Я идиот, как и все вы: Карлос Кастанеда
«Если будет энергия, я продолжу приезжать в Мексику»
ОКОНЧАНИЕ ИНТЕРВЬЮ С КАРЛОСОМ КАСТАНЕДОЙ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ВТОРАЯ ЧАСТЬ ТУТ
В Карлосе Кастанеде нет ничего, что позволяло бы угадать в нем духовного вождя. Очень худой, невысокого роста, неуклюжий, смуглый с седыми волосами и зачесанными вперед, он одет в футболку с длинными рукавами и джинсовые брюки без задних карманов.
На платформе, с небольшим микрофоном, прикрепленным к его одежде, он свободно разворачивается перед своей аудиторией, 700 человек собрались на последней из трех лекций о новых тропах тенсегрити в астурийском центре.
Сидя или лежа на ковре, они слушают его, ждут его шуток, появление которых они празднуют со стонущим смехом, а иногда и аплодисментами.
«Помните анекдот, который я вам вчера рассказывал? Я расскажу вам еще раз». «Что я им говорил? Я в старческом маразме!». Кастанеда всегда говорит с беспощадным юмором о себе, и таким образом решает сомнения или оставляет их такими, какие они были, стараясь не интеллектуализировать разговор.
«Задавайте практичные вопросы, детки. Задайте их из желания узнать, а не для меня, чтобы услышать».
Он не читает письма, чтобы избежать «причудливых вопросов», говорит он, и упоминает некоторые из вопросов, которые его поклонники задают ему:
«Мне приснилось, что я птица. Как это возможно?»
Смотря, какая птица, оттраханная спереди или сзади. Это китайский ответ, но адекватный.
«Как я могу определить, что я двойное существо?»
Ты двойной придурок. Дубль-придурок.
«Как я могу стать тем, кем никогда не был?»
Ну, я не знаю, попробуй…
«Дай мне причину, чтобы причина была разумной».
Нет, нет! Не нужно руководствоваться интеллектом.
«Все эти вопросы, кажутся глубокими, но это не так. Это просто трата времени. Дон Хуан был настолько прост, что меня это пугало. Он был прямым существом. Он не терялся в извилинах, которые ни к чему не приводят».
«Маги — существа прагматичные. Мы дилетанты. Наши убеждения неустойчивы. Единственный способ поддержать их — разозлиться: как ты можешь говорить, что это неправда, мудак? И мы уходим, злые».
«Есть ужасная правда: никто не хочет быть свободным. Это пугает. Почему? Не знаю. Страшно. Смелый цыпленок выходит из курятника и превращается в беглеца, в изгнанника».
«Навсегда?» — одна женщина спросила меня. Друг сердечный, это либо курятник, либо свобода! Я люблю свободу, мне не нравится гуманизм. В человечестве есть вещи, которые не мои».
Объяснение:
«Я не гуру. Я не могу позволить или не позволять никому ничего. Это слишком по-индусски! Никому я не могу сказать, шаман он или нет; я также не могу сказать, что он на самом деле идиот. Кто я такой, чтобы говорить ему это? Они ставят меня в невыносимые ситуации. Я не могу никого связывать, потому что это кажется мне полным неуважением. Это присутствует в дружбе. Но я ни с кем не дружу. И то, как я защищаюсь, — этого никто не видит».
Он выдает когда-то немыслимые откровения о своей личности:
«Я родом из Южной Америки. Не с Юкатана. Они спросили меня, был ли я из Кампече, из-за большой головы и низкого роста. Нет, я не из Кампече. Я пришел из низов… У меня нет ничего внутри, что превратило бы меня во что-то особенное. Его нет. Я проводил энергетические исследования, и нет, у меня нет ничего необычного. Я идиот, как и все вы».
Самым важным ключом, извлеченным из учения Дона Хуана, было приобретение внутреннего безмолвия, отмена гегемонии ума как метода обретения свободы. «Это успокаивает ум. Дон Хуан сказал мне, что когда я достигну 8 или 10 секунд молчания, все станет интересным, и мой пердунский вопрос был: и откуда я узнаю, что это восемь секунд? Нет, дорогой, это не так, я не знаю, кто скажет тебе, что это восемь секунд. Что-то изнутри говорит нам об этом. Дело в том, чтобы накапливать молчание секунду за секундой. Я вдруг неосознанно достиг этого порога, набирая секунду за секундой. Ума больше нет. Только эта тишина. Этому молчанию уже более 30 лет. Из этой тишины я говорю с вами».
На таких семинарах, утверждает он, «я видел то, чего дон Хуан никогда не видел. Люди, которые неосознанно притягивают к себе энергетическое тело. Через 2 секунды вы получите знания, полученные за 30 лет. С августа по сегодняшний день я не знаю, что и думать. Я видел много энергетических талантов, и я не знаю, что с этим делать. Я вижу, как быстро они учатся. Если бы я учил их по одному, мне потребовались бы месяцы, чтобы научить их двигаться. Как они делают это так быстро вместе? Не знаю. Масса… Группа дает больше сил…»
Будьте настойчивы в том, чтобы «отцепить ум» и использовать энергетическое тело. «Мой разум — это что-то очень странное для меня. В вас есть основа, которая и есть то, кем вы на самом деле являетесь. Отцепите свой разум, и она станет вами. Освободи свой разум, и это будешь ты. Она отнимет вас у самолюбия и превратит вас во что-то функциональное: существо, созданное для сражений».
Он снова бросает вызов эгоцентризму.
«Идея моего «Я» является самой губительной. Люди живут только думая о себе, обращаясь к психоаналитику, чтобы поговорить о себе. Какая трагедия! Я забочусь о себе и о себе и только о себе (поет).
Мы не такие! Почему мы отстаиваем позиции, которые не являются нашими? Это умственные мастурбации. Мы не подвергаем сомнению то, что нам навязывают, потому что у нас нет энергии. То, что может преобразовать наши действия, — это энергетическое тело, а у нас его нет. Это не паранойя мага. Маги слишком просты и прямолинейны, у них нет маски, они ищут ответы».
Он рассказывает о своей встрече с известной женщиной астрологом, которую он видел давным-давно. Он представился Джо Кортесом, латиносом, и она сказала ему, что у него плохие чакры. «Она оставила меня в расстройстве, и я вернулся через несколько месяцев, она уже забыла обо мне. Я сказал ей, что это Карлос Кастанеда, и теперь она воскликнула: «Какой свет, какое сияние!».
Он также рассказывает, что к нему подошел Хулио Иглесиас – «он очень милый» — который показал ему: «я трахаюсь каждый день. Не очень хорошо, но каждый день». Кастанеда проигнорировал, откуда такое вдруг доверие, но только ответил: «я тоже. Ты трахаешь, я трахаю».
Он объясняет:
«Я скучный зачатый. Дон Хуан превратил меня в жадного до энергии. Я не трачу ее. Я ничего не делаю. Но я делаю все. Что это за сексуальное желание, когда они ничего не чувствуют? Я знаю женщину, которую называют «сердцеедкой». Она ничего не чувствует, но под ней сломалось 11 кроватей».
Он открывает вопросы тех, кто слушает его в этом последнем разговоре около 2 часов. Многие сомневаются в напряженности и серии физических упражнений, которые она предусматривает. Многие обращаются к нему как к нагвалю.
— Как усилить свою волю?
— С энергией — это единственный выход.
— Достаточно ли Намерения?
— О, сердечный дружочек! Намерение — это все. Это все равно что говорить достаточно ли жизни. Намерение — это сила во вселенной.
— Являемся ли мы частью Намерения?
— Мы всего лишь Намерение.
— Тенсегрити — единственный ключ?
— Это единственный, который я знаю. И я слышал больше, чем ты. Тридцать лет, как Карлос Кастанеда, ууууу! Я видел много чудес.
— Можно ли сделать тенсегрити без обуви?
— Делай это хоть голым, но делай это.
— Как правильно говорить?
— Ах! Нам бы пришлось говорить о правильном способе срать. Дон Хуан говорил о способе жевать. «Для чего?» Я спросил его. «Чтобы избежать грехов», — сказал он мне.
— Я практиковал тенсегрити и чувствую, что этого недостаточно.
— Достаточно для чего?
— Можем ли мы отделить наших детей от социального порядка?
— Мы часть общественного порядка. То, что мы можем сделать как родители, — это отделиться от такого дерьма в социальном порядке.
— Что, если многие люди будут делать то, что ты проповедуешь?
— А что будет? Откуда мне знать? Я не могу спекулировать. Как говорил мне дон Хуан, спроси у звезд…
— Ты все еще приедешь в Мексику?
— Если будет энергия, то да. Мы создадим компанию… Ну, небольшую группу людей, которые хотят узнать больше об этих вещах. Это те самые люди, которые организуют этот семинар… Мексика полна вещей, которые нельзя понять, потому что нам не хватает тонкости. Мы полны вещей, которые не могут быть найдены под этими линиями поведения…
Семинар завершается, и Кастанеда спускается с платформы в толпу, жаждущую общения с ним.
Подпишите только одну книгу. Молодой человек просит:
— Нагваль, можешь дать мне автограф пальцем?
Он кладет свое правое запястье так, чтобы Кастанеда коснулся его, но Карлос говорит «нет» и исчезает за дверью.
Луис Энрике Рамирес
Ла Джорнада 30 января 1996 года