в мире повседневной жизни и второй – в мире энергии, чтобы в конечном итоге мы, каждый по отдельности, могли совершить прыжок туда, куда Карлос один смог в итоге уйти в конце своей жизни.
Карлос всегда говорил, что его работа – не для «слабаков», и что для нее нужны «стальная воля», дисциплина и способность увидеть собственные недостатки и самому изменять себя. «Видеть недостатки других людей легко», говорил он. Именно так ведет себя любой человек каждую минуту своей жизни и результат всегда один: вина, стыд и истощение энергии. Тогда как воин, согласно Карлосу, руководствуется своей собственной мотивацией, при поддержке целого круга людей, чувствующих одинаково и придерживающихся похожих взглядов, который стремится «изменять» себя перед лицом бесконечности каждый день своей жизни. И этот процесс идет медленно. «У меня ушло сорок пять лет», сказал Карлос. И его последним пожеланием нам перед уходом, а также пожеланиями от Кэрол, Тайши и Флоринды, было, чтобы благодаря групповым усилиям в практике Тенсегрити, прогресс на этом пути для следующего поколения – для нас – занял меньше времени.
Мы – эксперимент…и кроме величественных закатов, глубоких эволюционирующих отношений, и работы над тем, чтобы доказать, что я «стою» чего-то, я не могу придумать ничего более интересного, чем я могла бы заниматься в своей жизни.
Рената Мюрез
«Вопрос исходит из собственного опыта: прочел книги К. Кастанеды (до Магических Пассов), пытался следовать инструкциям Дона Хуана, было очень сложно, потом желание как-то размылось. Затем, прочел Магические Пассы и попытался выучить упражнения по книге: пришлось очень сложно, но выучил первую серию, практиковал некоторое время, не зная, насколько правильно выполняются пассы, потом желание снова пропало. Дальше приобрел диски Тенсегрити, выучил все 4 серии по дискам, практиковал некоторое время, забросил. В январе 2012г. участвовал в семинаре Москве, очень понравилось, практиковал пассы с семинара следующие 2-3 месяца, и снова как-то угасло желание… Как же все-таки поддержать огонь страсти, будучи одиноким практиком?»
***
Ответ Ренаты Мюрез:
«Поддерживать огонь страсти» – это больше чем импульс, следуя которому мы начинаем что-то делать, и это больше, чем мысль или фантазия, с которой мы начинаем заниматься чем-нибудь и которая звучит как «Я могу сделать это!» Или «Я буду самым лучшим в этом деле, если начну им заниматься!» «Поддерживать огонь страсти» – это то, что делает нас решительными, дисциплинированными взрослыми людьми, которые держат свое слово и поддерживают ответственное отношение к своим обязательствам. «Поддерживать огонь страсти» – это именно та сила, которая проводит видящего «сквозь стену», потому что это стойкость, даже методичность и неотступность, которые не дают нам остановиться и бросить всё.
На что было бы интересно посмотреть – это если вы «начинаете и затем забрасываете заниматься» практикой Тенсегрити, возможно, вы таким же образом начинаете и прекращаете заниматься другими вещами в своей жизни. Не из-за Тенсегрити вы останавливаетесь; возможно, вы продолжаете следовать своей привычке, из-за которой не получили полное образование, или не задерживались на одной работе более 1 года, или так и не научились играть на гитаре, хотя очень хотели бы – и теперь перенесли ее в свою практику Тенсегрити.
И если бы вы продолжили заниматься Тенсегрити и перепросмотрели бы или выследили эти другие повторяющиеся события в вашей жизни, в которых вы также «начинаете и бросаете» заниматься чем-либо, то вы не только бы знали, что у вас есть привычка поступать таким образом, но также почему вы это делаете, от кого из родителей вы ее получили (или от того, кто о вас заботился в детстве); потому что, как все мы, вы не появились на свет с этим шаблоном поведения сами по себе – вы позаимствовали его, усвоили и, как это ни печально, продолжаете придерживаться его в своей жизни без какой-либо необходимости. Но вы не доберетесь или не сможете добраться в это место восприятия, просто потому, что не продолжаете или не можете продолжать идти вперед по пути Тенсегрити достаточное количество времени.
Карлос Кастанеда, тем не менее, предвидел, что так может случиться; будучи способным читать энергию, он сразу смог предусмотреть этот и многие другие скрытые внутренние противоречия в человеке и разработал практику Тенсегрити таким образом, чтобы мы могли преодолеть их. Что предложил Карлос Кастанеда – чтобы вы, или мы, иногда или постоянно практиковали искусства Тенсегрити в группах. Сегодня вы можете посещать группу практики или классы, проводимые ведущими, ежемесячные онлайн-классы Cleargreen, можете подружиться с кем-нибудь на семинаре, и встречаться потом с этим человеком — лично или по скайпу – один раз в месяц или чаще, чтобы рассказать о результатах своего перепросмотра, практиковать вместе магические пассы или просто делиться своими новыми взглядами, пониманиями и прогрессом в практике.
Само значение Тенсегрити – это понимание того, что вы и каждый из нас является частью взаимосвязанной и взаимодействующей сети внутри нас самих, а также в рамках всего человечества, всей жизни, и это лучше всего ощущается, когда вы находитесь в компании других людей.
Карлос Кастанеда много писал о «воине» – как о существе с безграничным намерением двигаться вперед, следуя за «птицей свободы». И в нашей прошлой или современной культуре большинство идей, окружающих понятие «воина», связаны с его описанием как человека сильного, индивидуалистичного, независимого и живущего в одиночку. И в нашем желании понять Карлоса Кастанеду – так же, как мы иногда привносим свою привычку «забрасывать и начинать сначала» практику – таким же образом мы привносим это устоявшееся представление «воина-героя» в его работу.
Но если вы остановитесь и задумаетесь на мгновение, вы поймете, что никто из видящих не существовал в одиночку; все они объединялись в группы, чтобы жить, процветать и развиваться – партия нагваля Хулиана, партия дона Хуана и даже партия Карлоса Кастанеды.
Видите ли, в практике Тенсегрити есть аспект нахождения в одиночестве – когда вы просыпаетесь каждое утро или ложитесь спать вечером и делаете магические пассы и/или перепросмотр или обзор событий вашей жизни. И также есть элемент практики в группе – иногда вы собираетесь вместе поделать магические пассы, часто вы также обращаетесь к свидетелю (партнеру по перепросмотру), чтобы рассказать о результатах вашего перепросмотра, а еще сновидеть в группе иногда бывает гораздо проще, чем в одиночку. Практика Тенсегрити самостоятельно и вместе с другими – необходимые элементы вашего путешествия, и когда вы задействуете их вместе, это ускоряет рост вашего осознания.
Слишком просто «спрятаться» в наших замкнутых и отдаленных жилищах, практикуя Тенсегрити тайком, и никогда так и не заявить о том, что, по нашему глубокому убеждению, является важным в этом мире. Карлос называл это трусостью. И что еще гораздо более сложный вызов – это выступить в защиту и заявить открыто о том, во что мы верим, придя в группу практики или практикуя Тенсегрити в группах.
Видите ли, наше «старое я» остается невидимым, скрытым и неисследованным без вмешательства других людей в нашу жизнь. Без взаимодействия мы так никогда не узнаем о себе того, что мы нетерпеливы, упрямы или наполнены суждениями, и при этом уверенны, что гораздо проще «жить самому».
Практика Тенсегрити разрушает этот миф – потому что, когда вы в группе, то яркий свет Духа не только изливается на вас, но вы также купаетесь в этом же свете, который излучают и разделяют другие. В группе Тенсегрити, какую бы форму практики вы ни избрали – прийти в группу лично, участвовать через онлайн или прийти на семинар – в эти несколько драгоценных моментов вы разделяете намерение других людей, объединенных подобными взглядами на мир и чувствами в сердце, и результаты вашей практики и энергия преумножаются. Если у вас не было возможности испытать это на своем собственном опыте, попробуйте. Группа может принять вас и поддерживать вашу практику, когда ваше собственное индивидуальное намерение многократно подводило вас».
